[30].
Как видим крейсер «Алмаз» находился тоже в гуще событий и был атакован вместе со всеми кораблями эскадры. Впервые, на историю Цусимского сражения посмотрим глазами командира крейсера «Алмаз». События подтверждаются и записями в вахтенном журнале корабля.
«14-го Мая утром эскадра Генерал-Адъютанта Рожественского в строе двух кильватерных колонн, имея транспорты посредине, подходила к Восточному Корейскому проливу. Крейсер «Алмаз», входивший в состав разведочного отряда, шел за крейсером «Светлана» в тылу эскадры.
Идя курсом норд-ост 60° в 40 милях от Южной оконечности Тсусимы в 6½ час. утра, увидели на правом траверзе японский крейсер 3-го класса «Идзуми», шедший на норд и который затем повернул на параллельный нам курс. Была пробита боевая тревога. Продолжая идти тем же курсом, в 10 ч. 15 м. утра увидели слева на траверзе отряд неприятельских крейсеров, состоящих из «Касаги», «Читозе», «Нитака» и «Цусима», идущие сходящимися курсами по направлению в пролив. В это же время, по сигналу, «Владимир Мономах» перешел на правый траверз транспортов и открыл огонь по крейсеру «Идзуми», который, отвечая ему, скрывался во мгле. После этого правая колонна увеличила ход и вышла на 4 кабельтова вперед. В 11 час. 20 м. по сигналу, левая колонна открыла огонь по разведочному японскому отряду, который повернул вдруг влево и открыв огонь скрылся во мгле.
В 11 ч. 40 м. второй и третий броненосные и крейсерские отряды выстроились в одну кильватерную колонну по первому броненосному отряду, имея транспорты и разведочный отряд с правой стороны. В 12 ч. изменили курс на норд-ост 23° и первый броненосный отряд отдельно уклонился немного вправо, в строе кильватера, на расстояние 8 кабельтовых. В 1 ч. 20 м. разведочный неприятельский отряд из 3-х крейсеров опять показался слева, по-видимому, идя на соединение к главным силам.
В 1 ч. 40 м. показалась неприятельская эскадра, состоящая изъ 4-х броненосцев и броненосных крейсеров «Якума», «Ниссин», «Кассуга», «Ивате», «Идзуми» и «Адзума».
Наша эскадра открыла огонь по ним немедленно продолжая идти тем-же курсом, а транспорты уклонились на 4 румба вправо и отошли от эскадры на 10–15 кабельтовых, имея слева крейсерский отряд, а сзади разведочный.
1-й броненосный отряд, повернув на 2 румба влево, начал вступать в кильватер, став во главе 2-го броненосного отряда. Ход эскадры был 10 узлов, состояние моря – зыбь от норда 4 бал., ветер – зюйд-вест 4 бал., горизонт – мглистый.
В самом начале боя, в начале третьего часа, пошел ко дну броненосец «Ослябя», на котором держал свой флаг Контр-Адмирал фон Фелькерзам.
Вскоре за ним вышел из строя броненосец «Суворов», у которого были сбиты обе мачты и трубы, а также все надстройки; по-видимому, он не имел возможности более управляться и вышел из строя еще в начале боя и стал на месте далеко в стороне от района маневрирования эскадры.
Как выяснилось впоследствии, Адмирал Рожественский перешел тогда с «Суворова» на миноносец «Буйный», на котором и оставался все время дневного боя. Адмирал был ранен и находился в каюте.
На броненосце «Император Александр III» в средине боя был виден большой пожар и большой крен; потушив пожар и исправив крен, он вступил в строй за броненосцем «Орел» уже около 6-ти час. вечера и вновь начал стрельбу, но в 8-м часу держал сигнал; «терплю бедствие» хотя шел в строю но имел крен на правую сторону.
Ожесточенный бой продолжался до 8-ми часов вечера.
Броненосец «Бородино», шедший в конце дневного боя головным в колонне броненосцев, в 7 час. 10 м. перевернулся на правую сторону и пошел менее чем в 3 минуты ко дну; за ½ часа до гибели на нем был громадный пожар между трубами и в кормовой части.
Броненосец «Сисой Великий», выйдя из строя в начале боя, тушил большой пожар в носовой и средней частях, но не переставал стрелять по отряду легких крейсеров, старавшихся отрезать наши транспорты и крейсера; потушив пожар, броненосец опять вступил в кильватер. На остальных броненосцах особых повреждений не замечалось, и они все время сохраняли строй. Через ½ часа, приблизительно, после открытия огня броненосцев, из-за японской эскадры вышли японские крейсера «Касаги», «Читозе», «Нитака», «Цусима», два палубных крейсера типа «Матцушима», «Акитцусу» и «Сума», с явным намерением обстреливать транспорты, среди которых тогда произошло замешательство, вследствие желания уйти из под перекрестного огня. Весь огонь японских крейсеров был направлен на транспорты и по разведочному отряду, состоявшему из крейсеров: «Светлана», «Алмаз» и «Урал». «Урал» в это же время получил подводную пробоину и, выйдя из строя, начал спускать все гребные суда.
