Он немного помолчал и обратился к присутствующим:
— Братья! Я призываю вас принять клятву крови в знак верности друг другу и нашему священному союзу Неба, Земли и Человека.
Юн Си сбросил с себя сутану и кинжалом сделал надрез на левой стороне груди, под сердцем. Под капающую из раны кровь он подставил фарфоровую пиалу, потом протянул ее собратьям. Те последовали его примеру. Когда капли крови последнего из монахов упали в сосуд. Юн Си взял его и отпил маленький глоток. Остальные сделали то же самое.
Ритуал был окончен.
— Отныне мы должны хранить в великой тайне все, что связано с нашим священным братством. Я запрещаю без надобности произносить слово «Триада». Прежде чем это слово сорвется с наших уст, они должны быть омыты ароматным чаем. В общении между собой мы не будем называть друг друга настоящими именами. Пусть каждый выберет себе новое имя. А теперь — прочь отсюда! Святая обитель осквернена нечистой кровью изменника!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯБЛАКАНГ-МАТИ
1
Каменистая почва с трудом поддавалась лопате. Процедив очередную порцию проклятий в адрес строительной компании, с которой он недавно заключил контракт, Пенг с ожесточением мазнул по взмокшему от пота лицу замызганной, похожей на панаму шляпой с обвислыми краями, и снова взялся за кирку.
Говоря по правде, ему повезло. На этот раз контракт обещал неплохие деньги, и Пенг ругался просто по привычке.
В конце комков на жару и камни ему было наплевать. Пенг привык к тому и другому. Единственное, что смущало суеверного и боязливого малайца, — это зловещее название острова, куда их привезли три дня назад, чтобы рыть траншею для водопровода.
Находящийся недалеко от Сингапура остров назывался действительно странно — Блаканг-Мати. После окончания второй мировой войны и капитуляции Японим там жили лишь десятка три рыбаков. Да и те вскоре уехали в другое место, потому что, по слухам, в неглубоком, но обширном болоте Блаканг-Мати якобы и вправду существовал «Сад смерти».
Про него ходили различные небылицы, которые со временем обросли жуткими подробностями. Говорили о разгуливающих по острову мертвецах, об их оргиях, о драконе Цзяо, убивающем людей, и тому подобной чепухе. Особенно страшно звучали россказни о мифическом драконе. Говорили, что это никакая не выдумка, что дракон на самом деле живет на Блаканг-Магти, и даже в деталях описывали его внешний вид. Если верить пересудам, то был он ярко-желтого цвета, ходил на двух ногах, на голове вместо короны носил огромного живого паука, а на шее — ожерелье из черепов убитых людей. Сообщая подробности, рассказчики обычно клялись в полной достоверности сказанного и ссылались на очевидцев, которых, впрочем, никто никогда не видел.
Досужей болтовне верили и не верили, тем более когда речь заходила о драконе Цзяо: редкая книжка китайских легенд обходилась без упоминания о нем. И все-таки желающих отправиться не остров долгое время не находилось. Рыбачьи джонки и сампаны старались обходить стороной пустынный, окруженный ореолом таинственности клочок земли. Даже предприимчивые сингапурские бизнесмены не спешили «осваивать» это сомнительной репутации место, хотя почти все окрестные острова уже были прибраны к рукам, а неуемная энергия дельцов вновь настойчиво искала выхода.
Но алчность обычно берет верх над предрассудками. Несколько дельцов вознамерились превратить Блаканг-Мати в туристский рай с канатной дорогой, сказочной лагуной для плавания и фешенебельным гольф-клубом со вступительным взносом в восемь тысяч долларов. Они без лишнего шума ударили по рукам с одной из строительных компаний, и та быстро перебросила на остров рабочих.
Земляные работы начали с рытья траншеи для водопровода. Первые два дня копали медленно из-за нескончаемых камней. Траншея должна была проходить по краю болота, и на третий день земля стала помягче, однако камни, к неудовольствию землекопов, все равно продолжали попадаться…
Пенг с кряхтеньем выпрямился, потер затекшую поясницу, прищурившись, посмотрел на небо и пугливо поежился.
Солнце погружалось в сероватую перину из облаков. Меняя цвет, они тяжелели и лениво перемещались над изломанной холмами линией горизонта словно исполняли медленный ритуальный танец. В какой-то момент вся эта бесформенная масса приняла, как показалось Пенгу, очертания дракона и та застыла, зацепившись за нерасчесанную прядь джунглей, свисавшую с одного из холмов.
Малаец счел увиденное за дурное предзнаменование и подумал, что остров не зря назвали «Садом смерти». Он начал читать молитву, уставившись в одну точку и беззвучно шевеля губами. Дракон не исчезал. — Эй, Пенг, ты что, покойника увидел? — насмешливо спросил работавший поблизости молодой землекоп. — Смотри, как бы он не утащил тебя в свое болото.
— Смотри — дракон! — Пенг испуганно показал пальцем в небо.
— Где? — парень с наигранным интересом стал вглядываться в облако.
— Да вон же, у холма, не видишь разве? — произнес Пенг, продолжая с тревогой поглядыватъ вдаль.
— Ну, как же! Вон и паук на голове, — парень повернулся к другому рабочему, который прислушивался к их разговору, и выразительно крутнул пальцем у виска.
Пенг обиженно поджал губы и вновь принялся за дело.
После захода солнца дракон почернел. Алые цветы диких бананов догорели на зеленых склонах, и вскоре в наступившей темноте все слилось воедино: холмы, болото, землекопы, монотонно вскидывавшие лопаты и кирки.
Закашлял движок, на траншею упал мягкий голубоватый свет прожекторов. Часть воды на болоте высветилась, заискрилась, и Пенг, посмотрев туда, вдруг отчетливо вспомнил чьи-то слова о блуждающих огоньках в «Саду смерти». Его охватила дрожь. Проклиная вое на свете, в том числе и себя, за то, что согласился приехать сюда, Пенг со злостью бросил кирку и снова взялся за лопату, чтобы отгрести разрыхленную землю. Потом он стал копать глубже: там почва оказалась более податливой. Но лопата тут же уперлась во что-то твердое.
«Проклятые камни!» — выругался про себя Пенг и копнул рядом.
Лопата снова без труда вошла в землю. Окопав со всех сторон и подцепив то, что ему показалось камнем, малаец, к своему удивлению, сменившемуся через секунду ужасом, увидел человеческий череп.
— Сад смерти! Сад смерти! — закричал Пенг, швырнув в сторону лопату.
Череп покатился по откосу к его ногам.
— А-а! Он живой! А-а! — заорал совсем обезумевший от страха малаец и пустился наутек.
Видимо, не он один чувствовал себя здесь неуютно: рабочие разом обернулись на крик, настороженные, готовые броситься врассыпную.
— Череп! — вопил Пенг, перескакивая через кочки. — Он живой! Сад смерти!
Слово «череп», как ни странно, немного успокоило землекопов. В глазах у многих настороженность сменилась любопытством. Парень, который подтрунивал над Пенгом, подошел к черепу и стал его разглядывать.
— Обыкновенная черепушка, — небрежно-разочарованным тоном объявил он.
Эти слова окончательно разрядили повисшее было над траншеей напряжение.
— Тьфу, дурак! — незлобиво ругался полный землекоп с бельмом на глазу и в сердцах вонзил лопату в землю.
Но уже в следующий момент раздалось несколько удивленных возгласов подряд:
— Скелет!
— И здесь тоже!
— Еще один!
За несколько минут около болота было обнаружено с десяток скелетов. Некоторые из них лежали в неестественных позах. Рытье траншеи приостановилось: рабочие бурно обсуждали увиденное.
На шум прибежал мастер.
— Вы что, костей никогда не видели?! — накинулся он на землекопов. — Ублюдки недоделанные! Голодранцы несчастные! Только бы не работать! Велика важность — заброшенное кладбище! Марш по местам! За что вам только деньги платят?!
Рабочие неохотно повиновались. Все понимали, что на заброшенном острове не может находиться обычное кладбище, но спорить с мастером никто не стал: кому хотелось терять хороший заработок?
Пенг стоял метрах в пятидесяти от траншеи. Он был бледен и тяжело дышал. Вид неработающего землекопа окончательно разъярил мастера.
— Протухшая устрица! — заревел он. — Бездельник проклятый! Тебя не касается?!
Пенг нерешительно направился к своему месту.
— Поворачивайся, недоносок поганый! Лентяй! Работа возобновилась. Копали в угрюмом молчании. Слышался лишь неприятный скрежет лопат по камням да глухие удары кирок.
Вдруг кто-то произнес сдавленным голосом:
— Смотрите!
— Насмотрелись уже, — буркнули в ответ.
Но говоривший, заикаясь, повторил:
— С-смотрите! Это не скелет. Там че-человек!
Землекопы застыли.
— Человека закопали! — дрогнувшим голосом произнес кто-то, и жуткий смысл этих слов сразу вывел всех из оцепенения. Вдоль траншеи прошелестел приглушенный ропот. Рабочие стали опасливо приближаться к яме. Из земли торчали ноги в ботинках и темно-синих брюках.
— Убийство! — прошептал рабочий с бельмом на глазу.
И сразу же послышались выкрики:
— Мастера сюда!
— Не будем работать!
— Пусть зовут полицию!
Пенг на этот раз от страха не смог даже сдвинуться с места. Ноги у него подкосились, и малаец бессильно опустился на землю.
— Я знал, — срывающимся голосом забубнил он, пытаясь отползти подальше, — я знал, что так случится! Я видел дракона! Аллах! Нужно уходить отсюда! Не то мы все станем покойниками! Сад смерти! Сад смерти! Спаси нас, Аллах!
— Заткнись! — прикрикнули на него.
Но Пенг продолжал бормотать, не слыша никого и ничего не видя вокруг себя.
Протиснувшийся в середину толпы мастер открыл было рот, чтобы снова рявкнуть на землекопов, но тут же прикусил язык и ошалело уставился в траншею.
— Зовите полицию! — негромко сказали сзади.
Часам к восьми на остров приехали полицейские из районного участка, а ещер через полчаса — несколько человек из уголовного управления.
Низенький инспектор с недовольным лицом подошел к траншее, посмотрел на торчавшие из земли ноги и кивнул своим людям. Один из них приблизился, вскинул фотоаппарат. Сверкнула магниевая вспышка. Двое других с деловым видом занялись осмотром земли вокруг трупа. Четвертый, с чемоданчиком, медицинский эксперт, стоял, ожидая приказаний.
К траншее подошел полицейский в форме сержанта.
— Господин инспектор, мы приехали полчаса назад, из районного участка…
— Кто здесь старший? — не обращая внимания на сержанта, крикнул инспектор в ту сторону, где толпились землекопы.
Мастер вышел вперед.
— Я, господин инспектор.
— Откапывайте. — Инспектор показал рукой на труп.
Мастер подозвал двух рабочих с лопатами, и те нехотя принялись за дело.
— Сколько дней ведутся работы? — спросил инспектор у мастера.
— Третьего дня начали, господин инспектор, — с готовностью ответил тот.
— На ночь рабочие остаются здесь или уезжают?
— Всех увозят, господин инспектор. Никто здесь не остается.
— А сторож?
— Да-да, конечно, сторож…
— А говоришь «никто», — недовольно произнес инспектор.
Мастер виновато заморгал глазами.
— Инспектор! — крикнул один из детективов, внимательно рассматривавший что-то у себя под ногами метрах в двадцати от траншеи. — Здесь тоже земля взрыхлена. Может, второй труп?..
— Вы там копали? — обратился инспектор к мастеру.
— Нет, господин инспектор, не копали. По плану траншея правее должна проходить.
— Дьявольщина! Если мы будем находить трупы через каждые несколько метров…
Инспектор не договорил, что произойдет в этом случае, и направился к своему подчиненному.
— Давайте еще рабочих! — крикнул он.
К нему подошла вторая пара землекопов.
В это время портативная рация инспектора, висевшая у него сбоку на ремне, издала несколько слабых, протяжных гудков, и из аппарата послышался ворчливый голос:
— Инспектор! Где вы, черт побери!
— Слушаю, шеф.
— Я, же приказал связаться со мной с острова.
— Мы только что приехали.
— Меня совершенно не интересует, когда вы приехали. Что там у вас?
— Обнаружено с десяток скелетов и, кажется, два трупа.
— Не морочьте мне голову! Что значит «кажется»?
— Один труп был раскопан рабочими, а мы нашли еще одно место, похожее на свежее захоронение.
Через несколько минут я свяжусь с вами…
— Точно, второй — громко подтвердил один из рабочих, раскалывающих вторую яму. — Вон рука показалась…
— Да, здесь два трупа, шеф, — произнес инспектор в аппарат. — Не знаю, может быть, есть еще. Мы не успели все осмотреть.
— Хм… Вот что… Прекратите-ка раскопки.
Инспектор жестом приказал рабочим остановиться и отошел в сторону.
— Почему, шеф? — вполголоса спросил он.
— Не хочу, чтобы Аланг снова упрекал нас в том, что мы мешаем ему работать. Могильник — дело рук тайных обществ. Я в этом уверен.
