На лице мужчины, одетого в дорогого вида броню с инкрустированными в нее драгоценными камнями, отразилось беспокойство. Одной рукой он крепко сжимал себя за грудь, стараясь остановить кровь, вытекающую из раны, в то время как второй, что была свободна, начал рыться в своей поясной сумке.
Стало очевидным, что он хочет либо восстановить свое тело, либо использовать артефакт для бегства. Ни первое, ни второе меня категорически не устраивало, поэтому я насел на него, переместившись с помощью Теневого Шага.
Иномирцу сразу стало не до рысканья по сумке. Под моими ударами с разных направлений он извивался ужом, однако защититься от всего ему не удавалось, вследствие чего его тело покрывалось все новыми и новыми царапинами и порезами. А о том, чтобы хоть как-нибудь контратаковать, у моего противника и мысли не могло возникнуть.
Враг оказался выдающимся Одаренным-физиком, потому как нанесенные ему повреждения никак не влияли на его сопротивление. Он, как камень стоит средь текущей воды, неподвижно боролся с моими стремительными выпадами. Боюсь, что мне самому вряд ли удалось бы сохранить здравость своего ума, получив такое количество ран, как он.
Но, как говорится, вода камень все же точит. В нашем случае, иномирец попался на мой излюбленный финт с исчезновением оружия в Тени.
Постоянно атакуя, я незаметно для своего противника выудил боевой нож из ножен на груди и скрыл его в Тени. Он мог там находиться столько, сколько было угодно моей душе, поэтому если иномирец и заметил момент его исчезновения, то через несколько повторений моих атак должен был о нем позабыть. Именно на это я рассчитывал, выполняя следующую атаку.
Делая очередной выпад снизу, я заставил своего врага опустить руки, открывая шею, чтобы затем направить туда удар свободной рукой. Я уже несколько раз проворачивал подобное, дабы мой противник смог привыкнуть к тому, что последует удар голой рукой, который можно принять на Покров без последствий. Вот только в этот раз за мгновение до соприкосновения с защитой иномирца в моей руке появился спрятанный ранее в Тени боевой нож с концентрированной стихией на кончике лезвия.
Острие ножа с лёгкостью проскользнуло сквозь Покров иномирца, вонзаясь в основание его черепа. Доля секунды, в течение которой глаза иномирца тускнеют, а его душа отправляется на перерождение.
— Долго, — сурово констатировала Чайя, стоявшая неподалеку.
Вокруг богини лежали тела спутников моего противника. Казалось, что они находились в тех же местах, как и до момента начала нашего сражения. Похоже, в отличие от меня, Чайя решила не сдерживаться.
— Мне было интересно, что способен мне противопоставить лидер отряда иномирцев, — честно признался я, выбрасывая рукоять, оставшуюся от боевого ножа, в сторону и оборачиваясь в сторону, где все еще сражалась Анна.
Большинство противников моей подруги уже были мертвы. Остались лишь самые крепкие.
— Вот для кого эта битва в самом деле является новым опытом, — указывая на Златову, произнесла богиня. — Иди, Саша. Я за ней присмотрю.
Кивнув, я исчез в Тени. За время сражения, Наташа не смогла уйти далеко, и вскоре мне удалось нагнать ее и остальных. Выглядели они так себе. Все потрёпанные, раненые и изнеможенные. Всполохи в их душах сигнализировали о практически опустошенных источниках.
Сомневаюсь, что до такого состояния довели их преследователи. Пусть лидер иномирцев и был довольно-таки хорош, но для Наташи или Татьяны, и уж тем более Юлии, он был вполне по силам. Скорее всего, он заметил их, когда они бежали от более сильного врага.
Я пригляделся к своей сестре. Ее лицо явно выражало сожаление от того, что она вообще решила сюда отправиться, однако сдаваться девушка не спешила. Точно также, как и Татьяна, тащившая на своих плечах тело своего брата, которое было больше похожим на кусок мяса, а не очертания человека. Странно, но душу парня я чувствовал не от него, а от самой Татьяны. Интересненько.
— Довольна своим решением? — строго спросил я, появляясь на пути следования своей сестры.
Похоже, зря я решил появляться столь внезапно, в то время когда все они, словно загнанные в угол звери, пытаются оторваться от преследования. В меня сразу же полетела огромная сосулька, пущенная Татьяной благодаря тем крохам энергии, которые девушка скопила во время бегства по лесу.
— Забыла, кому принадлежит твоя душа, Романова? — зло спросил я, разбивая технику девушки голой рукой.
Все замерли, глядя на меня, как на изваяние. В какой-то момент Наташа обессиленно рухнула на колени. Демидов вовсе отключился, упав лицом в сырую землю. Белова выглядела лучше всех, сохранив стоячее положение, как и Татьяна, что осталась стоять на своих двоих, продолжая удерживать тело Алексея. Смотря перед собой невидящим взглядом, она произнесла:
— Да я тебе сама отдамся, только спаси моего брата.
Девушка свободной рукой нырнула себе под китель и достала из его внутреннего кармана небольшую конструкцию необычного вида. Это была полупрозрачная емкость, которая светилась, отдавая ярко-голубым цветом. Точно также, как и всполохи ее Дара. Точно также, как и душа Алексея, которую я чувствовал внутри этого предмета.
— Надо же, филактерий, — задумчиво произнесла вышедшая из Тени Чайя. — Решила превратить своего брата в Лича, девочка? — спросила богиня у Татьяны.
