— Нет.
— Как, черт возьми, я могу верить всему, что ты говоришь, Леви? — все встает на свои места, и я смотрю на него, будто он ненастоящий. — Вот почему ты обратил на меня внимание, не так ли? Ты не хотел, чтобы я раскрыла, что ты и твоя маленькая группа друзей сделали… подожди… были ли Ронан, Ксан и Коул частью этого? О, Боже мой. Конечно, они были. Эйден приказал им оставить меня умирать, так ведь?
— Астрид!
Он сжимает мои плечи, и я понимаю, что по моим щекам текут слезы.
Я пообещала себе, что никогда не буду плакать из-за него, но вот я здесь.
Только эти слезы за меня. За жалкую дурочку во мне, которая снова решила довериться ему.
— В последний раз повторяю, что я не имею никакого отношения к несчастному случаю.
— Что ты почувствовал, увидев меня в собственной крови, Кинг? — я плачу. — Ты сбежал?
— Нет! — он крепче сжимает мое плечо.
— Тогда почему ты так настаивал, чтобы я закрыла дело? Почему превратил мою жизнь в ад из-за этого? И не лги. Если солжешь, я окончательно с тобой покончу. Клянусь.
— Покончишь со мной, да? — он сжимает в кулаке мои волосы, глаза угрожающе светятся. — Ты думаешь, что сможешь забыть меня?
— Возможно, не сразу. — мой голос полон эмоций. — Но обещаю, что в конце концов забуду. Я не твоя игрушка, Леви, и никогда ею не буду.
Он убирает руки с моих волос и вздыхает.
— К черту все.
К черту все?
Что, блядь, это должно означать?
— Ты помнишь, что случилось в ночь аварии?
Мои брови хмурятся.
— Случайный пожар?
— Только это не было случайностью.
Мои глаза расширяются.
— Ты…
Он кивает.
— Я поджег особняк моего дяди.
— Но… зачем?
— Поджог ведет в тюрьму, принцесса. Дядя мог бы вытащить меня оттуда, но это было бы ценой моей свободы. Вот почему мне нужно, чтобы ты бросила заниматься этим делом.
— Нет. Почему ты поджег особняк дяди?
Он невесело смеется.
— Потому что я хотел восстать против него? Потому что он угрожал забрать мое наследство и держать меня на поводке? Потому что я хотел быть мудаком и стереть его любимый дом отдыха прямо перед летом? Выбирай сама.
Я и не подозревала, что его отношения с дядей были настолько натянутыми.
— Может ли твой дядя лишить тебя наследства?
— Мой отец назначил его моим опекуном, пока мне не исполнится двадцать пять. Если я не сыграю ему на руку, он не позволит мне прикоснуться ни к одному центу из семейных денег.
— Он действительно может это сделать, когда тебе больше восемнадцати?
— Да. Даже если он не сможет, я не буду в состоянии оспорить его в суде. Ни один адвокат не сравнится с командой адвокатов дяди.
— Почему он так с тобой поступает?
Он глубоко вздыхает.
— Он не хочет, чтобы я стал отцом. Видите ли, мой отец не был идеальным Кингом, каким является Джонатан. Джеймс Кинг больше любил жизнь и никогда не занимался семейным бизнесом. В ранние годы он играл в регби, но заработал серьёзную травму, которая вынудила его досрочно уйти на пенсию. Он впал в депрессию, а затем в маниакальное состояние. Пока дядя строил империю, мой отец либо играл на деньги Кингов, либо тратил их на наркотики.
Чем больше Леви говорит о своем отце, тем сильнее пульсирует его энергия.
Я медленно пододвигаюсь к нему, будто боюсь сбить его с толку. Мое сердце болит за него, и я чувствую его боль на кончике языка.
Ни один король не рождается королем. Они превращены в одно целое с детства. У Леви никогда не было серебряной ложки. Его мать бросила его без оглядки, а у отца были проблемы с психикой, а дядя, очевидно, помешан на контроле.
Ох, и его двоюродный брат психопат.
— Но ты говорил мне, что у тебя были хорошие отношения с отцом.
— Да, когда он не был маниакальным или под кайфом, что оставляет очень мало места для связи отца и сына. — он делает паузу. — Он научил меня быть собой. Я не понимал, как много он на самом деле значил для меня, пока не потерял его.
Я прислоняюсь головой к его напряженному плечу, сжимая его руку в своей.
Должно быть, поэтому у него предубеждение против наркотиков. Это одна из причин, по которой он потерял отца.
— Джонатан не хочет, чтобы я был неудачником, как мой отец, и Джонатан не останавливается ни перед чем, чтобы получить желаемое.
Я вижу, откуда Леви и Эйден заработали свою безжалостную сторону.
Леви не признался бы в этом открыто, но он похож на своего дядю во многих отношениях.
— А чего ты хочешь? — шепотом спрашиваю я.
Его глаза находят мои, и смягчаются.
— Тебя.
Если бы мое сердце могло вырваться из заточения, оно бы сейчас пролилось к нашим ногам.
— Еще что?
Слова вырываются на одном дыхании.
— Просто ты.
Его губы находят мои в самом медленном, самом соблазнительном поцелуе, который он когда-либо дарил мне.
Я отталкиваю его, положив руку ему на грудь.
— Должно быть, ты хочешь что-то еще.
Какое-то время он молчит.