— Похоже на то, — согласился инспектор.
— Вот пусть «Си-Ай-Ю» и занимается этим кладбищем с самого начала. Это их дело. Оставьте охрану на острове и возвращайтесь. За ночь там ничего не изменится. А утром известим Аланга.
Инспектор вернулся к траншее.
— Сержант, останьтесь со своими людьми здесь. К могильнику никого не подпускать. Расследование начнется завтра.
— У нас закончилось дежурство, господин инспектор, — ответил тот.
— Меня это не касается. Связывайтесь со своим участком и просите, чтобы вас сменили.
— А что нам делать? — спросил мастер.
— Вам пока надо убраться… Оставьте адреса, Понадобятся свидетельские показания — вас найдут. Работы временно прекращаем. Компанию известят, когда их можно будет возобновить…
Инспектор круто повернулся и двинулся к катеру. За ним потянулись остальные.
2
Патрик Ло начал работать в «Криминал интеллидженс юнит», или сокращенно «Си-Ай-Ю» — секретной службе по борьбе с тайными обществами, — лет десять назад рядовым детективом. Китаец с нестандартным именем быстро завоевал расположение шефа «Си-Ай-Ю» Теона Аланга, а затем стал просто его любимцем. Уже через год Ло получил должность инспектора, в то время как его старшие коллеги безуспешно ждали повышения по несколько лет.
Ло сделал этот быстрый скачок не только потому, что шеф питал к нему личные симпатии. Молодой детектив был умен, ловок, решителен, обладал железной хваткой. С годами пришли опыт, рассудительность, терпение, хотя порой Апангу все же приходилось одерживать излишнюю горячность своего подчиненного.
Инспектор откинулся на спинку кресла и закурил. Перед ним лежала папка с надписью «Анг Сун Тонг». Ло занимался этим тайным обществом уже шестой год…
Тайные общества существовали в странах Юго-Восточной Азии с прошлого столетия. Поначалу они создавались эмигрантами из Китая как группы взаимопомощи и самозащиты на чужбине. Их члены называли свои объединения «триадами», подчеркивая тем самым, что они преследуют исключительно благородные цели, как и та, старая «Триада», которая на протяжении двух с половиной столетий вела борьбу против маньчжурского ига.
Но со временем контроль над этими группами оказывался либо в руках состоятельных эмигрантов, либо проходимцев, и они использовали членов «триад» в своих корыстных интересах. «Триады» перерождались, вступая на путь преступного бизнеса. Их основными занятиями стали грабеж, рэкет и контрабанда.
Особенно активной деятельность этих преступных организаций стала после второй мировой войны. Еще лет пятнадцать назад таких тайных обществ насчитывалось в Сингапуре больше сотни. «Китайская мафия», как их здесь называли, представляла собой реальную угрозу безопасности жителей острова-государства. Ее контрабандная деятельность отрицательно сказывалась на экономике. Это заставило правительство принять целый ряд срочных мер, одной из которых было создание специальной полицейской службы.
В первые годы «Си-Ай-Ю» успешно справлялась со своей задачей: за несколько лет в тюрьму угодило около семисот вождей и других высших главарей преступных организаций. Среди них, между прочим, оказались три известных в стране финансиста.
К концу шестидесятых годов в Сингапуре оставалось только семь крупных тайных обществ. Однако они доставляли много хлопот «Си-Ай-Ю». Общее число их членов достигало почти двадцати тысяч и, несмотря на усилия «Криминал интеллиджвнс юнит», теперь стало убавляться крайне медленно; очевидно, оставшиеся тайные общества были наиболее сильными организациями из всех существовавших в Сингапуре «триад».
Наиболее многочисленной и опасной из «триад» была «Анг Сун Тонг». В нее входили люди самых разных категорий: от солидных бизнесменов до рикш и бездомных бродяг. Даже полицейские состояли в ней. Этот преступный синдикат имел четкую, хорошо законспирированную структуру, собственные законы, свой суд, своих палачей для исполнения приговоров. Он соблюдал ритуалы, заимствованные у «Саньхэхой», для поддержания сплоченности среди своих членов. Диапазон его деятельности был широк: от торговли валютой, золотом, наркотиками и «живым товаром» до пиратства в Южных морях. «Анг Сун Тонг» имела связи с «триадами» в Гонконге, Макао, Таиланде, на Филиппинах…
Ло сделал еще несколько затяжек, потушил сигарету и открыл досье, чтобы занести в него очередную информацию о «Анг Сун Тонг». Инспектор подчерпнул ее во время допроса гангстера из тайного общества «Хенг Ки». Сведений об «Анг Сун Тонг» у Патрика накопилось довольно много; в досье значились клички вождей, имелась информация об их положении в тайном обществе, структурные схемы, описание ритуалов и тому подобное. Но дальше этого дело не шло. В последние четыре года лишь три члена «Анг Сун Тонг» оказались за решеткой. Двое из них были мелкими рыбешками и ничего интересного сказать просто не могли. Третий заговорил. Но буквально на следующий день его нашли мертвым в камере уголовной тюрьмы — своей тюрьмы у «Си-Ай-Ю» не было.
Из селекторного телефона раздался голос Аланга: он вызывал к себе инспектора.
Когда Патрик вошел в кабинет шефа, тот сидел за столом и что-то читал.
— Я слушаю вас, Теон, — сказал Ло, устраиваясь в кресле, стоявшем у письменного стола.
— Прочтите это, Патрик.
Аланг, не отрываясь от бумаг, протянул инспектору сводку, присланную из Управления уголовной полиции. Ло взял ее и пробежал глазами. Такие сводки приходили в «Си-Ай-Ю» ежедневно, но почти все они были однообразны и не очень интересны. Текст сегодняшней информации гласил:
«12 января на острове Блаканг-Мати было обнаружено несколько скелетов и два мужских трупа. Предположительно там находится могильник неизвестного происхождения. Не исключена вероятность, что в данном преступлении замешаны тайные общества».
Патрик усмехнулся. Последняя фраза давно уже стала дежурной в сводках уголовного управления и, появляясь не реже двух раз в неделю, приводила Аланга в бешенство. Впрочем, эта информация явно заслуживала внимания.
— Суховато, — заметил Ло, кладя сводку на стол, — могли бы для приличия дать кое-какие сведения о трупах.
Шеф «Си-Ай-Ю» резко отодвинул от себя бумаги, выскочил из-за стола и начал ходить по кабинету, глядя себе под ноги. Наконец он остановился и поднял на инспектора свои слишком узкие для малайца глаза, к тому же скрытые почти наполовину опухшими от постоянного недосыпания морщинистыми веками.
— Мне только что звонил шеф уголовной полиции. Ему сообщили об этом вчера вечером, и на Блаканг-Мати были отправлены люди. Они ни к чему не притронулись, однако успели сделать вывод, что там «поработали» тайные общества. Решили спихнуть расследование нам, поставили охрану и смотались! Как вам это понравится?
Патрик скривил губы, давая своим видом понять, что ему это вовсе не по душе. Аланг снова заходил по кабинету.
— Болваны! Их начальник — эта старая обезьяна с пустым кокосом вместо головы — заявил, что он, видите ли, решил не создавать нам лишних трудностей при расследовании. Не хотели выполнять нашу работу — черт с ними! Но они были обязаны поставить нас в известность немедленно! Мало ли что могло случиться за ночь!
Ло невозмутимо закурил сигарету и терпеливо ждал, когда шеф разрядится.
Наконец Аланг затих, сел за стол и ровным голосом сказал:
— Поезжайте на остров, Патрик, и начинайте расследование. Выводы делать рано, но, по-моему, там будет над чем поработать.
Ло молча кивнул и, захватив со стола шефа сводку, отправился к себе. Из своего кабинета он соединился с дежурным по управлению.
— Слушаю, инспектор.
— Через двадцать минут выезд на расследование. Подготовьте группу.
— Хорошо.
— Да, вот еще что. Мы едем на Блаканг-Мати — нужен катер.
— Инспектор, — дежурный замялся, — вы знаете, как относятся к нашим просьбам в береговой полиции. Я боюсь, что…
— Ладно, — перебил его Патрик, — я сам с ними договорюсь.
Своих водных транспортных средств в «Си-Ай-Ю» не было, поэтому каждый раз, когда возникала необходимость, приходилось обращаться в «лягушатник» — так Ло называл береговую полицию. Но особого восторга звонки из «Си-Ай-Ю» там не вызывали. И на этот раз инспектору пришлось вести долгие и нудные переговоры.
Получив, как всегда, «в порядке одолжения» разрешение на катер, Патрик позвонил в Управление уголовной полиции и попросил приехать на Блаканг-Мати кого-нибудь из тех, кто был там вчера. На другом конце провода поспешно заверили, что человек выедет немедленно. Вероятно, их шефу минут десять назад здорово икалось.
Когда катер подчалил к острову, Ло увидел на берегу людей с фотоаппаратами. Рядом, уткнувшись носами в песок, стояли два моторных сампана. Патрик поморщился. Присутствие репортеров, которые к тому же неизвестно каким образом ухитрились появиться здесь раньше его, разозлило инспектора. Ло не любил газетчиков: они повсюду совали нос и постоянно мешали ему работать.
Между берегом и могильником чинно прохаживались четверо полицейских. Судя по их торжествующе-грозному виду, первую атаку журналистов они отбили и были готовы отразить очередной натиск. Но репортеры, видимо, решили оставить штурм могильника до появления «начальства» и мирно беседовали между собой.
Как только Ло ступил на мокрый еще после ночного прилива песок, корреспонденты, безошибочным чутьем угадав в нем старшего, окружили инспектора.
— Что предполагает полиция? — спросил один из них, сунув маленький сверкающий микрофон чуть ли не в рот Патрику.
— Полиция предполагает, что ей дадут возможность нормально вести расследование, — отрезал Ло и быстрыми шагами пошел к могильнику.
В траншее лежал наполовину откопанный труп. Чуть поодаль белели кости скелетов.
— Где второй труп? — спросил Ло человека в штатском, поняв, что это и есть детектив из уголовного управления.
Тот показал на неровный прямоугольник разрыхленной почвы метрах в двадцати от траншеи. Патрик направился туда и увидел торчавшие из-под земли восковые, полусогнутые пальцы руки.
— Мы начали здесь копать, — пояснил подошедший следом детектив, — но шеф приказал все оставить. До вашего прихода…
— Вы сделали снимки захоронений?
Детектив еле заметно усмехнулся:
— Разумеется.
— А после прекращения раскопок?
— Зачем? Ведь здесь оставалась охрана.
«Аланг правильно назвал кокосом то, что приставлено к плечам начальника уголовной полиции, — подумал Патрик. — И работнички до удивления похожи на своего шефа».
— Снимки вы, конечно, с собой не привезли.
— Нет, они еще не готовы.
Дальнейшая беседа с детективом потеряла смысл, и Патрик принялся осматривать оба места, где находились трупы. Вокруг все было затоптано, поэтому наружный осмотр ничего не дал. Приказав фотографу зафиксировать состояние захоронений, инспектор подошел к сержанту, который с безразличным видом стоял у траншеи.
— Ночью не было никаких происшествий?
— Не знаю. Мы сменили предыдущую группу в шесть утра.
— Прикажите вашим людям откопать трупы.
Тот дал команду, и через несколько минут оба тела были отрыты.
— Пусть журналисты сделают снимки и убираются с острова, — сказал Ло сержанту. — Иначе они не дадут нам работать. Мне им сказать пока нечего.
Журналисты по кивку инспектора в их сторону, видимо, поняли, о чем речь, и бросились к могильнику, на ходу взводя затворы фотоаппаратов. Затем они окружили Патрика.
— Инспектор, считаете ли вы, что это работа тайных обществ?
— Не исключено.
— Как скоро вы предполагаете найти преступников?
— Вы очень поможете ускорить поиски, если оставите меня в покое.
— Способна ли полиция пресечь деятельность «триад»?
— Обратитесь в министерство внутренних дел. Там вам ответят.
— Инспектор, что вы думаете по поводу…
— Все, — отрубил Патрик. — Пресс-конференция окончена. Вы упускаете прекрасную возможность своевременно принести в ваши редакции захватывающую новость.
Протиснувшись через окружение репортеров, Ло подошел к первому трупу и невольно присвистнул. Широкий, приплюснутый нос и толстые губы были хорошо знакомы инспектору. Он повернулся к журналистам.
— Можете добавить, что один из убитых — член тайного общества «Джи Хо» Лим Бан Лим.
Те рванулись назад.
— А второй? Кто второй?
— Вы делаете мне комплимент, — усмехнулся Ло и снова приблизился ко второй яме, — этого я не знаю.
— Что вам известно о Лим Бан Лиме? — загалдели корреспонденты.
— Вам мало того, что я сказал? — разозлился Патрик.
Он повернулся к сержанту.
— Сержант, помогите нашим друзьям побыстрее вернуться в редакции.
Полицейские молча стали оттеснять репортеров к берегу.
