прошу глаз с них не спускать. Вы опытные солдаты, и не мне вас учить, но опыта работы в условиях города у вас однозначно нет. Город — это вам не стена, которую нужно охранять, и не лес. Там все просто, а тут опасность может исходить отовсюду, не забываем про крыши, этажи, подвалы, канализации, этого всего в городе очень много, и гули могут оказаться в любом из этих мест. Да, они слабые, но если они на нас навалятся большим количеством, а мы будем отрезаны от техники, то нам не выстоять. Так что водители всегда сидят на своих местах и не глушат технику, вы должны быть готовы в любой момент подогнать транспорт и эвакуировать нас. А те люди, что будут стоять за турелями, вертеть головой на триста шестьдесят градусов и выискивать опасность. На этом все. — спокойным тоном, но достаточно громким голосом обратился я ко всем стоящим передо мной.
Не знаю, как им это поможет, так как обычно инструктаж все пропускают мимо ушей, не осознавая того, как он важен.
Тут к нам вышел Фрэнк, который сразу же поздоровался с каждым за руку, узнал, как у них дела, поинтересовался, как семьи, дети, все ли здоровы. Народ с радостью делился с ним своими переживаниями и новостями. Они безмерно уважали его, смотрели на Фрэнка, словно он какое-то божество. Хотя, если так прикинуть, то он близок к этому в современных реалиях, выглядит он иначе, очень силен, не спит, заботится о своей пастве, а главное, практически бессмертен. Что же касается меня, то со мной дела обстоят куда иначе. Каждый в этом городе знает, кто я такой и мою историю, но всем было лучше, пока я был легендой, примером для остальных солдат, но теперь я тут, и многие сторонятся меня и относятся с опаской. Ведь, по сути, раньше главным был я, теперь Фрэнк, всех это устраивает, и некоторые думают о том, что я могу попробовать взять власть в свои руки, даже если Фрэнк этому воспротивится. Так что из легенды я превратился в угрозу. Я, если честно, от этого не сильно страдаю, мне даже все равно. Власть мне эта не нужна, я бы хотел спокойной и мирной жизни, и как только мне предоставится возможность, я бы повесил свой автомат на гвоздь, поселился в каком-нибудь доме и жил бы там с Машей в свое удовольствие. Но когда это еще будет.
— Мы готовы? — спросил у меня Фрэнк.
— Да, хотя стоп, а ты волчару моего не видел? — уточнил я.
— Не. — пожав плечами, ответил Фрэнк.
Я отправил людей занимать свои места в транспорте и несколько раз громко свистнул. Пока не услышал вскрики и громкие матерные высказывания. Вот он, мой мальчик, летит галопом, поди опять на конюшне тусовался. Это да, увидев Чернику, он так и крутился около нее, лошадка соскучилась по мне и Маше и радостно бегала вокруг нас, но пока ее, как и всех остальных лошадок, пристроили в конюшню, так как места и так не хватает, а им даже на пастбище нельзя выйти из-за угрозы гулей.
Акелла подбежал ко мне, встал передо мной как вкопанный, тяжело дыша, словно собака породы хаски, высунул язык на бок пасти.
— Ну и где ты шляешься? Давай бегом в машину. — потрепав его за ухо, сказал я, указывая на открытую дверь «Тигра».
Дважды Аку повторять не пришлось, тем более он увидел Бегунка, сидящего позади, и сразу же сиганул в салон, чуть не выбив моего напарника из кресла, но при этом испачкав грязью со своих массивных лап.
— Макс, твой шерстяной опять начинает! — недовольно фыркнул Герасим, оттирая грязь со штанов.
— Ну так наступи и ты на него, на хвост, например. — отмахнувшись, ответил я.
— Ага, как же, наступишь ему, а потом как мне без ноги жить? Этот крокодил мне ее по колено потом отхватит. — надувшись, проворчал Герасим, а Акелла в знак примирения лизнул его щеку.
— Вот ты стервец, мало того, что испачкал, так еще и обслюнявил. — скуксившись, словно от кислого лимона, Гера отодвинул от себя волчью пасть.
— Да тебе прям не угодить. — умилившись, сказал Фрэнк.
— Господа, поехали! — сказал я в рацию, и, загудев движками, поднимая в небо черную копать, машины пришли в движение.
Томск, как и Новосибирск, был разделен на две части рекой Томь, которая также вышла из своих берегов и подтопила город. Переправ здесь, разумеется, не было, а о сохранности мостов и говорить нечего. Так что мы довольствовались одним берегом. Изначально мы объехали весь берег по периметру, изучая окрестности и состояние дорог. Дорог тут не было, а только напоминание о них, но все же, если все это расчистить, то в перспективе тут можно будет вполне уверенно передвигаться. Инженеры периодически просили остановиться, видимо, они делали пометки на картах. И пару раз мы даже выходили на осмотр территории. Мы осматривали здание котельной, которая когда-то обогревала город, но, увы, мало того, что она наполовину разрушена, а все ее оборудование банально сгнило, так еще она и работала на газу, так что для нас тут ничего полезного не нашлось. В городе нам попадались разрозненные стаи гулей, которых мы сразу же отстреливали, не давая собираться в кучи, других опасностей в виде охотников или тигров нами замечено не было.
