Немного цифр для Менеджеров Среднего Звена:
Дом в любой деревне Псковской области (сразу пригодный для жизни, с рабочей печкой и нетекущей крышей): 60-120 тыс. руб. Это будет сруб, пятистенок, обшитый вагонкой или обложенный кирпичом, с баней и прочими надворными постройками. Про другие области не знаю, поэтому пиздеть не буду, но думаю, что можно найти и подешевле. Впрочем, если очень хочется, в соседней деревне можно найти новый совершенно дом по новейшей финской технологии с сайдингом, сауной и прочей хуйнёй за десять тысяч евро (говно, а не дом, честно сказать).
В эту же сумму входит участок — в среднем 60 соток. Если сильно нужно, то тысяч за десять можно купить еще гектаров пять.
Коммунальные платежи:
Земельный налог: 1 (один) рубль в год за сотку.
Вода: примерно 50 рублей в месяц.
Газ (баллон на 50 литров, нам хватает месяца на три): 400 рублей.
Электричество: это уж сколько нажжёшь. У нас за год набежало полторы тысячи. Потому что компьютер и не экономим.
Дрова: 2–5 тыс. за машину, в зависимости от качества (типа ольха-берёза). Если жить постоянно и топить в доме так, чтобы ходить в трусах, то на год нужно две машины.
Всё.
Пища:
Прошлым летом произвели замер: семья из трёх человек, отец, мать и ребёнок, ни в чём себе не отказывая (в рамках ассортимента автолавки, конечно) за завтраком, обедом и ужином съела за месяц продуктов на семь тысяч рублей. Это при том, что в прошлом году мы практически не занимались огородом и не держали вообще никакой живности.
Когда я живу там один, трачу на еду и напитки примерно рублей семьсот-восемьсот в неделю. Это потому что пока ещё не запущен самогонный аппарат.
Вот и вся арифметика.
Ах да, вам же не нравится сортир на морозе. И крыса, которая шуршит за печкой, а также жучки, паучки, комары, слепни, кроты и баня без бассейна.
Ну, тогда пишите жалобные письма моему тёзке.
Почитал я тут коментарии к записи про стоимость жизни в деревне и некоторым образом ужаснулся.
Отчего-то некоторые люди полагают, что переехать в деревню — это примерно как сменить пол: вчера ты сидел в кондиционированном офисе в чистом белье с маникюром на ногах и ежедневно посещал дантиста, а сегодня ты уже стоишь с выбитыми зубами по колено в говне и мечешь это самое говно лопатой, дабы обеспечить себе полную автономность по методу маниака Кошастого.
Кошастый — он програмист, а програмисты, они вообще все маниаки, за исключением двух-трёх человек.
А жизнь — она в подавляющем большинстве случаев не цифровая, а аналоговая.
И ещё многие почему-то представляют деревню по воспоминаниям о детстве у бабушек-дедушек или по кинофильмам: лежишь ты вот эдак в родильной горячке, а доктора Полякова занесло в сугробе вместе с его полным морфию целебным чемоданчиком. А волки-то воют!
Кстати да, действительно воют время от времени. А может это провода гудят — хуй там разберёшь.
Видел в метро пассажира в форме с надписью ДПС ГИБДД.
Не вру, честное слово.
А папа пока покурит.
Хорошее начало для скороговорки. Или конец.
Fed up with Moscow's insane cost of living, one victim of recession says it's time to move to a remote village. He's calculated everything, down to the cost of log fuel (enough to be able to «walk around in underwear»), and determined that this is the only logical way to beat the crisis. The post sparks a heated debate. One reader admits to being terrified by the prospect of no Internet, and is mocked.
Это про меня.
Для тех, кто не:
Сытый по горло безумной стоимостью московской жизни, одна из жертв рецессии говорит, что самое время переезжать в удалённую деревню. Он подсчитал всё, вплоть до стоимости дровяного топлива (достаточного, чтобы «ходить в нижнем белье») и решил, что это единственный способ победить кризис. Это сообщение вызвало горячую дискуссию. Один читатель признался, что его ужасает отсутствие интернета, и был осмеян.
Ещё как-то раз читал статью из немецкой газеты (по поводу пребывания у нас Гюнтера Грасса): «Петербургский писатель Горчев, будучи казахом, постоянно подвергается нападениям русской националистически настроенной милиции».
Я вот думаю, что излучатели таки есть. Для борьбы с комарами, разумеется. Все знают, что за границами нашей Родины комаров нет. И люди там все очень позитивные.
Март
Да, а вот штат Флорида.
Если кто читал в детстве произведение Оцеола, вождь семинолов, тот знает, что жизнь в этом штате не праздник: там крокодилы ходят практически по улицам, как в поэме Корнея Ивановича.
Но речь впрочем не о крокодилах, а о комарах.
