Несколько секунд.
И из тумана вышло четверо незнакомых мужчин с дубинками в руках. На первый взгляд даже прилично одетых, словно средней руки обыватели. Даже ухоженные. Профессию в них выдавал только взгляд, но и это неточно. У того же опытного солдата, прошедшего несколько действительных кампаний, он порой бывал куда выразительнее.
Старший брат от их вида немало струхнул. А вот младший наоборот…
— Вас как за смертью посылать, — широко улыбнувшись, произнес Лев Николаевич, чем немало их смутил.
Но ненадолго.
Пару секунд.
И старший произнес чуть напряженным тоном:
— Нас попросили привет передать, паря.
— Долго шли, — фыркнул Лев. — Мне уже казалось, что не дойдете. Как у нашего болезного дела? Голова уже не болит? Может, совесть свело или честь парализовало?
Этот мужчина ничего не сказал.
Нервно как-то вздрогнул, но промолчал. Он ожидал всего чего угодно, кроме вот такой реакции. Тем более что этот юнец продолжал свою разминку, словно циркач какой-то, не проявляя ни капли страха. В отличие от его спутника. Но на него заказа не было и лишний раз подставляться не хотелось, поэтому, указав на Николая дубинкой, старшой произнес:
— Не вмешивайся и останешься цел.
После чего пошел на Льва.
Сам.
Первый.
Ибо поведение жертвы выбило из колеи не только его, но и его сподручных. Отчего они не решались начать первыми. Хотя по обычаю, атаку должны начинать именно кто-то из них, пока он отвлекает «терпилу» разговором. Но не сейчас. Вон — переглядывались да оглядывались, опасаясь, что сейчас этому юнцу на подмогу кто-то выступит из тумана…
Шаг.
Другой.
Замах.
И удар сверху, которым старшой метил Льву прямо по надплечью. Но юноша неожиданно довернул корпус, пропуская удар. И обойдя противника мягким танцующим шагом, четко влепил ему кулаком в челюсть. Правильно сжав его, чтобы не повредить себе кисть сильным ударом.
Нападающий издал какой-то всхлип и завалился, начав скрести землю пальцами. При этом, что немного удивило, не отключался.
Нет.
Он оказался близок к беспамятству, находясь в состоянии, которое профессиональные боксеры называют «грогги». То есть, нечто сильнее нокдауна, но слабее нокаута. Хотя вообще, по своим габаритам и общей прочности тела, он мог дать фору многим. А тут с одного удара сомлел. Вон — пытался подняться… куда-то, явно без четкой цели и смысла. Это ему еще подвезло с тем, что тело молодого графа не было в должной степени подготовлено. Иначе таким ударом «милый мальчик» его бы просто убил, расколов скулу лучевым переломом и подарив обширную гематому мозгу, а не просто разбив морду лица и обезвредив.
Дубинку, кстати, Лев перехватил.
Руки-то у падающего расслабили, а и по инерции он их вскинул, когда оседал. Вот и удалось завладеть его «инструментом». Случайно, конечно. Чтобы так специально нужно долго тренироваться, и Лев на такой успех не сильно рассчитывал, но и не растерялся. Подхватил дубинку и крутанул его в руке. Заодно разворачиваясь так, чтобы оставшиеся разбойники оказались в полусфере перед ним.
Пара мгновений.
И враги атаковали. Разом. Но по уму, явно опытные, заходя с разных сторон. Из-за чего фронтальный просто поддавливал, осторожно надвигаясь, а фланговые короткой пробежкой ринулись в заднюю полусферу.
Побежал и Лев.
Вперед.
Пользуясь превосходством в скорости.
Словно сжатая пружина, атакуя того, что был напротив: центрального.
Супостат попробовал отступить, давая своим дружкам время, чтобы отработать по спине этого слишком резвого парня. Но ни он, ни они явно не успевали, неготовые к такому сценарию. Поэтому этот разбойник встал в упор и приготовился принимать «подачу» дубинкой сверху на горизонтальный блок.
Удар.
Но не туда.
Замахнувшись, Лев просто врезался в своего противника, так и не опустив рук. Вместо этого на сшибке он влепил ему коленом в пах, и добавил заднюю подножку. Отчего разбойник рухнул навзничь, ударившись головой о довольно мягкий песок. К его счастью. Так что он скрючился и замычал, наслаждаясь массой приятных ощущений.
Мгновенный разворот к третьему и тычок ему палкой в корпус.
В район солнечного сплетения.
Принимая лиходея так, чтобы он сам по инерции «насадился» на такой удар.
Почти сразу молодой граф ушел в перекат по песчаной дорожке, специально для того, чтобы разорвать дистанцию с последним бойцом. Тот хоть и не был так резв, но все еще оставался в активе. Едва не достал его по спине.
Выходя из переката, Лев захватил рукой чуть-чуть песка. Дубинку-то выронил невольно, чтобы кисть себе не повредить.
Развернулся.
И рывком бросился в сторону неприятеля. Коротким. Буквально в пару шагов. Раз. И бросок песка в лицо.
Вскрик.
И взмах дубинкой наобум, сделанный скорее на рефлексах или из-за страха, чем прицельно.
А потом и удар. Уже кулаком, навстречу — вразрез. Левой рукой в челюсть полупрямым, полукроссом, куда Лев вложил всю массу и ускорение.
Попал.
