ла самая естественная вещь в мире. – Пошли, ребята. Посмотрим, что скажет CNN.
– Мам, это конец света? – спросил Джонни, подхватив блюдо с печеньками и запихивая одну в рот.
– Нет, не он, – ответила мама, складывая шезлонг и относя его к дому. – И да, завтра тебе нужно идти в школу.
Мы все посмеялись. Я как раз размышляла об этом же.
Джонни убрал печенье и включил телевизор. Только там не было никакого CNN.
– Может, я ошибаюсь, – сказала мама. – Может, и правда миру конец.
– Попробовать «Фокс Ньюс»[4]? – спросила я.
Маму передернуло.
– Мы еще не настолько в отчаянном положении, – сказала она. – Попробуй какое-нибудь кабельное. Наверняка везде есть свои астрономы.
Большинство каналов не работало, но наш местный, кажется, транслировал NBC из Филадельфии. Даже это было странно, потому что у нас обычно Нью-Йорк.
Мама все пыталась дозвониться на мобильный Мэтта, однако безуспешно. Репортеры из Филадельфии знали ненамного больше нашего, хотя они сообщили о случаях грабежа и массовой панике на улицах.
– Иди проверь, что там творится, – сказала мне мама, и я вышла из дома. Видно было мерцание телика миссис Несбитт, и на чьем-то заднем дворе продолжалась молитва, но вопли прекратились.
Я заставила себя посмотреть на Луну. Мне было страшно, что она еще увеличилась, что она приближается к Земле и скоро раздавит нас всех до смерти, но на вид она осталась такого же размера. Однако была по-прежнему не там, словно ее уронили набок, и все так же чересчур велика для ночного неба. И все еще три четверти.
– Мобильный не работает! – закричал кто-то дальше по улице, и в голосе слышалось то же, что ощутили мы, когда не стало CNN: цивилизации больше нет.
– Проверь свой мобильный, – сказала я маме, вернувшись в дом, и она проверила, и у нее он тоже не работал.
– Похоже, в этой части страны их вырубило, – сказала она.
– Я уверена, что с Мэттом все хорошо, – проговорила я. – Посмотрю-ка почту, вдруг он послал письмо с ноута.
И я залезла в Интернет, точнее попыталась залезть в Интернет – ведь связи-то не было.
– С ним все хорошо, – повторила мама, когда я сообщила ей об этом. – Нет никаких оснований думать, что с ним не все в порядке. Луна там, где и должна быть. Мэтт позвонит, когда появится возможность.
За весь вечер это были единственное мамино предсказание, которое в итоге сбылось. Потому что минут через десять зазвонил телефон, и это был Мэтт.
– Я не могу долго разговаривать, – сказал он. – Звоню из таксофона, и тут за мной очередь. Просто хотел узнать, как вы там, и сообщить, что у меня все нормально.
– А где ты? – спросила мама.
– В центре, – ответил Мэтт. – Как только стало ясно, что мобильные не работают, многие поехали в город позвонить. Завтра поговорим, когда это безумие слегка уляжется.
– Будь осторожен, – сказала мама, и Мэтт обещал, что будет.
По-моему, как раз тогда Джонни спросил, можно ли позвонить папе, и мама принялась дозваниваться. Но телефонные линии везде как с ума посходили. Я предложила позвонить бабушке в Лас-Вегас, но и это у нас не вышло.
Мы уселись перед телевизором – посмотреть, что происходит во всем остальном мире. Самый смешной момент был, когда мы обе с мамой одновременно подорвались за печеньем с шоколадной крошкой. Я опередила ее, принесла блюдо. И все прямо набросились на угощение. Мама съедала печеньку, сидела неподвижно несколько минут, потом шла звонить папе или бабушке. Джонни, у которого в норме отлично получается ограничивать себя в сладком, безостановочно набивал рот. Я бы съела целую коробку шоколада, если б таковая нашлась в доме.
Телик то показывал, то нет, а кабельное телевидение так и не заработало. Наконец Джонни догадался притащить радиоприемник, и мы включили его. Ни одного канала из Нью-Йорка не нашли, но Филадельфия вещала устойчиво.
Поначалу информации у них было не больше, чем у нас. В луну врезался астероид, как нам и говорили. Однако расчеты где-то оказались неверны.
Но, прежде чем какой-нибудь астроном смог прийти и объяснить, в чем именно дело, прозвучала сводка новостей. Мы сперва услышали ее по радио, но потом появилась приличная телесвязь, и радио выключили.
Человек, который вел трансляцию, наверно, слушал сообщение через маленький наушник у себя в ухе, потому что он на самом деле побледнел и сказал:
– Вы уверены? Это подтвержденные данные?
А потом сделал паузу, выслушивая ответ, и повернулся к камере.
Мама вцепилась в наши руки – мою и Джонни.
– Все будет хорошо, – сказала она. – Что бы это ни было, мы справимся.
Диктор откашлялся, словно несколько секунд задержки могли изменить то, что он должен был сообщить.
– Мы получаем информацию о масштабных цунами, – сказал он. – И приливах. Как вам известно, приливы зависят от луны. И луна… то есть, что бы там ни произошло сегодня вечером в 9.37 с луной, а мы не знаем, что в действительности произошло, но в любом случае – оно повлияло на приливы. Да, да, понятно. Приливы, похоже, вышли далеко за свои обычные пределы. Сообщения приходят от людей с самолетов, которые находились в этот момент в воздухе. Значительные наводнения наблюдаются по всему Восточному побережью. Эта информация подтверждается из разных источников, но пока все данные предварительные. Порой слухи бывают очень страшные, а все оказывается совсем не так. Секундочку.
