– гражданские люди, раненые и армейские части, эвакуировавшиеся на погибших впоследствии кораблях и судах ВМФ из оставляемых ВМБ и прибрежных городов.
Очень хочется, чтобы все же, в конце концов, за всеми 153 741 человеком официально погибших моряков, стояли их полные данные – последние должности по службе, их воинские звания, фамилии, имена, отчества, год рождения и год смерти, место, откуда призывался и место где погиб. Хотя бы это. И только тогда закончиться война в сердцах родных и близких, когда мы сделаем это.
Давно пора разобраться с пропавшими без вести – их родные и близкие уже 70 лет ждут от нашей страны этого. И мы (я имею ввиду советская (российская) власть и командование ВМФ) должны были сделать это! Понятно, что лучше всего числить погибших (если не найдены тела) в пропавших без вести. И деньги выплачивать не надо родственникам погибших.
Не сбежали они, а погибли и это понятно – раз за это время не объявились, раз не проходят по учетам гитлеровских лагерей для военнопленных, раз не дали родным и близким весточку о себе. А они до сих пор числятся пропавшими без вести или неизвестными солдатами и матросами! Не погибшие и не выжившие, а исчезнувшие в никуда.
Это наш маленький долг перед теми, кому мы обязаны нашей Великой победой, перед теми, кто на ее алтарь положил самое дорогое, что у них было – свои жизни!
В данной книге мы рассмотрим лишь маленькую толику произошедших трагедий и исполнения своего воинского долга до конца во время войн с участием российского (советского) ВМФ.
Наш девиз «Ни что не забыто, и никто не забыт!». Я не делаю разницы между погибшими военными моряками различных войн России и СССР, а также мирного времени. Все они граждане одной с нами страны и погибли трагически за Россию и во имя будущего всех нас. Все они хотели жить, любить, растить детей, работать на пользу Родине, своей семье, но судьба, к огромному сожалению, повернулась по-иному. Они погибли! Погибли трагически. Мир их праху и память вечная! Родина и все мы должны помнить их всех! Их гибель – это трагедия не только для их семей, но и для всех нас и образец верности своему долгу и выполнению его до конца.
В первом томе, где собрано всего 11 случаев гибели наших моряков – надводников, подводников, морских летчиков, морских пехотинцев.
Погибаю, но не сдаюсь!
В уставе морском Петра Великого в статье 90 «мужественно поступать во время бою и побуждать прочих собой и не отдавать корабля неприятелю» в главе 3 (о капитане) написано, то что стало эталоном поведения командиров русских, а позднее и советских кораблей в бою: «В случае бою, должен капитан и командующий кораблем, не токмо сам мужественно биться, но и людей к тому словами, а паче для образу собою побуждать, дабы мужественно бились до последней возможности и не должен корабля неприятелю отдать, ни в каком случае, под потерянием живота и чести»!
1 августа 1904 года крейсера «Рюрик», «Россия» и «Громобой» под командованием контр-адмирала Иессена вышли к Корейскому проливу, чтобы помочь или содействовать прорыву русской эскадры из Порт-Артура во Владивосток.
Однако эскадра под командованием адмирала Витгефта оказалась связанной боем с японской эскадрой адмирала Того в Желтом море и прорваться не смогла. Часть кораблей интернировались в портах Китая, а остальные вернулись в Порт-Артур. Погиб и сам адмирал Витгефт и много офицеров и личного состава команды кораблей 1-ой Тихоокеанской эскадры.
Владивостокский отряд крейсеров японцы также связали боем с превосходящим по силе крейсерским отрядом под командование контр-адмирала Камимуры.
На параллели порта Пусан (Корея), три наших крейсера ("Россия", "Громобой" и "Рюрик") обнаружили отряд из четырёх японских крейсеров. Японцы превосходили наши корабли в численности, скорости хода, артиллерии и бронировании.
Русским крейсерам был выгоден бой на коротких дистанциях, но для японцев было выгодно уничтожать русские корабли на большем расстоянии.
Соответственно для отряда крейсеров, наиболее выгодным был курс на северо-восток, то есть прямо на Владивосток. В таком случае русские быстро сблизились бы с противником, а в случае уклонения противника от боя, оказались бы относительно японского отряда со стороны солнца, получив тем самым значительное преимущество, поскольку солнце было на всходе, а небо было безоблачно.
Тем не менее, в 5 ч. утра русские крейсера повернули последовательно на 16 румбов и взяли курс на восток, а в 5 ч. 36 мин. уклонились ещё на 20 румбов вправо.
Японцы открыли огонь в 5 ч. 23 мин., «Россия» и «Громобой» открыли ответный огонь по «Ивате» и «Адзуме» из орудий левого борта. Один из первых снарядов, попавших в «Ивате», разорвался в батарее крейсера, выведя из строя три 6" и одно 3" орудие. Японские крейсера сосредоточили огонь всех крейсеров на концевом «Рюрике».
В самом начале боя на «Рюрике», был убит командир корабля и тяжело ранен старший офицер, возник сильный пожар, разбиты рулевые приводы в боевой рубке и на заднем мостике. Управление крейсером пришлось перенести в рулевое отделение, но из-за подводных пробоин в кормовой части крейсер сел кормой – пришлось отказаться от управления рулем, и крейсер стал управляться машинами. «Рюрик» уже не мог держаться в строю крейсеров и начал отставать.