Крейсер «Светлана» подошел к нему и сделал сигнал транспорту «Корея» принять людей с «Урала», в это же время «Светлана» также получила носовую подводную пробоину и села немного носом, а «Алмаз» присоединился к крейсерскому отряду, маневрируя до конца боя в колонне крейсеров, беспрерывно стреляя по неприятельским крейсерам, когда дальность это позволяла для его 75 м/м. пушек. Видно было, как в одну из шлюпок «Урала», наполненную людьми, попал снаряд и шлюпка затонула, так что я полагаю, что немногие в ней уцелела и добрались до берега.
Крейсер «Урал» продолжал держаться на воде, сев носом и оставался в том же положении, не погружаясь в воду до наступления темноты; трубы у него были сбиты.
На остальных судах крейсерского отряда особых повреждений не замечалось, хотя на некоторых судах были подбиты трубы, рангоут, шлюпки и проч.
Из транспортов особенно пострадал «Камчатка», на котором было несколько пожаров, а также и «Иртыш», на котором в носовой части был пожар от взрыва снаряда и должно быть пробоина в носу, так как он осел носом.
Буксирный пароход «Русь» к концу боя не был виден, остальные транспорты особых повреждений не имели.
Миноносцы к наступлению темноты были все в сборе, не имея, по-видимому, особых повреждений.
Во время боя миноносцы, спуская свои шлюпки, спасали людей с тонувших судов и держались между крейсерами и транспортами.
В 6½ час. вечера выяснилось, что Командующий находится на миноносце «Буйный», ранен, а перед этим на этом же миноносце был поднят сигнал, что Командующий передает командование Адмиралу Небогатову, после чего на броненосце «Бородино» был поднят сигнал «курс NO 23°», т. е. на Владивосток.
Этим курсом вся эскадра шла около 25 минут; впереди на курсе показались два отряда японских контр-миноносцев (в одном 4, в другом – 5).
Броненосцы начали склоняться вправо, а крейсера влево, причем крейсера застопорили машины, следуя движению головного крейсера «Олег».
Строй крейсеров после этого немного сбился, так как транспорты вошли в линию крейсеров и перемешались с ними.
Когда наступила темнота, строй еще не был исправлен и около 7½ час., после гибели «Бородино» наши броненосцы повернули все сразу на 8 румб. влево, стараясь сблизиться с отрядом наших крейсеров, продолжая стрелять по неприятельским броненосцам, а фланговые и по контр-миноносцам, оказавшимся на фланге их.
При совершенной темноте, без огней, «Олег», «Аврора», а за ними и все остальные, увеличивая ход, стали склоняться влево, а с ними вместе все транспорты, сильно отстававшие, без определенного строя, стремясь догнать их.
Видя, что японские броненосцы повернули влево и их крейсера, по-видимому, старались отрезать наш крейсерский отряд от наших броненосцев и, не видя возможности своевременно войти в строй крейсеров из-за транспортов, которые пересекали мне курс и предвидя, что я окажусь между японскими броненосцами и крейсерами, я прибавил ходу, идя на NO, полагая затем, выйдя на свободу, повернуть влево и присоединиться к крейсерам.
Но в это время я увидал у себя под носом японские броненосцы, шедшие на SW, а потому лег на Ост и быстро стал с ними расходиться.
Пропустив японскую броненосную эскадру, которая меня не заметила. стал склоняться в NO-ую четверть и значительно за это время отделился от своих судов. А, не имея возможности в темноте рассмотреть их и найти их, тем более, что они, по-видимому, ушли уже на SW, я не счел правильным повернуть за ними, не рассчитывая за темнотою ночи их найти, а потому продолжал идти взятым курсом, который вывел меня из пролива, и решил идти во Владивосток, как конечный пункт, указанный еще перед боем приказом Командующего эскадрой, как главная цель нашей задачи.
Я отделился от эскадры в 9¼ ч. и до 11-ти ч. слышал и видел усиленную стрельбу при свете прожекторов, которыми японцы освещали наши суда.
По-видимому, произошел жаркий ночной бой, продолжавшийся далеко за полночь, судя по раскатам и грохоту орудий.
Придерживаясь японского берега, и не встречая ни одного японского судна, имея 16 узлов ходу, прошел мимо острова Окисима около 9 час. утра 15-го Мая, но продержался еще до 2-х час. дня на прежнем курсе NO 40° и затем лег на N-д держа на мыс Поворотный, к которому подошел в 9 ч. утра, а в 11½ час. стал на якорь в бухте Наездник, а к 6 ч. вечера перешел, под проводкою тралящего каравана, в Золотой Рог, где и стал на бочку.
Японская эскадра, по-видимому, мало пострадала в дневном бою и ни одно судно не вышло из строя, за исключением двух небольших крейсеров.
Стрельба японцев была очень меткая и они буквально засыпали наши суда снарядами.
Море кипело от падавших и рвавшихся снарядов.
Стрельба продолжалась беспрерывно.
По-видимому, они придерживались тому, что в начале боя сосредоточивая, главным образом, огонь на адмиральских наших судах или головных, стреляли исключительно фугасными снарядами, сносили трубы, рангоут и все надстройки, производили пожары и затем уже начинали громить бронебойными снарядами.
Стрельба начиналась на 50–60 кабельтов, но доходила до 20 кабельтов.
Маневрирование нашей эскадры сильно стесняло присутствие беззащитных транспортов «Анадырь», «Иртыш», «Корея», «Русь» и «Свирь».