.
Единственное, что могла сделать Йим, – это идти дальше. Босые ноги не издавали ни звука, и через некоторое время она различила шорох у себя за спиной.
– Мастер?
Звуки прекратились. Йим оглянулась. Дорога была пуста. Пока Йим прислушивалась, солнце опустилось за деревья.
Йим снова начала идти. Звуки вернулись и стали громче. Повернувшись, она увидела, как на дорожку вышли две темные фигуры. В тишине сгущающегося мрака она услышала негромкие мужские голоса.
– Вы с ума сошли? Сарф!
– Он ушел. И этот дурак оставил свой меч.
– Он может вернуться.
– Тогда мы поторопимся.
Йим схватила меч Хонуса обеими руками и махнула им в сторону двух силуэтов. Они шли вперед с уверенностью опасных людей. Вскоре Йим смогла разглядеть их. На них были тяжелые кожаные туники, прошитые железными пластинами. Их грубые, покрытые шрамами лица соответствовали грубым доспехам. Один из них держал в руках незаточенный меч, другой – булаву с железным наконечником.
– Выбрось эту штуку, красавица, – сказал человек с мечом. – Ты поранишься.
– Я покалечу тебя, – сказала Йим, стараясь говорить уверенно, – если ты подойдешь ближе.
Человек с булавой захихикал и начал размахивать своим оружием быстрыми, беспорядочными движениями. Шипованное железо превратилось в сплошное пятно, со свистом рассекающее воздух. Йим дико размахивала своим клинком, пытаясь отбиться от него. Владелец булавы усмехнулся, и Йим почувствовала, что он играет с ней. Несколько раз железо проходило так близко к ее лицу, что она чувствовала его дуновение. С неожиданным лязгом меч вырвался из ее рук. Нападавший Йим шагнул вперед и прижал клинок к грязи.
– Хватит об этом, – сказал он. – Пришло время поиграть по-настоящему.
Он ухмыльнулся и концом булавы начал поднимать подол туники Йим.
Йим услышала голос Хонуса.
– Девушка моя.
Мужчина повернулся, держа ногу на мече.
– Зачем святому человеку женщина?
– Тебе достаточно знать, что она моя.
Человек с булавой натянул на лицо улыбку.
– Конечно, – сказал он. – Это не мое дело.
Затем он повернулся к своему собеседнику и подмигнул.
Меч сверкнул, отражая последний свет неба. Он прошел через то место, где мгновением раньше стоял Хонус. Сарф покатился по земле и вскочил на ноги так, что они с мечником оказались грудь в грудь. На таком близком расстоянии меч был бесполезен. Хонус ударил кулаком. Раздался хруст, и мечник повалился назад. Хонус поймал меч противника, прежде чем тот упал на землю. Затем он крутанулся, и булава упала, так как рука все еще держала ее. Раздался вопль. Он оборвался, когда Хонус снова взмахнул рукой. Второй человек упал на дорогу, разлетевшись на две части. Хонус повернулся и вонзил меч в другого человека, корчившегося на земле. Раздался хрип, и бульканье прекратилось. Хонус вынул меч и наступил на его лезвие, чтобы сломать его. После этого он швырнул меч и булаву в кусты, окаймляющие дорогу. Затем он поднял оружие и убрал его в ножны.
Йим все это время стояла как парализованная. Когда она смотрела на двух мертвых мужчин, ей стало не по себе от того, что они так жестоко погибли. Желудок забурлил, и если бы он не был пуст, ее бы стошнило. Долгое время она дрожала от ужаса, который боролся с облегчением. Затем она усмирила свои эмоции и дрожащим голосом спросила Хонуса:
– Теперь мы в безопасности?
На свирепом лице Хонуса появилась мрачная улыбка.
– В безопасности? – Он опустил взгляд на пару трупов. – Это были всего лишь блохи. За границей водятся волки. Разве ты не знала?
– Нет. Мой дом далеко и изолирован.
– Тогда ты зря его покинула. – Хонус оттащил тела с дороги. – Не волнуйся, сегодня мы будем в безопасности. Идем. Мы будем идти, пока не взойдет луна. Тогда тебе будет легче найти дрова.
К тому времени, когда Йим вернулся в лагерь со второй порцией дров, у Хонуса уже пылал костер и варилась каша. Он попробовал ее, прежде чем передать котелок Йим. Каша подгорела, но она ела с жадностью.
– Не ешь так быстро, – предупредил ее Хонус. – Ты заболеешь.
Йим сбавила обороты, но все равно чистила кастрюлю пальцами, шумно облизывая их. В лунном свете показались зубы Хонуса.
– Такие королевские манеры.
Отстранившись и напрягшись, Йим никак не отреагировала на шутку. Поев, она села у угасающего костра, закуталась в свой окровавленный плащ и задрожала, хотя ночь еще не была холодной.
Хонус расстелил свой плащ на листьях и снял сандалии и верхние штаны. Йим отвернулась, когда он начал снимать леггинсы.
– Сними эту сырую тунику, – услышала она его слова, и подойди ко мне.
Йим осталась на месте, но повернулась, чтобы посмотреть на Хонуса. Он лежал на своем плаще, его мужское достоинство прикрывала длинная рубашка. Слегка дрожащим голосом Йим ответил.
– Ты Сарф, святой человек.
– Сарф – всего лишь слуга святого человека. Я не чище других людей, возможно, даже хуже.
