Женщина, что развлекала Эдмунда, лежала, прижавшись затылком к его пяткам, в ее глазах медленно угасала жизнь. Хриплый вздох вырвался из ее горла с бульканьем, которое никак не затихало.
– Генерал, я искренне надеюсь, что это важно, и вы не просто… беспокоите меня. – Эдмунд сел за маленький столик и налил себе выпить. Судя по запаху, свежую кровь.
Я оторвал взгляд от служанки и взглянул на короля. Спасти ее невозможно.
Выпрямив спину, я заложил руки за спину и заговорил:
– Вы просили меня сообщить о чем-нибудь необычном. Я был в «Кабане и Клинке».
– И что? – Он сделал глоток. Брызги крови покрывали его лицо и часть груди, словно оспа. Я не осмеливался смотреть ниже.
Откашлялся, тщательно подыскивая верные слова, выбирая их таким образом, чтобы они оказывали нужное воздействие.
– Некоторые считают, что Король Стирлинг был убит. Я подумал, вам непременно следует узнать об этом. Если люди отвернутся от вас, заподозрив в убийстве, это очень осложнит… ситуацию.
Эдмунд опустил свой кубок и облизнул губы.
– Мы проведем похороны так, как сочли нужным мои советники.
Я наклонил голову в его сторону.
– Конечно. Но простого предварительного осмотра тела одним из наших целителей было бы достаточно, чтобы…
– Я больше не буду осквернять тело своего отца, – сказал Эдмунд. Не с праведным гневом, нет, он казался… удивленным?
Я уставился на него, а он на меня в ответ, улыбка медленно расползлась по его лицу.
Понял ли он, что я знаю о том, что он убил Короля Стирлинга? Возможно ли это?
– Как пожелаете, Ваше Величество. – Я поклонился в пояс. – А что насчет «Кабана и Клинка»?
Эдмунд встал, покручивая свой кубок; служанка испустила последний вздох и наконец-то замолчала.
– Сожги заведение дотла.
Я заставил себя снова поклониться, зная, что должен проявить себя перед ним, завоевать доверие. Чтобы, когда придет время, подобраться достаточно близко, пронзить его мерзкое сердце своим мечом и снести змеиную голову с плеч.
5Сиенна
Снег скрывал наши следы, пока мы прижались к Территории Оборотней, и это хорошо. Но у нашей троицы беглецов не было одежды по погоде. Мы с Бетани и Уиллом были обернуты тонкими одеялами из хижины. Когда узнали, что ехать осталось совсем немного, Би согласилась сесть с Уиллом на одну лошадь и делилась с ним теплом, но двигались они медленно.
Хавок не позволила бы никому другому сесть на свою спину, поэтому я ехала одна, ведя за собой хромую кобылу. Еще медленнее, чем остальные, – я не могла не оглядываться через плечо каждые несколько минут.
Я чувствовала, что за нами следят, и зуд между лопатками подтверждал это. Будь это просто Эдмунд, наверное, было бы не так страшно. Но я не знала, пробудил ли мой уход злость у Доминика. Генерал вызывал у меня дрожь.
И причин тому было предостаточно… Не последней из них были мои сложные чувства в отношении этого надоедливого мужчины.
Лохлин бежал впереди; его огромное волчье тело было хорошо видно на фоне белого снега. По крайней мере, у нас есть проводник. Не уверена, что смогла бы принести хоть какую-то пользу, если бы продолжала пытаться руководить, потому что в данный момент я не чувствовала своего лица.
И рук.
Если так подумать, я вообще ничего не чувствовала.
Казалось, минули дни, прежде чем Лохлин снова принял человеческий облик и направился к нам.
– Говорить буду я; мы находимся на границе Территорий.
Стуча зубами и сомневаясь, что смогла бы произнести хоть слово, я кивнула. Тело онемело от макушки до пят. Одежда совсем не грела – с таким же успехом я могла сидеть на Хавок голой.
Особенно сильный порыв ветра хлестнул меня и вырвал одеяло из пальцев. Я просто смотрела, как оно улетает, не в силах даже потянуться за ним.
Хавок ударила копытом по земле и издала долгое, низкое фырканье. Я едва ли могла ее винить. Ожидание убивало всех нас.
– Давайте, – наконец прокричал Лохлин, перекрикивая шум ветра. – Королева примет нас.
Бетани вскрикнула от облегчения. Уилл чуть крепче сжал девушку в своих объятиях. Хавок же просто двинулась вперед в ту секунду, как я подумала, что нужно последовать за Лохлином. Но мой затуманенный разум едва осознавал, что мы снова начали движение. Королева разрешила войти на Территорию Оборотней. Я смутно понимала, что должна радоваться, но мне было очень холодно. Ужасно холодно…
Лохлин повел нас по узкой, извилистой тропинке между огромными елями, которые хорошо защищали от ветра. И тут я осознала, что холод теперь был вызван вовсе не погодой. Он поселился в моих костях, и сквозь туман в сознании я задавалась вопросом, пройдет ли это когда-нибудь.
– Туда, скачите изо всех сил к главному сооружению, вы видите его? – Я моргнула и обнаружила, что Лохлин стоит рядом и пристально смотрит на меня. – Сиенна?
Я могла лишь попятиться.
– Черт! – Он обхватил меня за талию и сжал в своих объятиях. – Почему ты ничего не сказала?
