Пару раз попались небольшие столики. То ли под вазы со цветами, то ли ещё для каких статуэток.
В первом коридоре, очевидно подвального этажа, было всё намного проще, неказистые двери, кладка стен без штукатурки. Через пару лестничных пролётов мы поднялись на надземный этаж. Здесь уже были небольшие узкие окна по левую сторону, завешанные светлыми шторами, появились обои на стенах, клетки светильных шаров проработаны тоньше и носили декоративные завитушки.
Мы свернули в первые же двустворчатые двери, украшенные по сливочно-бежевому дереву замысловатой резьбой и покрытые лаком. Столовая выполнена в оттенках зеленого, от табачного и хаки до болотного и аквамаринового, но всё очень приглушенное. Стол метров пяти в длину застелен скатертью всё тех же оттенков.
Приборы, которых был, к слову, полный комплект, как положено по этикету, поставили для нас в середине стола по левую руку от хозяина, усевшегося как и полагается во главе. Последний с прищуром следил за мной. А что я? А мне всё равно что обо мне подумает старый псих. Главное сейчас поесть, потом выяснить как можно больше - всё что удастся выжать из старика. Потом раздобыть более нормальную одежду, но это не обязательно - можно и так, в чем есть. Было бы ещё неплохо стащить что-то и продать, оплатить дорогу домой... Но это я уже совсем в радужные мечтания утекла.
В столовую зашел слуга, налил нам с сыном вкусно пахнущий бульон. Перед хозяином появилась тарелка с мясным рагу и бокал вина. Я перевела взгляд на наши бокалы, взяла понюхала, попробовала немного.
- Вода. - опередил меня старик. - Просто вода. - Я же вновь почувствовала себя этакой обезьянкой, за которой сквозь прутья клетки наблюдает посетитель зоопарка. Наблюдает и ждёт, как будет вести себя эта обезьянка: так ли она сообразительна, как их расписывают некоторые, или всё же это примитивное обычное животное. Сдержала скрип зубов, взяла одну из ложек с правой стороны от тарелки, зачерпнула пустой бульон, в котором не плавало ни ломтика картошки и ни кусочка мяса. Хоть от него и пахло одуряюще курицей. Понюхала тоже, на всякий случай. Попробовала. - Ну и как? - ухмыльнулся мне старик.
- Есть можно. Соли достаточно. На предмет яда могу сказать только то, что это если он и присутствует, то имеет отсроченное действие. - сказала стараясь сохранить невозмутимость и одновременно уколоть нашего похитителя за только что испытанное неприятное чувство подопытного животного.
- Яда нет, могу вас заверить. Если хотите, слуга нальёт мне тоже, из той же супницы и я попробую сейчас при вас.
- Это будет значить лишь то, что яд находился не в общей таре.
- А где же ещё по вашему может быть яд? - увеличившийся интерес ему скрыть не удалось. Глаза заблестели.
- Его могла нанести на наши тарелки или ложки. Могли подмешать в воду, так как она налита только для нас. Или пропитать одежду, к примеру.
- Очень интересно. - хозяин дома помрачнел. То ли обиделся на что-то, то ли не ожидал что выдам нечто подобное. - Но чтобы я не слышал более подобного предположения. Это оскорбительно. Никогда ещё Де Вальдарры никого не убивали столь низменным способом!
- А каким убивали? - вопрос просто сорвался с языка и теперь я готова была его прикусить себе. Сейчас скажет, что у них семейство посвятило себя, например евгенике, и культивирует идеального человека уже которое поколение, или наоборот, уполномочены правительством найти способ переселения мозга старика в молодое тело, потому как простому маньяку-извращенцу, скрывающемуся от закона, такая роскошь не была бы доступна. А коли есть деньги на содержание дома с прекрасной отделкой и чудным, явно последней разработки, освещением, на оплату наёмной рабочей силы, то скорее всего и охрана тут на высшем уровне. Чтобы подопытные не сбежали... Я заметно погрустнела от таких своих измышлений. Глянула тоскливо на сына на соседнем стуле. Тот ёрзал нетерпеливо, с интересом разглядывал помещение и косился на тарелку с бульоном.
- Не знаю, что вы себе там сейчас надумали, - начал сурово старик, сверкнул блёклыми глазами из-под белых бровей. - Но я не разделываю по ночам в пыточной под замком юных дев и младенцев! Мой род если и убивал кого-то, то это было либо на войне, либо на дуэли защищая честь семьи. Только лицом к лицу! Не один мой предок не опускался до удара в спину или исподтишка! А теперь, прошу подумать о ребёнке - ему необходимо есть. - живот забурчал. Я покосилась на мясо в тарелке старого аристократа, но меня отвлёк Лёшка, дёргая за рукав халата:
- Мам, можно мне уже есть суп?
- Да, зайка. Ешь.
- Мам, а почему тут много ложек? Это если я уроню одну на пол, и чтобы не идти мыть можно взять другую?
- Я потом объясню тебе. Теперь просто поешь, хорошо?
- А когда ты дашь мне мяско как у дедушки? Когда я съем суп? - хозяин при этой фразе ребёнка поперхнулся, с тоской посмотрел на него. Потом отложил на место взятый уже им прибор, собрал салфетку и положил рядом с тарелкой.