— Нет. Новиков может вернуть моего брата к жизни также, как сделал это со мной, — упрямо произнесла девушка. — Я просто заперла душу Лёши внутри артефакта, пока она не ушла в небытие.
— Вполне может сработать, — пожала плечами Чайя, после чего подошла к Наташе и протянула ей руку. — Вставай, — сестра приняла помощь и вздрогнула всем телом. Я отметил, как ее источник начинает наполняться энергией, в то время как мой — пустеть. — Ты должна помочь Анне, которая в одиночку отправилась останавливать тех, от кого вы бежали на самом деле.
Наташа лишь успела испуганно на меня взглянуть, прежде чем Чайя утянула ее в Тень, не забыв прихватить Белову. Похоже, богиня решила лично обучать мою сестру, пока есть такая возможность. Я же против не был.
— Саша, пожалуйста… — протягивая мне филактерий, произнесла Татьяна, и, шагнув вперед, потеряла сознание, повторив за Демидовым.
Подняв артефакт, я вгляделся в его ярко-голубое свечение. В моей памяти сразу же всплыл рассказ Наташи о том, как ее оставили на произвол судьбы совсем одну. Появилось желание сжать артефакт в кулаке, тем самым окончательно лишив одного из Романовых жизни.
Глава 2
— Тебе повезло, друг мой, что ты не просто сдох, а трагически погиб, спасая мою сестру, — произнес я, продолжая глядеть на хрупкий артефакт в своих руках.
— Останется его братца спасти и самую младшую из сестер, чтобы собрать полное бинго под названием «отпрыски императора», — фыркнула Кей, появляясь рядом со мной с Аннет, удерживаемой на своих руках.
— Дядя Саша, а мне вообще можно на такое смотреть? — спросила эльфийка, указывая пальчиком на кровавое месиво, бывшее телом Романова.
— Не знаю, как насчет смотреть, а вот вернуть из этого то, что когда-то было Алексеем Романовым, тебе придется, — проговорил я, присаживаясь рядом с телом своего друга.
— У-у-у, ему будет очень больно, — я посмотрел на девчонку и не увидел в ее глазах каких-либо сожалений по этому поводу.
— Заслужил, — хмыкнул я и, разбивая рукой филактерий, дабы освободить душу Романова, скомандовал: — Начинаем.
Душа Алексея, как и его тело, не была первых кондиций, если о ней так вообще можно выразиться. Она сразу же устремилась к тому, чтобы раствориться, дабы уйти на перерождение, но я своими духовными руками-загребуками этого ей сделать не дал, крепко ее схватив.
Вспоминая, какой была податливой душа Татьяны в тот момент, когда я запихивал ее обратно в тело, мне захотелось всплакнуть. У ее брата была совершенно противоположная ситуация. Душа Алексея так и норовилась вырваться, пока я удерживал ее, ожидая момента, когда Аннет закончит с телом, приведя его в относительный порядок.
От усердия эльфийка высунула кончик языка из своего рта, а на ее лбу проступили бисеринки пота. И это совсем неудивительно. Даже мне, совершенно далёкому от лекарского дела человеку, являлось очевидным, что работать с мертвым телом куда труднее, нежели с живым, где организм сам помогает в победе над заразой.
Аннет не требовалось говорить мне, когда я смогу вернуть душу Алексея в ее вместилище. Мне довелось почувствовать это самостоятельно, словно в моей голове переключился какой-то тумблер, сигнализируя: «Сейчас!»
Стоило душе Романова вернуться в свое пристанище, как округу наполнил его вопль, полный боли. Не ожидав от парня столь быстрого прихода в себя, я прописал ему в морду.
— Закрой свой рот, Романов, а то я тебя верну туда, где ты был всего пять минут назад, — хмуро проговорил я.
— Дядя Саша, — скрипя зубами от натуги, начала Аннет, — ты не помогаешь…
А по-моему, очень даже помог, ведь Алексей заткнулся и сейчас больше походил на скулящего пса, нежели на принца Российской империи.
— Я здесь больше не нужен, — констатировал и обратился к хвостатой: — Кей, оставляю Аннет и бессознательных приключенцев на тебя. Как только малышка закончит, уводи всех подальше.
Получив согласный кивок от демоницы, я ушел в Тень, дабы направиться в то место, где сейчас сражались Анна, Юлия и Наташа, находясь под присмотром Чайи.
Невзирая на то, что все девушки были на ступени Магистра, богине не раз приходилось вытаскивать их из боя за шкирку, спасая тем самым от очередной незамеченной ими техники. Кажется, боевые подруги начали этим нагло пользоваться, полностью отдавшись горячке боя. Зря они так, ведь Чайя потом спросит с каждой, и, боюсь, ждет их участь гораздо более жестокая, нежели гвардейцев моего Рода.
Выйдя из Теневого Пространства неподалеку от места, где сражались мои подруги и иномирцы, я осмотрел поле боя.
Противников оказалось гораздо больше, чем в нашу прошлую встречу. Мне удалось насчитать порядка сотни душ, не считая девчонок. Это уже можно считать небольшой армией, а если взять в учет, что большинство из иномирцев было в ранге Мастера, то какому-нибудь рядовому взводу имперской армии становилось совсем грустно. Такой отряд вторженцев спокойно может уничтожить слабенький Род, что уж говорить о мирном населении.