Приехавшие с Патриком детективы и эксперт начали осмотр трупов. Через несколько минут один из детективов подал инспектору синеватый клочок бумаги.
— Это я нашел в пиджаке у Лима, — сказал он.
Ло аккуратно разгладил на ладони скомканный, начавший подпревать листок. Прочитав написанное, он удивленно вскинул брови, сложил бумажку и так же аккуратно сунул ее в конверт. К нему подошел другой детектив.
— На втором убитом чужая одежда, инспектор. В карманах ничего нет.
— Хорошо, — ответил Ло, — пошарьте еще вокруг.
Он закурил сигарету в ожидании предварительного заключения эксперта. Тот не заставил себя долго ждать. Быстро собрал в чемоданчик свои инструменты и стал диктовать секретарю результаты осмотра:
— В обоих случаях смерть наступила от удушения. На шее просматриваются следы пальцев, подъязычные кости и хрящи гортаней переломаны…
— Давно наступила смерть? — поинтересовался Патрик.
Эксперт метнул на инспектора осуждающий взгляд — какое нетерпение! — и снова повернулся к секретарю. — …В первом случае смерть наступила десять — пятнадцать дней назад, во втором — от трех до шести.
«Лима задушили около двух недель назад. — Прикидывая что-то, Ло прищурил глаза. — Странно! А второго, выходит, совсем недавно. Может быть, даже после начала работ на острове. Нужно бы заняться землекопами».
Он посмотрел на часы и сказал, обращаясь к детективам:
— Останетесь здесь и займетесь дальнейшими раскопками. На остров никого не пускать. Я пришлю нашу охрану. Буду в офисе. В случае необходимости свяжетесь.
Детективы дружно кивнули. Патрик посторонился, пропуская носилки с трупами, и двинулся вслед за ними.
— Патрик, как выглядит ваш «сад смерти»? — кокетливо поинтересовалась секретарша Аланга, когда Ло проходил мимо.
— Там растут кокосовые пальмы с черепами вместо плодов, — не останавливаясь, бросил инспектор и открыл массивную дверь в кабинет шефа.
Закрывая за собой дверь, он услышал, как секретарша обиженно фыркнула.
3
За три часа Аланг не шелохнулся. Во всяком случае, так показалось Патрику. Он сидел за своим столом все в той же позе, погруженный в чтение бумаг. Инспектор удобно устроился в кресле и закурил. Некурящий Аланг испытывал слабые симпатии к табачному дыму. Но, подозревая, что Ло даже спит с сигаретой во рту, шеф «Си-Ай-Ю» прощал своему любимцу эту легкую дерзость — курить в его кабинете. Других сотрудников Аланг не баловал.
— Ну, что на острове? — спросил он, подняв, наконец, голову.
Ло молча положил перед шефом бумажку, найденную на трупе Лима. Это был билет на «Тумасик» — небольшое частное полугрузовое-полупассажирское судно на рейс 28 декабря из Бангкока в Сингапур. На вторые сутки после выхода из Бангкока оно попало в сильный шторм. Несмотря на сигналы бедствия, подававшиеся с «Тумасика», спасательные суда не успели прийти к нему на помощь. На борту находилось двенадцать членов экипажа и четырнадцать пассажиров. Ни один из них не спасся.
К месту кораблекрушения выезжали водолазы и дали заключение: в результате неисправности навигационных приборов судно сбилось с курса и, налетев на рифы, затонуло.
Аланг поднял вопросительный взгляд на Патрика. — Билет найден на трупе Лим Бан Лима, — сказал тот.
— Лим на Блаканг-Мати? — задумчиво произнес Аланг. — Любопытно. А что сказал эксперт по поводу его смерти?
— Задушен около двух недель назад.
— Сегодня тринадцатое. Значит, в один из первых дней января.
— Да, новый год для него начался неудачно…
На губах Аланга промелькнуло подобие усмешки.
— А вы не помните, когда были приняты сигналы бедствия с «Тумасика»?
— Почему же? В ночь с тридцатого на тридцать первое декабря.
— Любопытно, — повторил Аланг. — Ну, а что со вторым?
— Личность неизвестна. Жертва также была задушена, но позже — всего лишь три — шесть дней назад. Тело закопано в чужой одежде.
Аланг приподнял очки в позолоченной оправе и потер глаза. Потом неторопливо покусал нижнюю губу — с одного конца, с другого, посередине.
— Все?
Ло развел руками, с сожалением прищелкнув при этом языком.
— Могу сказать одно: если Лим даже и находился на «Тумасике», в чем я сильно сомневаюсь, то нам от этого легче не будет.
— Резонно. Но удостовериться не мешает.
Инспектор тяжело вздохнул.
— Сегодня отправлю фотографию Лима в Бангкок. Может быть, пограничники или таможенники опознают его. Прошло не так много времени.
— Заодно пошлите и фото второго трупа. Чем черт не шутит…
— Разумеется.
На следующее утро Аланг и Ло слушали доклад эксперта.
— Начну с первого трупа, — бесцветным голосом произнес тот, — с ним дела обстоят проще…
— Вы нас интригуете, — заметил Аланг.
— Вскрытие подтвердило мое вчерашнее предположение, — пропуская мимо ушей замечание шефа, продолжил эксперт, — жертва задушена десять — двенадцать дней тому назад. На легочной плевре удушенного…
— Не надо про плевру, — поморщился Аланг, — я с детства не люблю анатомию.
Эксперт обиженно поджал губы и перевернул лист в своей папке.
— Второй человек умер от цирроза печени в возрасте около пятидесяти лет. Следы удушения появились уже после смерти.
Он поднял свою маленькую головку, чтобы посмотреть, какой эффект произведут эти слова. Но его ожидания не оправдались.
— Любопытно, — только и произнес Аланг, словно не было ничего необычного в том, что преступники симулировали убийство, а не наоборот — естественную смерть.
— Названный вами срок смерти остается прежним? — поинтересовался Ло.
— Не более трех дней, — сухо ответил эксперт, явно разочарованный невозмутимостью собеседников.
— Какой давности следы на шее? — спросил Аланг.
— К сожалению, этого установить не удалось.
Случай необычный.
— Скажите, а от цирроза печени умирают внезапно?
— Вы хотите знать, мог ли он умереть на острове?
— Именно.
— Думаю, что нет. Последняя стадия этой болезни протекает тяжело. Больные находятся на постельном режиме.
— Благодарю вас, — сказал Аланг эксперту и, обернувшись к Патрику, спросил: — У вас еще есть вопросы?
Тот покачал головой.
Эксперт собрал свои бумаги и вышел из кабинета.
— Запрашивали в уголовной полиции данные на пропавших без вести за последний месяц? — спросил Аланг у Патрика, когда они остались вдвоем.
— Да.
— Ну и что?
— Десять человек и все моложе сорока.
— Не очень утешительно.
— Теон, если считать, что могильник — фамильное кладбище «Анг Сун Тонг», то этот неизвестный мог вполне быть одним из ее членов, — высказал предположение Ло.
— А почему мы так должны считать? — «Анг Сун Тонг» — единственное из тайных обществ, которое имеет ритуальное кладбище. Я не думаю, что мы когда-нибудь наткнемся еще на одно подобное захоронение. И потом, разве труп Лима ни о чем не говорит? Кто мог решиться на убийство одного из главарей «Джи Хо»? Сильнее «Джи Хо» только «Анг Сун Тонг».
— Хорошо. Допустим, что мы имеем дело с «Анг Сун Тонг». Предположим, что она похоронила на острове одного из своих членов. К чему этот спектакль с имитацией удушения? Ведь он явно рассчитан на нас.
— Загадка, — протянул Ло.
— Ну ладно, оставим пока вопрос о том, кто «поработал» на Блаканг-Мати, открытым. Как вы предполагаете установить личность вашего печеночника?
— Запрошу в клиниках сведения на лиц умерших от цирроза печени в этом месяце, — как нечто само собой разумеющееся, произнес Ло.
— Хм… — Аланг склонил голову набок и прищурился. — Если у «Анг Сун Тонг», как вы уверяете, есть фамильное кладбище, то почему бы ей также не иметь домашних врачей?
— Резонно, — согласился Патрик.
— То-то и оно. Надежда на клиники, конечно, слабая. Но и другого пути я пока не вижу. Попытайтесь.
Селекторный телефон издал несколько коротких гудков. Аланг нажал кнопку приема.
— Слушаю.
— Шеф, — раздался голос дежурного, — прошу прощения, инспектор Ло у вас?
— Да. А в чем дело?
— Пришел какой-то полицейский. Он спрашивает инспектора, который был вчера на Блаканг-Мати. Аланг и Ло переглянулись.
— Направьте его ко мне.
— Да, шеф.
Через несколько минут дверь открылась, и на пороге появился мужчина лет сорока в полицейской форме. Он сделал несколько шагов и в нерешительности остановился посреди кабинета.
— Проходи, проходи, — подбодрил его Ло.
Полицейский подошел к столу, остановился, переминаясь.
— Если тебя послали сюда дежурить, то зря, — сказал Патрик, — у нас все спокойно.
Полицейский молча смотрел на свои руки, не зная, куда их деть. Наконец, он нашел им работу: грубые, узловатые пальцы начали теребить пуговицы на форменной рубашке.
— Ну, что ты хотел нам сказать? — спросил Аланг, в упор глядя на полицейского.
Тот набрал в легкие побольше воздуха и вместе с ним начал выдыхать слова:
— Я… мы… дежурили на Блаканг-Мати… вчерашней ночью.
Воздух в легких кончился, и полицейский замолчал.
— Продолжай, — повелительно бросил Ло.
— Нас оставили охранять эти… скелеты. Когда все уехали, приезжал какой-то репортер. Газетчик, другими словами.
— Вы видели рапорт дежуривших той ночью? — обратился Аланг к Патрику.
— Нет. Уголовное управление, вероятно, считает, что нас не стоит обременять излишней информацией.
— Нужно было запросить. — Аланг укоризненно посмотрел на инспектора.
— Сегодня же заеду, возьму. Выскочило из головы. Аланг снова повернулся к полицейскому и вопросительно посмотрел на него. Тот наморщил лоб, видимо, сбившись с мысли, — то ли от робости, то ли по обыкновению.
— Ну, вот, — снова ухватил он нить повествования, — репортер этот попросил, чтобы… сержант разрешил ему сфотографировать…
— Стоп, — перебил полицейского Ло. — Откуда ты знаешь, что это был журналист?
— Да он удостоверение показывал. Ну вот… а сержант не разрешил. Тот уговаривал, уговаривал, а сержант ни в какую. Ну, он и пошел обратно.
— На чем он добирался до острова?
— Да на моторке.
— Он один был?
— Вроде бы один.
— Хорошо. Дальше.
— Уехал он, а… Да, забыл я — он сигаретами нас угостил. А уж потом уехал. Я про сигарету почему вспомнил? Посидели мы, покурили. А после Джеок сказал, что спать очень хочет.
— Джеок — это кто?
— Тоже полицейский. Дружок мой. Ну вот, а сержант говорит: ложись, мол, без тебя обойдемся. Я даже удивился. Всегда ругается, а тут раздобрился. Потом и Вэй зевать начал — тоже полицейский. Нас всего четверо было. Сержант и нас трое. И я, чувствую, спать хочу — сил нет. С чего бы, думаю. Перед дежурством целый день спал. Сержант посмотрел на нас с Вэем и говорит: раззевались, днем надо высыпаться! А я всегда перед дежурством сплю. Это и жена подтвердит. А сержант говорит: черт с вами, спите. Один, мол, подежурю. И велел утром по десятке принести. А то, мол, нажалуется начальству, что спали мы на дежурстве. Ну, мы принесли, конечно, на следующий день… А то ведь он у нас такой — со свету сживет. Ну вот, легли мы. Джеок уже спал, да и Вэй сразу захрапел. А я сначала — никак. Лежал неудобно. Потом чувствую сквозь дремоту, вроде голоса какие-то и вроде бы сержант кому-то говорит: «Спят». А потом ничего не помню. Как провалился. Утром сержант растолкал — темно еще было. Поднялся я — голова разламывается. После спрашивал у Джеока с Вэем — у них тоже весь день трещала. Я-то сначала подумал: болит, и ладно. Думал, приснилось, наверное, что сержантов голос слышал. А потом подозрительно стало: сержант все спрашивал, как слали. Раньше никогда такого не было, чтобы интересовался… Да и с головой как-то странно — в жизни не помню, чтобы она у меня болела. Ну, я и подумал: что-то не так. Пошел в уголовное, а они вот к вам…
— Молодец, что пришел, — похвалил его Аланг, — ты никому ничего не говорил в участке?
— Нет. Хотел было Джеоку с Вэем сказать, а потом подумал — может, чепуха? Засмеют. До сержанта дойдет — он меня со свету сживет.
— Как зовут сержанта?
— Ко Ин.
— Давно он работает у вас в участка?
— Да уже лет десять, не меньше.
— А как выглядит этот репортер?
— Я, по правде говоря, не присматривался. Темно было. Да и ни к чему вроде.
— Какими сигаретами он вас угощал?
