– Я боюсь, – плача, прижимает ручки к груди, кулачками вцепилась в шарф.
– Давай помогу, – подхожу к девчушке. Она вмиг напрягается, бросает на брата умоляющий взгляд. – Я не враг. Я не обижу, – заверяю ее.
С трудом, но малышка поддается на мои уговоры, и спустя десять минут мы втроем сидим за небольшим столиком лучшего кафе в городе. Машенька, так на самом деле зовут девочку, за обе щеки уплетает десерт Павловой, а Пашенька жует сосиску в тесте.
Нужно каким-то образом выяснить про родителей малышей, но как это грамотно сделать, просто не представляю. По глазам вижу, не станут они мне отвечать.
– Может быть, вы хотите угостить родителей? – с осторожностью спрашиваю у деток. – Я могу положить с собой пирожков.
– Папа любит пирожки с мясом, – со знанием дела отвечает Маша. – Можно ему взять?
– Конечно, можно, – улыбаюсь. – А мама? С чем любит она?
После моих вопросов малыши как-то странно переглядываются и с ответом не спешат.
– Вы не знаете? – робко задаю еще вопрос. Мне некомфортно. Кажется, что залезла на чужую территорию, где меня не ждут.
Машенька поднимается со стула, подходит к брату, что-то говорит ему на ушко. Слышу взволнованный громкий шепот, но из-за гула голосов других посетителей никак не удается разобрать смысл слов.
– Будь нашей мамой. – На меня с надеждой смотрят две пары голубых глаз.
– Ч-что? – Я в полном шоке. Замираю. Перевожу взгляд с одного близнеца на другого. Пытаюсь прийти в себя.
– Пожалуйста, будь нашей мамой, – просит Машенька. – Нам мама очень нужна, – смотрит с такой надеждой, аж сердце переворачивается. – Все няни злые, они нас не любят. А ты добрая. Ты нас будешь любить.
– А еще от тебя пахнет вкусно, – улыбается мальчуган. – Булочками.
Глава 3. Марк
– Что значит «дети пропали»? – спрашиваю, не пряча злости.
У меня день распланирован буквально по минутам. Сейчас крайне важное совещание, потом нужно подготовиться к встрече с банкирами, еще раз проверить комплектность документов и наличие всех требующихся договоров. Через два часа в офис нагрянет проверка из налоговой, я должен за всем проследить.
– Мы гуляли в парке, они пошли на горку, я сидела на лавочке. – В ответ мне летит бессвязная запутанная речь. Няня Маши и Паши рыдает навзрыд.
Осознание чудовищности произошедшего окидывает меня ледяным душем, кровь отливает от лица.
– Станислава! Где. Мои. Дети?! – гневно рычу. Закрываю динамик ладонью, извиняюсь перед коллегами и выхожу в коридор.
– Марк Денисович, что случилось? Вам нехорошо? – Ко мне тут же подлетает Оксана, стоит только оказаться вне конференц-зала.
Оксана – мой личный помощник. Правая рука, без которой бы я не успевал столько сделать за столь короткое время.
Она всегда рядом, всегда готова прийти на помощь и всегда доводит начатое до конца. На нее смело могу положиться.
– Окси, у меня проблемы с детьми, – бегло поясняю. – Зайди в конференц, собери документы, – обозначаю круг обязанностей. – Проследи, чтобы каждый расписался в протоколе. Это важно.
– Не переживайте! Все будет сделано в лучшем виде, – произносит с жаром. Тут же поднимается, бросает все свои дела и направляется в конференц-зал выполнять мое поручение.
Я же слушаю сбивчивую речь нянечки и охреневаю от ее безалаберности и безответственности. Она взяла под свою ответственность двух четырехлеток и потеряла. Пипец!
– Я не знаю, где они, – уже в открытую ревет. Заикается. – Их н-нет нигде. Я искала. У-у-у-у.
Звездец! Женской истерики мне еще не хватало.
– Как давно пропали? Где конкретно видели в последний раз? Охрана или полицейские рядом есть? – засыпаю вопросами. Деловой тон, холодная голова и здравый рассудок. Пока я спокоен, то могу здраво соображать. А это уже половина успеха.
Переживать за своих детей буду позже. Сейчас главное их найти!
Звоню. Трубки не берут ни один, ни вторая. Я тем временем начинаю медленно закипать.
Мечусь по кабинету в поисках своего ноутбука. Там вбиты данные смарт-часов, что подарил детям пару недель назад. Они очень хотели, долго просили, и в итоге я не смог им отказать.
Под очередной из стопок с документацией нахожу заветные коробочки и тут же принимаюсь их изучать. Бросаю все дела, на них становится пофиг.
Маша и Паша – вот что сейчас действительно важно.
– Мак! Занят? Можешь ко мне подойти? – набираю начальнику службы безопасности.
– Через сколько ты будешь на месте? – уточняет. Он всегда так делает. Ставит решение более срочных вопросов в приоритет.
– Я уже здесь, – отрезаю. – Срочно так, что нужно было аж вчера!
– Понял, – ухмыляется беззлобно. – Жди. Подойду через пару минут.
Но у меня нет ни возможности, ни желания сидеть и молча сгорать. Я привык действовать.
Разбираюсь с ноутом, нахожу данные. Потом вспоминаю, что уже вбивал эти данные к себе на телефон. Снимаю блокировку с личного сотового, захожу в специальное приложение, смотрю на геолокацию детей и срываюсь с места.
