Скорее всего, это моея, все еще живущее прошлым,темпрошлым, желает, чтобы мы с Серегой действительно осталисьдрузьями. И только ими…
Быть может, маман права и мне действительно стоит уехать на годик в какую-нибудь глушь, дабы добиться гармонии души и тела?
Будь Злате «за тридцать» и я, ни минуты не размышляя, точно бы уехал, но теперь… Теперь, когда в моей старой-новой жизни настала самая прекрасная пора, скрываться от всего мира на целый год…?!
Не хочу!
— Извини, Сереж, не хотела портить тебе настроение. Шутка вышла неудачной, признаю... Я просто еще не умею с парнями общаться в… — я замолк, подбирая нужные слова, — в романтическом ключе, вот и косячу. Но если я, и правда, захочу, чтобы мы былипросто друзьями, то об этом скажу тебе прямо, безо всяких образных выражений…
— Я почему-то верю. — как-то грустно улыбнувшись, Серега вновь взялся за весла.
— …и уж тем более, ни за что не стану рекламировать своему другу собственную недоброжелательницу. — продолжил я. — И это… Когда я говорила, что тебе стоит обратить внимание насамую обычную,нормальнуюдевчонку…помнишь такое?
— Помню, говорила. — кивнул Серега.
— Так вот, тогда я вовсе даже не шутила.
— А я тебе ответил, что выбор девчонки — мое личное дело. И, помнится, ты что-то еще говорила, про… — Серега, вновь положив весла, взял мою ладошку. — Про кино и поцелуйчики, которые семнадцатилетний юноша, по-твоему, непременно обязан желать!
Услышав последнюю фразу, я с колотящимся сердцем отпрянул, едва не свалившись за борт, но Серега придержал, не дав стать новой вариацией Русалочки.
— Я пошутил! — весело заявил тот, хотя было очевидно, что не отпрянь я так резко, и…
— Зараза! — хмыкнул я, приходя в себя и закидывая за спину один из «хвостов», который мириадами волос рассыпался по плечу.
— А насчет дружбы… — я достал из рюкзака бутылку воды и, утолив жажду, продолжил. — Быть друзьями — это, знаешь ли, необходимое условие для… Для всего остального, в общем! Тем более что… Не помню, говорила или нет, но до своих шестнадцати лет ничего из серии: «все остальное», включая и поцелуйчики в кино тоже, я делать не стану. И вовсе не потому, что я какая-то там недотрога, хотя и поэтому тоже. Для прекрасного юноши это будет весьма небезопасно с точки зрения закона, ибо вокруг меня завертелась такая катавасия с… Даже думать не хочу!
— Ну так и думай о хорошем! — улыбнулся мне Серега, не став допытываться (наверняка у Стёши все выяснит!), поинтересовавшись о другом. — Закругляемся с лодкой?
— Закругляемся!
Лодочная станция, около пяти минут спустя.
— Зайдем в кафешку? — спросил Серега, подав руку и помогая сойти на причал.
— Да, знаешь, я как-то не очень люблю кафе, тем более что от сладенького сейчас воздерживаюсь. Если хочешь, зайдем, а нет так нет. — я пожал плечами, снимая спасательный жилет.
— Впервые вижу девчонку, которой не нравится в кафе. — улыбнулся Серега. — Я знаю, где кофе обалденный готовят. Кофе же ты пьешь?
— Я уже говорила, что не самая обычная и не самая нормальная девчонка, в хорошем смысле, наверное... А кофе я пью, да! Пойдем!
Вообще-то, пить кофе мне сейчас не стоит, особенно с молоком, не говоря уже про сахар, но учитывая скорость моего похудения, ничего особенно страшного не случится, если выпью стаканчик. Один.
— Зелек наш — красивый город! — сказал Серега, когда мы шли по парковой дорожке к автобусной остановке, обходя по кругу пруд.
— Красивый, да… Хотя в конце восьмидесятых он мне нравился даже больше. — заявил я, погрузившись в воспоминания.
— А ребенку-то нового миллениума откуда знать, каким был наш город в восьмидесятых? — улыбнувшись, повернул ко мне голову Серега.
— Ну-у-у… В ютюбе видела, вот! — ответил я, размахивая корзинкой с колокольчиками словно кадилом.
— В ютюбе… — задумавшись, повторил мой спутник. — А мне тогда, пожалуй, больше нравится Зелек семидесятых. Машин практически не было, ходили старенькие автобусы. Атмосфера была тогда ламповой!
Около пятнадцати минут спустя, надземный пешеходный переход.
— Злат, ты чего? — поинтересовался Серега, когда я, спускаясь по лестнице, внезапно остановился.
А остановился я потому, что заметил, как мужчина средних лет пытается спуститься, держась при этом обеими руками за перила, чтобы не упасть и кубарем не скатиться вниз.
Получается это у него неважно, мужика явно штормит, причем здорово.
— Злат, пошли! Он пьяный… — слегка потянул меня за руку Серега, недовольно поглядев на типчика.
— Не, Серег, вряд ли он пьяный. — осторожно забрав у парня свою руку, я подошел к мужичку, поинтересовавшись. — Уважаемый, все хорошо? Вам нужна помощь?
По лестнице вверх-вниз непрерывно снует народ, однако, как и Серега, все проходящие мимо демонстрируют полнейшее равнодушие к происходящему, считая, наверное, что это обыкновенная пьянь домой гребет. Ну или, может, всем просто наплевать.
