Папа кинулся к телефону, Слава за ним, но как только они протянули две руки к трубке, телефон замолчал…
Наследив в комнате, вернулись на кухню и сразу увидели крышку: она как ни в чём не бывало стояла у стула.
Сверились ещё раз с инструкцией, водрузили крышку на положенное ей место. И вот машина опять заработала, на этот раз добросовестно стирая.
— Милое дело, — присев на стул и облегчённо вздохнув, сказал отец. — Вот что значит техника!
Через час всё, что требовалось, постирали. Ещё через час прополоскали и, отжав, повесили во дворе сушиться.
— Теперь идём за «Букварём», — срифмовал отец.
— Пап, — поинтересовался по дороге Слава, — а кто построил наш дом?
— Как — кто? Рабочие.
Слава, о чём-то раздумывая, прошёл немного, потом опять спросил:
— А фонтан?
— Что — фонтан?
— Кто его сделал?
— Рабочие.
— А автобус?
— Тоже рабочие.
— А кто сделал асфальт?
— Рабочие, Слава. Дома, самолёты, конфеты, машины, рубашки, мороженое — всё на земле делают рабочие люди.
— А землю тоже рабочие сделали?
— Вот землю — нет. Об этом ты узнаешь в школе.
— Первого сентября?
— Что — первого сентября?
— Ну, узнаю про землю.
— Нет, попозже.
У книжного магазина, где продавались учебники для первого класса, пришлось постоять. Оказывается, многие малыши хотели знать про небо, про землю, про то, почему летает спутник и идёт дождь. А для этого надо было сначала хорошо научиться читать и писать. Они покупали себе «Буквари», «Родную речь», «Арифметику» и «Русский язык».
Стояли в очереди и некоторые Славкины знакомые из детского сада. Кое-кто из них важничал и делал вид, что не замечает Славу. Другие же, наоборот, радостно удивлялись. Так, Боба Сергунин воскликнул:
— Славка, и ты записался в школу, да?!
Вот чудак, как будто не знает, почему человек может стоять в очереди за «Букварём»!
Новенькие учебники собирались посмотреть дома, но не утерпели, сели по дороге на скамейку и один за другим перелистали их.
А вечером, засыпая, Слава сказал:
— Папа, мы завтра поиграем в школу, ладно? Ты будешь учителем, а я учебником…
Он, конечно, хотел сказать «учеником», этот маленький мужчина.
— Поиграем, поиграем, — ответил отец.
Он думал о Славкиной маме и о том человеке, который, наверно, помыл сегодня пол в их квартире.
Два очень тайных совещания
Хорошая штука — телефон. Каникулы, делать нечего.
Подошёл к телефону и кому-нибудь позвонил, если, конечно, мама на кухне и не слышит.
— Здорово, Севка! Это я, Петя…
— Какой Петя?
— А, не узнал! Да Азбукин же! А я специально голос изменил. Ну, что ты там делаешь?
— Так, ничего. Читаю. А ты?
— Тоже так, ничего… Скоро в школу.
— Ага, скоро. А ты зачем позвонил?
— Да так…
— Ну ладно, мне некогда. Пойду книжку дочитывать. — Читай, читай. Мне тоже некогда. Я знаешь, как занят…
Потом можно Ване Иванову позвонить, ещё кому-нибудь.
Полезен бывает телефон и зимой, когда забудешь, что задали на дом или потребуется сверить ответ в задачке.
Мама, слушая такие разговоры, обычно ворчала. Совсем, мол, разбалует ребят техника. Сама мама, когда была маленькая, жила на полустанке и бегала в школу за три километра. Попробуй-ка забудь, что задали на дом! По грязи или по снегу за три километра узнавать, какую задачку задали, лишний раз не побежишь. В мамино время ученики не забывали домашних заданий. А всё почему? Телефонов не было.
Сегодня телефон понадобился Пете по-настоящему.
Три дня преследовал Азбукин ребят. Очень уж хотелось ему послать свои фотографии на конкурс. В книге для фотолюбителей писали, что настоящий художественный снимок получается, когда люди не позируют, когда вы их сняли в естественной позе, за каким-нибудь делом. Написать так легко, а вот попробуй снять. Наведёшь объектив на человека, а он и рад-радёшенек. Уставится в аппарат и глядит, не моргая, или рожицу скорчит…
Петина сестра Лена требует, чтобы он, уж если фотографирует, то делал портреты хотя бы величиной с обложку журнала «Огонёк». Лена видела на одной такой обложке портрет комсомолки из Целинного края. Многие девочки в классе говорили: «Ох, Ленка, как она на тебя походит!» Походит или не походит, это в конце концов не так важно. Зато какая фотография! А Петька отпечатает чуть побольше спичечного коробка. Никакого вида.
Луше надо, чтобы на снимке самое видное место занимала её нотная папка. Она же сдала экзамены в музыкальную школу…
Гонялся Петя и за другими ребятами — и всё зря. А Игорь, тот самый, который ещё в начальных классах рисовал карикатуры даже на десятиклассников, долго допытывался: «А зачем ты хочешь меня снять?.. Ой, Петька, да ты же не сделаешь фотокарточку! У тебя, наверно, и аппарат-то не заряжен. Нет, ты скажи, заряжен или нет?»
Когда Игорь узнал, что Азбукин задумал снять его за работой над рисунком, — наотрез отказался.
— Ишь ты! Может, ещё скажешь: «Ты, Игорь, рисуй кого-нибудь из ребят, а я тебя сниму?»