— Сейчас скажу.
Полицейский снова наморщил лоб.
— Вроде бы «Данх…». Забыл. Коробка такая темно-красная.
— «Данхилл»? — помог Аланг.
— Да, да, — обрадовано закивал полицейский. — «Данхилл». Это Джеок прочитал. Он еще говорил, что сроду дорогих таких не курил.
— В котором часу этот репортер появился на острове?
— Точно не помню. Вроде после одиннадцати.
— Ну ладно, иди, — сказал Аланг, — и никому ни слова. Понял?
— Как не понять? — Полицейский направился к двери.
— Постой! — окликнул его Патрик.
Тот обернулся.
— Подожди-ка в приемной.
— Слушаюсь.
— Похоже, не врет, — сказал Ло, когда полицейский вышел из кабинета.
— Мне тоже так кажется, — отозвался Аланг.
— Может, отправим его на экспертизу?
Аланг машинально поднял глаза на календарь.
— Прошло больше суток…
Он нажал кнопку селектора.
— Отдел экспертизы слушает, шеф, — раздался голос.
— Сколько времени держится в организме снотворное? — спросил Аланг.
— Это зависит от лекарства, шеф. Иногда остаточные явления можно обнаружить и через двое-трое суток.
— Сейчас к вам приведут человека, который утверждает, что принял снотворное позавчера вечером.
— Попытаемся выяснить, шеф.
— Ну вот вам и первый результат… — отключив селектор, сказал Аланг.
Он не договорил, но Ло понял, что шеф имел в виду. Преступники воспользовались небрежностью уголовной полиции и ночью постарались уничтожить какую-то важную улику. И не исключено, что загадочный «репортер» мог иметь непосредственное отношение к событиям вчерашней ночи.
— Зато теперь у нас есть Ко Ин. — Патрик произнес это нерешительно, в последний момент сообразив, что выход на сержанта — не очень большой успех.
— Ко Ин — мелкая сошка, — медленно произнес Аланг. — Если, конечно, полицейскому вообще все это не приснилось.
— А если K° Ина прижать? Устроить очную ставку с полицейским? — Патрику очень хотелось покрепче ухватиться за веревочку и начать тянуть ее на себя.
— Открутится, — заверил его Аланг. — Скажет, что его тоже усыпили, или вое будет отрицать. Улик против него практически нет. Зацепить его мы не сможем, а преступников только насторожим. Нет, за Ко Ином нужно установить наблюдение, не больше. И ждать.
4
После находки на Блаканг-Мати прошло четыре дня. В ходе дальнейших раскопок выявилось, что на острове находится множество захоронений — их площадь была более двух квадратных километров. В предварительном заключении экспертов говорилось, что этот могильник никак нельзя отнести к обычным кладбищам. Останки принадлежали жертвам неизвестных лиц, убитым в разное время примерно за двадцатилетний период.
На следующий день после того, как на острове побывали Ло со своими людьми и журналисты, о Блаканг-Мати заговорили на каждом углу. Газеты поместили на первых полосах фотографии найденных на острове трупов и скелетов, снабдив их набранными крупным шрифтом выразительными заголовками:
Выдвигались самые различные версии о происхождении могильника. Одни высказывали предположение, что скелеты принадлежат жертвам японских оккупантов времен второй мировой войны. Другие считали, что это останки утопленников, тела которых пригнали к берегу волны. Некоторые газеты утверждали, что таинственный синдикат убийц заманивал в Сингапур безработных из других азиатских стран, обещая им тут земной рай. Затем иммигрантов якобы перевозили на Блаканг-Мати, грабили, убивали, а трупы закапывали в болото. Не обошлось без пересудов о драконе Цзяо. Писали и о тайных обществах. «Ныо нэйшн», незадолго до находки на Блаканг-Мати посвятившая сингапурским тайным организациям четыре полосы в четырех воскресных приложениях под общим заголовком «Эти паразиты общества», писала, что на острове не мог действовать никто, кроме них.
Однако все это были только догадки. Аланг запретил давать газетчикам какие-либо сведения о ходе расследования, и пресса питалась в основном слухами, которые репортеры собирали в городе.
За четыре дня расследование, по существу, не продвинулось ни на шаг. Бангкок хранил молчание по поводу фотографий, посланных для опознания, хотя залрос туда пошел с пометной «срочно». Сведения об умерших от цирроза печени еще не были собраны. Детектив, которому Ло поручил заняться проверкой землекопов, тоже попросил еще пару дней.
Единственной ниточкой, ведущей к гангстерам, был Ко Ин. Полицейский, который приходил в «Си-Ай-Ю», сказал правду. Это подтвердилось анализом крови и экспертизой одного окурка «Данхилла», найденного на острове. И в крови и в окурке были обнаружены остатки сильнодействующего снотворного.
Однако наблюдение за Ко Ином пока не давало никаких результатов. Поведение сержанта было таким, словно он понятия не имел, что произошло на Блаканг-Мати в ночь с 12 на 13 января. Он аккуратно являлся на службу, по-прежнему кричал на подчиненных, ни с какими подозрительными людьми не встречался, а после работы отправлялся прямо домой.
Оставалось, как сказал Апанг, только ждать. Это ожидание раздражало Патрика, злило, не давало сосредоточиться, отрывало от всех других дел. Мысли неизменно возвращались к Блаканг-Мати, к Лиму, к найденному у него в пиджаке билету на затонувшее судно, к имитации удушения неизвестного мужчины, смысла которой Ло никак не мог уловить.
В его кабинет вошел референт из шифротдела.
— Инспектор, телеграмма из Бангкока.
— Наконец-то соизволили, — проворчал Патрик, забирая из рук вошедшего небольшой листок бумаги с грифом «секретно».
Ло пробежал текст глазами. Криминальная полиция Таиланда сообщала, что пограничники бангкокского порта опознали по фотографии, помеченной в запросе «Си-Ай-Ю» номером первым, одного из пассажиров с «Тумасика». Цифру «1» Ло ставил на фотографии Лим Бан Лима. Второй труп опознать не смогли и сообщили, что, по данным иммиграционных властей, на борту не было мужчин в возрасте пятидесяти лет. К последнему замечанию Патрик отнесся скептически, потому что хорошо знал: иммиграционные власти не заносят в свои бумаги сведения о возрасте пассажиров. Это утверждение было сделано, скорее всего, по памяти.
«Значит, на судне до кораблекрушения произошло столкновение между „Анг Сун Тонг“ и „Джи Хо“, — сделал вывод инспектор. — Но в таком случае, пожалуй, должны остаться следы этой стычки». Он связался по закрытому телефону с береговой полицией, чтобы навести соответствующие справки. Через десять минут инспектору зачитали заключение комиссии: никаких признаков, указывающих на стычку, в нем не было.
Патрик вышел из-за письменного стола и устроился в кресле у журнального столика. Он всегда садился на это место, когда собирался что-нибудь хорошенько обдумать. Но, пощипав подбородок, инспектор обнаружил, что телеграмма из Бангкока не наводит его ни на какие размышления. Пока он не в состоянии построить логическую цепь, держась за которую, можно было бы двигаться вперед.
Да, Лим находился на борту «Тумасика». Возможно, «Анг Сун Тонг», каким-то образом проникнув на судно, с ним расправилась. Первое было фактом, второе — версией. Факт родил версию, а она, не прожив и нескольких минут, умерла. Точнее, утонула вместе с «Тумасиком». И попробуй теперь вытащить со дна хотя бы кончик…
Размышления инспектора прервал приход Аланга.
— Патрик, добрый день, — весело сказал тот с порога. — Вы считаете, что два дня не появляться в кабинете шефа — в порядке вещей?
— Здравствуйте, Теон, — смутился Ло. — Извините, но мне не с чем было идти к вам. Единственная новость — телеграмма из Бангкока. Ее мне только что принесли.
— Могли бы для приличия зайти поздороваться. Ладно, оставляю это на вашей совести. Что сообщает Бангкок?
— Пограничники опознали Лима.
— Хм, значит, он все-таки попал на Блаканг-Мати с «Тумасика». А что со вторым?
— Ничего.
— Ну и что вы собираетесь сейчас делать? — полюбопытствовал Аланг.
— Хочу посидеть, подумать. Что-то не сходится в этом треугольнике: «Тумасик» — Лим — Блаканг-Мати. Непонятно, как он очутился на острове в ста милях от места катастрофы.
— Вряд ли что-нибудь высидите. Маловато информации. Не нужно понапрасну ломать себе голову. Вы не забыли, что сегодня суббота и что вы приглашены к нам на ужин?
— Забыл, — откровенно признался Ло.
— Нехорошо, — шутливо укорил его Аланг, — моя жена принимает столь живое участие в вашей судьбе, а вы ведете себя прямо-таки легкомысленно.
Ло непонимающе уставился на шефа.
— Я догадываюсь, что сегодня вы увидите очередную кандидатуру в ваши спутницы жизни, — сказал Аланг.
— А-а, вот вы о чем, — улыбнулся инспектор, — я говорил госпоже Лау, что не собираюсь жениться. Время прошло. А она не принимает мои слова всерьез.
— Патрик, будьте к ней снисходительны. У Лау никогда не было своих детей, и она привязалась к вам почти как к сыну.
Аланг хотел добавить, что и он питает слабость к своему подчиненному, но удержался. «Становлюсь сентиментальным, — отметил он про себя, — значит, старею».
— Так вы едете со мной или остаетесь?
— Еду, — ответил Ло.
— Вот и хорошо. Подумаем вместе, пока не приедет… пока не приедут гости.
Инспектор снова улыбнулся и спрятал бумаги в сейф.
— Патрик, я так рада вас видеть! — воскликнула жена Аланга, открывая входную дверь. — Вы не заходили к нам целую вечность! Ну, что же вы стоите у порога? Проходите, проходите же. Здравствуйте! Вы прекрасно выглядите. Ничего не скажешь — молодость!
— Добрый вечер, госпожа Лау, — едва успел заполнить секундную паузу Ло.
Но женщина уже обрушила поток слов на мужа.
— Теон, ты вечно по горло загружаешь Патрика работой. Нельзя же так, в самом деле! Все равно вам никогда не переловить этих бандитов.
— Почему же? — поинтересовался Ло.
Госпожа Лау иронически улыбнулась.
— Если этого не смогли сделать ваши предшественники за сто с лишним лет, так почему вы думаете, что окажетесь удачливее их? За это время ваши тайные общества пустили такие корни, что вам в жизни до них не добраться. Да и потом — у них денег больше, чем у вас.
Ло рассмеялся.
— Теон, возьмите госпожу Лау к себе консультантом. Кажется, с ней у нас дело пойдет быстрее.
— Лау, с каких это пор ты стала интересоваться такими вещами? — спросил Аланг.
— Я и сейчас ими не интересуюсь. Просто это общеизвестно: вы за слово платите доллар, а они за молчание — пятьдесят. Я предпочла бы пятьдесят.
— Лау, что ты говоришь! — всерьез рассердился Аланг. — Откуда ты вое это взяла?
— Из газет! — невозмутимо ответила женщина. — Они только и делают, что пишут об этом ужасном острове и о том, что полиция бессильна что-либо сделать. Послушай, Теон, может быть, ты пригласишь Патрика в гостиную? Прихожая — это все-таки не приемная твоего кабинета.
— Тебе не кажется, что ты сегодня настроена слишком агрессивно? Опять подорожали продукты?
— С чего ты взял?
— Мы все-таки женаты не первый год. Я давно привык чувствовать себя виноватым, когда цены растут…
— Ну, это тебя ожидает буквально завтра…
— Тогда почему ты нападаешь на меня сегодня?
— Я? Тебе показалось. Со своими гангстерами ты скоро будешь страдать манией преследования.
Лау снова повернулась к инспектору.
— Проходите в гостиную, Патрик. Вы знаете, я приготовила блюдо, которое называется «плавающий лотос». Не знаю, удалось ли оно… Но уверена, что вы не только не пробовали его, но даже никогда и не слышали о нем. Я не ошиблась?
— Нет, — смеясь, ответил Ло. — А что это такое?
— Вот этого я вам не скажу. Попробуйте потом догадаться сами. Извините, мне еще кое-что нужно сделать.
С этими словами женщина скрылась в дверях кухни.
— Теон, — спросил Ло. — в вашей квартире по-прежнему нельзя курить?
Аланг вздохнул.
— Как вы однообразны, Патрик! Скажу Лау, чтобы она больше вас не приглашала. Ну хорошо. Что ж с вами делать? Только курить вы будете в моем кабинете. Он надежно изолирован от спальни. Я, знаете ли, очень не люблю вставать по утрам с головной болью.
Они перешли в небольшую комнату, которая называлась кабинетом только потому, что в ней стоял секретер: Аланг работал исключительно в офисе. Он переключил кондиционер на вытяжку. Ло сел на диван, достал сигареты, щелкнул зажигалкой. По комнате поплыло синевато-серое облачко дыма.
— Что это еще за «плавающий лотос»? — усмехнулся Аланг.