- Я поясню, молодой человек - желудок у вас пока ещё новый, то есть вы им ни разу не пользовались ещё. Поэтому пока самая простая пища. Постепенно введём всё остальное. - он встал из-за стола. - А теперь, прошу меня извинить. Появились срочные дела, ожидающие моего немедленного решения и я вынужден покинуть вас. Как только вы закончите трапезу, Лиак проводит вас ко мне в кабинет для беседы. - на этом старик слегка кивнул и быстрым шагом вышел из столовой.
- Так я могу есть, мам? - сын глядел на меня вопросительно. Конечно, он мало что понял из напыщенной витиеватой речи этого незнакомого для него человека.
- Да.
И мы молча приступили к поеданию бульона. В голове засела странная фраза сумасшедшего: "желудок новый, вы им ни разу не пользовались...". Что это значит? Даже сумасшедшие не могут бредить так сильно! Или всё же могут?
Бульон был вкусным, и закончился очень быстро. Я с тоской поглядела на оставленную тарелку хозяина дома, потом на невозмутимо вытянувшегося в струну у стенки слугу. Он был молод, с довольно миловидным лицом. Я бы даже сказала женскими мягкими чертами. Простые темные штаны и удлиненная лёгкая куртка, наглухо застёгнутая на все пуговицы. Даже на воротничке-стойке. Никаких изысков или украшений. Всё в его форме было предельно просто и функционально.
- Простите..? - обратилась я к нему. Слуга тут же отреагировал, вопросительно глянул.
- Готовы пройти в кабинет лина Де Вальдарра?
- Почти. А можно мне выглянуть в окно?
- Конечно, лина. У нас открывается чудесный вид с этой стороны замка. Вы можете не спрашивать у меня о таких вещах.
Я встала, обогнула стол. Прошагать несколько шагов до окна по плитам пола и отдёрнуть штору было почему-то трудно. Я откровенно боялась увидеть четырехметровый забор из камня или плит. Но ничего подобного за окном не оказалось. Там был сад, полого сбегающий вниз со склона, на котором стоял дом. А дальше была долина, ограниченная далёким горным хребтом и лесами с обеих сторон.
Плюс был в том, что ни через какой забор перебираться нам не нужно, чтобы сбежать. Минус - в том, что я не представляю где мы находимся. Даже отдалённо. Если бы у меня были средства и я могла путешествовать, я бы сейчас наверное точнее знала. Но я нигде не была дальше двух соседних городов. Я даже не знала, в какой мы стране, или на каком континенте. Надеялась только, что по-прежнему в России. Хотелось бы поближе к дому, может на Урале...
- Мам, смотри, какая большая птичка! - сын подкрался незаметно, уперся обеими растопыренными ладошками в стекло, уткнулся носом. Я проследила за его взглядом и мой рот открылся от изумления: мимо пронеслась просто огромная белая сова с размахом крыльев не меньше шести метров!
ГЛАВА 3.
Птица увидела нас, изменила направление, и на огромной скорости помчалась навстречу, заставляя отшатнуться в испуге. В последний момент снова изменила направление, взмыв вертикально не долетев каких-нибудь трех-четырех метров. Показала белоснежные перья грудины и поджатые в животу узловатые когтистые лапы.
Сын верещал от восторга у меня под боком и тянул руки, чтоб я подняла его. Что я и сделала, действуя на автомате. А у самой вертелось в голове непостижимое: нет на земле таких огромных птиц! Нет! А значит...
А что это значит, никак не могло сформироваться у меня в голове в нужную мысль. Вернее я это поняла сразу, но принять отказывалась наотрез! И ещё в этой птице было что-то странное, помимо её размеров. И это что-то так же назойливо вертелось в голове.
- Мам, а мы пойдём ещё смотреть на эту птичку?
- Я не знаю, сына. - сказала рассеянно.
- Ну мам..! - заныл он, обхватил ручонками мою шею, сжал со всей силы - Ты моя самая любименькая на свете!
- Я тоже тебя люблю, лапушка. Но на птичку мы пока смотреть не пойдём. Помнишь, нас дядя звал.
- Так пошли быстрее! Потом я хочу пойти погладить птичку!
- Я тебе ничего не обещаю. - сказала строго. - Мы спросим, что это за птица сначала. И если она не кусается, тогда может нам и разрешат посмотреть на неё.
- А если не разрешат? - сын погрустнел. Уголки губ опустились, со щёчки пропала ямочка, которую я так любила.
- Значит нельзя. Ты видел какие у неё когти?
- Да! Вот такие..!!! - и ребенок попытался скрючить свои пальчики, как птичьи лапы. Даже рыкну что-то.
- Не придумывай. Она не рычала.
- Если она кусается, то точно рычит! Да-да!
- Проводите нас к... ээээ...
- Лину Де Вальдарру? - переспросил слуга, но губы поджал недовольно. Не понравилось, что я не запомнила имя хозяина?
- Да. - и мы пошли. Немного погодя коридор сменился большим круглым холлом с массивными двустворчатыми дверьми главного входа и двумя парадными лестницами, ведущими на этаж выше, расположенными зеркально друг другу у правой и левой стен. Массивные колонны поддерживали второй этаж, а чудные яркие витражи вместо окон отбрасывали разноцветные пятна по всему помещению.
- Мам, смотри, какие тут окошки с картинками!