Нужно было срочно выпить еще одну чашку кофе. А лучше — сразу две. И желательно, чтобы этот день поскорее закончился, не успев подкинуть мне еще каких-нибудь «приятных» сюрпризов. Но что-то подсказывало, что это были слишком оптимистичные ожидания.
Кофе в офисе оказался на удивление сносным.
Катя, наш офис-менеджер, видимо, в приступе энтузиазма или по случаю какой-нибудь акции, закупила новую партию зерен, и теперь из кофемашины лилась не привычная горько-кислая бурда, а нечто, отдаленно напоминающее настоящий кофе. Это был маленький, но приятный бонус к началу рабочего дня. Я сделал большой глоток, чувствуя, как горячая жидкость растекается по телу, прогоняя остатки утренней хандры. Может, день все-таки будет не таким уж и паршивым?
Мой оптимизм, однако, быстро пошел на убыль, когда Влад собрал нас на традиционную утреннюю «летучку».
«Летучки» у Влада были короткие, обычно не больше пятнадцати минут, но всегда несли в себе заряд потенциальных проблем. Он окинул взглядом своих немногочисленных сотрудников — меня, еще двух программистов, вечно сонного сисадмина и Катю, которая записывала что-то в свой блокнот.
— Так, коллеги, всем доброе утро, — начал Влад с деланной бодростью. — Есть пара новостей. Во-первых, «ПромТехСнаб» прислал благодарственное письмо за оперативное решение их вчерашней проблемы. Лёша, это тебе отдельное спасибо.
Я скромно кивнул. Благодарственное письмо — это, конечно, хорошо, но премию бы они лучше прислали.
— А во-вторых, — продолжил Влад, и вот тут мой внутренний «датчик неприятностей» пискнул, — у нас нарисовался новый потенциальный клиент. Фирма «КанцПарк». Занимаются, как несложно догадаться, оптовой продажей канцелярских товаров. У них там какая-то древняя система учета, все на коленке сделано, хотят что-то более современное. Ну, там, базу данных нормальную, аналитику продаж, может, какой-нибудь простенький интернет-магазинчик.
Я мысленно застонал. «КанцПарк». После «Веселого Карандаша» и «ПромТехСнаба» это звучало как очередной приговор.
Видимо, моя карма была прочно связана с канцелярскими товарами и тяжелой промышленностью. Никаких тебе интересных проектов по машинному обучению или анализу действительно больших данных. Только рутина, только хардкор.
— Задача, в общем-то, стандартная, — продолжал Влад, не замечая моего кислого выражения лица. — Базу поднять, интерфейсы нарисовать, пару отчетов настроить. Думаю, Лёш, это по твоей части. Возьмешься за предварительную оценку? Нужно будет с их представителем встретиться, обговорить детали, составить примерное ТЗ.
— Возьмусь, Влад, куда деваться, — вздохнул я. — Когда встреча?
— Я договорился на завтра, на вторую половину дня, — ответил Влад. — Адрес и контакты Катя тебе скинет. Ну, вот, собственно, и все новости на сегодня. Работаем, коллеги!
«Летучка» закончилась, и я вернулся на свое рабочее место с тяжелым сердцем.
«КанцПарк». Еще одна унылая база данных, еще одни скучные отчеты. Неужели это и есть потолок моих профессиональных устремлений? Я открыл почту, посмотрел на описание задач от Влада. «Оптимизировать складскую логистику для фирмы по продаже канцтоваров». Звучало так же вдохновляюще, как инструкция к советской мясорубке.
Я принялся за работу, пытаясь отогнать мрачные мысли.
Нужно было подготовить какие-то вопросы для завтрашней встречи, набросать примерный план работ, оценить трудозатраты. Я механически открывал нужные программы, вбивал данные, составлял таблицы. Мозг работал на автопилоте, а мысли витали где-то далеко. Я вспоминал вчерашнюю статью про нейросети и сознание, про «Физику невозможного» Митио Каку, про свои мечты о действительно интересных и масштабных проектах. И все это казалось таким далеким, таким нереальным по сравнению с унылой перспективой оптимизации логистики для «КанцПарка».
Часа через два я более-менее разобрался с предварительной оценкой.
Получилось, как всегда, немного больше, чем ожидал Влад, но я старался учитывать все возможные «подводные камни» и не занижать трудоемкость. Отправил ему свои наработки, он почти сразу ответил: «Лёш, все отлично, как всегда. Только вот по срокам они хотят побыстрее. Попробуй там на встрече немного… э-э-э… оптимистичнее все представить, ладно? Ну, ты понял».
Я понял. «Оптимистичнее» на языке Влада означало «пообещай сделать вчера, а потом как-нибудь выкрутимся». Стандартная практика в нашем бизнесе. И от этого становилось еще тоскливее.
Чтобы хоть как-то отвлечься, я решил заняться одной из своих «побочных» задач — доработкой алгоритма для одного из старых клиентов, которому мы когда-то делали систему учета для сервисного центра.
Я там прикрутил небольшую нейросеть для анализа отзывов клиентов, чтобы выявлять наиболее частые проблемы и жалобы. Сейчас я хотел попробовать новый метод кластеризации текстов, который должен был повысить точность анализа. Это была задача «для души», Влад о ней даже не знал. Но именно такие вот «необязательные» проекты и давали мне хоть какое-то ощущение профессионального удовлетворения.