— Нарезанные кусочками крабы и цыплята с лапшой в соусе из каштанов и с бульоном из молодых побегов бамбука, — невинным голосом произнес инспектор.
Аланг посмотрел на него с восхищением.
— Не удивляйтесь, это китайское блюдо, а я как-никак китаец, — невозмутимо ответил Ло. — Кроме того, почему не сделать человеку приятное?
— Через несколько минут этот человек появится в гостиной, заметит наше исчезновение и ворвется сюда с криком: «Тебя нет дома даже в субботу!» Ло со значением поднял палец:
— Вот поэтому я и не хочу жениться.
— Чепуха! — Аланг с удовольствием вытянул ноги, словно доказывая тем самым преимущества размеренной семейной жизни. — Впрочем, вы не в том возрасте, когда вас можно в чем-то переубедить… Так вы успели что-нибудь… насчет Лима? Вы что-то упорно молчали в машине.
— Да.
— И к какому же выводу пришли?
— Мне совершенно непонятно, с какой целью люди из «Анг Сун Тонг» побывали на «Тумасике».
Патрик произнес название самой крупной «триады» и сам удивился тому, что не сомневается в причастности «Анг Сун Тонг» к свежему захоронению на Блаканг-Мати.
— Прекрасно, — усмехнулся Аланг, — вы меня просто заражаете вашей уверенностью в том, что мы имеем дело с «Анг Сун Тонг». Кстати, полное непонимание порой выводит на правильный путь. А почему вы так решили?
— Сначала я предположил, что «Анг Сун Тонг» просто хотела расправиться с одним из главарей конкурентной организации. Но если они знали, что Лим находится на судне, то наверняка следили за ним еще в Бангкоке. Почему они в таком случае не пристукнули его там? Или здесь? После его возвращения? Стоило ли из-за одного Лима появляться на судне? И зачем его притащили на остров?
— Хорошо. Раз вы так настаиваете, остановимся пока на «Анг Сун Тонг». Но почему вы уверены, что они следили за Лимом? Давайте предположим другое: «Анг Сун Тонг» совершает очередное нападение на первое попавшееся судно в открытом море. На борту случайно оказывается Лим, к которому она, по известным причинам, не питает симпатий…
— В том-то вое и дело, что нападения не было. На судне все осталось цело: грузы, вещи, деньги пассажиров. Они ничего не тронули. На «Тумасике», вероятно, столкнулись интересы «Джи Хо» и «Анг Сун Тонг». Но нападения…
— Подождите, — перебил инспектора Аланг, — откуда вам все это известно насчет имущества, грузов, денег?
— Я сегодня звонил в береговую полицию.
— Вот как. — произнес Аланг свою любимую фразу. — Любопытно.
В комнату с рассерженным видом вошла госпожа Лау.
— Ну вот, даже в субботу тебя нет дома! — возмущенно воскликнула она.
Патрик отвернулся к окну и прикрыл рот рукой.
— Ничего забавного я в этом не нахожу, — строго произнесла женщина.
— Простите меня, госпожа Лау. — Ло все еще продолжал смеяться. — Просто Теон заранее знал, что вы скажете.
— А что я могу еще сказать? Разве это неправда? Совсем необязательно было ехать домой, чтобы продолжать заниматься делами.
Госпожа Лау снова повернулась к мужу.
— Ты просто деспот! Тебе мало того, что Патрик с утра до вечера сидит в кабинете. Даже в субботу ты не можешь оставить его в покое!
Аланг изобразил на лице шутливое возмущение: брови поднялись над очками, впалые щеки раздулись.
— Между прочим, если бы не я, инспектор и не вспомнил бы, что сегодня суббота и что он приглашен к нам на ужин. Это как раз он собирался остаться поработать. По собственной, заметь, инициативе. И мне стоило больших усилий вытащить его из кабинета. Ну-ка, Патрик, признавайтесь, так было дело?..
Госпожа Лау обиженно посмотрела на инспектора.
— Патрик, это правда?
Ло в смущении развел руками.
— Вот видишь, — торжествующе произнес Аланг. — А ты, как всегда, во всем обвиняешь меня. — Потом серьезно добавил: — Лау, извини нас. Нам, действительно, нужно поговорить.
Женщина хотела что-то возразить, но Аланг повторил твердым голосом:
— Нам нужно поговорить, Лау. Через десять минут мы придем в гостиную. Ведь остальных все равно еще нет.
Госпожа Лау махнула руной и вышла из комнаты.
— Они ничего не тронули, и это странно. — Голос у Патрика опять стал задумчивым. — Непохоже на «Анг Сун Тонг». Она своего не упустит.
— Да, на море они обычно действуют нагло, — согласился Аланг. — Да и только ли на море? Непонятно, действительно, почему они поскромничали на этот раз. Но ведь судно-то затонуло. Ищи теперь свидетелей!
В прихожей мелодично зазвенел звонок, щелкнул замок, послышались голоса. Аланг поднялся с дивана.
— Сходите в береговую полицию. Поговорите с теми, кто осматривал судно. Может быть, они на что-то поначалу не обратили внимания. А пока пойдемте в гостиную. Иначе Лау будет дуться на меня весь вечер. Между прочим, дочь наших знакомых — очаровательное создание…
— Вы, кажется, начинаете проникаться идеей вашей супруги? — с иронией покосился на шефа Ло.
— Нет. Я просто констатирую факт. Могу добавить, что Джун прекрасно играет в бридж.
— Что же вы раньше молчали, Теон! — всплеснул руками Патрик. — Это в корне меняет дело. Оба захохотали.
5
Ло взял со стола список мужчин, умерших от цирроза печени в этом месяце. Данные поступили только из наиболее крупных клиник, и это огорчило Патрика. К тому же там не стали утруждать себя отбором подходящих по возрасту. Инспектор вздохнул и, вооружившись карандашом, начал отмечать тех, сведения о ком придется проверить. Таких оказалось пятеро. Ло вытащил из сейфа фотографию трупа взял газету за 14 января, переписал в свой блокнот адреса клиник, где лечились эти пятеро, и вышел из кабинета.
В машине Патрик назвал шоферу первый из адресов. «Плимут» плавно тронулся с места.
Покрутившись немного на узких улочках центральной части города, шофер свернул на широкую и прямую, как стрела, Букит-Тимах роуд и прибавил газу. Ло решил немного отвлечься от мыслей и стал бездумно глазеть в окно.
У одного из перекрестков машина уперлась в красный свет. К ней тут же подбежал мальчонка лет двенадцати с пачкой свежих газет.
— Господин, купите газету! — затараторил он. — Новые подробности о «саде смерти»! Рассказ рыбака, который видел преступников.
— Везет же людям! — усмехнулся Ло.
Он протянул мальчику деньги и взял газету. Какой-то старик рыбак рассказал журналисту, что видел на берегу нескольких человек, показавшихся ему подозрительными. Они якобы погрузили на моторный сампан большой сверток и направились в сторону Блаканг-Мати. Часа через два он снова видел этих людей на берегу, но уже без свертка.
Патрик снова пробежал глазами заметку. Пожалуй, старик действительно что-то видел. Но он явно напутал: судя по рассказу полицейского, которого усыпили на острове, преступники могли увезти что-то с Блаканг-Мати, а не наоборот. Не исключено, что это была крупная партия контрабанды.
— Приехали, инспектор, — отвлек Патрика от размышлений шофер.
В госпитале Ло быстро отыскал нужный ему кабинет и постучался.
— Входите, — раздался голос.
Патрик открыл дверь. За столом сидел мужчина средних лет и что-то писал. Не поднимая головы, он рукой указал на кресло для пациентов. Инспектор послушно сел и стал ждать, когда врач освободится.
— Не тяните время, — раздраженно произнес тот, продолжая писать. — Молчать вы могли бы и за дверью.
— Я из полиции, доктор, — сказал Ло.
— Ваш аппендикс не окажется слева, будь вы хоть премьером. Что вас беспокоит?
— Я не болен, доктор, — смиренно произнес Ло. — У меня к вам другое…
Тот поднял голову.
— Чем, могу быть полезен?
— Если не ошибаюсь, вы специалист по внутренним болезням?
— Не ошибаетесь. Но какое отношение это имеет к полиции?
— Непосредственно никакого. Просто я хотел выяснить, не лечился ли у вас этот человек.
Инспектор вытащил из кармана фотографию второго трупа и протянул собеседнику. Тот взглянул на снимок.
— Что-то не припоминаю. А чем он болел?
— Цирроз печени. Он умер десять дней назад в возрасте около пятидесяти лет.
— Постойте, постойте… У меня был один страдающий печенью примерно такого возраста, — сказал врач, внимательно рассматривая фотографию, — и умер он совсем недавно. Ну да, конечно, это он. Как это я сразу не узнал? Кажется, его фамилия Карим. Это несложно проверить. У нас есть картотека.
— Снимок был сделан дней через пять после его смерти, — заметил Ло.
— Понимаю, — сказал врач. — Эксгумация.
— В некотором роде.
— Черты лица несколько изменились, поэтому он и показался мне незнакомым… Вы хотите получить об этом человеке какие-нибудь сведения?
— А вы можете сказать что-то?
Врач замялся.
— Пожалуй, нет. Он был у меня на приеме два или три раза. Уже при первом осмотре исход болезни не вызывал сомнений…
— Может быть, он что-то рассказывал о себе? Больные ведь любят делиться с врачами подробностями из своей личной жизни.
Врач задумался на несколько секунд.
— Нет, он был молчун. Мне с трудом удавалось вытягивать из него сведения о болезнях. С ним приходила какая-то женщина. Наверное, сестра.
— А почему вы решили, что сестра? Почему не жена?
— Ведите ли, между ними существовала какая-то разница во внешнем виде. Он был одет весьма прилично, носил на руке дорогой перстень. А на ней была одежда попроще. Обычно супруги одеваются одинаково. Потому-то у меня и мелькнула мысль, что это не жена.
— Где я смогу узнать его адрес? — спросил Ло, поднимаясь.
— Картотека на первом этаже.
— Благодарю вас, доктор.
— Всего хорошего. Рад был оказать услугу.
«Что-то уж слишком быстро я разыскал этого печеночника», — подумал Патрик, когда машина затормозила у обшарпанного трехэтажного дома на Беррима-роуд. Глядя на невзрачное строение, Ло отметил, что получил от врача любопытную информацию относительно внешнего вида Карима и сопровождавшей его женщины. Приказав шоферу встать за углом, Патрик поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь слегка приоткрылась, и в небольшую щелку выглянуло лицо пожилой женщины. Глаза ее смотрели испуганно и недоверчиво.
— Простите, господин Карим здесь живет? — вежливо осведомился инспектор.
Женщина немного помолчала, внимательно разглядывая Патрика.
— Вы кто?
— Я сын его давнишнего приятеля, — соврал Ло. — Мы сейчас живем в Малайзии. Господин Карим и отец не выделись уже много лет. Я здесь проездом, и отец попросил меня справиться о здоровье господина Карима.
Женщина продолжала смотреть на инспектора, словно что-то взвешивая. Затем распахнула дверь и впустила его в прихожую.
— Умер он, — тихо произнесла она и отвернулась, вынимая платок из кармана, — восьмого числа умер. Никогда раньше не болел. Все случилось неожиданно… так быстро…
«Неожиданно от цирроза не умирают», — вспомнил Патрик свой разговор с экспертом на следующий день после находки на Блаканг-Мати.
— Извините меня. Я, право, не знал… Вы, наверное, его жена?
Он попытался изобразить на лице смущение, но почувствовал, что делает это неудачно. Однако женщина ничего не заметила. Она всхлипнула и стала усиленно тереть глаза.
— Да, я его жена. Но проходите в комнату. Что же мы здесь стоим?
— Может, мне зайти в другой раз?.. — начал Патрик и тут же подстраховался: — Правда, я должен скоро уехать.
— Нет, нет. Пожалуйста, останьтесь. Я рада, что хоть кто-то спрашивает о моем бедном муже. Ведь у него никогда не было друзей… Всю жизнь мы прожили в одиночестве, и сейчас… после его смерти мне особенно тоскливо.
Ло вошел в скромно обставленную комнату, огляделся и вдруг ясно представил себе массивный, со сверкающим камнем дорогой перстень Карима, о котором упомянул врач. Перстень находился в явном несоответствии с бедной обстановкой квартиры. На стене висела фотография мужчины в траурной рамке. Это был человек, чей труп обнаружили на Блаканг-Мати.
— Садитесь, господин… э-э.. — сказала вошедшая следом жена Карима.
— Ло. Патрик Ло.
— Может быть, вы хотите есть, господин Ло? Вы, наверное, с дороги?
— Нет, благодарю вас, — отказался Патрик, — я недавно поел.
Он сел за стол — другого места в комнате не нашлось.
— Расскажите мне, пожалуйста, о вашем отце, — попросила вдова Карима, усаживаясь напротив. — Как приятно, что у Самсуна нашелся хоть один друг!
«Значит, начнем с меня, — подумал Патрик. — Что же, не возражаю».