Я быстро перебрала, кого я могу знать на Восточном побережье. Мэтт в Итаке, папа в Спрингфилде. И то и другое далеко от побережья океана.
– Нью-Йорк, – сказала мама. – Бостон.
В обоих городах у нее издатели, она ездит туда по делам.
– Уверена, они в порядке, – сказала я. – Завтра выйдешь в Интернет, напишешь всем и узнаешь, как они.
– Так, у нас новая информация, – произнес диктор. – Подтвердились данные о шестиметровых и выше приливных волнах в Нью-Йорке. Электричество полностью отключилось, так что информация весьма приблизительная. Похоже, что приливы не останавливаются. Судя по аэрофотосъемке, статую Свободы смыло в море.
Мама начала плакать. Джонни таращился в телик, как будто передача шла на иностранном языке.
Я поднялась и снова набрала папу. Потом бабушку. Но в трубке раздавались только короткие гудки.
– К нам поступило непроверенное сообщение, что полностью затопленным оказался полуостров Кейп-Код, – сказал диктор. – Подчеркиваю, информация неточная. Но аэрофото показывает, что, – он замолчал и сглотнул: – Кейп-Код полностью ушел под воду. Видимо, то же самое произошло с барьерными островами в Каролине. Они просто исчезли. – Он снова остановился, чтобы послушать, что там ему говорят в ухо: – Так. Подтверждаются масштабные разрушения на Майами. Много погибших и раненых.
– Неизвестно еще, правда ли то, что он говорит, – произнесла мама. – Люди вечно преувеличивают. Завтра утром окажется, что всего этого вообще не произошло. А если и произошло, то все совсем не так плохо, как они думают. Мы можем выключить телевизор и подождать до утра, а там узнаем, что на самом деле случилось. А то сидим тут и пугаемся без всяких причин.
Вот только телик она все же не выключила.
– Установить количество погибших не представляется возможным, – говорил диктор. – Спутниковая связь нарушена. Телефонные линии оборваны. Мы пытаемся вызвать в студию астронома из Дрексела, чтобы нам рассказали, что, по их мнению, происходит, но, как вы догадываетесь, все астрономы сейчас в высшей степени заняты. Так. Похоже, восстановлено государственное вещание, поэтому прервемся и послушаем новости национального бюро.
И вдруг на экране возник телеведущий с NBC – уверенный, профессиональный и живой.
– Мы ожидаем заявления из Белого дома с минуты на минуту, – сказал он. – Судя по предварительным данным, все крупные города Восточного побережья подверглись значительным разрушениям. Я говорю с вами из Вашингтона. За последний час нам не удалось установить связь с нашим головным офисом в Нью-Йорке. Но такова информация, которой мы располагаем. Все, что я сообщу, было подтверждено минимум двумя источниками.
Это было очень похоже на то, как по радио зачитывают списки школ, у которых «снежные каникулы»[5]. Только вместо школьных районов теперь целые города и дело не в снеге.
– В Нью-Йорке значительные разрушения, – сказал ведущий. – Стейтен-Айленд и часть Лонг-Айленда полностью под водой. Кейп-Код, Нантакет и Мартас-Винъярд не просматриваются. Не видно также Провиденс на Род-Айленде, а по большому счету – почти всего Род-Айленда. Острова вдоль побережья обеих Каролин исчезли. Сильно досталось Майами и Форт-Лодердейлу. И похоже, вода не собирается отступать. У нас есть подтвержденные данные о наводнениях в Нью-Хейвене и Атлантик-Сити. Полагают, что количество погибших и раненых исчисляется сотнями тысяч. Разумеется, сейчас слишком рано рассуждать насчет того, являются ли эти цифры завышенными. Мы можем только молиться, чтобы так и оказалось.
А потом из ниоткуда появился президент. Мама ненавидит его так же, как «Фокс Ньюс», но она сидела и смотрела, как в трансе.
– Я говорю с вами со своего ранчо в Техасе, – сказал президент. – Соединенные Штаты пережили самую страшную трагедию за всю историю. Но мы великий народ и потому сохраним веру в Бога и протянем руку помощи всем нуждающимся.
– Идиот, – пробормотала мама, и ее голос звучал настолько обыкновенно, что мы все расхохотались.
Я снова встала и попробовала позвонить – безуспешно. А когда вернулась, мама уже выключила телевизор.
– У нас все хорошо, – сказала она. – Мы в глубине континента. Не буду выключать радио на случай, если подадут сигнал к эвакуации, но не думаю, что до этого дойдет. И да, Джонни, завтра школа.
На этот раз было не смешно.
Я пожелала всем спокойной ночи и пошла к себе в комнату. Включила будильник с радио и слушала репортажи. Кажется, вода немного отступила от Восточного побережья, но теперь, похоже, что-то такое происходит с Тихим океаном. Говорят про Сан-Франциско и опасаются, что Лос-Анджелес и Сан-Диего тоже пострадали. Сообщили, что вроде бы пропали Гавайи и частично Аляска, но никто точно не знает.