— Почему?
— Это дорого. А размножаться, как нормальные люди они не смогут. Уродства будут уже через поколение. Максимум — через два.
— На мой век хватит.
— Капитан, неужели вы собирались всю жизнь оставаться… хммм… джентльменом удачи?
Сарн сверкнул глазами. Этот ученый был умен. Даже слишком.
— Об этом мы еще поговорим, док.
— Безусловно. Размножение — это один вопрос. А второй — краткий жизненный цикл подобной особи. Два-дцать лет полноценного роста — и лет сорок полноценного функционирования. Невыгодно.
— Вы говорите что фитґданго — цивилизация с биологическим путем развития?
— Да. И иногда они действительно нарушают первый закон. Нечасто. Но… случается.
— А почему тогда они еще живы?
— Именно потому, что ничего не изменяют просто так. И жестче всего они контролируют и изменяют самих себя. Они строят программы развития — в сотнях тысяч вариантов и на тысячи лет вперед. Биокомпьютеры им это позволяют.
— А разве биокомпы — это уже не насильственное вмешательство в природу?
Эрасмиус улыбнулся.
— Это — вмешательство в природу — но природу самих фитґданго.
— Вот как. И они не боятся рисковать?
— Нет. Знания будут сохранены. А после меня они собираются брать себе учеников из числа людей. И других цивилизаций. С оговоркой. Эти дети так же станут больше фитґданго, чем людьми. Так что… они будут рас-пространять знания. И приобретать новые. Накапливать, умножать… Больше их практически ничего не ин-тересует. Но мы отвлеклись от моего предложения. А оно может принести вам большую вы-году, чем суперсолдаты.
— Так что вы хотите сделать?
— Капитан вы ведь не знаете, как фитґданго заселили всю свою систему?
— К чему вы клоните, док?
— Живые корабли, капитан. Корабли с человеческим разумом. Полностью подконтрольные вам. Обладающие оружием, от которого нет спасения. Способные плавать в космосе, как рыбы в воде. Вы хотите корабли, которые не придется строить — они будут расти сами? Их не придется чинить. Они также сами будут регенерировать — как мы, если получим царапину или ссадину. Корабли, которые смогут уничтожать любую группу захвата внутри себя. Без помощи солдат. Потому что они — живые.
Сарн сверкнул глазами.
— Вы много обещаете, док.
В его голосе слышалась невысказанная угроза: 'но если это не осуществится…'
Эрасмиус Гризмер очаровательно улыбнулся.
— Капитан, мне действительно понадобится многое. Средства. Оборудование. Подопытные люди. И жела-тельно какая-нибудь планетная система, в которую никто не залетает.
— Средства и оборудование я могу понять. Планетная система?
— Мне надо будет где-то расположить свою лабораторию. И матки для выращивания кораблей.
— Матки?
— Корабли будут живые. Они будут расти, как обычные люди. И им нужно будет много всего для роста. Мат-ки довольно неприхотливы. Поэтому лучше размещать их либо на поверхности планеты, либо в астероидном поясе. Они же должны будут получать все микроэлементы для роста и развития.
— Погодите, док. Я вас плохо понимаю. Так кто будет расти? Корабли или матки?
— Сначала — матки. Потом года через четыре, когда они достигнут зрелости, можно будет приниматься за выращивание кораблей.
— И сколько растут корабли?
— По-разному. Маленькие — лет десять. Большие — в два раза больше.
— Док, вы мне предлагаете ждать почти двадцать лет, чтобы получить свои корабли?
Сарн ехидно оскалился. Но Эрасмиус не повел и ухом.
— пока вы неплохо справляетесь и с тем, что у вас есть. И не двадцать лет, а даже чуть больше. Но в этом нет ничего страшного. Мы заложим штук двадцать маток. И вы получите двадцать кораблей. И к ним так или иначе надо будет вырастить пилотов.
— Пилотов?
— Да, капитан. Корабль должен быть разумным. Но тогда он может взбунтоваться. Намного проще вырастить пилота, подконтрольного вам и способного на полный тактильный и экстрасенсорный контакт с кораблем. — Так, доктор, еще раз, объясните мне, что вы хотите сделать?
— У нас с вами, капитан, будет несколько проектов. Начнем с самого мелкого. Медицина. Маскировка. Ме-тоды дознания. Биоимпланты. Капитан, мы можем работать в паре. Открыть клинику — и легализовать полу-ченные пиратством деньги, а не оставлять их лежать под подушкой.
— Это я и так могу.
— Через Дамбо[5]? Но там вы платите хорошие проценты. А здесь… Зарегистрируемся где-нибудь, я разберусь с маскировкой… вы осознаете, какие возможности вам это дает? А я ведь знаю многое. Лекарства. Яды. Наркотики. Фитґданго многому научили меня.
Это будут краткосрочные проекты. А долгосрочные… У меня много идей. И для них, к сожалению, требует-ся человеческий материал. Эмпатия. Телепатия. Так называемые, экстрасенсорные способности. Различные способы продления жизни. Матки и корабли. Я многое прошу, но многое и предлагаю. Вы хотите нашего сотрудничества? Хотите стать не просто пиратом, а кем-то большим? Я могу вам обещать, что вы сравняе-тесь с хозяевами Дамбо, а может, и переплюнете их.
