– А в чем странность?
– Он долго смотрит в глаза.
Туся рассмеялась.
– Гипноз или шизофрения? – сквозь смех спросила она.
– Да ну тебя! – с улыбкой отмахнулась Анна.
Они говорили о многом: о жизни, о решениях в прошлом, которые приводят нас к настоящему… Шутили и смеялись, грустили, анализировали и ели борщ. Туся, как всегда, спрашивала: «Ну как? Такой, как всегда, или лучше?» Анна же неизменно отвечала: «Тот был вкусный, но этот еще лучше!» Две подруги, понимающие друг друга с полуслова, искренне любящие друг друга и желающие друг другу добра.
Туся уехала. Анна легла в кровать и задумалась: «Ну как можно было сказать: «Вам ботокс нужен»? Я все понимаю: это бизнес. Пришла на операцию, так пусть еще и ботокс сделает. Но как-то поделикатнее надо, что ли. Ну, например: «У вас такие красивые глаза. Они стали бы еще лучше, если бы вы вкололи ботокс». Нужно ему пару книг порекомендовать о техниках продаж». Мысли об операции следовали за мыслями о докторе. Она принимала решение. И главной причиной этого решения был не страх того, что опухоль может во что-то переродиться, а желание избавиться от напоминания о прошлом.
Солнечный свет разбудил Анну. Она чувствовала себя значительно лучше. Видимо, пока она спала, иммунная система, напротив, работала. А может, Тусин борщ сделал свое дело. Нос снова дышал, да и общее самочувствие улучшилось, поднялось настроение. Она начинала ощущать себя собой, возвращаться к своему естественному состоянию. Открыла ноутбук, горя желанием соприкоснуться с социумом, а заодно развлечься за утренним кофе. В социальной сети болталась переписка с врачом.
«Напишу ему сейчас, а то завтра передумаю. Нет, неловко: все-таки воскресенье. Да неважно. А то передумаю», – размышляла Анна, пока ее пальцы стучали по клавиатуре, набирая текст.
«Доброе утро! Ну что Вам сказать? Мужчина Вы, Матвей Анатольевич, прямо скажем, незабываемый!!!))) Трудно припомнить, чтобы о ком-то еще я думала так долго и основательно))) Не знаю даже, о чем больше – об операции или о ботоксе))) И какой из этих двух диагнозов меня больше испугал – пока тоже не определилась)))
Воспользовалась Вашим советом))) Родственник – а именно Мать – сказала, что вопрос не к ней: она не врач, пусть профессионал решает. А Вы сказали, что своей родственнице такую процедуру сделали бы. Доверюсь профессионалу! Переспала с этой мыслью три ночи))) Так как советоваться больше не с кем, решение приняла. Боюсь очень. Но – будем делать. Появилось много вопросов. А я дала Вам обещание в интернете ответы не искать. Пока мужественно держу слово))) из последних сил))) Когда я могу Вам позвонить, чтобы это было удобно? Или запишете меня на консультацию?
P. S. Радостно-шутливый тон сообщения объясняется тем, что в дополнение к двум диагнозам, которые Вы мне поставили, я умудрилась еще подхватить то ли ОРЗ, то ли ОРВИ, то ли грипп, то ли все вместе взятое. Последние три дня состояние у меня такое, будто меня подбросили пять раз, а поймали только два))) Это, видимо, для того, чтобы моя работа не отвлекала меня от мыслей о здоровье))) Сегодня задышал нос, и приток кислорода в мозг сделал свое дело))) Я в очередной раз подумала, что человеку, в сущности, очень мало нужно для радости и эйфории. Так что желаю Вам солнечного настроения, которое на самом деле может быть обусловлено всего лишь бесперебойным поступлением кислорода)))»
Она нажала «Отправить».
Воскресенье разгоралось. Анна точно знала, как хочет провести этот день: с Олей. Это ее единственная подруга-ровесница.
Они очень похожи, вылеплены из одного теста, как говорила себе Анна, думая о ней. Похожи их судьбы, взгляды на жизнь, реакции на события. У них с Олей те редкие взаимоотношения, при которых можно не слышать человека несколько месяцев и проговорить после этого всю ночь. Частота общения не влияла на их близость, которая казалась предопределенной свыше. Она возникла в момент их знакомства и продолжалась одиннадцать лет.
Последние десять лет Оля жила в Нью-Йорке, где прошла путь от нелегальной иммигрантки до гражданки США. Там она получила образование, профессию, работу. Ее биография иллюстрировала известное понятие «американская мечта» и была достойна экранизации – это тоже их роднило. Сейчас Оля в Киеве, и наступил один из тех редких дней, которые они могут провести вместе.
Анна заехала за подругой после обеда. Они собирались в загородный ресторан. От города далеко, но Анне очень нравилась дорога туда. Хорошая трасса, сосновый лес по сторонам, высокая скорость и музыка. Ресторан располагался на берегу озера. На территории жили кролики, утки, маленькие кабанчики. В этом живописном уголке ощущалась чистота и очарование первозданной природы, Анна называла его местом силы.
Она парковалась, когда телефон просигналил о сообщении в Facebook[1]. «Андрейчук Матвей».
«Добрый день! Ваш стройный рассказ выдает в Вас явный талант прозаика. Чтобы не тратить Ваше время, мы можем созвониться завтра в 11:00 и окончательно спланировать даты и дальнейшие действия».
