– Вот в донесении сообщают, что вы бываете до грубости резким с подчинёнными.
– Это правда, – ответил Жуков. – Но я бываю резок не со всеми, а только с теми, кто халатно выполняет дело и несёт службу спустя рукава. Не терплю недобросовестности в работе.
Не любил он бездельников и бездарей в армии. Потому что от мастерства военных зависит безопасность Родины. Страна теперь называлась по-другому – Советский Союз, но недругов у неё, желающих поживиться за её счёт, было не меньше, чем у прежней России.
Глава третьяВеликий Монгол
Первую свою победу как полководец Жуков одержал в далёкой Монголии. Это было летом 1939 года.
Однажды ему позвонили и велели срочно приехать в Москву, в Кремль.
– Шашку брать? – спросил бывалый рубака.
Но шашка ему не понадобилась. Воевать пришлось танками и самолётами. Хотя Жуков был кавалерист, но командовать разными родами войск ему было не в новинку. На учениях войска давно отрабатывали слаженное взаимодействие танковых, артиллерийских, пехотных и кавалерийских частей.
– Японские войска вторглись в пределы дружественной нам Монголии, – сообщил Жукову народный комиссар обороны. – Советский Союз обязался защищать Монголию, и вам надо вылететь туда немедленно.
Япония в те времена вынашивала грандиозные планы захвата соседних стран. Она уже оккупировала Маньчжурию (сейчас это часть Китая). И через Монголию нацеливалась на обширные территории к северу – русский Дальний Восток, Приморье.
Советский вождь, глава государства Сталин сказал тогда:
– В Монголии нам нужен такой командир, чтобы он не просто разгромил японцев, а свирепо порвал их на куски. Чтобы у них вообще отпала охота идти против нас!
Так Жуков оказался в знойной монгольской пустыне. Песчаные холмы, редкая растительность, заболоченные берега реки Халхин-Гол. За рекой – японские окопы с отборными солдатами-самураями. А в небе – японские самолёты, нагло летавшие над позициями наших войск и расстреливавшие технику.
Георгий Константинович тотчас направил в Москву требование: прислать ему большой отряд авиации и танковую бригаду. Самолёты и танки стали его главными козырями в драке с японцами. Наши лётчики-асы сразу же потеснили вражеские истребители в небе. В нескольких воздушных боях показали самураям, что не стоит связываться с русскими. На земле Жуков тоже готовил противнику неприятный сюрприз.
Пока японцы пытались атаковать советские войска и всякий раз получали отпор, в штабе Жукова разработали секретный план. Танковые соединения должны были переправиться через реку в двух местах, чтобы взять японцев в «клещи». Окружить врага, а затем полностью его разгромить.
Операция была сработана блестяще! Для этого пришлось японцев обхитрить. До самого начала наступления самураи не должны были догадаться, что происходит на нашей стороне. Они должны были думать, что советские войска готовятся к долгой обороне, строят укрепления. А Жуков думал по-суворовски: внезапный натиск, быстрота, уменье! Лучше идти опасности навстречу, чем сидеть и ждать, когда она сама явится.
Скрытно, по ночам подходила наша техника, подвозили вооружение и боеприпасы. Всё это маскировалось от вражеского наблюдения. Даже с шумами, которые производили танки и машины, японцев обманули. Загодя приучили их к громким звукам, стреляя из орудий и поднимая в воздух самолёты. Японцы по тревоге сперва тоже открывали огонь, но потом привыкли и уже не обращали внимания на шум. Этого-то и добивался Жуков.
В назначенный день мощным хором зазвучала наша артиллерия, загудели в небе сотни самолётов. Помчались вперёд, через неглубокие воды Халхин-Гола советские танки. Японцы были ошеломлены, они совсем не ждали такого! Но сопротивлялись отчаянно, сражение длилось десять дней. Вражеская армия была полностью разбита.
Япония, осрамившись со своими завоевательными мечтами, запросила мир. Жуков был доволен. Позднее, даже после всех победных сражений Великой Отечественной войны он считал операцию на Халхин-Голе одной из самых лучших в своей жизни. За этот успех его наградили звездой Героя Советского Союза и присвоили звание генерала армии. А в Монголии Жукова прозвали Великим Монголом – это была огромная честь.
Вскоре Георгий Константинович докладывал Сталину в Кремле:
– Для всех наших войск, командиров и лично для меня сражения на Халхин-Голе стали большой школой боевого опыта. Думаю, что и Япония сделает правильные выводы о силе Красной армии.
И в самом деле, когда через два года Германия напала на нашу страну, японцы, союзники немцев, не рискнули ввязаться в эту смертельную битву. Через много лет Георгий Константинович шутил:
– Японцы подумали да за ухом почесали, вступать им в эту войну или нет.
Накрепко запомнился самураям урок от Жукова.