Он начал на ходу сочинять историю о несуществующем отце и одновременно пытался построить в уме какую-то версию.
«Естественная смерть Карима полностью исключает предположение о том, что он жертва преступников. Значит, остается одно: Карим — член „Анг Сун Тонг“ и похоронен на ее ритуальном кладбище. Похоже, что жена в курсе дела. Тогда она не должна поверить в мою выдумку. Сын приятеля, о котором она слышит впервые. Наивно. Но с чего я взял, что она поверила? Она меня спрашивает об отце, чтобы потянуть время, собраться с мыслями. Но, в общем, она ведет себя правильно. На полицию, в сущности, ей наплевать. Карим умер, жена за дела мужа не в ответе. Друзей у него, как она заявила, нет. Своевременно прикрыла себя с этой стороны. А если я поинтересуюсь местом его захоронения? Покажу ей фотографию, которую она наверняка уже видела в газетах? Как она прореагирует на это? А может, они подстраховались и насыпали могильный холмик на каком-нибудь кладбище? Тогда она скажет, что ей ничего неизвестно…» Патрик деликатно перевел разговор на Карима.
Женщина снова запричитала.
— Отец остался бы недоволен, если бы я уехал, не побывав на могиле господина Карима, — произнес Ло, внимательно глядя на собеседницу. — Он рассказывал так много хорошего о вашем муже. Я просто обязан почтить его память.
— Да, да, конечно. Вам непременно нужно сходить на кладбище, — ответила вдова Карима, смахивая слезу.
— А где похоронен ваш муж? — быстро спросил Патрик.
— Кладбище недалеко отсюда. На Вонгчин роуд. «Значит, все-таки подстраховались», — отметил Патрик.
— Если хотите, я провожу вас туда. Я бываю там каждый день.
Вдова Карима взглянула на фотографию мужа.
— Бедный Самсун! На твою могилу некому даже прийти, кроме меня. Ты наверняка рад будешь сыну твоего друга.
— А на похоронах господина Карима было много народу? — поинтересовался Ло.
— Дома — несколько человек. Да и тех, признаться, я наняла. Нехорошо, когда за гробом некому идти. А на кладбище — не знаю. Может, и много… Обычно мусульманские похороны собирают столько любопытных.
— А разве вы не были на кладбище? — удивился Патрик.
— Коран запрещает женщинам участвовать в похоронной процессии, — объяснила вдова.
Ло хотел задать хозяйке еще один вопрос, но не успел. В прихожей раздался звонок. В глазах вдовы мелькнуло беспокойство.
— Кто бы это мог быть? — произнесла она удивленно. — Извините, я пойду открою.
«Действительно, кто мог пожаловать к ней в гости? — подумал инспектор. — Ведь она сказала, что у них не было друзей. А похоже, что это запланированный визит».
Ло машинально прикоснулся, к левому боку, где обычно носил под пиджаком пистолет, но с сожалением вспомнил, что оставил его в офисе. Он никак не ожидал, что сегодняшние поиски дадут хоть какой-нибудь результат.
Патрик быстро огляделся, поднялся из-за стола и встал сбоку от дверей, готовый к любой неожиданности. Из прихожей послышался сдавленный шепот. Через несколько секунд в комнату снова вошла хозяйка, а за ней мужчина в сонгкоке.[6]
6
В первый момент Патрик остолбенел. В комнату вошел мужчина, чей портрет в траурной рамке висел на стене. Тот самый, с Блаканг-Мати!
Патрик бросил еще один взгляд на фотографию, потом опять посмотрел на человека в сонгкоке.
— Познакомьтесь, господин Ло, — это брат моего мужа. — Голос вдовы звучал неуверенно. — А это, — она обратилась к деверю, — сын старого друга Самсуна. Они с отцом живут в Малайзии.
Брат Карима вдруг побледнел и тяжело опустился на стул.
— Я так и знал, — еле выдавил он из себя. — Я так и знал, что этим все закончится… Я это чувствовал. Не нужно нам было связываться! Это все ты…
— Что ты мелешь? — зло перебила его вдова. — Что подумает наш гость? Он расскажет отцу, что в семье его друга все сумасшедшие.
Мужчина затряс головой.
— У меня никогда не было друзей в Малайзии. Этот господин — из полиции.
— У вас? — вырвалось у Патрика. — Вы сказали — «у вас»?!
Сидевший умоляюще посмотрел на инспектора.
— Клянусь Аллахом, мы не виноваты, — начал он быстро говорить, сбиваясь и путаясь. — Мы не совершили никакого преступления. Он умер сам. Заболел и умер. А какая ему разница, что будет написано на могиле? Мы уже все решили, когда он умер. А когда он был жив, мы и не думали… Клянусь Аллахом, господин полицейский…
— Вы не ошиблись, — сухо перебил его Ло, — я действительно из полиции. А теперь успокойтесь и расскажите все членораздельно.
— Откуда мы знаем, что вы из полиции?! — почти выкрикнула хозяйка, враждебно глядя на Патрика.
Ло, усмехнувшись, вытащил из кармана удостоверение.
— Из вас вышла бы неплохая актриса, госпожа Карим.
Он посмотрел на мужчину.
— Я вас слушаю.
— Это все она придумала, — забормотал тот. — Она! Я говорил: не надо! А она слушать ничего не хотела. Я предупреждал: Аллах покарает нас…
— Ничтожество, — процедила сквозь зубы госпожа Карим и, воздев глаза кверху, добавила: — Да простит меня Аллах.
— У вас будет время выяснить отношения, — заметил Патрик. — Нельзя ли поближе к делу?
— Я… Мы… — начал мужчина.
— Оставь, — раздраженно бросила госпожа Карим, — я сама расскажу. Ты не способен даже на это! Она повернулась к Патрику.
— Это мой муж — Самсун Карим. Его брат Раззак недавно получил приличное наследство от родителей жены, которая умерла несколько лет тому назад. В конце прошлого года он тяжело заболел. Врачи сказали, что он долго не протянет. Да я и сама это понимала. У него обнаружили цирроз печени. Наследство еще юридически оформлено не было. Когда он умер, у меня появилась одна мысль. Как-никак они родные братья… Раззак любил Самсуна, он бы оставил ему деньги, если бы сумел… Вот мы и решили… Они были очень похожи… даже я с трудом их различала. Как вам все объяснить… Мы поменяли документы: Самсун умер, Раззак остался жить. Он жил один, поэтому никто ничего не заметил. Да и сейчас все прошло бы нормально, если бы не эта… не этот недоумок! Преступления мы никакого не совершили, разве не так? Единственное, в чем нас могут обвинить, — это в присвоении чужих документов. Что ж, уплатим штраф…
Она бросила презрительный взгляд на мужа.
— Кретин несчастный! Зачем я только связалась с тобой? — И опять опасливо посмотрела вверх. — Да простит меня Аллах!
— Действительно, — согласился Ло, — вы отделаетесь штрафом. Если, конечно, все так, как вы говорите…
— Других грехов за нами не водится! — горячо заговорила жена Карима.
— Это мы увидим. Однако я пришел к вам совсем по другому делу.
Карим с женой удивленно переглянулись. Патрик вытащил из кармана газету с сообщением о находке на Блаканг-Мати.
— Вы видели эту газету?
— Мы не интересуемся политикой, — подняла ладонь госпожа Карим.
— Ваше дело, — пожал плечами Ло. — Но как вы объясните мне это?
Супруги прочитали заголовок, взглянули на фотографий.
— О Аллах! — Госпожа Карим побледнела. — Раззак на Блаканг-Мати! Сад смерти! Но как… А-а! — Она вдруг судорожно глотнула воздух и начала медленно сползать со стула.
Карим засуетился в поисках воды. «Играет», — подумал Патрик. Но побледневшее лицо женщины с резко очерченными, изогнувшимися в судороге синими губами ясно говорило о том, что ей действительно стало дурно.
Минут через пять Кариму с помощью Ло удалось привести свою жену в чувство. Вдвоем они усадили ее на кровать. Карим беспрестанно призывал на помощь Аллаха и жалобно подвывал. Женщина смотрела на них мутными, бессмысленными глазами и еле-еле шевелила губами.
— Сад смерти… — глухо бормотала она. — Нечистая сила… О, Аллах! Магомет наказывает нас. За что?! За что?! Мы не гневили его… Мы только поменяли… документы!
Постепенно глаза ее стали проясняться. Инспектор перехватил ее взгляд. В нем явственно читался неподдельный страх.
— Клянусь Аллахом, господин полицейский, мы здесь ни при чем. Мы ничего не знали! Аллах свидетель… Он умер сам. Мы похоронили его, как честного мусульманина. Я… я не знаю, как он оказался на этом проклятом…
— Да, да, — наконец вмешался Карим, — мы похоронили его как полагается. На нашем кладбище. Имам может подтвердить. Да и соседи. Аллах свидетель, господин полицейский!
Глядя на испуганные лица супругов, Ло вспомнил о заметке, которую прочел по дороге, и подумал, что на этот раз они, по всей вероятности, говорили правду… Значит, тело было похищено неизвестными людьми и ночью перевезено на Блаканг-Мати? Но с какой целью? Может быть, Раззак все-таки имел какое-то отношение к «Анг Сун Тонг»? Иначе зачем его труп был переправлен на ритуальное кладбище?
— Когда состоялись похороны? — спросил Патрик.
— В прошлую среду, — быстро ответила жена Карима.
— Двенадцатого? — на всякий случай уточнил инспектор.
— Да, господин полицейский, — подтвердил Карим. — Двенадцатого.
— Вот как, — задумчиво произнес Ло.
Значит, тело Раззака появилось на Блаканг-Мати после того, как рабочие обнаружили могильник! Затем и были усыплены полицейские: преступникам нужно было закопать труп Раззака. Но опять же зачем? Ло вдруг вспомнил сводку из уголовного управления. В ней шла речь о двух трупах, но в то время тела Раззака еще не могло быть на острове! Это была такая бессмыслица, что Патрик даже не стал пытаться понять, в чем здесь дело. Он достал из кармана портативный радиопередатчик, нажал кнопку.
— Слушаю, инспектор, — раздался из аппарата голос шофера.
— Поднимись в тридцать первый блок.
— Хорошо.
Карим и его жена молча смотрели на Патрика. Выражение их лиц было таким, будто перед ними стоял не Ло, а Раззак, снова проделавший загадочное путешествие, но теперь уже с Блаканг-Мати до их дома. В прихожей послышалось треньканье звонка.
— Откройте, — сказал Патрик жене Карима.
Та бросилась в прихожую.
— Останься здесь, — дал Патрик распоряжение шоферу. — Дождись наших людей. Машину я заберу.
— Слушаюсь, инспектор.
Шофер повернулся к супругам и коротко приказал:
— Сядьте на кровать.
Они повиновались. Ло направился к двери.
— Господин поли… господин инспектор, — робко окликнула его жена Карима, — клянусь Аллахом, мы только…
— Мы все выясним, — бросил Патрик на ходу.
Спустившись вниз, он сел в машину и связался по рации с офисом.
— Пятый слушает.
— Говорит пятнадцатый. Вышлите кого-нибудь на Беррима роуд, четырнадцать, блок тридцать один. Патрик коротко изложил суть дела, затем добавил:
— Позвоните в уголовное управление. Думаю, что заниматься этим адресом придется все-таки им. И свяжитесь с Блаканг-Мати. Нужно еще раз как следует осмотреть дальнюю яму.
— На что сориентировать?
— Следы третьего трупа. Доложите шефу.
— Слушаюсь.
Ло отключил рацию и повернул ключ зажигания. Он решил поговорить с ночным сторожем на кладбище — тот мог что-нибудь заметить.
Подъехав к мусульманскому кладбищу, инспектор оставил машину у ворот и вошел внутрь. У старенькой, давно не крашенной мечети вокруг имама стояли несколько мужчин в траурных саронгах. Осведомившись, где можно найти сторожа, Патрик двинулся в глубь территории.
Метров через пятьдесят он увидел небольшую хижину. Даже не хижину — просто две деревянные стены, образующие угол, и лист фанеры сверху. На низком топчане, поджав под себя ноги, сидел и раскачивался из стороны в сторону старик, похожий на засохшее дерево. Только когда Ло сказал старику, что он из полиции, тот перестал раскачиваться.
— Ты не заметил ничего подозрительного в ночь с двенадцатого на тринадцатое?
Старик медленно собрал на лбу морщины.
— На той неделе когда хоронили пожилого малайца, — решил помочь старику Ло и тут же сообразил, что сказал несуразицу, вероятно на малайском кладбище пожилых малайцев хоронили не так уж редко. — Самсун Карим его звали. — Патрик подумал, что старик наверняка должен интересоваться именами тех, кого хоронят. Хотя бы из чистого любопытства. Он не ошибся.
— Да, да, — радостно закивал тот, — хоронили такого, туан.
— А вечером после похорон никто не приходил на кладбище?