Улыбаясь, Анна прочла ответ еще раз и ощутила секундную эйфорию. Оля, наблюдавшая за реакцией, спросила:
– Кто это? Поклонник?
– Нет, врач, который будет делать операцию, – задумчиво ответила Анна.
– Интересная реакция на переписку с человеком, который будет тебя резать, – игриво заметила Оля, намекая на нечто большее.
– Не выдумывай! – остановила ее игру Анна.
Они сидели на берегу озера. Кормили уток. Ели шашлык. Делились подробностями своей жизни, спрашивали друг у друга совета. Говорили о политике, о родителях.
День был велик. Велик для Анны. После событий, произошедших с ней несколько месяцев назад, она решила наслаждаться каждой минутой. Она научилась быть благодарной каждому, кого встречала на своем пути. Научилась ценить мгновения, когда ты можешь быть там, где хочешь, с тем, с кем хочешь, и делать то, что хочешь. Когда ты можешь позволить себе быть собой – жить жизнь.
Она смотрела на солнечный свет над озером, пробивавшийся сквозь марево, на проплывавших мимо уток. Чувство глубокой благодарности к жизни пронизывало всю ее душу. Оля наблюдала за ней и, будто прочитав ее мысли, вдруг сказала:
– Ань, ты знаешь, как я тебе благодарна.
Анна перевела непонимающий взгляд с уток на подругу.
– Ты помнишь, когда мы увиделись впервые? – неожиданно спросила та.
– Нет.
– На семинаре. Я смотрела на тебя и думала: «Как она одета!» На тебе были туфли из ЦУМа, а на мне – джинсы за десять долларов.
– А теперь я прошу тебя продать мне твои туфли за восемьсот долларов, а ты не соглашаешься, – пошутила Анна, смущенная этим разговором.
Оля засмеялась, но все равно продолжила:
– И я подумала: раз ты смогла, значит, и у меня получится. И уехала в Нью-Йорк. Потом мы начали общаться и дружить. Ты даже представить не можешь, сколькому я у тебя научилась…
Анна почувствовала, что у нее внутри что-то сжалось.
– Да ладно, Оля. Это не я, это ты.
Подруга отрицательно покачала головой.
– Я же знаю о тебе все. Ты испытала много боли, Аня, – она замолчала. – Люди часто черствеют после такого. Почему ты – нет?
Любому другому можно было бы и не отвечать на этот вопрос, но не Оле. Анна посмотрела ей в глаза.
– Мы никогда не знаем, к чему готовит нас жизнь и почему мы должны усвоить те или иные уроки. Только оглядываясь назад, спустя время, понимаешь, кем ты стал благодаря случившемуся. Насколько сильнее, или умнее, или мудрее. А кто-то после таких событий стал бы завистливее, мстительнее, озлобленнее. Если я сдамся, я стану такой же: озлобленной, эгоистичной, завистливой, закомплексованной своими травмами и болью. Погрязшей в жалости к себе, – Анна вздохнула. – Я не хочу быть такой. Не хочу быть человеком, который мстит миру или другим людям за то, что кто-то сделал что-то не так. Я не могу стать такой. Я себе этого не позволю. – Она видела, что синие глаза подруги стали еще ярче – выступили слезы. – Я хочу быть человеком, который черпает знания в опыте собственной жизни. А еще помогает медитация и постоянная работа над собой! – улыбнулась Анна, надеясь, что ответила на вопрос.
Но Оля не унималась.
– Ты тоже знаешь обо мне многое. Но никогда не осуждала. Несмотря ни на что, гордилась мной и всегда говорила об этом. И даже когда я была в чем-то неправа, ты находила слова, чтобы возвысить меня в собственных глазах. Спасибо тебе за то, что ты есть, – прошептала она с дрожью в голосе.
– Оль, я очень тебя люблю и очень горжусь тобой, – с нежностью сказала Анна.
– В моем окружении много людей, и о каждом я могу сказать что-то плохое. А о тебе – нет. За эти десять лет ты ни разу не проявилась негативно. Ты осознаешь вообще, насколько ты другая в этом мире?
– Не перегибай, у меня тоже много недостатков. – Оля посмотрела на нее с сомнением. – Я, например, перфекционистка, не терплю лжи. Это очень плохое качество. Попробуй поживи с таким человеком. Да много чего еще негативного во мне есть…
Оля улыбнулась.
Звук СМС прервал их разговор. Анна потянулась за телефоном.
«Сегодня праздник Ивана Купалы. Приглашаем отметить его вместе с нами. Будем прыгать через костер, плести венки, купаться. Начало в 21:00. Клуб «Дача»».
Анна воодушевилась: она давно мечтала поучаствовать в этом празднике. Продолжать прерванный разговор не хотелось. Она и без того знала, что хотела сказать подруга. Их отношения давно преодолели ту черту, за которой слова уже не нужны, чтобы понять друг друга.
– Ты готова к незабываемому приключению сегодня? – интригующе спросила Анна.
И тут же почему-то начала писать сообщение доктору:
«Добрый вечер! Пишу как говорю, а говорить – моя профессия))) Если только я не на приеме у маммолога-онколога)))) Но кто-то умный когда-то сказал: «Преврати талант в профессию – и ты никогда не почувствуешь усталости». Я ее не чувствую))) Может, в этом что-то есть. В любом случае спасибо. Приятно слышать это от Вас. Перезвоню завтра. Хорошего вечера!»