Страх обуял юношу, кровь в жилах похолодела, но не потерял он мужества. Поднял копьё, размахнулся, пронзил чудовищу нижнюю челюсть, а сам с коня спрыгнул. Дракон пасть захлопнул, да с таким грохотом, что все окрестности содрогнулись. Увидел юноша, что верхний конец копья торчит из верхней драконьей челюсти. Значит, нижний конец глубоко в землю вошёл. Сам же дракон схватил железного коня и зубы об него крошит.
Юноша поскорее вогнал в землю железные колы, прибил ими железные цепи.
Три дня и три ночи метался дракон, силясь освободиться. Бил он хвостом, и на десять миль вокруг людям казалось, что их постигло землетрясение. На четвёртый день выдохся дракон. Тогда юноша невидимкой подкрался к нему и обрушил на драконье темя валун, который двадцать человек сдвинуть не могли. Тут-то и издохло чудовище.
Нетрудно представить, как обрадовались люди этой вести, с какими почестями въехал победитель в столицу. Поистине, даже самым могущественным владыкам не выказывали столько почёта. Королю не пришлось уговаривать свою дочь выйти замуж за драконоборца. Принцесса сама отдала своё сердце герою, который сделал то, что целым армиям было не под силу.
Через несколько дней после победы над драконом сыграли пышную свадьбу. Четыре недели продолжался праздник, съехались правители соседних государств. Все благодарили нашего героя за избавление от чудовища. Но среди веселья никто не вспомнил, что следует предать земле драконий труп. Начала разлагаться плоть, и такой мерзкий запах распространялся, что вскоре началась эпидемия ужасной смертельной болезни. Сотни людей погибли от неё. И тогда королевский зять решил обратиться за советом к своему старому другу – мудрецу с Востока. Но не зря говорят: краденое да обманом добытое впрок не идёт. Скоро новоявленный принц убедился в этом лично.
С той самой минуты, как её возлюбленный гость скрылся с волшебным перстнем, не знала Дева-колдунья ни минуты покоя. Ворожила она и гадала, и выяснила, где находится перстень. Открыли чары Деве-колдунье, что обманщик обернулся птицей и летит на Восток, к мудрецу. Тогда сама Дева-колдунья обернулась орлицей и стала кружить в небе, поджидать своего обидчика. Вскоре завидела она птичку с ленточкой на шейке, а на ленточке – золотой перстень. Бросилась к ней орлица, клювом сорвала перстень, схватила птичку когтями. Едва коснувшись земли, оба – и принц, и Дева-колдунья – приняли человеческий облик.
– Наконец-то ты в моей власти, злодей! – воскликнула Дева-колдунья. – Я полюбила тебя, я тебе доверила величайшее сокровище, а ты повёл себя как гнусный вор! Ты обманом выманил Соломонов перстень – так не надейся же на снисхождение! Не жить тебе принцем, не наслаждаться ни славой, ни властью, ни богатством. Перстень теперь снова в моих руках, а ты понесёшь кару за свои подлые дела.
– Прости меня! Прости! – взмолился принц. – Знаю, я нанёс тебе обиду; я глубоко раскаиваюсь в этом.
Но Дева-колдунья была непреклонна.
– Напрасно ты молишь о снисхождении, напрасно просишь прощения. Поздно! Слишком поздно! Если я тебя помилую, ты сам же меня станешь презирать за глупость. Ты обманул меня дважды – сначала пренебрёг моей любовью, затем украл мой перстень. Не избегнуть тебе наказания.
С этими словами Дева-колдунья надела Соломонов перстень на большой палец, одною левой рукой подхватила принца под мышку. Только на сей раз не во дворец она его отнесла, а в пещеру, и приковала к каменной стене цепями за руки и за ноги. Нечего было и думать вырваться из этих цепей. В темноте услышал принц грозные слова Девы-колдуньи:
– Здесь останешься ты до самой смерти. Суждено тебе мучиться долгие годы. Скудная пища будет поддерживать в твоём теле искру жизни, так что на скорую смерть не рассчитывай и свободу получить не надейся.
И Дева-колдунья удалилась.
«Здесь останешься ты до самой смерти»
Старик король и его дочь много недель ждали принца, но даже вестей о нём не получили. Бедняжка принцесса постоянно видела молодого супруга во сне. Снилось ей, что жестоко страдает её супруг. Принцесса упросила отца созвать чародеев и мудрецов, чтобы помогли они найти и вызволить принца. Долго гадали чародеи, но только одно выяснили: принц жив, мучения его велики, а где он – непонятно. Наконец, прибыл из Финляндии прославленный ведун, и он-то открыл королю, что зять его прикован цепями далеко на Востоке. Только пленили принца не люди, а могущественная колдунья.
Отправил король посланников на Восток, и посчастливилось им – отыскали они мудреца, того самого, что расшифровал надпись на Соломоновом перстне. Теперь не было в мире человека более учёного, чем этот мудрец. Быстро выяснил он, где томится в плену принц, и сказал посланникам:
– Не простыми цепями скован зять королевский, но мощным заклятием. Не освободить вам его без моей помощи. Поэтому я сам пойду с вами.
