ихая ненависть к жене и мысль, что вот если бы я не был женат, то… вот что страшно! Впрочем, ради Бога, – не анализируй слишком, потому что ты, если начнешь анализировать, непременно во всяком обыкновенном вопросе найдешь камень преткновения и, не зная, как сам отвечать на что и почему, обратишься в бегство».
Толстой серьезно относился к женитьбе. Позднее, уже в 1896 году он так выразил свои мысли в дневнике: «После смерти по важности и прежде смерти по времени нет ничего важнее, безвозвратнее брака. И так же, как смерть только тогда хороша, когда она неизбежна, а всякая нарочная смерть – дурна, так же и брак. Только тогда брак не зло, когда он непреодолим…»
Брак с Екатериной не состоялся. Впрочем, Толстой в те годы влюблялся часто, но не решался на женитьбу. По этому поводу писал: «Тютчева, Свербеева, Щербатова, Чичерина, Олсуфьева, Ребиндер – я во всех был влюблен».
Он увлекался и другими женщинами. После княжны Екатерины Дондуковой-Корсаковой были сестры Львовы, баронесса Менгден, княжна Трубецкая…
Дольше всех после Арсеньевой занимала его мысли Екатерина Федоровна Тютчева (1835–1882), дочь его любимого поэта. Она была третьей дочерью Федора Ивановича от первого его брака с Элеонорой Петерсон.
Она рано осталась без матери, и ее воспитывала тетка, сестра матери, а затем она училась в Мюнхенском институте. В 1845 году Федор Иванович забрал ее вместе с сестрами в Петербург и определил в Смольный институт. Затем, после выпуска, она жила в семье отца, который был женат… а в 1853 году переехала к своей тетке Дарье Сушковой, жене писателя Н.В. Сушкова.
Сушковы держали литературный салон, и, как отмечал один из современников, «Кити Тютчева очень оживила салон Сушковых. Она была девушкой замечательного ума и образования, у нее была приятная наружность, живые черные глаза; при твердом уме она была сдержанного характера, но не обладала тою женскою грацией, которая служит притягательною силою для мужчин. А так как требования ее естественно были высоки, то ей трудно было найти себе пару. Она пережила стариков и умерла, не выйдя замуж».
Е.Ф. Тютчева. Художник И.К. Макаров
Лев Толстой, увидев ее, был увлечен: «Тютчева начинает спокойно нравиться мне… Потихоньку, но захватывает меня серьезно и всего», но отношения их не сложились.
Князь Петр Андреевич Вяземский посвятил Екатерине Федоровне Тютчевой (уже позднее, в 1865 году) стихотворение «Вечер».
Прелестный вечер! В сладком обаяньи
Душа притихла, словно в чудном сне.
И небеса в безоблачном сияньи,
И вся земля почила в тишине.
Куда б глаза пытливо ни смотрели,
Таинственной завесой мир одет,
Слух звука ждет, – но звуки онемели;
Движенья ищет взор – движенья нет.
Не дрогнет лист, не зарябится влага,
Не проскользнет воздушная струя;
Все тишь!.. Как будто в пресыщеньи блага
Жизнь замерла, и не слыхать ея.
Но в видимом бездейственном покое
Не истощенье сил, не мертвый сон:
Присущны здесь и таинство живое,
И стройного могущества закон.
И молча жизнь кругом благоухает,
И в неподвижной красоте своей
Прохладный вечер молча расточает
Поэзию без звуков, без речей.
И в этот час, когда, в тени немея,
Все, притаясь, глубокий мир хранит,
И тихий ангел, крыльями чуть вея,
Землей любуясь, медленно парит,
Природа вся цветет, красуясь пышно,
И, нас склоня к мечтам и забытью,
Передает незримо и неслышно
Нам всю любовь и душу всю свою.
Тютчева была писательницей, публицисткой и переводчицей – ей принадлежит перевод на английский язык избранных проповедей митрополита Филарета, которые были изданы в Лондоне в 1873 году. Ее перу принадлежат «Рассказы из священной истории Ветхого и Нового Завета», изданные в Москве в 1884 году.
Это было, конечно, позже, но ведь такие таланты, как у Тютчевой, не являются ниоткуда – говорят, что талант – это один процент способностей и 99 процентов труда. Так что Толстой познакомился с Тютчевой, когда она совершала свое восхождение к вершинам творчества. Ее выгодно отличало от Валерии несомненное литературное дарование.
1 января 1858 года, находясь в Москве, сделал такую запись: «Визиты, дома, писал. Вечер у Сушковых. Катя очень мила».
Но все тот же синдром холостяка останавливал Толстого. Колебания: 7 января – «Тютчева, вздор!», 8 января – «Нет, не вздор. Потихоньку, но захватывает меня серьезно и всего». А 19 января: «Т. занимает меня неотступно. Досадно даже, тем более, что это не любовь, не имеет ее прелести». 20 января: «М. Сухотину с язвительностью говорил про К.Т. И не перестаю думать о ней. Что за дрянь! Все-таки я знаю, что я только страстно желаю ее любви, а жалости к ней нет». 21 января. «К.Т. любит людей только потому, что ей Бог приказал. Вообще она плоха. Но мне это не все равно, а досадно».
