Игорь ДикалоЖелезная неволя
Введение
Грязные капли воды забарабанили по плащу костюма, заставляли высокую и тощую фигурку ёжиться и вжимать голову в плечи. Город как будто накрыла серая завеса, она прибивала к асфальту мусор, который словно перекати-поле гулял по бедному району Стронгтауна.
Сильный порыв пронизывающего ветра подхватил мокрую картонку и бросил в сторону фигуры в длинном чёрном плесигласовом плаще, которая сгорбившись, двигалась в сторону моста. Тень, незнакомка выглядела здесь, словно тень, прикрылась руками, и мусор унесло ветром дальше, сбросив картонный лист в тёмную воду канала. Раздался слабый всплеск, и большой прямоугольник закачался на волнах, уплывая всё дальше и дальше от моста.
Сверкнула молния, разогнавшая темноту и осветившая мост целиком.
Кое-где под импровизированными навесами из ржавых капотов машин, приделанных к креплениям моста, чадили бочки с тлеющим мусором. Бродяги, собравшиеся вокруг них, пытались согреться, покинув протекающие жилища.
Они передавали по кругу бутылку с мутной жижей, по запаху напоминающей плохо очищенный самогон. Один из бродяг — Кривой, варил это в палаточном городке на окраине Стронгтауна, меняя пойло на продукты и вещи первой необходимости.
Когда рядом с компанией оборванцев показалась эта бредущая в никуда девушка, нищие оживились, пытаясь её перехватить. Район моста был под их контролем, и они взимали мзду с каждого, кто проходил мимо.
Пытались и машины останавливать, но кто-то из «центровых», вызвал охрану из компании и бродягам хорошо вломили. Так, что компания Кривого ещё пару месяцев собирала ОВи на доктора Туко, который отремонтировал их, как сумел.
А вот на одиночек, волей неудачи оказавшихся в этом районе, они нападали стаей, словно шакалы. Если попадались дельные вещи, забирали себе, но этим не ограничивались. Они разбирали человека, прямо с живого выдирая импланты и гоготали над страданиями несчастного.
Трупы сбрасывали в реку, а там их уносило в море и найти их смогли разве лишь чайки, провожавшие тела в последний путь. Часть вещей и имплантанты бродяги отдавали Кривому, который их перепрошивал и выставлял в своей лавочке.
Самого Кривого среди бродяг сегодня не было. В такую погоду он отсиживался в своей лавке, в которой не текло с крыши и среди корешей считался почти что королём. Кривой — король, они — прислуга. Да и какое дело было им до того, кем они были до того, как пали на самое дно этого города.
Эти маргиналы и не помнили, кем кто из них был раньше. Жизнь как будто разделилась на «до» и «сейчас». Каждая секунда оказалась подчинена одному и тому же порядку жизни. Свободе от компаний и великой целью выживания в условиях Стронгтауна.
Мига, горбун в накидке из ветоши и железных побрякушек, которые гроздью носил на шее, нехотя отошёл от чадящей бочке и перегородил дорогу фигуре. Разговаривать он не любил, и даже среди своих товарищей слыл молчуном, но от удивления изменил своему обычному поведению.
— Классная баба! — изумлённо произнёс он, обнажая в оскале остатки гнилых зубов. — Братва, бля, здесь охеренная баба.
Остальные отошли от бочки и с удивлением воззрились на фигуру в плаще. В такую-то погоду в Расто гуляет симпатичная девица. Не, бабы у них были, Кривой на своём районе крышевал старых проституток. Но такая молодая и одна в такую погоду на мосту у Расто, это было невероятным везением. Таких они не только разделывали на импланты, но и дружно пользовали всей компанией.
Кил, старый наркоман, который оказался в компании бродяг из-за пристрастия к «Синему волхву», подошёл к бродяге и толкнул Мигу в сторону костра.
— П-шли отсюда, шгое, — Кил достал нож и сделал страшную физиономию, протез на правом глазу полыхнул красным светом, осветив его лицо в жутковатой гримасе. — Моё!
Один из бродяг, Нахор, ударил его заточкой, сделанной из арматуры в живот, но Кил легко увернулся и ударил того обухом ножа в висок.
Кость хрустнула, и Нахор повалился мешком на кучу мусора. Остальные не стали связываться, отошли на безопасное расстояние и теперь со злобой наблюдали за ним издалека. Под «Волхвом» человеческие рефлексы ускорялись, все присутствующие маргиналы знали об этом не понаслышке.
— Иди! — Кил схватил девушку за локоть, развернул и толкнул вперёд по направлению к своей лачуге, находившейся на той стороне моста. — Шевелись, нхара.
Девушка упала на грязный асфальт, больно ударившись ладонями. Осколок стекла вонзился в ладонь и показалась кровь. Кил схватил её за шиворот, поднял и толкнул в нужном направлении ещё раз.
— Иди, нхара. Иначе кончу прямо здесь, — добавил он, осклабившись.
Наркотик будоражил кровь, и предвкушение от кучи оверонов, которые он лично получит от Кривого и потратит их на «Синего волхва» и бухло, придавало сегодняшнему дню значимость.
Девчонка плелась, едва переставляя ноги, и Кил изредка подталкивал её в спину, когда она останавливалась, чтобы перевести дыхание. Погода стала ещё гаже. Мёрзлый ветер продувал до костей. Пробираться среди старых машин даже под прикрытием навесов стало сложнее.
