ь можно только части. Мы не можем доказать целое, но мы можем его почувствовать. Рука не может доказать мое существование, но она может его почувствовать. Она может глубоко исследовать себя, и когда она дойдет до самой глубины, до основания, там буду я.
Так называемые мистики, которые не приемлют рассудок, не настоящие мистики. Настоящий мистик никогда не отвергает рассудок, он может играть с ним. Он может играть с ним, потому что знает – рассудок не способен разрушить тайну жизни.
Так называемые мистики и религиозные люди, которые боятся рассудка, логики, доводов, на самом деле боятся самих себя. Каждый довод, направленный против них, может породить в них внутренние сомнения, может помочь их внутренним сомнениям проявиться. Они боятся самих себя.
Христианский мистик Тертуллиан говорит: «Я верю в Бога, потому что не могу его доказать. Я верю в Бога, потому что в него невозможно поверить». Так рассуждает настоящий мистик: «Это невозможно, и поэтому я верю». Если бы это было возможно, тогда не нужно было бы верить. Это стало бы просто концепцией, общим представлением.
Вот что для мистиков всегда означала вера – не что-то интеллектуальное, не концепцию, а прыжок в невозможное. Но в невозможное, в таинственное можно прыгнуть только в том случае, если вы подошли к самой грани рассудка, не раньше. А как иначе? Только когда логические возможности рассудка полностью исчерпаны, вы можете прыгнуть – когда вы подошли к той черте, через которую рассудок переступить не может, и все же за ней что-то есть, когда вы знаете, что рассудок не может сделать ни единого шага дальше, и все же «дальше» что-то есть. И даже если вы решите остаться в пределах рассудка, теперь вы узнали, что у него есть границы. Теперь вы знаете, что существование выходит за пределы рассудка, поэтому, даже если вы не переступаете этих пределов, вы становитесь мистиком. Даже если вы не совершаете прыжок, вы становитесь мистиком, потому что вы кое-что узнали, вы встретились с тем, что не доступно рассудку и логике.
Все, что способен познать рассудок, вы познали. Теперь вы подошли к тому, что рассудок не способен познать. Если вы совершите прыжок, вам придется оставить рассудок позади – вы не можете прыгнуть вместе с рассудком. Это и есть вера. Вера не против рассудка, она вне его. Она не антирациональна, она иррациональна.
Йога – это метод, который позволяет подойти к самому пределу рассудка, и не только подойти, но и совершить прыжок.
Как совершить прыжок? Эйнштейн, например, мог бы расцвести как Будда, если бы знал что-нибудь о методах медитации. Он был на самой грани, много раз в своей жизни он подходил к той черте, откуда возможен прыжок. Но он снова и снова упускал эту возможность: его вновь увлекал рассудок. И, в конце концов, он разочаровался во всей своей рассудочной жизни.
То же самое могло произойти и с Буддой. У него тоже был очень рациональный ум, но ему кое-что было доступно – метод, который он мог использовать. Методы есть не только у рассудка, у иррационального тоже есть методы. У рассудка свои методы, у иррационального – свои.
Йога, в конечном итоге, применяет иррациональные методы. Только в самом начале могут использоваться рациональные методы. Они нужны лишь для того, чтобы убедить вас, подтолкнуть, побудить ваш рассудок дойти до предела. А когда вы доходите до предела, вы совершаете окончательный прыжок.
Гурджиев использовал в работе с учениками иррациональные методы. Работая с одной группой ищущих, он применял метод, который он сам называл упражнением «Стоп». К примеру, вы находитесь где-то рядом с ним, и вдруг он говорит: «Стоп!» Тогда каждый должен остановиться в том положении, в котором он в этот момент оказался, – остановиться полностью. Если вы подняли руку, рука должна остаться поднятой. Если глаза у вас были открыты, они должны остаться открытыми, если рот был открыт – вы как раз собирались что-то сказать – он должен остаться в таком положении. Ни малейшего движения!
В этом методе работа начинается с тела. Если тело не совершает никаких движений, то и в уме все движения вдруг прекращаются. Тело и ум взаимосвязаны: тело не может двигаться без внутреннего движения ума, и вы не сможете полностью остановить тело, если не прекратится внутреннее движение ума. Тело и ум – это не два разных явления, а одна энергия. Просто в теле энергия более плотная, чем в уме, – разница в плотности, в частоте, в длине волны, но поток энергии один и тот же.
Ученики Гурджиева практиковали упражнение «Стоп» непрерывно в течение месяца. Однажды Гурджиев находился в своей палатке, а трое человек из его группы тем временем шли по сухому каналу, который проходил рядом. Канал был сухой, воды в нем не было. Вдруг из своей палатки Гурджиев закричал: «Стоп!» Все, кто был на берегу канала, замерли. Те трое учеников, которые шли по каналу, тоже остановились. Воды не было, поэтому беспокоиться было не о чем.