— а что получите от этого вы, док?
Эрасмиус криво улыбнулся.
— Многое. Я не бессеребренник, капитан. Я смогу заниматься своими проектами. Это раз. Я получу свою долю прибыли с них. Это два. Я получу компаньона, который будет разделять мои взгляды на людей — и ис-правно снабжать меня материалом для опытов. И при этом не капать мне на мозги о каких-то правах челове-ка, жалости, милосердии и прочей ахинее. Вы просто не представляете, капитан, как мне надоели все эти глупости!
Отражение улыбки Эрасмиуса скользнуло по лицу Сарна.
— Док, если бы я не знал своих родителей, я бы сказал, что мы с вами родственники. Меня тоже безумно раздражают эти глупости. Полагаю, мы найдем общий язык.
Мужчины смотрели друг другу в глаза. А потом Сарн кивнул и поднялся из-за стола.
— Док, я прикажу отвести вам каюту. И… вам пока что-нибудь нужно?
— Я напишу список оборудования и реактивов для лаборатории. Начальный. Скромный. Пока.
Сарн покачал головой.
— Можете писать нескромный список. Я достаточно богат. А это — он кивнул на подсыхающую на столе кро-вавую маску, — одно стоит состояния.
— Как приятно иметь дело с умным человеком, — вздохнул доктор. — Тогда начнем с главного проекта. И по-дыщем планетную систему.
— Полагаю, у меня есть то, что вам нужно, док. Это далеко, за Кхон-Тао.
— Глушь?
— Там есть пылевая туманность, а в ней — планета.
— Вот как? Я не слышал.
— Никто не слышал. Эту планету нашли мы с ребятами. Чисто случайно. Она невелика, на ней ничего нельзя вырастить и приходится жить под куполом, но нам хватает. Там мы оборудовали свою базу.
— и сейчас мы летим туда?
— Именно, док.
— просто прекрасно. А какой-нибудь газовый гигант там есть? Или пояс астероидов?
— И то и другое.
— Тогда матки можно будет расположить и там, и здесь.
— Матки, матки… Откуда вы их взяли, док?
— Это модернизированные матки фитґданго. Только они использовали их для выращивания биокомпов… кстати, для этого у меня тоже есть кое-что.
— Док, вы обещаете мне чудеса и горы алмазов.
Эрасмиус улыбался.
— Я — не обещаю. Я — сделаю. Капитан, сотрудничество двух умных людей, не отягощенных всякой ахинеей, может принести хорошие результаты. И я позабочусь об этом — со своей стороны. Но у меня будет одна просьба.
— Только одна, док?
— Но самая главная.
— И что же за просьба? Деньги? Помощь семье?
— Зачем? Помочь своей семье я могу и сам. Люси здорова. Богата. Замужем за хорошим человеком. Я не ну-жен в ее жизни. Так что я просто буду переводить часть своих гонораров на ее счет. Этого хватит. Денег у нас тоже будет очень много. Больше, чем мы сможем потратить. А просьба… Я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь лез в мои опыты, стоял над душой и нудел о моей бесчеловечности. Надоело!
Голубые глаза сверкнули яростью. И Сарн вдруг поверил — до костей пробрало ледяным ветром осознания — это действительно Эрасмиус Гризмер. Самый бесчеловечный ученый тысячелетия.
Гениальный ученый.
Безумно опасный человек.
***
Когда Иридину швырнули на грязный пол в какой-то камере, она испуганно съежилась в комочек и обхватила колени руками. Но дверь захлопнулась за ее мучителями. А минутой позже сильные теплые руки подняли ее с колен.
— Ты в порядке? Не ранена?
Сильные руки приподняли девушку с колен, чуть встряхнули, заставили распрямиться.
— Синяки, царапины. Ничего страшного. Жить будешь.
Иридина подняла глаза на свою собеседницу. Та самая женщина-военный, которая стреляла в Сарна. Только теперь она была обнажена. Рана была наспех перевязана окровавленными бинтами. Женщина чуть кривилась, когда двигала поврежденным плечом, но больше ничем не выдавала своего состояния.
— Сядь. Нам здесь еще долго находиться, — просто сказала женщина, подталкивая мисс Видрасё к одной из двух откидных коек в крохотной камере. Кроме коек здесь еще было отверстие утилизатора неподалеку от двери. И все.
Иридина послушно опустилась на койку. И разрыдалась, обхватив себя руками.
Калерия даже и не думала ей мешать. Пусть наревется. Тем более, что у нее не было ни успокоительных, ни антидепрессантов. Было только одно народное средство от женской истерики. Проверенное веками и мужчинами. Но… Лере очень не хотелось бить по лицу несчастную девчонку, только что пережившую крушение всего своего мира. Хотя… а кому повредила пара оплеух?
Но Лера-таки сдержалась. Улеглась на свою койку — и стала смотреть в потолок. Плечо болело. И лучшим способом забыть о боли, была медитация. Поочередное расслабление групп мышц, равномерное дыхание, отрешение от своего тела…
Наконец Иридина выплакалась — и обратила внимание на свою нечаянную соседку.
— Ты… вы кто?
Ишь ты, какие мы вежливые, — усмехнулась про себя Калерия. —