Экзюперианцам с криками про то, что мы в ответе, предлагается пойти подрочить.
Но вот беда: в ту самую секунду, как было принято это страшно неприятное решение, в мире не стало более образцовой собаки, чем эта сволочь Степан. Он стал тщательно облаивать всех случайных прохожих, научился закапывать говно и смотреть на меня такими глазами, как будто бы он мой внебрачный сын. И я сам даже не понял, как это получилось, но вот я уже договорился с соседом и вручил ему деньги, чтобы он эту сволочь и гниду кормил, пока меня две или три недели здесь не будет.
Ну и уродище тут же конечно расслабилось и насрало себе в миску.
Почему любители животных так ненавидят людей — это вопрос риторический.
Потому что они любят животных.
В каюту Капитана входит Второй Помощник:
— Капитан! У нас на борту Чудовище!
— А? Не слышу!
— Чудовище, говорю!!!
— Почему?
— Следы видел на камбузе!!!
— Какие следы?
— Разные!!! Круглые, квадратные, треугольные… Веретенообразные, трапециедальные…
— Какие?
— Трапециедальные!!!
— Ну и хули?
— Да нехорошо как-то!!! Крупу жуёт!!! В компот насрал!!!
— Кто?
— Чудовище!!!
— Чудовище — ОНО.
— Нет, это ОН!!! Я в кладовке яйцо нашёл!!!
— Какое ещё яйцо?
— Кожаное!!! С волосами!!!
— Потеряло что ли?
— Не знаю!!! Может отложило!!!
— Тогда значит баба.
— С яйцами?!!
Оба задумываются.
Капитан бьёт себя по лбу кулаком, из его уха вылетает гайка:
— Так это ж Первый Помощник! Я её в прошлом году слышал — она как раз на камбузе выла.
— Она баба что ли?!!!
— Не ори, — морщится Капитан, — я не глухой. Конечно баба, а кто ещё?.
— А чего выла-то?
— Течка у неё. У неё как течка, так страшное дело — гляди вон как изоляцию погрызла!
— Так её и ебать, наверное можно?
— Не, нельзя — всё равно не поймаешь. Знаешь как скачет! На неё кочегар и с кочергой охотился, и капканы ставил — всё бесполезно. Если уж он не поймал, то куда уж нам с тобой.
Второй Помощник задумывается:
— Капитан, а зачем у нас на корабле кочегар?
— Совсем ты дурак стал. Кочегар — он печку топит.
— Зачем нам на корабле печка?
— А электричество откуда?
— Ну, не знаю… Батарейки может какие.
— Батаре-ейки, — передразнивает Капитан. — Электричество — оно из печки. А кочегар её топит. Когда самогон гонит, тогда и топит. Ну и электричество тоже немного тогда вырабатывается. Вон — лампочка горит, не темно же. Только холодно всё время. Ему хорошо — у него телогрейка, валенки. А я сижу тут в кителе и кальсонах.
— У вас вон шаль ещё на голове.
— Да какая это шаль! Это я от трубы утеплитель оторвал. Не шаль, а слёзы — колется, чешется. Вот у бабушки моей была шаль! — Капитан задумывается о чём-то светлом и позабытом.
— А чем он её топит — то?
— Да хуй его знает — чего где найдёт, тем и топит. Вон кресло у меня спиздил. И бортовой журнал. Жалко — хороший был журнал, толстый. Я в нём двадцать лет подряд каждый день хоть закорючку да поставлю. А теперь хуй знает куда летим.
— А кто знает?
— Да никто не знает. Раньше ты знал, а потом башкой об косяк с разбега ёбнулся — и всё, дурак-дураком. А я старый уже, не помню.
— А кочегар?
— А кочегар он и не знал никогда. Да он и говорить не умеет. Поёт только иногда, но не разберёшь ничего — у него все зубы выбитые.
Второй Помощник надолго задумывается. Капитан клюёт носом, кутаясь в шаль. На носу его висит капля конденсата.
— Капитан!
— Да! — вздрагивает Капитан. Капля падает на пол и на носу начинает расти следующая.
— А вот скажите… Вы говорите, что холодно. А почему я не чувствую?
— Ну ёб твою мать! — разводит руками Капитан. — Как ты можешь чувствовать, если ты робот?
— Я?!!! Робот?!!!
— Да не ори ты, я ж тебе сказал — я не глухой.
— Я робот?!!
— Ну а чего тут такого. Ну робот и робот. У нас вон кладовщик тоже был робот, царствие ему небесное.
— Да я… Да у меня даже хуй есть!
— Э… — пренебрежительно машет рукой капитан. — У меня тоже есть, а толку-то.
— Ну так вы же не робот!
— Да лучше б робот, — вздыхает Капитан. — Геморрой хуже.
— Почему?
— Да потому. Хуй может быть и резиновый, а геморрой не может.
Оба замолкают и думают каждый о своём.
Вдалеке что-то страшно и тоскливо скрежещет.
— Это что там? — с испугом спрашивает Второй Помощник.
— Да хуйня, — машет рукой Капитан. — Это корма отваливается помаленьку.
— А починить нельзя, что ли?
— Можно, — кивает Капитан. — Только нахуя? Там всё равно давно всё сгнило.