За один только месяц столько колебаний! 26 января: «Шел с готовой любовью к Тютчевой. Холодна, мелка, аристократична. Вздор!» 1 февраля: «С Тютчевой уже есть невольность привычки». 8 февраля – 10 марта: «Был у Тютчевой. Ни то ни се, она дичится». 28 марта: «Увы, холоден к Т. Все другое даже вовсе противно». 31 марта: «Тютчева положительно не нравится».
Вот такие метания от любви к неприязни происходили довольно продолжительное время, а в сентябре Лев Николаевич вдруг решился сделать ей предложение. Готов… Но что же случилось? В дневнике говорится: «Я почти бы готов без любви спокойно жениться на ней, но она старательно холодно приняла меня».
«Счастье такое кажется невозможно»
Константин Симонов в поэме «Пять страниц» написал:
Все романы обычно на свадьбах кончают недаром,
Потому что не знают, что делать с героем потом.
Это, конечно, может быть верно для обычных романов обычных людей. А как быть с писателями?
У Пушкина после свадьбы начались самые большие перипетии в жизни, окончившиеся трагедией, у Тютчева вслед за первой и второй женитьбами последовала третья, всколыхнувшая общество и вызвавшая кривотолки и возмущения лицемеров и циников. Не принес первый брак счастья и Федору Михайловичу Достоевскому. А какие проблемы были у Василия Васильевича Розанова после женитьбы на бывшей любовнице Достоевского Сусловой! Не сразу сложилась семейная жизнь у Андрея Ивановича Куприна, которому пришлось разводиться и жениться второй раз, много проблем было и в семье Александра Блока, женатого на дочери нашего знаменитого ученого Дмитрия Ивановича Менделеева. Перечисления можно продолжить. Но что же у Льва Николаевича Толстого?!
Он мечтал о женитьбе, искал достойную вторую половинку, а когда нашел, наверное, самое удивительное и необычное и началось.
Но обо всем по порядку…
В 1862 году в Ясной Поляне проездом побывала семья врача Московской дворцовой конторы Андрея Евстафьевича Берса. Они ехали в свое имение «Ивицы», что было неподалеку, и по приглашению Льва Николаевича остановились погостить у него. А уже через месяц Толстой сделал предложение дочери Берса Софье Андреевне. 23 сентября того же года они поженились. Вот так… целыми месяцами обдумывал жениться или не жениться на Валерии Арсеньевой, неделями размышлял о том же в отношении Екатерины Тютчевой, а тут…
С.А. Берс (Толстая)
В дневнике писателя появилась восторженная запись: «Неимоверное счастье… Не может быть, чтобы это все кончилось только жизнью».
События женитьбы Лев Толстой отразил в романе «Анна Каренина». Вспомним описание сватовства Левина и женитьбы его на Кити.
Итак, состоялось то, о чем Толстой мечтал давно – он создал семью. И что же? 5 января 1863 года он отметил в дневнике: «Счастье семейное поглощает меня всего».
И действительно, все начиналось безоблачно, радостно, вызывало самые высокие и лучшие чувства, что, безусловно, способствовало приливу творческих сил. Лев Николаевич завершил работу над повестью «Казаки». Тут же начал подготовку к изданию «Поликушки». Тогда же сделал первые наброски исторической повести «Декабристы».
А как все начиналось?
1861 год. Лев Толстой – холостяк. Позади романы с Валерией Арсеньевой, Екатериной Тютчевой, позади ухаживания за многими барышнями, позади связь с крестьянкой, родившей ему сына.
Он продолжает поиск, ведет его настойчиво и последовательно, отмечая, что «последовательность есть сила отрицания всего не того, чем хочешь быть занят».
И все чаще появляются мысли о Берсах.
6 мая. Ясная Поляна: «Не писал дней десять… Забыл день у Берсов приятный, но на Лизе не смею жениться…»
Лиза – Елизавета Андреевна, старшая сестра Софьи, будущей супруги Льва Николаевича. Поскольку она – старшая, родители, видимо, и решили, что ради нее стал так часто ездить в гости Лев Толстой, что на ней он собирается жениться. А всего дочерей было три – Елизавета 1843 года рождения, Софья – 1844 – го и Татьяна – 1846 – го. Было, кроме них, еще и пять сыновей.
Разница в возрасте у Лизы и Софьи всего год, что практически не различимо, но уж так повелось – старшие сыновья женятся раньше младших, и старшие дочери замуж выходят первыми. Впрочем, исключения из правил были далеко не редки.
Лев Николаевич догадывался, кого прочат ему в невесты, и поверял дневнику свои затаенные мысли…
22 сентября: «Я в Москве. Лиза Берс искушает меня; но это не будет. Один расчет недостаточен, а чувства нет».
Следующая запись в дневнике по поводу Берсов сделана спустя почти год, 23 августа 1862 года: […] В Москве… ночевал у Берсов. Ребенок! Похоже! А путаница большая… Я боюсь себя, что ежели и это – желанье любви, а не любовь. Я стараюсь глядеть только на ее слабые стороны, и все-таки оно. Ребенок! Похоже».
Да, семнадцатилетняя Софья Берс ему, тридцатичетырехлетнему, казалась ребенком. Это ведь чем дальше нас уносят в зрелость годы, тем меньше разница в летах видна. Но для семнадцатилетней жених, ровно вдвое старший, – многовато.