Я медленно моргнула. Сказать? С замерзшими губами? Идиот.
Мужчины так глупы. И неважно, к какому виду они принадлежат. Это заставило меня улыбнуться.
– Нужно отвести их в крепость, немедленно! – крикнул Лохлин, его руки крепче обхватили меня. Тепло его тела начало согревать мой бок, и я закрыла глаза. – Нет, держи глаза открытыми, Сиенна!
Я пыталась, правда пыталась.
Но холод был таким изнуряющим, а это едва уловимое тепло, казалось, распространялось по моим конечностям дюйм за дюймом, пока я просто не вздохнула и не перестала бороться.
– Черт подери! – взревел Лохлин.
Я почувствовала движение вокруг себя. А потом… ничего.
Я погружалась в сны и выплывала из них, из темноты на свет, а затем снова уходила в глубины своего разума.
Там был Доминик, его взгляд не сходил с моего лица. Он протягивал руку. Я хотела сжать ее, но не могла. Нужно найти Джордана, уехать. Я выполнила свою задачу.
Увела Уилла подальше.
Теперь настал мой черед бежать.
Из моего горла вырвался стон, рука призрачного Доминика коснулась моего лица, его голос был низким и хриплым:
– Девочка, он убьет меня, если ты умрешь.
Девочка?
Я изо всех сил пыталась открыть глаза, к векам будто прицепили грузы. Удалось медленно моргнуть, и я уставилась в лицо Лохлина.
Оно прямо напротив моего?
Я задрожала, и он обнял меня. По спине разлилось тепло. Я медленно повернула голову, чтобы увидеть позади прижавшуюся к Уиллу Бетани. Подо мной был толстый меховой ковер. Сверху – пуховое одеяло, легкое, но теплое.
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять.
Лохлин рассмеялся, когда я повернула голову и уставилась на него с открытым ртом.
– Я не расскажу Дому, если и ты будешь держать язык за зубами, девочка. Ты жива, и это все, что имеет значение. – Он выскользнул из-под одеяла. И грудь его была голая… а сам Лохлин, боже, мощный, как танк.
Я тяжело сглотнула и несмело заглянула под одеяло. На моем теле были остатки одежды. Нижнее белье и тонкая майка.
– Ты…
– Ты замерзла, нужно было согреть тебя. Лучший способ без использования магии – прижаться телом к телу. Особенно с оборотнем, девочка. Мы излучаем жар, словно в животах у нас раскаленная печь. – Он снова рассмеялся и похлопал по своему твердому, как скала, прессу.
Лохлин принялся натягивать штаны и рубашку. Я отвернулась, создавая некое подобие уединения. Не то чтобы на него не стоило смотреть – если бы не тот факт, что мое тело полыхало жаром только для определенного вампира, мне бы очень понравилось разглядывать его.
Сев, я оглядела пространство, в котором мы находились. Комната была большой, может, футов двадцать в длину, и имела высокий потолок с деревянными балками, усыпанными различными подвесками. Увидев освежеванное животное над нашими головами, я перестала в них вглядываться.
– Тебе тоже нужно одеться, Сиенна, – сказал Лохлин. – Тебе и Уиллу.
Принц пошевелился при звуке своего имени и сел, одеяло сползло до пояса. Бетани задрожала, и он укрыл ее. Руки юноши скользнули по ее обнаженной коже.
Я подняла бровь, глядя на него. Он просто пожал плечами, будто бы ничего не мог с собой поделать.
Через несколько минут мы оделись и вышли из комнаты, оставив Бетани с доброй женщиной, лицо которой испещряли морщины от многолетнего смеха и улыбок.
– Ну же, идите, я присмотрю за девчушкой. – Она выгнала нас из комнаты, взмахнув передником.
Мы прошлись по залам крепости, и я не могла не обратить внимания на разницу между ней и Блэкторнским замком.
Простовато – конечно, это первое, что пришло в голову. В конструкции было много дерева, она была менее изысканной, но чистой. Здесь не было ни причудливых картин, ни золотых канделябров – для освещения висели огромные оленьи рога со свечами на концах.
Однако находились тут и современные вещицы. Я видела портативные рации на плечах некоторых мужчин, а в стенах и на потолке, перемежаясь со свечами, обнаруживались настоящие электрические светильники.
– Мы не отвергаем технологии, как наши соседи, – сказал Лохлин, проследив за моим взглядом.
Уилл хмыкнул.
– Мы не отвергаем их. Не совсем.
– Нет? – Лохлин рассмеялся над ним. – Где ваш телефон, юный принц?
– Почти все, что у нас есть, мы используем для создания солнцезащитного щита на своей территории, – сказал Уилл. – Это не оставляет ресурсов для легкомысленных трат.
Я перевела взгляд с одного на другого.
– Постойте-ка. Хотите сказать, у вас ограниченный запас электроэнергии? Почему?
Уилл взглянул на Лохлина.
– Они перекрыли подачу электроэнергии с материка. Каждой из территорий каждый год выделяется определенное количество. То, что отводится нам, позволяет использовать экранирующую защиту, на этом все.
Лохлин кивнул.
– Верно. Если бы вы не были такими праведными ублюдками, возможно, мы поделились бы чем-то еще.
В его словах не было ни запала, ни враждебности, лишь усталость и факты.