— А может…
— Может, не может. Слушай, иди и чини, если тебе сильно хочется. А мне сильно хочется спать. Блядь! Хоть бы у этой скотины самогон сегодня кончился, а то окочурюсь тут до утра. А ты ступай, ступай.
Второй помощник уходит. Капитан спит сидя. С носа его каждые пятнадцать секунд падает капля.
Второй Помощник осторожно заглядывает в кочегарку. Внутри, прислонившись спиной к мокрой трубе, сидя спит Кочегар. На нём телогрейка, ватные штаны и валенки. Рот Кочегара полуоткрыт и поэтому видны два зуба: один чёрный, другой металлический и тоже чёрный.
— Эй! — окликает его Второй Помощник шёпотом. — Эй!
Кочегар не шевелится. Второй Помощник, низко нагнувшись, чтобы не удариться головой о притолоку, входит в кочегарку и вежливо трясёт Кочегара за плечо:
— Эй! — говорит он уже без всякой надежды.
Внезапно у Кочегара открываются два совершенно круглых и бессмысленных глаза.
— Ох, — пугается Второй Помощник. — Вы меня слышите?
Кочегар неподвижно смотрит на него всё теми же круглыми неморгающими глазами. Второй Помощник безнадежно пожимает плечами и собирается уходить.
— Хули надо? — внезапно спрашивает Кочегар совершенно трезвым голосом. Глаза его по-прежнему круглы и бессмысленны. Второй Помощник вздрагивает.
— Я спросить хотел.
— Спрашивай.
— Я робот?
— Не знаю.
— Куда мы летим?
— Не знаю.
— Ты кто?
— Я человек.
— Дай выпить.
— Там, за печкой. И мне налей.
Выпили, помолчали.
— А Капитан кто? — спрашивает Второй Помощник.
— Капитан — говно.
— Почему говно?
— А почему не говно?
Помолчали, выпили.
— Печку надо топить, — говорит Кочегар задумчиво. — Холодно.
— А чем топишь?
— Да ручку вон дёрнешь, оно само загружает чего-то. Я экономлю — хуй его знает сколько ещё лететь.
— Куда?
— А мне поебать. Лишь бы прилететь куда-нибудь, в пизду такую жизнь. Баба вон. Скачет. Когда ебаться хочет, спишь-не спишь — вскочет и выебет. А не хочет, так хуй поймаешь. Я, поверишь, не знаю как её зовут. Мне бы детишек, хозяйство, корову чтоб доила.
— Капитан говорит она Первый Помощник.
— Капитан говно.
— Ну что ты заладил — говно-говно. Он про тебя тоже говорит, что ты у него журнал спиздил.
— Да он всем говорит. А сам им жопу промакивает. У него там смазка течёт.
— Он что — тоже робот?
— Чего тоже?
— Ну, я робот, он робот.
— Про тебя не знаю, а он робот точно. Я сам его два раза кочергой чинил, когда Главный Механик сдох.
— А от чего сдох?
— Да хуй его знает. Медик сказал излучение.
— А медик где?
— Тоже сдох.
— Он был робот?
— Хуёбот. Налей ещё.
Выпили, помолчали.
Второй Помощник идёт по круглому коридору. Его изрядно шатает. Он с размаху ударяется плечом об стену, с потолка с грохотом рушится дюралевый лист. Вслед за листом с потолка падает Первый Помощник и, стремительно разорвав на Втором Помощнике штаны, бурно его ебёт.
— Ишь ты! — говорит Второй Помощник с изумлением. Резиновый его хуй мокр и безжизнен.
Первый Помощник прыгает вверх, чтобы скрыться в вентиляции, но Второй Помощник успевает поймать её за штанину:
— Подожди, поговорить надо.
— Пошёл нахуй.
— Кочегар робот?
— Пошёл нахуй.
— Ты кто?
Первый Помощник, ловко вывернувшись, с наслаждением бьёт Второго Помощника ботинком по яйцам. Во всём корабле гаснет свет.
Наступает ночь.
День прошёл, а ночь короче.
Дедушкам — спокойной ночи.
Пусть вам снится дом у речки
баба голая на печке,
самогону целый таз
и Устинова* приказ.
-
* Дмитрий Фёдорович Устинов — советский политический и военный деятель, в 1976–1984 годах министр обороны СССР.
Моя заметка из боевого листка «Военный Строитель» от ноября, кажется, 83-го года прошлого века (воспроизвожу, к сожалению, по памяти):
-
Военный строитель!
А ты знаешь, как хорошо на гражданке?
Там нет утреннего подъёма, зарядки, кислой капусты на завтрак и вечернего развода.
Там нет нашего любимого старшины и ещё более любимого командира части.
Там ходят женщины с глазами и со всем остальным.
Там едят пельмени и запивают их водкой.
Так вот, если ты хочешь однажды снова увидеть всё это своими глазами, СТРОГО СОБЛЮДАЙ ПРАВИЛА ТЕХНИКИ БЕЗОПАСНОСТИ!
-
Боевой этот листок собрал огромную аудиторию, но провисел на специальном стенде ровно десять минут, после чего был сорван и растоптан замполитом части, хотя он-то как раз и не был в нём ни разу упомянут.
Страшные были времена, страшные.