В 5 ч. 55 мин. Иессен (командир бригады Владивостокских крейсеров), имея намерение прорваться на север, повернул к корейскому берегу, но опять не по направлению к неприятелю, а от него, тем самым снова подставив отставший «Рюрик» под огонь противника.
Вследствие новых повреждений «Рюрик» перестал слушаться машин и начал описывать циркуляцию вправо.
Из рапорта контр-адмирала К. П. Иессена: «Видя, что все японские крейсера сосредоточили огонь на одном «Рюрике», все последующее мое маневрирование имело исключительной целью дать возможность «Рюрику» исправить повреждения руля, при этом я отвлекал на себя огонь противника для прикрытия «Рюрика» … маневрируя впереди него, я дал ему возможность отойти к корейскому берегу мили на две».
В 6 ч. 33 мин. русский отряд вновь повернул, чтобы прикрыть потерявший ход крейсер от сосредоточенного огня японских кораблей.
Начиная с 5 ч. 30 мин., к месту боя начали подходить вызванные Камимурой по радио крейсера «Нанива», «Такачиха» и «Чихайя» из отряда контр-адмирала Уриу.
Крейсера «Цусима» и «Ниитака» с миноносцами, также спешившие к месту боя, всё ещё были за горизонтом. Уриу, располагавший небронированными кораблями, открыл огонь с дальней дистанции, который никакого влияния на ход боя не оказал.
Иессен продолжал маневрировать, пытаясь прикрыть «Рюрика», дать возможность ему исправить повреждение и дать ход.
Положение «России» и «Громобоя» тоже было крайне тяжелым. Солнце слепило командорам глаза, а японцы, пристрелявшись по почти неподвижному «Рюрику», осыпали снарядами и оба других крейсера.
Иессен принял решение вернуть отряду свободу маневрирования и увлечь за собой главные силы противника в надежде, что «Рюрик» сможет отбиться от крейсеров 2-го класса. В 8 ч 20 мин. адмирал просигналил «Рюрику» приказ «Идти во Владивосток».
«Россия» и «Громобой» рванулись на север, и за ними последовал весь отряд Камимуры. Следуя параллельным курсом, японские крейсера продолжали пользоваться преимуществом в меткости, имея за спиной солнце. На исходе 10-го часа Камимура получил донесение, что на крейсере «Идзуми» заканчиваются снаряды.
Видя, что неприятель, несмотря на ослабевший огонь, не потерял скорости хода, Камимура принял решение прекратить преследование русского отряда и в 10 ч. 4 мин., повернув вправо, лег на обратный курс с целью добить «Рюрика».
Манёвр Камимуры оказался совершенно неожиданным для Иессена, однако последний не счел возможным продолжать бой и ушел во Владивосток, основываясь на том, что крейсера получили тяжелые повреждения и лишились до половины офицеров и до четверти нижних чинов. Помочь гибнущему кораблю он был уже не в силах.
Трудно описать состояние наших моряков, оставлявших своих товарищей на верную гибель.
"Рюрик" остался один почти без хода и без артиллерии сражаться с шестью японскими крейсерами. Вышли из строя или были повреждены почти все орудия, в отсеках бушевали пожары, нижние палубы были затоплены, повреждены котлы и механизмы движения.
Устав Морской 1763 года ст. 93 гласит – Принимать команду по чинам, ежели командир убит будет. «Во время бою, ежели капитан убит будет, то по нем капитан-лейтенант команду да имеет. А ежели он убит будет, то первый лейтенант. И тако един за другим, даже до Ундер-офицеров, яко следует: ундер лейтенант, штюрман, шхипер, констапль, боцман. А ежели все убиты будут, то, кого годного изобрать!
После гибели командира офицеры «Рюрика» по старшинству сменяли друг друга в боевой рубке. Они поднимались туда как на эшафот, залитый кровью своих предшественников. Командиру корабля капитану 1 ранга Трусову оторвало голову, и она перекатывалась в рубке в такт качке по скользкой палубе от борта к борту, старший офицер кавторанг Хлодовский лежал в лазарете с перебитыми ногами. Заступивший на место командира старший минный офицер лейтенант Зенилов был поражен осколком в голову, а затем разорван снарядом, влетевшим под броневой колпак. Оставил свою батарею, еще стрелявшую по японцам лейтенант Иванов 13-ый и вступил в командование кораблем. Мрачное зрелище открылось ему в боевой рубке – искореженные приборы, трупы предшественников и матросов рулевых и сигнальщиков и перекатывающаяся от борта к борту голова командира.
– Опусти в море – аккуратно поднял он голову командира, посмотрел в широко открытые глаза и мрачно приказал сигнальному старшине, ждущему приказаний – и потом приколоти флаг к гафелю, чтобы его случайно не сбило осколком.
Управляя только машинами, лейтенант Иванов 13-ый попытался таранить японский крейсер «Наниву», а минеры выпустили последнюю торпеду по крейсеру «Такачихо». Находившимся на ходу японским крейсерам ничего не стоило уклониться о возникшей опасности. Артиллерия «Р