Путь им указывали птицы, и скоро добрался отряд до пещеры, где вот уже семь лет висел на цепях принц-драконоборец. Вмиг узнал он мудреца, а старик не мог его узнать – так отощал бедняга. Мудрец с помощью волшебства разбил цепи. Принца вынесли из пещеры, и ещё долго врачевал его мудрец, чтобы появились у бедняги силы на обратную дорогу. Когда добрался он вместе с посланниками до дому, старого короля уже не было в живых. Принц стал королём, его жена – королевой. Всеобщее уважение и богатство постепенно изгладили из их сердец память об ужасном семилетнем плене. Благополучно правил король-драконоборец долгие годы, но никогда больше ни он, ни кто другой не видел Соломонова перстня.
А теперь подумай и скажи: не лучше ли было бы юноше сразу остаться в волшебном дворце, с прекрасной Девой-колдуньей?[6]
История о новом наряде императора
Много-много лет назад правил один император, и такой он был щёголь, что всю казну тратил на наряды. Есть правители, что так и норовят на соседа напасть и землю у него отвоевать; иные артистов привечают да театры строят. А наш император больше всего на свете любил красоваться в новых камзолах и мантиях. Каждый час менял он платье. Как о других императорах говорят: «Его величество в совете», так о нашем императоре говорили: «Его величество в гардеробной».
Всякий знает, какова столица: жизнь кипит, что ни день, приезжают чужеземцы – кто с товарами, кто с хитрыми планами. И вот однажды объявились в столице двое мошенников. Выдавали они себя за искусных ткачей, распустили слух, будто умеют такую ткань произвести, какой ещё и на свете не бывало. Мол, не только мягка и нежна эта ткань, не только узоры на ней прекрасны, но есть у неё особое свойство. Вот какое: ткань невидима для всякого, кто не своё место занимает и кто непроходимо глуп.
«Поистине, то должна быть чудесная ткань. И из неё пошьют мне чудесный наряд! – подумал император. – Скоро я наверняка буду знать, кто из моих министров напрасно просиживает панталоны в Совете; скоро я с лёгкостью стану отличать умных людей от глупцов! Пусть же ткачи немедленно принимаются за работу!»
Император отсыпал мошенникам золота, сколько они запросили. И работа закипела. Мошенники сняли помещение, установили два ткацких станка. День-деньской сидели они за станками, делая вид, что ткут, хотя не было на станках ни единой нитки. Потребовали хитрецы лучшего шёлку и золотых нитей. Всё это отправилось в их бездонные карманы, а из ткацкой мастерской до позднего вечера слышался стук пустых механизмов.
«Интересно, как у них дело продвигается, – думал император. – Надо бы наведаться в мастерскую».
Крепко помнил император, что не увидит ткани лишь тот, кто глуп и кто не своё место занимает. Насчёт себя он не сомневался, но захотелось ему проверить способности своих приближённых. А по столице уже разнеслась весть о дивных свойствах ткани, и каждому было любопытно узнать: вдруг живут с ним по соседству глупцы и тунеядцы?
«Пожалуй, пошлю сначала своего самого опытного министра, – решил император. – Человек он дельный, в чём не раз я убеждался. Нет среди моих приближённых никого мудрее и надёжнее. Уж конечно, этот министр сразу оценит по достоинству чудесную ткань».
И вот старик министр отправился в ткацкую мастерскую, где двое мошенников усердно делали вид, будто трудятся над тканью.
«Горе мне! – думал министр, таращась на пустые станки. – Ничегошеньки не вижу!»
Вслух он этого не сказал.
А мошенники вскочили с мест, подхватили старика под руки, подвели к мнимой ткани и давай расспрашивать: не правда ли, мягче и нежнее не сыщешь? Не правда ли, узор замысловатый и краски редчайшие? Бедняга министр только глазами хлопал, а сам думал: «Неужто я глуп? Если так, никто не должен заподозрить это! Неужто я для своей должности не гожусь? Нет, нет, никогда не сознаюсь я, что не вижу ткани!»
– Что же вы молчите, сударь? – спросил один из мошенников. – Разве вам нечего сказать о нашей работе?
– Дивная ткань, господа, поистине дивная, – пролепетал министр. – Что за краски! Что за узор! Обязательно похвалю вас его величеству.
– Ах, как мы рады! До чего приятно это слышать! – воскликнули мошенники и принялись обсуждать, как располагаются волокна, какой на ткани узор и в каких цветах он выполнен. Министр ловил каждое слово, чтобы передать императору всё в точности. Так он и сделал.
Скоро мошенники потребовали ещё денег, ещё шёлку, ещё золотых нитей. Всё добро опять осело у них в карманах, на станках же не появилось ни единой ниточки. Император послал взглянуть на работу ещё одного достойного советника, и с ним произошло ровно то же самое, что со стариком министром. Как ни старался сей государственный муж разглядеть ткань, ничего не увидел.
– Разве она не прекрасна? – то и дело повторяли мошенники, описывая несуществующую ткань.
«Я точно знаю: я не глупец! – думал бедняга. – Стало быть, я для своей должности не подхожу. Очень, очень странно. Впрочем, нельзя, чтобы об этом хоть одна живая душа догадалась».
И он принялся превозносить мягкость, узор и краски, а когда вернулся во дворец, доложил императору, что ткань бесподобна и что работа близится к завершению.