— Приходили, туан. Двое приходили. Китайцы. Я еще удивился: что, думаю, китайцам делать на мусульманском кладбище? А они могилу чью-то искали. Знакомый, говорят. Но, правда, хорошие люди. Сигаретой угостили. Дорогая сигарета… — Старик зачмокал толстыми, полинявшими губами, словно пытаясь вспомнить вкус хорошего табака. — Друга своего искали. Расспрашивали.
— О чем? — поинтересовался Ло.
Две кости, из которых состояли плечи старика, поднялись, потом опустились.
— О разном. Спрашивали, кого вчера похоронили, кого — сегодня. Много ли народу на похоронах бывает. Глубоко ли мусульмане умерших закапывают. Интересно, говорят, нам, китайцам, про мусульман узнать… Потом ушли.
— И больше не возвращались?
Старик снова начал покачиваться, как маятник: вправо-влево, вправо-влево.
— Не знаю. Заснул.
— Как же ты? — усмехнулся Патрик. — Ночной сторож — и вдруг…
— Да сам не знаю, туан. Уж очень спать хотелось.
— А утром у тебя болела голова?
— Откуда туан знает? — удивился сторож.
— Как они выглядели, эти китайцы? — не отвечая старику, спросил Ло.
— Китайцы как китайцы, — развел тот руками.
Выслушав такой исчерпывающий ответ, инспектор повернулся и медленно пошел к выходу. Судя по словам старика, люди из «Анг Сун Тонг» пришли на кладбище, еще не зная, чье тело они смогут отсюда забрать… Выходит, Карим и его жена действительно не имеют отношения к перемещению трупа Раззака?
«Ладно, — подумал Ло, садясь в лимузин. — С подменой документов мы разберемся. Подмена трупов на острове — это будет посложнее…» Инспектор неторопливо поехал в офис, пытаясь нащупать логику в действиях преступников. Но логики не было. Убрать мертвого свидетеля — вещь не такая уж странная, хотя в общем-то редкая. Но положить на его место труп другого человека — с таким случаем Ло сталкивался впервые. Он перебирал в уме различные варианты, но не мог найти достаточно разумного объяснения случившемуся. Не подлежало сомнению единственное: для риска, на который пошли преступники, имелись, видимо, серьезные причины.
Приехав в офис, Ло поинтересовался у дежурного, нет ли известий с Блаканг-Мати. Известий не было. Инспектор прошел к себе в кабинет. Настроение у него испортилось еще в машине. В его руках практически был один из преступников — Ко Ин. Но вместо того, чтобы арестовать его, хорошенько потрясти и заставить рассказать, чей труп был выкраден с Блаканг-Мати и для чего подброшен другой, Ло сидел в кресле и мучительно соображал, с какого конца взяться за решение этой нелегкой задачи. Он прекрасно понимал, что никто, кроме Ко Ина, не даст ответа на эти вопросы. Но Аланг не разрешил его трогать. Впрочем, может быть, шеф прав: без улик сержант не заговорит, а его арест только насторожит преступников. Значит, круг замкнулся? Нет, нужно как-то попытаться развязать язык Ко Ину. Но как?
А что, если?.. Патрик удивился и обрадовался неожиданно возникшей мысли. Почему бы и нет? Он взял в руки лист чистой бумаги и стал писать. Потом все перечеркнул и начал снова.
А если Аланг не разрешит? Нет, он должен согласиться — это верный ход.
Ло закончил писать и сунул листок в карман. В этот момент загудел селекторный телефон. Патрик нажал кнопку.
— Слушаю.
— Инспектор, с Блаканг-Мати вернулся один из экспертов. Он пошел к себе.
— Спасибо.
Ло спустился на первый этаж, где располагался отдел экспертизы, и почти побежал по коридору. Угадал он или нет?
Есть хоть какие-то следы, указывающие, что был третий труп, или эксперт разочарует его? Дверь в один из кабинетов была приоткрыта.
— Добрый день, господин эксперт. — За шутливым тоном Ло пытался скрыть нетерпение.
— Мое почтение, господин инспектор, — в тон Патрику ответил тот.
— Что скажете?
Эксперт улыбнулся.
— Скажу, что вы не ошиблись. Я обнаружил следы…
Где-то в глубине души Ло надеялся на такой ответ и все-таки вздохнул с облегчением.
— Спасибо!
— Два больших пятна крови и несколько черных волос. Устраивает?
Инспектора устраивало. Ведь на теле второго трупа ранений обнаружено не было, а его голова была лысой, как коленка!
Эксперт подошел к большому застекленному шкафу, взял оттуда пузырек с какой-то жидкостью, потом сел за стол и подвинул к себе микроскоп.
— Какой давности кровь?
— Вы слишком много от меня хотите, — рассмеялся эксперт. — Как вы заметили, я только что пришел.
Дайте мне хоть заглянуть в микроскоп.
— Когда можно будет получить ответ?
— Дня через два, не раньше.
— Скажите… А почему пятна не были обнаружены в тот день, когда выкопали труп?
— Ну, знаете ли! — рассердился эксперт. — Вы что, все замечаете с первого раза? Следы старые, пятна стали практически невидимы. На трупе, как вам известно, ранений не было — кто ж мог предполагать, что в яме окажется кровь? А сегодня, когда мне сказали, что в яме мог быть еще один труп, я тщательно исследовал дно и все равно визуально ничего не обнаружил. Пришлось делать бензидиновую пробу. Ну, ладно, дорогой инспектор, не отвлекайте меня, а то я и через неделю не дам вам ответа! Ло покинул кабинет.
— Шеф у себя? — спросил он, проходя мимо секретарши Аланга.
— Только что пришел.
Инспектор открыл дверь, обитую коричневым пластиком.
— Вы свободны, Теон?
— Да, конечно. Заходите, Патрик. Только с условием, что не будете курить. У меня сегодня ужасно болит голова.
— Условие тяжелое, но я вынужден его принять.
Переговоры мне необходимы.
— Судя по вашему виду, есть интересные новости.
— Такие интересные, что хочется влезть на кокосовую пальму и грызть орех, — отозвался Патрик.
— Кокосовый орех зубами не возьмешь, — заметил Аланг. — Неужели все так безнадежно? Что-то я не узнаю вас, Патрик.
— А что сказали бы вы, если бы у вас из-под носа умыкнули один труп, а вместо него нарочно подсунули другой?
— Вы меня интригуете, Патрик. Что-то я не припоминаю подобных случаев в своей практике.
— Я тоже.
Ло подробно рассказал шефу о своих сегодняшних визитах.
— В общем, в ту ночь уголовная полиция сделала нам хорошенький подарочек…
— Не надо про уголовную полицию. — Аланг прикоснулся пальцами к вискам. — А то у меня еще сильнее разболится голова. А случай действительно любопытный.
— Их действия противоречат здравому смыслу.
— Это нам с вами так кажется. Но ведь они преследовали какую-то цель…
— Я это прекрасно понимаю. Понимаю, что они не стали бы понапрасну рисковать. Но никакого объяснения найти не могу. Может быть, этот второй… а точнее, третий… тоже плыл на «Тумасике»?
— Тогда наши дела неважны, — вздохнул Аланг. — Однако не будем строить догадки. Подождем результатов экспертизы. Правда, из-за давности пятна крови нам скажут немного, и тем не менее… С Ко Ином ничего нового?
— Нет. — Ло вытащил из кармана сигареты, но, вспомнив про свое обещание, положил их обратно. — Кстати, насчет Ко Ина. У меня появилась одна мысль…
— Давайте ее сюда.
— Только не иронизируйте.
— Попробую.
— Я хочу заставить его работать на нас.
— О, это будет несложно! — все же не сдержался Аланг. — Ко Ин с радостью примет ваше предложение. Я почти уверен, что его планы совпадают с вашими.
Не обращая внимания на насмешливый тон шефа, Ло вытащил из кармана лист бумаги, который он только что исписал у себя в кабинете, и положил перед Алангом. Тот прочел, и лицо его стало серьезным.
— Недурно. Что ж, я согласен. Давайте. Попробуем.
7
На следующее утро Ло позвонил в полицейский участок, где работал Ко Ин, и справился, когда его можно будет увидеть. На другом конце провода ответили, что сержант находится в участке, но через час уйдет на дежурство.
Через пятнадцать минут инспектор уже входил в кабинет начальника участка.
— Я из «Си-Ай-Ю», — сказал он, поздоровавшись, и протянул хозяину кабинета свое удостоверение.
— Я к вашим услугам, инспектор, — взглянув на документ и возвращая его Патрику, ответил тот.
— Мне хотелось бы переговорить с сержантом.
— Сейчас я его вызову.
— Я хотел бы с ним встретиться с глазу на глаз.
— Понимаю, инспектор. Вы можете расположиться в моем кабинете. Я уезжаю и вернусь не раньше чем через два часа.
— Благодарю вас, лейтенант.
Начальник полицейского участка вышел, а вскоре в дверях появился мужчина лет сорока, в форменных шортах и рубашке песочного цвета, с редкими усиками и злым взглядом.
— Я сержант Ко Ин…
— Я хотел бы выяснить некоторые подробности относительно Блаканг-Мати, — сказал Ло, в упор разглядывая вошедшего.
Ко Ин заметил пристальный взгляд Патрика, и на его губах заиграла едва уловимая усмешка. «Ну, ну, инспектор, выясняй свои подробности, — прочел Патрик в глазах сержанта, — посмотрим, много ли выяснишь». «Что ж, посмотрим», — согласился Ло.
— Я все написал в рапорте, — сказал Ко Ин после короткой дуэли взглядов. — Его передали в уголовную полицию.
— Твой рапорт уже у нас, в «Си-Ай-Ю». Я читал его. В нем изложено не все.
— Почему же это не все? — Сержант недовольно выпятил нижнюю губу. — Со мной было еще трое полицейских. Не верите — их спросите.
— Спрашивал.
Ло помолчал, давая собеседнику возможность немного понервничать: почему он обратился сначала к рядовым полицейским, а не к старшему группы? Ко Ин отвернулся, равнодушно глядя в окно, но по его лицу Патрик понял, что сержанту очень хочется узнать, что сказали полицейские. Однако инспектор не спешил. Он с деловитым видом достал сигареты, подчеркнуто неторопливо закурил, затянулся с таким удовольствием, словно самым важным было для него это, а не разговор с Ко Ином. Тот, наконец, не выдержал, оторвал взгляд от окна.
— Ну и что?
Он постарался вложить максимум небрежности в свой вопрос, но это ему плохо удалось. В тоне сержанта сквозила настороженность.
— «Репортер», который приезжал на остров, угощал вас сигаретами, — слегка отпустил «поводок» Ло.
— А-а! — Сержант расслабился и нагловато ухмыльнулся. — Я и забыл. По правде говоря, не придал этому значения. Ну, угостил и угостил — велика важность.
— Для нас все важно, — с нарочитой укоризной заметил Ло.
— Виноват, господин инспектор. Сплоховал. В голосе Ко Ина прозвучало такое искреннее раскаяние, что Ло еле удержался от улыбки.
— Вот такие мелочи, бывает, уводят следствие совсем не в ту сторону, — как бы рассуждая сам с собой, произнес он.
Сержант сочувственно покачал головой.
— Да-да… Простите, господин инспектор. Больше такого не повторится.
— Хорошо, что мы подобрали эти окурки, — продолжал размышлять вслух Патрик. И вдруг быстро спросил: — Он всех угощал?
Сержант на мгновение замер, соображая, видно, в какую сторону клонит инспектор, потом ответил решительно:
— Всех!
— А в сигаретах ведь было сильное снотворное. Как ты думаешь… зачем?
— Н-не знаю, — замялся Ко Ин и, вдруг спохватившись, добавил: — Виноват, господин инспектор! Испугался, что попадет мне за то, что спал. Вот и не указал в рапорте. Но ведь не по своей воле я заснул. Уж крепился, крепился…
Ко Ин шагнул в приоткрытую Патриком «дверь», полагая, что там, за нею, он будет чувствовать себя в безопасности. Развел руками, давая понять, что за халатность готов понести заслуженное наказание.
— Они нас нарочно усыпили… наверно, чтобы улики скрыть? — и горестно покачал головой. — Небось, наделали дел, пока мы дрыхли!..
— Наделали, — подтвердил Ло. — И еще каких дел!
Ко Ин расстроено зацокал языком, и Патрик даже на секунду усомнился: может быть, тот действительно спал?
— С чего же это ты по десятке велел остальным принести? Если и сам спал, — принялся «раскручивать» Ко Ина инспектор.
Зрачки сержанта сузились, но тут же он изобразил на лице виноватую улыбку.
— Все-таки нажаловались! — В голосе его зазвучали покаянные нотки. — Правда, господин инспектор, что было, то было. Попользовался тем, что последний заснул. Зарплаты-то не хватает… Вот и урвешь, где можно. Но я верну, господин инспектор. Правда, верну! Бог с ними, с деньгами. Отдам сегодня же. Вы только начальству не говорите. Уволят меня… А у меня четверо детей.
Ко Ин замолчал и просительно посмотрел на Патрика.
— Брось дурака валять, — вздохнув и подложив руку под щеку, бесцветным голосом произнес Ло. — Ты же прекрасно знаешь, что твое мелкое вымогательство меня не интересует.