Сделав круг по периметру города, мы начали углубляться к его центру и уже выбирать себе конкретные места для поселения. Пять часов мы мотались по городу в поисках подходящих мест, и мы выделили три таких для себя, куда стоит сходить и посмотреть.
Первым местом был комплекс из десяти пятиэтажных домов, они стояли обособленно в сторонке. Дома были старыми даже для 24-го года и были сделаны из монолитных бетонных плит, оттого так хорошо и сохранились. Три дома были полностью выгоревшими, но вот остальные выглядели вполне себе прилично, у некоторых даже были на месте оконные рамы со стеклами. Между домами также имелись постройки различных размеров и степени сохранности. Там достаточно места, чтобы расселить всех наших людей, но нужно хорошенько проверить состояние каждого дома.
Вторым вариантом стал огромный медицинский комплекс. Тут была огромная больница, состоящая из большого количества корпусов, соединенных между собой как надземными, так и подземными переходами. Вообще, в ней должно быть много всего полезного, так как внешнее состояние выглядит многообещающе. Больница, как и положено, была расположена на окраине города и занимала большую площадь.
Третьим вариантом, с которого мы, собственно, и начали свой осмотр, был еще один микрорайон, элитный, с очень дорогими квартирами. Только дома тут уже относительно были высотными, в двенадцать этажей. Дома выглядели добротными, большими, сложенными из красного кирпича, всего их было восемь, и стояли они квадратом, внутри которого было здание школы, которое также сохранилось, разве что спортзал обрушился. В каждом доме было по восемь подъездов, и на каждом этаже по шесть квартир. Плюс просторные коммерческие помещения, в которых раньше были магазины. Не нужно быть великим математиком, дабы просчитать, подходит ли нам это место или нет. Шесть умножаем на двенадцать, а затем еще на восемь и получаем пятьсот семьдесят шесть квартир в одном доме. Таких домов восемь, а значит, у нас в распоряжении четыре тысячи шестьсот восемь квартир. Понятное дело, что каждому по квартире мы выделить не сможем, так что по сути все это будет одним большим общежитием, а значит, места тут для всех с запасом хватит. А по мере освоения территорий людей можно будет начать расселять в более комфортные условия. Этот микрорайон всем понравился больше всего, рядом с ним есть еще много домов, которыми можно будет заняться в перспективе, но главное сейчас — расселить людей и продумать вопрос подачи воды, тепла и обеспечения безопасности, с остальным мы разберемся.
Нам предстоял долгий и нудный осмотр, строители, они же еще и архитекторы-самоучки, перед отправкой сюда штудировали литературу на тему проверки зданий на целостность. Так что мы начинали осмотр с подвала, который находился под подземной парковкой, проверяя фундамент и основание несущей стены. Затем поднимались выше, заходя на каждый этаж, осматривая все те же несущие стены. Прыгали по полу, били в стены молотками, но, к счастью, всё было в порядке. Единственная проблема была в верхних трех этажах, покрытых мхом от сырости, кровля оставляла желать лучшего. В остальном весь первый дом был усеян костями, и в основном человеческими. Большая часть квартир подвергалась мародерству, внутри царил хаос и разруха. Тут жили целые стаи птиц, грызуны, все было покрыто огромным слоем пыли, паутины и, разумеется, птичьего помета. Очень сильно порадовал момент с отоплением и водоснабжением, все трубы были сделаны из полипропилена, а это значит, им за все эти годы ничего не должно было сделаться, вся сантехника, конечно, уже отжила свое, но кое-что из этого возможно восстановить. С электрикой вопрос обстоял куда хуже, так как всю проводку сгрызли мыши. Комплекс необходимых работ для наведения порядка меня просто повергал в уныние, но это место очень перспективное. До самого наступления темноты мы тщательно проверяли каждый дом. Работать тут спустя рукава нельзя, так как наша ошибка может стоить жизни людям, которые тут поселятся, не дай бог дом обрушится.
Уже при свете фонарей мы возвращались к нашим машинам и поехали обратно. В квартирах мы находили очень много полезного добра, которое потом пригодится в быту.
Особенно за сегодня отличился Герасим, собственно, он бы не был собой, если бы чего-нибудь не учудил. Так, пока инженеры осматривали кровлю, Гера зашел в одну из квартир и бродил там в поисках чего интересного и полезного, а потом затих. Понимая, что его давно уже нет, мы с Ромой и еще одним солдатом осторожно вошли в квартиру за Бегунком и ошалели от увиденного.
Первое, что бросилось мне в глаза, это лежащее на полу оружие Герасима. Думая, что тут что-то неладное, мы проследовали дальше. Квартира, в которую мы вошли, однозначно принадлежала очень состоятельному человеку. Дорогущий паркет, лепнина на стенах, картины в красивых рамах. И вот я со скрипом открываю дверь в кабинет и вижу все тот же паркет, стены, обитые красным деревом, дорогую мебель и массивный дубовый стол. За этим столом, утопая в мягком кожаном кресле, сидит Герасим, напялив на себя дорогущий черный костюм в тонкую белую полосочку, под него он надел белую рубашку и черный галстук-бабочку. Его волосы были зачесаны назад, а из кармана, расположенного на груди пиджака, торчала искусственная красная розочка. В одной руке у него была зажженная сигара, а во второй бокал с коньяком. Увидев нас, он заулыбался во все тридцать два зуба и откинулся на спинку стула, закинув ноги на стол.