И тут вдруг хлынула вода. Кто-то включил подачу воды, и канал стал быстро наполняться. Трое учеников стояли в воде. Когда вода дошла им до шеи, один из них выскочил из канала. Он подумал: «Гурджиев не знает, что происходит. Из своей палатки он не видит, что канал заполняется водой». Он сказал себе: «Я должен выпрыгнуть, неразумно здесь оставаться». И он выпрыгнул.
Двое других остались. Вода продолжала прибывать. В конце концов, она дошла им до носа, и тогда один подумал: «Это уже предел! Я приехал сюда не для того, чтобы умереть. Я приехал, чтобы узнать вечную жизнь, а не лишиться той, которая у меня есть». И он тоже выпрыгнул из канала.
Третий продолжал стоять. Он был в такой же ситуации, но решил остаться, потому что Гурджиев говорил, что это упражнение иррациональное, и если подходить к нему с позиций рассудка, все будет испорчено. Он сказал себе: «Ладно, пусть я умру, но я не могу прервать упражнение». И он остался в канале.
Вода уже накрыла его с головой. Только тогда Гурджиев выскочил из палатки, бросился в канал и вытащил его на берег. Ученик был на грани смерти. Но когда он пришел в себя, он был уже совсем другим человеком. Это был не тот человек, который стоял в канале и выполнял упражнение, – произошла трансформация. Он что-то познал, он совершил прыжок.
Где предел? Если вы будете следовать рассудку, вы можете все упустить. Вы будете снова и снова отступать назад. Однажды вы должны сделать шаг, который ведет за пределы. И этот шаг станет вашей трансформацией – вы превзойдете всякое разделение. Будь то разделение между сознательным и бессознательным, между рассудком и безрассудством, между наукой и религией, между Востоком и Западом – разделение нужно превзойти. Это и есть йога: выход за пределы. Потом вы можете вернуться к рассудку, но вы будете другим. Вы можете даже о чем-то рассуждать, использовать рассудок, но вы будете вне этого.
Глава 2. От делания к неделанию
Медитация всегда пассивна, она пассивна по самой своей сути. Медитация не может быть активной, потому что ее природа – неделание. Если вы что-то делаете, само ваше делание все нарушает, сами ваши действия, ваша «активность» становятся препятствием.
Медитация – это неделание, но когда я говорю, что медитация – неделание, это не значит, что вам ничего не нужно делать. Даже для того, чтобы достичь этого неделания, приходится многое сделать.
Но само делание – не медитация. Оно служит лишь средством к достижению, трамплином. Всякое «делание» есть только трамплин, а не медитация.
Вы просто подходите к двери… Дверью является неделание, но, чтобы достичь бездействующего состояния ума, нужно многое сделать. Однако не надо путать это делание с медитацией. Жизненная энергия проявляется через противоположности. Жизнь существует диалектически: это не простое движение, подобное течению реки, это диалектический процесс. С каждым шагом жизнь создает свою собственную противоположность и в борьбе с этой противоположностью продвигается вперед. В каждом новом действии тезис создает антитезис. И так продолжается непрерывно: тезис создает антитезис, затем он сливается с антитезисом, и в результате их синтеза возникает новый тезис, который снова создает антитезис.
Говоря о диалектическом процессе, я имею в виду, что это не простое прямолинейное движение. Это движение, разделенное в самом себе: оно разделяет себя, создает противоположность и затем вновь соединяется с этой противоположностью. А потом опять разделяется на противоположности. То же самое относится и к медитации, потому что медитация – глубочайшее жизненное явление.
Если я скажу вам: «Просто расслабьтесь», для вас это будет невозможно, вы не будете знать, что делать. Так, многие псевдоучителя релаксации продолжают говорить: «Просто расслабьтесь. Ничего не делайте, просто расслабьтесь». И что вы тогда делаете? Вы можете просто лечь и лежать, но это не релаксация. Весь внутренний шум и беспорядок, который был в вас, остается, только теперь к нему прибавилась новая забота – нужно расслабиться. Сверх всего прочего появилось что-то еще. Внутри вас все тот же хаос, все та же кутерьма, и в довершение еще одна задача – расслабиться. Ко всем прежним напряжениям добавилось новое напряжение.
Поэтому тот, кто пытается жить расслабленно, становится самым напряженным человеком на свете.
Это неизбежно, потому что он не понимает диалектического процесса жизни. Он думает, что жизнь – это прямолинейный поток: он просто говорит себе, что нужно расслабиться, и начинает «расслабляться». Но это невозможно. Поэтому когда вы приходите ко мне, я никогда не предлагаю вам просто расслабиться. Сначала будьте напряженными, настолько напряженными, насколько только возможно. Будьте предельно напряженными! Сначала пусть весь ваш организм станет напряженным, доведите напряжение до максимума, до предела. И тогда вы вдруг почувствуете, что начинается расслабление. Вы сделали все, что могли, и теперь жизненная энергия стала создавать противоположность.