— Но не по своей же воле я уснул! — заныл сержант. — Откуда мне было знать, что в сигаретах снотворное?.. А-а! — Он безнадежно махнул рукой. — Чего теперь объяснять! Все равно уволят…
— Могу помочь тебе…
Сержант подошел к Патрику:
— Как?
— Где найти того «репортера», который приезжал на остров?
— Да откуда ж я знаю, господин инспектор? Я его и видел-то впервые в жизни. Наверное, хотел раньше всех о трупах сообщить. Любят они сенсации, эти газетчики. Вот и приперся на остров ночью. Но я его не пустил, как и было приказано.
— Ну, а людей, которые приезжали на остров после него, ты тоже не знаешь?
— Да что вы, господин инспектор? — Ко Ин безуспешно пытался округлить свои узкие, как щелочки, глаза, в которых все чаще стали мелькать огоньки беспокойства. — Какие люди?
Патрик поднялся из-за стола, снова закурил и несколько раз прошелся по кабинету, чувствуя спиной цепкий взгляд… Потом он подошел к сержанту и, в упор глядя на него, медленно, с расстановкой произнес:
— Игру ты ведешь верно. Ко Ин. Если бы я, скажем, захотел тебя упрятать в тюрьму за принадлежность к тайному обществу, за… впрочем, достаточно одного этого… то у меня ничего не получилось бы. Маловато улик. Вернее, их у меня совсем нет. Ты уже сказал, что спал в ту ночь, и доказать обратное я не в силах.
— Не понимаю, о чем вы говорите, господин инспектор, — удивленно начал Ко Ин, которому слова Патрика об отсутствии улик явно пришлись по душе. — Я…
— Но я не буду привлекать тебя к уголовной ответственности, — пропуская мимо ушей слова сержанта, продолжал Ло.
Он вытащил из кармана листок бумаги, с нарочитой бережностью разгладил его руками.
— Я сегодня же отправлю во все газеты вот эту маленькую штучку. Сам знаешь, как в редакциях любят сенсации. Завтра же эту заметку опубликуют под заголовком «Сержант Ко Ин приоткрывает завесу тайны над „Садом смерти“». Хороший заголовок, а?
Ло взглянул на собеседника. По скулам сержанта начали ходить желваки. Он весь напрягся, сидел с приоткрытым ртом, слегка подавшись вперед. Ко Ин словно намеревался прыгнуть на Патрика и только ждал подходящего момента.
— Не нервничай, Ко Ин, — усмехнулся Ло, — ты станешь известным человеком. Правда, ненадолго. Потому что кое-кому по вполне понятным причинам такой заголовок может не понравиться. Тебе, конечно, не терпится узнать, что будет написано в заметке? Тебе все еще кажется, что я блефую. Нет, Ко Ин, я не блефую. В заметке будет написано, что некто Ко Ин решил порвать с преступной организацией, членом которой он является. Он добровольно явился в «Си-Ай-Ю» и рассказал, что в ночь с двенадцатого на тринадцатое января преступники, усыпив с помощью сигарет «Данхилл» полицейских…
Ло оторвался от чтения и поднял голову.
— Только не вздумай наделать глупостей. Ко Ин. Бежать тебе все равно некуда. На улице стоят мои люди.
…Усыпив полицейских, подменили один из находившихся на Блаканг-Мати трупов. Дальше в ней будет написано… Впрочем, это уже детали. Достаточно того, что я сказал. Ты станешь популярным человеком, Ко Ин. Репортеры толпами бросятся тебя разыскивать. Только жаль, что пресс-конференция с тобою не состоится. Ведь тебя наверняка к этому времени не будет в живых! Ты своим дружкам толком-то и объяснить ничего не успеешь. Могу тебе пообещать, что вмешиваться мы не будем. Это ведь ваше внутреннее дело, не так ли?
Пока Ло рисовал перед сержантом столь радужные перспективы, тот молча сидел, уставившись на инспектора, и Ло видел, как хочется Ко Ину облизать пересохшие губы.
— Не смотри на меня так свирепо, Ко Ин. — попросил Патрик мягко, даже ласково. — Не то я могу испугаться и уйти отсюда, так ни о чем и не договорившись…
Сержант молчал.
— Ну, не задерживай меня, — уговаривал его Ло. — А то я не успею объехать все редакции. Решай же Ко Ин: либо ты работаешь на нас, либо…
Ло выразительно покачал бумажкой перед носом собеседника.
— Что я должен делать? — угрюмо спросил тот.
— Молодец, — похвалил сержанта инспектор. — Понятливый парень! Для начала расскажи мне что-нибудь интересное. Ужасно люблю секреты. Ну, к примеру, скажи, как называется организация, к которой ты принадлежишь?
Ко Ин оглянулся по сторонам, будто хотел удостовериться, что они здесь действительно одни, только потом вполголоса произнес:
— «Са Джи».
Патрик вздохнул:
— Придется мне ехать по редакциям…
— Почему… придется?
— Блаканг-Мати для «Са Джи» — это слишком крупно, — спокойно сказал Патрик. — «Са Джи» занимается другими делами. Если мы договорились, к чему тебе врать, Ко Ин?
— Можно закурить? — спросил сержант.
— Если тебе легче будет ответить на мой вопрос — сделай одолжение.
Ло протянул ему пачку. Ко Ин попытался вытащить сигарету, но пальцы его не слушались.
— Как ты, однако, расстроился, — дружески усмехнулся инспектор. — Так ты не сможешь, пожалуй, дежурить.
Он достал сигарету сам и подал ее сержанту. Ко Ин закурил, сделал несколько жадных затяжек. Потом опять посмотрел по сторонам. Патрик терпеливо ждал. Сержант открыл было рот, но не смог произнести ни звука. Его узкий серый лоб стал влажным.
— Ну, хорошо. — сказал с сочувствием Ло, — я помогу тебе. А чтобы ты больше не сомневался, что мне кое-что известно, сними-ка рубашку и покажи мне шрам на левой стороне груди.
Ко Ин схватился за свою форменную куртку, как женщина за платье, когда ее собираются насильно раздеть, и судорожно затряс головой. Ло понял, что попал в точку.
— «Анг Сун Тонг»? — быстро спросил он.
Ко Ин вздрогнул, стиснул лежавшие на коленях руки так, что они побелели, и уставился в пол.
— Ты не слышишь меня? — осведомился Ло. — Повторить погромче?
Сержант бросил на него умоляющий взгляд.
— Не надо…
— Да или нет?
Ко Ин молча кивнул. Даже не кивнул — просто его голова упала на грудь.
— Давно работаешь на них? Впрочем, на эту тему мы еще успеем поговорить. Расскажи-ка лучше про твое дежурство на Блаканг-Мати. Приди в себя и расскажи все подробно.
— Я весь день дежурил, — начал Ко Ин медленно. — А вечером, когда я уже освободился, на улице ко мне подошел Фын…
— «Репортер», что ли?
— Да. Он сказал, чтобы я вернулся в участок и попросился сегодня ночью на дежурство. Когда мы приехали на остров…
— Не торопись, — перебил сержанта Патрик. — В котором часу ты с ним виделся?
— В девять у меня кончилось дежурство, и я сразу собрался домой.
— Допустим. А у твоего начальника не вызвало удивления, что ты хочешь остаться на ночь? И потом тебя же могли направить в другое место, не обязательно на Блаканг-Мати.
— Я сказал лейтенанту, что завтра хочу взять отгул. Так многие делают. А в другое место я попасть не мог. На ночь все посты распределяются заранее, и меня могли включить только в оперативную группу… Я договорился со старшим этой группы, и он согласился подежурить на следующий день. В участке уже было известно, что группа, дежурившая днем, уехала на Блаканг-Мати. И мы должны были ее сменить.
«Четко работают, — подумал инспектор, делая пометку в блокноте. — Нужно бы проверить всю цепь, по которой шла информация о находке на острове».
— Дальше?
— Около двенадцати на остров приехал Фын. Мы сидели у могильника, и я пошел на берег посмотреть, что за лодка подчалила. Фын шепнул мне, чтобы я не пускал его к трупам и не курил сигарет, которыми он угостит всех. Когда полицейские заснут, велел посветить фонариком в сторону пролива. А потом громко сказал, что он журналист, хочет сфотографировать могильник и все такое… В общем, все получилось, как он сказал. Мои ребята заснули, а я посветил, и к острову подчалил сампан. Фын и еще трое..
— Ты видел раньше этих троих?
— Только одного…
— Как его зовут?
— Красный Жезл.
Патрик мысленно заглянул в досье «Анг Суп Тонг». Красным Жезлом, по имеющимся в «Си-Ай-Ю» данным, именовался главарь так называемой боевой группы.
— Потом что?
— В сампане лежало тело, завернутое в мешковину. Мы вытащили его… понесли к могильнику.
— Как выглядел труп, который вы выкопали?
— Я не видел.
— Что ты мелешь?! — вскричал Патрик. — Ты же стоял рядом!
— Я не видел его, — упрямо повторил Ко Ин. — Его никто не видел. Когда на трупе оставалось еще немного земли, Красный Жезл всем велел отойти. Потом он накрыл его мешковиной…
— Это был труп мужчины?
— Да.
Ло снова закурил.
— Ладно. Будем пока считать, что ты не врешь. Теперь расскажи мне о твоих взаимоотношениях с Красным Жезлом.
— Он мой босс.
— Об этом я уже догадался. И часто ты его видишь?
— За последние полгода только на Блаканг-Мати.
— Ты знаешь, где его найти?
— Нет. Он передает мне указания через Фына.
— Кого еще «сверху» ты знаешь?
— Больше никого.
— Сколько у тебя своих людей?
— Десять человек.
Патрик взял со стола чистый лист бумаги.
— Мне нужны сведения о каждом: фамилия, кличка, где служат…
Ко Ин вынул из кармана авторучку. Пока он писал, Патрик воспроизвел в уме только что состоявшийся разговор. Сержант был сильно напуган и явно не врал. Значит, удалось наконец ухватиться за ниточку, ведущую к неуловимой «Анг Сун Тонг».
Неожиданно для себя Патрик подумал, что слишком уж просто все получилось. Не очень ли быстро заговорил Ко Ин? Ло по натуре был человеком азартным. Страстный любитель бриджа, он, впрочем, как каждый истинный поклонник этой серьезной, требующей раздумий игры, не признавал победы без борьбы. За карточным столом он получал щемящее наслаждение от самой партии, а не от ее результата, хотя проигрыш всегда сильно огорчал Патрика. Эмоции игрока продолжали жить в инспекторе и в служебное время. Поэтому Ло чувствовал сейчас некоторое неудовлетворение. Он выходил на одного из главарей «Анг Сун Тонг» почти без всяких усилий. Без долгожданной, захватывающей партии с могущественной «триадой», где Патрик надеялся со смакованием обдумывать Каждый ход, угадать в конце концов карты противника, сделать загадочный, обескураживающий сброс и неожиданно атаковать крупным козырем. Игра, к которой Ло был постоянно готов, вдруг начала терять для него свою прелесть.
«Стоп, — одернул себя инспектор, — загадочный сброс пока сделал противник. Вот и доставь себе удовольствие — разгадай его карты. Еще вчера ты, кажется, был настроен не слишком оптимистично. А сегодня, едва переиграв какую-то пешку, считаешь, что „Анг Сун Тонг“ у тебя в руках. Доберись сначала хотя бы до Красного Жезла».
Полицейский закончил писать. Патрик взял у него листок, пробежал глазами и возвратил Ко Ину.
— Ты забыл себя. И впиши-ка на всякий случай Фына и Красного Жезла. А то я могу про них позабыть.
Сержант сделал, как ему было сказано.
— Что это за номер? — поинтересовался Ло, увидев на последних трех строчках какие-то цифры.
— Клички продублированы. Всех рядовых членов, как и меня, зовут «монахами», но каждый из нас имеет свой личный номер.
— Рядовых? Но у тебя же есть свои люди. Кстати, почему у них нет номеров?
— Они не входят в организацию. Они даже не знают, что она существует. Работают только на меня. И от меня… получают деньги.
«Как раковая опухоль! — Патрика вдруг охватила злость. — Ее вырезаешь в одном месте, а она возникает в другом».
— С Фыном у тебя двусторонняя связь? — спросил он сержанта, молча ожидавшего новых вопросов.
— Да. Но мне разрешено ею пользоваться лишь в крайнем случае.
— Как ты можешь вызвать его на встречу?
— На Хавлок роуд возле отеля «Мирамар» стоит дорожный знак «Остановка запрещена». На обратной стороне — «Стоянка запрещена». Знак никогда не меняют. Мне достаточно перевернуть диск, и максимум через час меня разыщет Фын или кто-нибудь из его людей.
— Ну что ж, — Ло посмотрел на часы, — тебе пора на дежурство. Указания получишь позже. А пока вот два телефона. — Он набросал на клочке бумажки несколько цифр и протянул Ко Ину. — Появится Фын — позвонишь. И учти: с этого момента мы контролируем каждый твой шаг…