— Ну да! — обрадовался фотограф. — Нарисуй хотя бы Илюху на крыше!
— Вот-вот! А Илюха увидит снимок и мне щелчков надаёт…
С сюжетом из жизни ребят двора дело не клеилось, и Петя решил позвонить Ване Иванову. Набрав номер, он не успел ничего сказать, как услышал из трубки незнакомый голос: «Хозяев нет дома. Позвоните через полчаса».
— Мне не хозяев, а Ваню! — крикнул Петя, но телефон уже отключился.
Петя добросовестно подождал полчаса и опять набрал номер. Тот же незнакомый голос ответил: «Хозяев дома нет. Послушайте пока музыку», — и в трубке зазвучала весёлая мелодия. Но она сразу же оборвалась, и раздался голос самого Вани:
— Да, да! — закричал он. — Алло!
— Ваня, это ты?
— Я!
— Слушай, это звонит Азбукин. У меня к тебе большое секретное дело. Ты приходи ко мне сейчас.
— Ладно, приду.
— Вань, а кто это у вас отвечает по телефону?
— Тебе понравилось?
— Что же тут может понравиться?
— Чудак, да это отвечает сам телефон!
— Скажешь… Он у тебя что — говорящий?
— Конечно, говорящий!
Пете всё ещё казалось, что Ваня шутит, но Ваня объяснил:
— Я к нему магнитофон присоединил. Есть у меня тут ещё рычажок, он от звонка включается, приподнимает трубку и магнитофон пускает. Здорово?!
Оказалось, что Ваня всё время был дома. Он не брал трубку специально, чтобы проверить свой автомат.
— Он у меня сначала говорит: «Позвоните через полчаса», — объяснял Ваня, — а потом включает музыку, чтобы не скучно было ожидать. Автоматика, а?
— Вот и я одну автоматику придумал, да не знаю, как сделать. Приходи.
Через некоторое время приятели стояли у окна в Петиной квартире и поглядывали во двор.
— Видишь, — говорил Петя, — играют, как миленькие, разными делами занимаются. Луша вон крыльцо подметает, Игорь на солнышке сидит — рисует. А попробуй я сейчас открыть окно и навести на кого-нибудь аппарат! Игорь спиной повернётся, а Лушка подбоченится и веник поднимет.
— Понятно, — без лишних слов сказал деловой человек Ваня. — Тебе нужен автомат, который бы сам, без человека, делал снимки двора. Это, брат, трудная техническая задача. На грани фантастики.
Петя принялся горячо убеждать:
— Вань, придумай что-нибудь! У тебя вон даже телефон сам разговаривает. А тут пустяк. Ты, наверно, видел, в кино иногда показывают, как распускается цветок. Покажут бутон, а он шевельнётся и начнёт потихоньку разворачиваться. И вот тебе уже цветок. Думаешь, как это снимают? Наведут камеру на бутон, а она сама через каждые полчаса включается и делает один снимок, потом второй… Цветок распускался целый день, а в кино получается, что он расцвёл за одну минуту, прямо на глазах!
— Им просто, — раздумывал Ваня, — а мне идти нехоженой тропой. Нет, трудная задача. Часовой механизм нужен, то, сё…
— Есть часовой механизм, есть! Даже два! — И Петя притащил из кладовки ушедший на покой будильник и оттикавшие своё часы-ходики.
Увидев механизмы, Ваня оживился. Он покрутил единственную стрелку у ходиков, потряс будильник и, подмигнув другу, стал заворачивать в газету останки часов. Это означало, что Ваня согласился…
В этот же день в том же дворе состоялось ещё одно тайное совещание. Созвал его Илюха-голубятник.
Илюха появился во дворе необычайно добрым. Он постоял возле девочек, игравших в классы. Девочки опасливо поглядывали на Илюху: а вдруг он выхватит у них пиналку — баночку из-под сапожного крема — и куда-нибудь зашвырнёт?
Но Илюха на этот раз не проявлял агрессивных намерений. Он только заметил, что очень уж быстро переходят они из класса в класс. «Вот если бы вы так в школе переходили!» — покровительственно произнёс Илюха. Он на личном опыте знал, как трудно перейти из класса в класс.
Потом Илюха помог Славе Чужому ликвидировать аварию — натянул соскочившую с шестерёнки велосипеда цепь. До первого сентября оставались считанные денёчки, и отец забрал Славку из детского сада. Так что Слава теперь, пока отец был на работе, домовничал один. «У меня отпуск», — говорил он ребятам.
Игорь всё ещё сидел во дворе, незаметно рисуя малышей, копавшихся под грибком. Ему Илюха щедро отсыпал пригоршню семечек. Пока они, как добрые приятели, грызли семечки, недоверчивый Игорь приглядывался к Илюхе, ожидая подвоха. С виду Илюха был тот же самый. Та же кепочка блином на рыжей голове, так же выглядывает полосатая тельняшка из-под его расстёгнутой рубахи. «Нет, Илюха добрый неспроста, — думал Игорь. — Не мог же он за одну ночь перевоспитаться».
А Илья вёл степенный разговор:
— Пустяками вы тут все занимаетесь. Петька плёнку зря переводит, ты — цветные карандаши. Другие мальчишки футбол гоняют… А есть настоящее дело — государственного значения.
— Если ты про металлолом говоришь, который во дворе накопился, — сказал Игорь, — так мы его, как пойдём в школу, сразу соберём.