Вылетаю из кабинета, едва не свалив с ног начальника службы безопасности.
– Ермолаев, куда несешься? Приведение, что ли, увидел? – произносит с ухмылкой.
– Какое нахрен приведение! – бегло ему отвечаю. – Детей искать! Их няня прошляпила.
– Твою мать! – раздается грозное за спиной. – Я еду с тобой!
Спускаемся на лифте сразу на подземный паркинг, пока ехали, успел в двух словах рассказать Маку все, что узнал. Тревога разрастается сильнее с каждой секундой, сильное сердце гонит по венам адреналин, а не кровь.
Малышня моя, вы там давайте держитесь! Ваш папа едет за вами! Он вас найдет!
Только открываются металлические створки, как я нажимаю на кнопочку на пульте, и машина тут же заводится. Подходим. Садимся. Срываемся с места.
Пожалуй, впервые за эти пару месяцев, что Торковский находится на посту генерального, я ему искренне благодарен. Это ведь именно он настоял на переезде в более современное и презентабельное здание. И именно благодаря ему я теперь забыл, что значит счищать сугробы с машины. Просто сел и поехал, не тратя лишнего времени.
Навигатор нас привел к небольшому кафе в центре города. Скептически осматривая витрину, ищу взглядом детей.
И нахожу!
– Вон они! – тут же подключается Мак. Он тоже их видит. – За столиком в кафешке сидят.
Широкими шагами стремительно сокращаю расстояние до входных дверей в заведение, распахиваю стеклянные створки, ступаю. И получаю удар колокольчиком в лоб.
– Дзинь, – бренчит, ударяясь об меня. Ар-р-р! Поднимаю ногу, резко иду вперед, но вместо ожидаемого уровня пола моя ступня оказывается гораздо ниже.
Твою ж мать! У них ступенька на входе.
В самый последний момент успеваю поймать равновесие и лишь благодаря этому не лечу кубарем вниз.
– Мак, стой! Здесь порог высокий! – предупреждаю.
– Знаю, – отмахивается. На удивление Маковецкий довольно расслаблен. Он тут же поменял линию поведения, как мы подошли сюда.
– Ты был здесь? – удивляюсь. Не могу представить Мака, поедающего здесь пирожки.
– И не раз, – ухмыляется. – В этой булочной самая вкусная выпечка! Она известна на весь город. Лучше не найти!
Слушаю его и понимаю, что мне фиолетово до выпечки и пирожков. Дети мои, единственные и крайне любимые, сидят за столом и во что-то увлеченно играют.
– Забава! – окрикивает сидящую с Машей и Пашей женщину. Та оборачивается и приветственно машет ему рукой, затем переводит внимание на меня.
Встречаемся взглядом.
Глава 4. Забава
– Папа! – Машенька радостно пищит, активно машет руками. – Папа приехал!
Малышка в нетерпении спрыгивает со стула, желая быстрее добежать до родителя, но оступается и летит плашмя вниз. Я в последний момент успеваю ее поймать.
– Ты цела? – спрашиваю встревоженно, осматриваю Машеньку с головы до ног. – Не ушиблась?
Адреналин несется по венам. Испугалась за девочку, как за свою.
– Неа. – Малышка крутит головой в разные стороны.
– Вот и славно, – облегченно выдыхаю. Бросаю беглый взгляд на спешащих к нам мужчин.
Пашенька уже вовсю обнимает папу. Довольный мальчишка висит у него на руках и задорно смеется.
Машенька плачет.
– Ты чего? – все-таки ушиблась. Блин, не успела вовремя поймать.
– У-у-у, – рыдает вместо ответа.
– Сильно ударилась? – пугаюсь. В голове тут же начинаю перебирать всевозможные варианты. Вывих, сотрясение, перелом!
В панике снова смотрю на Мака и стоящего рядом с ним отца близнецов. Они оба заняты Пашей и совершенно не обращают внимания на меня и Машу.
Блин. Блин! Бли-и-ин!
– Так, давай я тебе помогу. – Принимая решение, опускаюсь перед девочкой на колени. Нужно, чтобы Машенька забралась на меня.
Нам нужно в больницу. На рентген! Срочно!
– Залезай ко мне на руки, я тебя отнесу до машины, – стараюсь не выказать волнения. – Тебя нужно показать доктору. Он посмотрит, где ты ударилась, проверит, все ли в порядке, и потом поедешь с папой домой, – принимаюсь объяснять прописные истины.
Мне кажется, что с детьми нужно говорить, как со здравомыслящими. Они умные и смышленые, если правильно подобрать слова, то должны все понять.
– Я не хочу к доктору, – канючит.
– Моя хорошая, надо, – мягко настаиваю. Внутри бушует настоящий ураган из эмоций, но внешне надо оставаться спокойной. Я ведь взрослая, должна отвечать за ребенка. – Когда сильно ударилась и потом становится больно, нужно показаться врачу, – опять поясняю. Машенька меня терпеливо слушает. – Покажи, где болит?
– Нигде, – шмыгает носом. А я смотрю на девочку и впадаю в ступор.
– Тогда почему ты плачешь? – я не понимаю.
Малышка смотрит на меня, как на самое глупое существо на планете. Ее бровки подлетают наверх.
Маша удивлена настолько, что забывает про свой плач. Он ей становится не интересен.
– Первой к папе хотела, – надувает губки, куксится.