Не в челюсть, куда метил, к сожалению, а опять в скулу. Но это было не так уж и важно. Веса и энергии хватило, чтобы свалить этого деятеля. Очень уж он неустойчивую позицию занимал. Ну и глубоко нокаутировать — прилетело-то ему душевно…
— Ну вот, а вы боялись, — снова расплылся в улыбке молодой человек, поднимая одну из дубинок.
В ответ старшой грязно выразился. Ему было плохо, но сознание уже вернулось.
— Ты дурак? — хохотнул Лев. — Вас на верную смерть отправили. Не сообразил еще?
Тот молча и зло уставился на этого до отвращения жизнерадостного юношу.
— Можете вернуться и спросить с того, кто вас ко мне отправил.
— Так дела не делаются.
— Ваш выбор, — пожал Лев плечами. — Тогда я вам сейчас сломаю руки. Все и всем. Ну, для красоты. После чего сдам полиции. А брат подтвердит, что вы напали на графа с целью ограбления. Хотя и моих слов хватит. О том, как вы будете жить дальше, полагаю, вам рассказывать не стоит. Не так ли?
Судя по тому, как их всех перекосило, перспективы они увидели очень ясно и отчетливо.
— Вы не местных. Так ведь?
— Так. — нехотя ответил старший.
— В розыске?
— Почем нам знать?
— Ясно. — протянул молодой граф с многозначительным видом. — В общем — проваливайте. И быстро. За мной идет присмотр полицией. Не удивлюсь, если вас примут в ближайшие минуты. Так что поторапливайтесь и уходите дворами. Будете должны.
Старший молча кивнул.
Лев же оправил одежду и предложил ошарашенному брату продолжить утреннюю пробежку.
— Как ты их… — только и выдавил он из себя, когда они удалились на четверть мили.
— Разговорчики! Не сбивай дыхание!..
Впрочем, Николай не оставил своего любопытства. И когда они вернулись в особняк, приняв сухой душ, то есть, сделав обтирание влажными полотенцами, он снова поднял эту тему.
— Когда ты сумел выучиться так драться?
— Сам не знаю, — честно солгал Лев. — Это шло от души. Я импровизировал. Как художник или музыкант. А может, даже и дирижер или композитор. Ты ведь слышал, как они пели. Вот у того, кому я попал дубинкой по ноге, явно было сопрано. А тот бедолага с отбитым хозяйством пытался взять слишком высокую ноту. Ее, пожалуй, и не услышать. Видишь, как старался?
— Ты… хм… я… слушай, а ты можешь научить? — не поддавшись на шутки Лёвы, спросил Николай.
— А тебе зачем?
— Я же в армию хочу пойти, в отличие от тебя. А там может пригодиться.
— В армии? Солдат избивать, что ли? Или ты на войну собрался? Так-то, как я слышал, в армии нужна крепкая печень, карточная удача и компанейский характер.
— Врут, — улыбнулся Николай. — Все они врут. Удача в картах необязательна.
— Вот видишь…
— Я на Кавказ хочу. — серьезно произнес брат.
— Зачем? Там стреляют. Понимаешь? Сделают дырочку, — ткнул Лев брата пальцем в лоб, — потом не залатаешь. Причем воюют не по обычаям, а наскоками. По-разбойничьи. Отчего и офицеры гибнут дуриком, и даже порой в плен попадают.
— Вот для этого я и прошу — научи.
— Ты не ответил, зачем тебе это?
— Что у нас от семейного добра осталось? — серьезно спросил Николай. — Мы бедны. Поэтому я и мыслю сделать себе карьеру в армии.
— Ее проще сделать в Санкт-Петербурге, чем на войне.
— Для столичной карьеры нужны деньги, а с ними у нас как раз беда. На Кавказе же при должной удаче я проскочу поскорее обер-офицерские чины и получу подходящее назначение.
— А дальше?
— Куда удача выведет, — неуверенно улыбнулся Николай.
— Хороший план. — серьезно произнес Лев, а потом заржал. — Надежный, как китайские часы.
— А в Китае делают часы? — не понял шутки Коля.
— Ты понимаешь, что шанс умереть дуриком у тебя в твоей задумке намного выше, чем добраться до высот и разбогатеть?
— Но он есть. И я прошу тебя — помоги.
— Ты уверен? Идея-то под пули лезть с такими целями совсем не здравая.
— Уверен.
— Убьют же.
— Я же в артиллерию пойду.
— Коля, ты дурак? Уж извини меня, но как ты в артиллерии хочешь карьеру быстро сделать? В рейдах по уму не поучаствовать. Красивых девок на саблю не взять. Врага не пограбить. Это же простая служба до талого.
— Нам только в артиллерию или на флот дорога. — серьезно ответил Николай. — Если окажусь умным — попаду на батарею. Если просто бедным — на флот. Или ты думаешь, что на флоте будет сподручнее карьеру делать?
— На нашем? — криво усмехнулся Лев.
— Вот-вот.
— А пехота?
— Не такой уж я и дурак[2], — нахмурился Николай. — Ну так что? Научишь?
— Хорошо. — нехотя ответил Лев. — Но сначала нужно укрепить тело. А потом — посмотрим. Ты… да и я все еще слишком слабы. И нам бы, к слову, учителей клинка. Да и для пистолетов стрельбище было бы нелишним.
— Я поговорю с дядей. Быть может, он сам возьмется. Чай полковник гусарский. Хоть и в годах, а саблей махать должен дай боже.
— Было бы славно, — кивнул Лев Николаевич. — А теперь пошли на Голгофу.