Кил решил, что уже не может ждать, и баба нужна ему прямо сейчас. Он толкнул девицу к старому сейфовому фургону, стоявшему здесь со времён Передела территории и зажёг химическую лампу. Оказавшись внутри с девицей, он закрыл за собой двери, отрезав их обоих от буйства погоды за спиной.
Внутри пахло мусором и какой-то тухлятиной. Кил выматерился про себя, пообещав сбросить в реку того, кто здесь нагадил, но решил, что на улицу пока больше не полезет. Почти сухо. Идеальные условия для того, чтобы попользовать эту нхару. Железки он выковыряет из неё позже.
— Снимай всё, — он достал нож и прижал к её лицу. — Раздевайся.
Обычно этого жеста хватало для любого заблудшего, чтобы напугать, но девчонка не выглядела напуганной. Несмотря на то, что она выглядела совсем обессиленной, в глазах у неё читалось любопытство. Она смотрела на него, будто на мутировавшую зверушку, выброшенную на берег реки Стронгтауна.
— Чего непонятного?! — рявкнул он, и растерялся, увидев, как она улыбается.
Кил внезапно понял, что её нужно кончать. Что-то было не так, и его нутро ветерана ВС завыло об опасности. Хер бы с ним, он её поимеет и после того, как грохнет, тело остынет не сразу. Уж больно странно она на него смотрела. Он перехватил нож, заорал, скорее чтобы подбодрить себя, а не напугать её, и всадил в её глазницу. Точнее подумал, что всадил.
Рука остановилась, на полпути отказываясь ему подчиняться, бродяга почувствовал запах палёного мяса. Имплант в глазу вдруг вспыхнул, вся цепь, соединявшая механический протез окуляра с глазницей закоротила. Он завыл, схватившись за глаз, опрокинулся на спину и затих, дёргаясь, будто под сильным напряжением.
Девушка закашлялась. Оставшейся мощности экспериментального модуля, установленного прямо на плате хватило на то, чтобы расшифровать сигнатуру безбожно устаревшего имплантанта и перегрузить его. Аппаратура работала, даже несмотря на то, что ей требовалась жёсткая отладка, поэтому смогла отправить электромагнитный импульс с нужной командой.
Бродяга был мёртв, и ей тоже предстояло умереть. Её почти поймали в мэрии, когда она уже уходила, ударили направленным импульсом и чуть не сожгли аппаратуру. Она должна была найти сёрджера и выкарабкаться, нельзя было умирать здесь, она ещё не закончила. Ещё не всё!
Хакер уже почти не ощущала своих рук. Она могла двигать пальцами, но не больше. Чем дальше, тем сложнее было контролировать тело. Девушка почти заставила себя открыть дверь и вывалиться наружу из машины. Один за другим отключались процессы организма, процессор сбоил. Хакер почти ослепла, но заставила себя подняться и идти.
Перед глазами вспыхнула диагностическая таблица, потом, рядом справа, изображение тела с внедрёнными имплантантами. Ситуация была критической, но девушке уже было всё равно. Она двигалась по навигации платы, упрямо двигая одеревеневшие ноги вдоль раскисшего асфальта. Она должна была найти его, но уже не успевала. Она не успевала ничего сделать. Почти у цели. Почти…
Зрительные импланты не работали, а, может, это было из-за дождя. Хакер не увидела, что по дороге летит старенький «Додж Риверо» и обернулась, когда машина почти поравнялась с ней. Сильный удар отшвырнул тело на асфальт, отчаянно заскрипели тормоза.
Автомобиль не смог сразу остановиться, заскользив по мокрой поверхности и переехал ногу девушки, та с хрустом сломалась в колене и россыпью рассыпались искры по асфальту.
— Твою мать! — водитель открыл дверь. — Твою мать! Откуда она здесь взялась?
Из машины выбрался крепкого вида мужчина в поношенной синей униформе и вязаной шапочке на голове. Ботинки явно армейского происхождения вдавили останки грязной резиновой куклы, невесть как оказавшейся на мосту, в асфальт. Он быстро осмотрел безжизненное тело, потом обстановку вокруг в поисках свидетелей, но никого не увидел. Бродяги уже разбрелись по убежищам, а больше здесь никто не бродил. Не было самоубийц здесь шляться пешком.
Мужчина забрался в машину и сдал чуть назад, поморщившись, когда снова услышал этот жуткий хруст. Делать было нечего нужно было освободить ногу незнакомки из-под колеса. То, что это девушка, он увидел сразу же, мертвенно-бледное лицо сразу же бросилось в объектив видоискателя его зрительного импланта.
Он снова выбрался наружу, под моросящий дождь и в очередной раз выматерился, пройдясь по экологии и городу в общем. Что делать с этой девицей? Мелькнула и исчезла подлая мыслишка, бросить её здесь, но потом он разозлился сам на себя за такое. Не был он готов на такую мерзость. А она точно живая?
— Нужно просканировать, — он вытер мокрое от дождя лицо ладонью. — Ладно, ладно, уже вляпался. Так, где там сканер?
По долгу службы у него, как у бригадира, была машинка. Старая, сейчас уже ставили такие модули прямо на плату, но работала. Побежала вереница цифр и названий, он замер, считывая показания. Нет, такое железо просто так не ставят, она из сёрферов. Он сбил «центровую». Хорошее завершение отличного дня.