Я погрузился в код, экспериментируя с параметрами, запуская тестовые прогоны, анализируя результаты.
Время полетело незаметно. И на какое-то время я даже забыл про «КанцПарк» и про то, что моя карьера, кажется, уверенно движется в сторону эксперта по автоматизации учета скрепок и ластиков.
Может, не все еще потеряно? Может, где-то там, за горизонтом этой рутины, меня все-таки ждет что-то действительно стоящее?
Нужно было просто продолжать делать свое дело. И надеяться. Хотя надежда, как известно, — товар скоропортящийся, особенно в условиях питерского климата и офисной работы.
Вечер снова застал меня в компании ноутбука и остатков дневного кофе.
Маша, как и обещала, вернулась «к вечеру», что в ее понимании означало «ближе к ночи». Она влетела в квартиру, полная впечатлений от очередного «трансформационного тренинга», на который ее затащила неугомонная Ксюха.
— Лёш, привет! Ты не представляешь, это было что-то! — начала она с порога, скидывая туфли и плюхаясь на диван. — Нас там учили «отпускать негативные установки» и «привлекать в свою жизнь изобилие». Такой заряд энергии!
Я оторвался от отладки своего алгоритма кластеризации и скептически посмотрел на нее.
— И как, много изобилия уже привлекла? — поинтересовался я.
— Ну, пока еще не очень, — немного смутилась она. — Но я чувствую, что я на правильном пути! Главное — это правильный настрой и вера в себя. А ты чем занимался? Опять свои эти… циферки складывал?
«Циферки складывал». Вот так, просто и незатейливо, она обесценивала то, чем я горел.
Я вздохнул.
— Да, Маша, опять циферки. Кто-то же должен этим заниматься, пока другие привлекают изобилие.
— Ну вот вечно ты так, — надулась она. — Я с тобой делюсь позитивом, а ты сразу в штыки. Нельзя же быть таким… таким…
— Скучным? — подсказал я. — Приземленным? Недостаточно верящим в изобилие?
— Да нет же! — Маша вскочила с дивана и начала ходить по комнате. — Просто… ты как будто закрылся в своей этой скорлупе из компьютеров и книжек. А вокруг столько всего интересного происходит! Новые возможности, новые люди…
Я молча смотрел на нее.
Вот оно, опять. Тот самый разговор, который мы вели уже, наверное, в сотый раз. О том, что я «не развиваюсь», что я «стою на месте», что «нужно быть более открытым миру». И каждый раз этот разговор заканчивался ничем. Вернее, заканчивался он моим молчаливым согласием (потому что спорить было бесполезно) и ее обиженным вздохом.
— Маш, я понимаю, что тебе хочется чего-то другого, — начал я осторожно. — Но у меня своя работа, свои интересы. Я не могу быть таким, как твоя Ксюха или те ребята с тренингов.
— А я и не прошу тебя быть как Ксюха! — воскликнула она. — Я просто хочу, чтобы ты… чтобы ты хоть немного интересовался тем, что интересно мне! Чтобы мы могли вместе что-то делать, куда-то ходить, а не только сидеть по вечерам каждый в своем углу с ноутбуком!
— Но мы же ходим иногда, — возразил я. — В кино были на прошлой неделе. В кафе сидели.
— В кино! — фыркнула Маша. — На какой-то твой заумный артхаус, где два часа ничего не происходит, а потом все умирают. И в кафе, где ты весь вечер сидел, уткнувшись в телефон, потому что тебе пришла «гениальная идея» по поводу твоего кода. Это ты называешь «вместе»?
Я почувствовал, как внутри снова начинает закипать раздражение.
Ну да, артхаус. Потому что смотреть очередную тупую комедию про «любовь-морковь» мне было физически тяжело. И да, я действительно мог задуматься о коде, если приходила интересная мысль. Разве это преступление?
— Ну извини, если я не соответствую твоим ожиданиям, — сказал я уже более резко, чем хотел. — Может, тебе тогда действительно стоит поискать кого-то, кто будет с тобой на одной волне? Кого-то, кто будет с восторгом слушать про «привлечение изобилия» и ходить на тренинги по «раскрытию чакр».
Маша остановилась и посмотрела на меня.
В ее глазах блеснули слезы.
— Ты… ты это серьезно? — тихо спросила она. — Ты хочешь, чтобы мы расстались?
Вот черт. Кажется, я перегнул палку.
Расстаться? Хотел ли я этого? Если честно, я не знал. С одной стороны, эти вечные ссоры, это взаимное непонимание, эта усталость друг от друга — все это выматывало. С другой — была привычка. Были какие-то общие воспоминания. И был страх — страх остаться совсем одному, страх перемен, страх признаться самому себе, что эти несколько лет были, по сути, ошибкой.
— Маша, я не это имел в виду, — сказал я уже мягче, вставая с дивана и подходя к ней. — Просто… просто мы разные. И нам, наверное, нужно как-то научиться это принимать. Или…
Я не договорил. Что «или»? Расстаться? Сказать это вслух я не решался.
Маша молчала, глядя в пол. Потом она глубоко вздохнула.
— Может, ты и прав, — сказала она глухо. — Может, нам действительно стоит… взять паузу. Пожить отдельно. Подумать. Чтобы понять, чего мы на самом деле хотим. Друг от друга. И от жизни вообще.