— Футбол.
— Ты хочешь заниматься этим профессионально?
Он кивает.
— Мне звонили и интересовались из Ливерпуля и Манчестер Сити.
— Вау. Это крупные команды.
Он прищуривается.
— Откуда ты это знаешь, мисс-мне-все-равно-на-футбол?
— Попросила Дэна просветить меня, — улыбаюсь я. — Но ничего себе, я рада за тебя.
Я пытаюсь скрыть, как разрывается мое сердце при мысли, что он будет на другой половине страны.
— Это не имеет значения. Если дядя запретит. Ни одна хорошая команда не возьмёт меня, — он смотрит на наши руки. — Что насчет тебя? Куда ты планируешь поступать?
— Папа думает об Импереал колледже.
— И дай угадать, это не то место, в которое ты хочешь поступать.
— Я художница. Я хочу продолжать быть художницей.
— Ты не говорила ему об этом?
— Ты не видел моего отца? — я неловко смеюсь.
— Он казался гораздо более разумным, чем мой дядя.
— Ты действительно так думаешь?
— Не совсем. — он поднимает плечо. — Но враг дяди мой друг.
Я смеюсь, положив голову ему на плечо. На мгновение мы теряемся в огнях вдалеке, когда колесо обозрения продолжает свое восхождение на вершину.
Затем в голову приходит сумасшедшая мысль.
— Леви… Ты видел, кто сбил меня той ночью?
— Если бы знал, то сказал бы тебе.
Я отстраняюсь, глядя на него. Затем хватаю его за обе руки и ощупываю их.
— Ты был там в тот момент, когда меня сбили?
— Я слышал удар.
— То есть ты был на дороге? Ты кого-нибудь видел?
— Поверь мне, принцесса, если бы я знал, кто причинил тебе боль, я был бы первым, кто их угробил.
Но сумасшедшая идея не покидает меня.
Может ли это быть…?
Я поднимаю его кофту с длинными рукавами до локтей.
Он усмехается:
— Я стану твоим сладким папиком раньше, чем мы договорились?
Мой взгляд останавливается на линиях его предплечий. Я вижу это и задыхаюсь.
Родинка у его локтя в темноте похожа на маленькую звездочку.
Мои глаза затуманиваются, смотря на него.
— Ты спас меня.
Глава 47
Астрид
Как только я начинаю думаю, что ты со мной, все растворяется в воздухе.
Проходят недели, и каждый день кажется сюрреалистичным.
Ежедневно Леви проверяет мои пределы, а я его. Мы как две части головоломки, он и я. Одно невозможно без другого.
Я вхожу в школу с рукой Леви, обнимающей меня за талию. Большая часть футбольной команды окружает нас, как рыцари. Дэн, Эйден, Ксандер, Ронан и Коул моя собственная защита, и они следуют за мной, когда Леви нет рядом. Могу сказать, что Эйдену это не нравится, но Леви каким-то образом заставил его.
После наказания в бассейне трое других молчат около Леви. Очевидно, их капитан надрал им зад. Я надеялась, что это не из-за шутки с оргией.
Но, зная Леви, это, скорее всего, играет определенную роль.
Леви не только собственник, но и мелочный ревнивец, когда я смотрю на его товарищей по команде. Возможно, я делала это нарочно, чтобы вывести его из себя.
Я озорно улыбаюсь и говорю Ронану:
— Когда у нас будет еще одно соревнование по выпивке?
— Сегодня вечером, если хочешь… — его улыбка прерывается, когда Леви бросает на него свирепый взгляд. — Или никогда. Да, никогда. — он наклоняется, шепча: — Спускайся, когда капитан уснет.
— Я слышал.
На лице Леви написано чистое презрение. Я могу только представить, сколько мыслей у него в голове о том, как наказать Ронана.
— Ты жалок, — Эйден качает головой, глядя на своего кузена.
Леви показывает ему средний палец.
Ронан кашляет, и мой взгляд немедленно устремляется в том направлении.
Блондинка, подруга Кимберли, прижимает книги к груди и идет в библиотеку. Парни пялятся на нее, но только Эйден и Леви открыто смотрят на нее.
— Что с ней? — спрашиваю я. — Ваша бывшая?
Меня пронзает укол ревности. Леви говорил, что он не встречается, но если у него есть бывшая такого уровня, это делает мою уверенность в себе шаткой.
— Она не бывшая и не нынешняя, — смеется Ксандер. — Она Ледышка. Ледяная принцесса.
— К несчастью для этого парня, — Коул толкает Эйдена локтем.
Он бросает на него непонятный взгляд и крутит свой телефон, будто ничего не произошло.
— Она вроде как похожа на тебя, — Ксандер щелкает пальцами. — Из-за тебя у капитана скручены штанишки.
— Заткнись, Ксан, — говорит ему Леви.
— Нет, — я толкаю Леви локтем в бок. — Я хочу знать больше.
Игривый взгляд Ронана мечется между мной и девушкой, которая исчезла в направлении библиотеки.
— Как думаешь, Астрид, она хорошенькая?
— Ты издеваешься надо мной? Она похожа на куклу.
И я рада, что ее увлечён Эйден, а не Леви.
Забудьте.
Я не должна радоваться, что кто-то завладел вниманием психопата.
Похотливый взгляд покрывает черты лица Ронана.
— То есть ты бы с ней поразвлеклась?