— И-извините, не-е расслышал, что-о вы ска-азали... — типчик повернул голову в мою сторону.
Нет, точно не пьяный, от него не исходит того «амбре», что характерно для выпившего человека, а сам он вполне чист и опрятен.
Похож на инженера. — почему-то подумалось мне, когда мой взгляд упал на его видавшую виды тканевую сумку, чья лямка съехала с плеча на сгиб локтя.
Я заметил небольшой ручеек крови из его правой ноздри, что, вкупе с очевидным головокружением, указывает на нехилую вероятность высокого давления.
Мне вдруг и самому поплохело почти что физически, ибо тип этот смотрит на меня сейчас таким же взглядом, каким, пожалуй, я в последний раз гляделтамна Забаву…
Беспомощность и растерянность…
По спине пробежали мурашки.
— Серег, он точно не пьян. Скорее всего, у него высокое давние. Очень. Нельзя его сейчас одного бросать. — я обернулся на своего спутника. — Вызови, пожалуйста, «скорую». Ты же, надеюсь, знаешь, как сюда доехать?
— Ага. — Серега, не став со мной спорить, достал свой телефон.
— Аккуратнее! Держитесь! — я ухватил типчика за руку, когда он едва не покатился колобком вниз, и мы чуть было не рухнули вместе, но Серега свободной рукой удержал. — Сереж, нужно…
Я бросил взгляд на остановку общественного транспорта, расположенную метрах в пяти от перехода.
— …довести его до остановки, пусть присядет или приляжет там на лавочку.
Тем временем Серега, набрав «скорую» и прижав аппарат плечом к уху, подхватил типчика под левую руку, а я под правую, и мы помогли ему сойти с лестницы, доведя затем до остановки, где и уложили на скамейку, подложив под голову его же сумку.
— Он же сейчас скамейку ботинками испачкает! — рядом с нами материализовалась старушенция, возмутившаяся тем, что тип улегся на лавку, не сняв обувь.
— Ужас! — обернувшись к ней, согласился я, а затем уже более не обращал внимания, хотя она и продолжала чего-то там бурчать.
— Может, лекарство ему какое-нибудь купить от давления? — поинтересовался Серега, кивнув на находящуюся неподалеку аптеку.
— Идея так себе, Сереж. Нельзя давать человеку лекарства от давления, не зная толком, какое оно у него… — я покачал головой.
Однако, даже если бы мы это знали точно, лекарство бы все равно не потребовалось, ведь не прошло и десяти минут, как подъехала «скорая». Фельдшер быстренько измерила «инженеру» давление, которое и впрямь оказалось высоченным, уйдя за «двести», после чего сделала страдальцу инъекцию.
— Этот мужчина — ваш родственник? — поинтересовалась фельдшер.
— Нет. — ответил Серега. — Мы просто мимо проходили, когда…
— Ясно. — прервала его сотрудница «скорой», а затем попросила. — Помоги, пожалуйста, в машину его завести.
— Я не поеду, спасибо! — это пресловутый больной, которому после укольчика явно полегчало, вдруг подал голос. — Я телефон забыл…
Он мотнул головой непонятно куда.
— …Верочка же с ума сойдет, если я не вернусь вовремя. Да и на работу завтра. Большое вам спасибо, за то, что не остались равнодушны, сейчас подобное редкость, но я, пожалуй, пойду домой… — сморгнув, он утер со лба пот.
— Уважаемый! — я начал выходить из себя. — А Верочка ваша, часом, не расстроится, если вы вдруг помрете по дороге домой? Такое ведь возможно?
Я поглядел на фельдшера, которая в ответ…
— Не исключено. Мужчина, вам сейчас категорически противопоказаны любые физические активности, включая и ходьбу…
— Вот видите! — закончил я. — А работа не волк…
— …из леса не прибежит. — закончил за меня «инженер» и с помощью Сереги встал на ноги, обратившись затем ко мне. — Девушка, можно вас попросить позвонить моей жене и предупредить, что меня увозят в…?
Он вопросительно посмотрел на фельдшерицу.
— В третью горбольницу. — сказала та.
— Номер назовите. — сказал я, доставая телефон.
Несколько минут спустя.
— В министерство Добрых Дел тебя бы приняли без собеседования. — заявил Серега, глядя на отъезжающую «скорую» и беря меня за руку.
— Вот уж дудки! — пфыкнул я, вспоминая о некоторых из своих «добрых дел»там. — Но, знаешь, взять и просто пройти с «кирпичной» рожей мимо человека, оказавшегося в подобной ситуации…
Я кивнул в ту сторону, куда уехала «скорая».
— …это скотство. Я малоприятная личность, Сереж, но скотиной быть не желаю!
Серега аж дернулся весь. Это же с моих слов получается, что скотство совершил именно он, как раз таки желая пройти мимо. Опять я сказал вслух, не подумав…
Блин!
— Наш автобус, кстати… — меланхолично заметил я.
г. Москва, Зеленоград, 15 микрорайон, около часа спустя.
Мы с Серегой гуляли по району, пили кофе и болтали о том о сем (он рассказывал о своих планах на поступление в местный технический ВУЗ, а я в общих чертах поделился своими), когда…
— Петрова! — услышал я впереди себя весьма недовольный мужской голос.
И подняв взгляд от асфальта…