– Если бы вы купили белокурого раба, вы бы захотели его тоже погладить?
– Нет, – ответил Хонус, в его голосе слышалось раздражение.
– Тогда почему я должна делать то, что не нужно ему?
– Пойдем. В этом есть удовольствие.
–Я уже страдала, как связанный пленник, так что не говори об удовольствии. То, что доставляет удовольствие мужчине, унижает женщину.
– Это мое право, – ответил Хонус. – Ты мне принадлежишь.
– Ты владеешь своим мечом. Ты бы использовал его, чтобы тесать камни?
– Хватит говорить загадками.
– Только дурак уничтожает свое имущество.
Хонус сел и уставился на Йим.
– Ты называешь меня дураком?
– Нет, мастер.
Йим вспомнила ночь с человеком со шрамом в повозке, и когда она заговорила снова, в ее голосе прозвучала решимость.
– Вы можете взять меня силой, но вы не можете заставить меня жить. Если вы меня тронете, я покончу с собой. Тогда единственным бременем, которое я буду нести, станут воспоминания о Темном Пути.
– Ты блефуешь.
– Посмотри мне в глаза и узнай правду. Я уже однажды испытала насилие. Я лучше пойду по Темному Пути, чем переживу его снова.
Хонус долго смотрел на Йим, и она почувствовала, что это не обычный взгляд, а тот, который видит под внешностью. Йим открыто встретила его взгляд и ослабила бдительность. И хотя в лунном свете она не могла разглядеть его татуированное лицо, ей показалось, что она передала свою решимость. Наконец Хонус отвел взгляд и натянул штаны.
– Я не буду тебя принуждать, – сказал он. – Клянусь.
Хонус сделал знак Равновесия. Затем он снял рубашку и бросил ее Йим.
– Замени свою сырую тунику на эту и ложись рядом со мной. Мы разделим тепло, не более того.
Йим почувствовала волну облегчения. Она издала протяжный вздох, когда Хонус лег и перекатился на бок, чтобы оказаться лицом к лицу с ней. Надев рубашку и повесив тунику сушиться, она заметила, что спина Хонуса покрыта мелкими отметинами. Она нерешительно подкралась к его плащу и накинула свой, чтобы укрыть их обоих. Присмотревшись, Йим увидела, что это были вытатуированные руны. Письмена начинались на плечах Хонуса и простирались до самой поясницы, образуя обширный текст. Некоторые из знаков вызвали у Йим любопытство. Она протянула руку и слегка коснулась их.
– Твои руны старинны, – прошептала она, – но я могу разобрать некоторые слова.
– Не надо! – крикнул Хонус.
Йим отдернула руку.
– Эти руны касаются глубоких вещей, предвестий, которые должен читать только хозяин Сарфа, – сказал Хонус. – Сарф может их не знать. Вот почему они начертаны на его спине.
– Простите, мастер. Я не знала. – Йим подняла свой плащ. Натягивая его на Хонуса, она подумала о рунах и задалась вопросом, почему на некоторых из них написано ее имя.
7
Хонус лежал, глядя на звезды и прислушиваясь к дыханию Йим. Засыпая, она не отстранилась от него. Вместо этого она лежала, свернувшись калачиком, прижавшись к нему спиной и ногами, чтобы согреться. Когда я в последний раз был так близок с женщиной? Казалось, прошла целая вечность. Однако близость Йим лишь усиливала его одиночество. Как жалко обращаться к рабыне ради… чего? Удовольствия от испуганной девушки? Какая мелкость и тщета. Хонусу стало стыдно за свою слабость.
А еще он упрекал себя за то, что позволил Йим мельком взглянуть на его спину. Если бы он знал, что она умеет читать, он бы никогда не снял рубашку. Хонус задался вопросом, какие знаки она различила. Наверное, это неважно. Она не поймет их значения. И все же он не мог забыть, как Йим нежно провела пальцами по его татуировкам. Мудрый и нежный учитель Хонуса точно так же прикасался к рунам, когда ломал над ними голову. Хонус размышлял о том, что Йим расшифровала слова, которые он, носивший их с детства, редко видел и никогда не читал. Все, что он знал о них, – это то, что надпись была обширной. Время от времени его хозяин подтрунивал над Хонусом, рассказывая о Сарфе, на спине которого было написано всего одно слово. Он никогда не раскрывал, что это было.
Хонус часто размышлял о том, что его хозяин узнал по его спине. Когда он был молод, то считал, что там записана вся его жизнь, открытая любому, кто сможет разобрать буквы. Позже он узнал, что Провидец, который их вытатуировал, писал загадки и подсказки.
– Их смысл раскрывается со временем, – сказал мастер Хонуса. – Жизнь дает недостающие кусочки головоломки.
Хонус задавался вопросом, были ли Яун или даже рабыня рядом с ним кусочками этой головоломки, и кто будет собирать эти кусочки теперь, когда тот, кого он почитал, мертв.
Последний раз хозяин Хонуса прикасался к рунам накануне битвы. Если он и предвидел свою смерть, то не открыл ее Хонусу. Он лишь велел Хонусу никогда не нести свою ношу, сказав:
– Воля Карм сильна в этом.
Хонус послушался, и все, что последовало за этим, было следствием.
Хонус не знал, почему он не должен нести свою ношу. Возможно, мой хозяин знал