В начале прошлого века мыс Канаверал омывали солёные воды атлантического океана, в которых высиживали свои личинки черезвычайно ядовитые комары. Поэтому земледелие на мысе Канаверал было какое? Приехал фермер с бабой и дитями, построил дом, распахал участок, а через два года все они уже лежат в семейном склепе, потому что одних только лихорадок эти комары переносят восемь штук. А потом хозяйство принимает его двоюродный брат тоже с бабой и дитями, ну и так далее.
В общем, нехорошее место.
И тут приезжает такой, из Вашингтона, в пиджачке. «А кто тут последний, — спрашивает, — на этот участочек? Никого? Так значит я первый!»
Потом подъезжают грузовики, строят вокруг мыса Канаверал дамбу, в результате чего вода вокруг этого самого мыса становится пресной и злой комар уходит за водораздел.
Так что теперь если какой-нибудь космонавт и шлёпнет себя космической рукавицей по щеке, то это так, больше от волнения. Про челенджер-то все хорошо помнят, хотя и не признаются. А комаров давно уже нету.
Историю эту мне рассказали вчера за блинами, но я не скажу кто, потому что кажется я тут в каком-то месте слегка наврал, а человеку потом из-за меня краснеть.
К вот этому.
При въезде в село (теперь уже не деревню) Опухлики стоит вот такая церковь:
Те, кто видят её в первый раз, обычно уверены, что это отреставрированная старая постройка: замечательная псковско-новгородская архитектура, прекрасно вписанная в окружающее пространство. Но нет — это совершеннейший новодел на деньги великолукских пацанов.
Тут две версии: либо у великолукских пацанов отличный художественный вкус, либо это подвиг архитектора, сумевшего убедить этих самых пацанов, что богато — это не обязательно нарядно.
Тем, кому интересно: уехал в столицу Киевской Руси.
Проснулся в ночи.
Есть такое состояние, когда то ли проснулся, то ли не проснулся — в общем, стоишь где-то на нейтральной полосе.
Вопрос «кто я?» — это плохой вопрос — я и в бодрствующем виде редко когда могу на него ответить. А вот вопрос ГДЕ Я? — он всегда актуален.
Пощупал левой рукой стенку: прохладная — значит не в деревне.
Пошевелил правой рукой: женщины нету, значит не в Петербурге.
В голове всплыло бессмысленное слово «русановка». Приказал мозгу подумать о том, что бы оно могло означать и снова заснул.
Проснулся. «Ну ёб же! Русановка! Русановка — это значит Саша Силаев. Силаев — это значит Киев. Киев — это Украина. А Украина — это такое место, где на каждом заборе написано „Геть усix“».
Если встать и пойти налево, там будет кухня в которой посередине стола стоит неестественной формы бутылка водки хортица. Но не хочется.
За водкой расположен балкон, где можно было бы покурить, если бы у меня были сигареты, но их нет, да и хуй с ними.
Вообще в жизни самое важное — это знать свои координаты. А позывные — это уже факультативно.
С украинским писателем Ульяненко я виделся один раз.
Это были какие-то посиделки в кафе под борщ и варэники, когда все говорят, но никто никого не слушает.
Потом Ульяненко засобирался куда-то к себе домой, я встал его проводить. Он меня похлопал по моей костлявой спине, я его похлопал по его.
«Ты себя береги» — сказал Ульяненко. «А ты уж как себя береги!» — ответил ему я.
Сейчас его сажают в тюрьму за письменное нарушение общественной морали. Это хороший пиар, да. Но себе бы я его пожалуй не пожелал бы.
В Киеве выпил совсем чуть-чуть водки в студии Боди Шевченко и наконец-то точно сформулировал для себя сущность студийной фотографии:
На студийной фотографии объекты не могут выглядеть так, как на самом деле. Они могут выглядеть лучше или хуже, но ни в коем случае не так, как их видит человеческий глаз.
Это они, они, студийные фотографы, очень сильно поучаствовали в создании той параллельной действительности, которую можно увидеть только в телевизоре и глянцевых журналах. То есть той, в которой живут Алла Пугачёва, Максим Галкин и прочая хуйня.
Ну вот к примеру возьмём один и тот же художественный объект (художественный объект — это, разумеется, не я).
Вот это студийная фотография:
© Богдан Шевченко
А вот это не студийная фотография того же объекта, хотя сделана она в той же студии через пять минут, но другим фотоаппаратом:
© я
Почувствуйте разницу, как любят говорить в параллельном мире.
Надеюсь, что никого не обидел.
Печальное же состоит в том, что за последние лет сто искусство донесения, а точнее, пробивания сознания навылет при помощи т. н. «месиджа» достигло таких немыслимых высот, что этот самый месидж уже легко считывается с придорожного щита на скорости в двести километров в час.