Глава четвёртаяПлан «Барбаросса»
– Мы завоюем Россию и овладеем её богатствами, – внушал своим генералам и министрам германский фюрер Гитлер. – Наша армия по плану «Барбаросса» нанесёт пару разящих ударов, и война будет кончена к зиме. Русские территории будут включены в состав нашей империи, а часть их мы отдадим нашим союзникам финнам, венграм и прочим. Москву и Ленинград я хочу сровнять с землёй. Население России будет работать на великую Германию, но нужно его сократить на тридцать миллионов. Они вымрут от голода. Остальных мы будем расстреливать за один лишь косой взгляд на немецкого солдата или офицера…
На рассвете 22 июня 1941 года немецкие армии атаковали границы Советского Союза на всём протяжении от Балтийского до Чёрного моря. Тучи самолётов бомбили наши аэродромы, военные городки и мирные города. По пограничным заставам, дорогам, укреплениям стреляли тысячи орудий. Ударные «кулаки» из сотен танков пробивали неорганизованную оборону наших войск.
Почему неорганизованную? Потому что нападения, да ещё столь мощного, сокрушительного не ждали. Гитлер хитрил, лгал советскому правительству. Уверял, что готовит свои армии для войны… с Англией. Поэтому держит войска подальше от глаз английской разведки, у самых русских границ. А с Советским Союзом у Германии был договор о ненападении. Поэтому вторжение немецких войск назвали «вероломным».
В первые же часы войны было уничтожено больше тысячи наших самолётов, так и не взлетевших в небо для боя. В первые же дни в плен попали десятки тысяч советских солдат. В первые же недели враг продвинулся на пятьсот километров. Захватил всю Прибалтику, почти всю Белоруссию, огромную часть Украины и Молдавию. Сейчас это отдельные государства, а раньше все они были частью нашей единой большой страны. С мирными жителями немецко-нацистские захватчики вели себя как свирепые бандиты: издевались, убивали, жгли дома, грабили.
– Мы должны вести эту войну с неслыханной жестокостью, – считали гитлеровские генералы. – Наша цель – превратить Россию в руины.
Один немецкий солдат написал в те дни письмо домой, в Германию: «Мы вошли в оборону русских, как нож в масло. Думаю, я вернусь после победы очень скоро».
Но сдаваться под напором восьмимиллионной фашистской армии наш народ, конечно, не собирался. Советские войска отступали, терпели страшные поражения, уже сотнями тысяч попадали в плен. Отдавали свои земли и города врагу. А всё же в неравных боях дрались до последней капли крови. Пытались контратаковать, изо всех сил сдерживали рвущихся вперёд оккупантов. Одна только Брестская крепость, оказавшись в полном окружении, сражалась целый месяц! На несколько недель вражья сила застряла под Смоленском. Немецкий план молниеносной войны уже скоро затрещал по швам.
Глубоко в душу всему нашему народу запали слова, прозвучавшие 22 июня по радио из Москвы:
– Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!
Глава пятаяЖуков – «пожарный спасатель»
За полгода до войны Жукова назначили начальником Генерального штаба. А Генеральный штаб – это мозг всей армии. Очень высокая должность. Но штабная сидячая работа была Георгию Константиновичу не по нраву. Он сразу сказал:
– Если не получится из меня хороший начальник Генштаба, буду проситься обратно в строй.
И потом говорил:
– Характер у меня, видимо, такой. Больше тянет в поле, к войскам, там я как рыба в воде.
Так и вышло, что все годы войны Жуков «мотался» по фронтам. Его посылали на самые опасные участки, где пожар войны грозил большой бедой. И он спасал положение. Налаживал оборону, командовал боевыми операциями, готовил контрнаступления. Из Генерального штаба его «сослали» на передовую после такого случая. В июле 1941 года Жуков докладывал в Ставке Верховного главнокомандования фронтовую обстановку. С тяжёлым сердцем он произнёс:
– Киев придётся оставить, чтобы избежать окружения наших войск.
– Что за чепуха! – гневно вспылил Сталин, Верховный главнокомандующий. – Как вы могли додуматься сдать врагу Киев?!
Георгий Константинович тоже был не лыком шит и за словом в карман не лез. Да и не меньше других он переживал за вынужденное отступление наших войск.
– Если вы считаете, что я как начальник Генштаба могу только чепуху молоть, тогда мне здесь делать нечего. Прошу освободить меня от этой должности и послать на фронт. Там я, видимо, принесу больше пользы Родине.
Жуков хорошо умел просчитывать планы противника, словно бы угадывал его намерения. Но это было, конечно, не гадание, а точный расчёт. На том же совещании в Ставке его спросили:
– Откуда вы знаете, как будут действовать немцы?
– Мне неизвестны планы врага, но в сложившейся обстановке немцы будут действовать именно так, – уверенно ответил Жуков.
Вскоре он отправился командовать одним из фронтов. А осенью советским войскам и впрямь пришлось отступить от Киева. Но теперь уже с огромными потерями. В плен опять попали сотни тысяч солдат!
Немецкие армии неудержимо рвались к Москве, к Ленинграду, к Донбассу. Никто не знал, где они остановятся, на каком рубеже обороны их натиск ослабнет. Но начинать надо было с малых побед над врагом. Такой первой, пока ещё невеликой победой стало сражение под городом Ельней на смоленской земле.