Волкодаев встал на костыли. С гранёным стаканом и бутылкой, извлечённой из-за тумбочки, пилот «обошёл» каждого из мужчин, не забыв естественно и о себе. Теперь-то и стало понятно Князеву, отчего Дмитрий постоянно навеселе, непрерывно шутит и встревает в любой разговор.
Едва успели выпить, как в палату заглянула розовощёкая медсестра.
– Волкодаев! Едрить твою налево!.. – прикрикнула она на лётчика, взмахнув руками. – …Ты совсем, что ль сдурел? Уж в открытую квасишь!.. Живо в кровать! Дежурный врач вот-вот с обходом пойдёт!
– Верка не заложит, она нормальная девчонка!.. – укладываясь на своё место, пояснил Дмитрий. – …В отличие от Светки… Именно с ней шутить не советую. Мегера!
– Ну, а ты, Волкодаев?.. Каким образом до своих добрался, после того, как из плена бежал? – наблюдая за неуклюжестью Дмитрия, за его несуразными перемещениями меж коек, дружески улыбнулся Князев.
– О том, как мы угнали чеченскую «Ниву», ты, наверняка, от Сашки уже знаешь!.. Главное, я ему говорю: прыгай из машины!.. А он, твой лейтенант, как баран упёрся. Дескать, давай ты первым… Тогда-то я тупо выпнул его из салона. Такого пенделя ему дал, что и сам оказался вне машины. Быть может, именно это самое обстоятельство меня и спасло. Тут взрыв!.. И я уже лечу прямиком в пропасть.
Дело в том, что пока я вышвыривал лейтенанта, за дорогой вовсе не следил, и нашу «Ниву» слегка развернуло вправо. А там высота метров семьдесят. О многом, пока летел вниз, успел подумать. Как кошка цеплялся за всё, что под руку попадалось. Камни, выступы, выбоины… Перед самой землёй за ветку какую-то ухватился, прилично снизив скорость своего падения. И всё же сильно долбанулся о землю. Ногу в двух местах сломал; руку; рёбра отбил до трещин… Лежу и не знаю: радоваться мне тому, что жив остался или в пору плакать… Ведь я оказался полностью переломанным на вражеской территории. Пытался ползти, да только всё без толку. Хоть волком вой от бессилия. Так бы и сдох с голоду; либо птицы хищные, как падаль меня заклевали, если бы не старик-чеченец… По началу, мне показалось, будто бы кто-то из боевиков ко мне приближается. Притаился. Когда ж понял, что он без оружия, принялся маячить: дескать, помоги, в век тебя не забуду. Близко подойти, он видимо побоялся. Стоит, издалека меня рассматривает. Потом полез в свою котомку. Не за кинжалом ли, думаю? Нет. Вынул лепёшку и мне бросил, да и пошёл дальше. Почему-то я был полностью уверен в том, что пошёл тот старик бандитам меня сдавать. Уж смирился. Вновь лежу, жду своего последнего часа. А среди ночи за мной наши пехотинцы на БМП примчались. Хочешь, верь, Князев, хочешь не верь… Да только, когда лежал я на дне той пропасти, голодный и нетранспортабельный, то был готов сдаться даже Даудову. Только бы жизнь свою, хоть на немного продлить. Ну что, командир? Может, повторим?.. – и Волкодаев пощёлкал своим ногтём по гранёному стакану.
– Так врача вроде ждём?.. – растерянно произнёс Валерий.
– Вот именно, что «вроде»!.. – хихикнул Дмитрий. – …Нашёл, кого слушать. Верку. Она лишь пугает. Рявкнуть на нас не может, стесняется. Потому и душит нашего брата чужим авторитетом.
И лётчик вновь отправил бутылку по кругу.
Однако едва Валерий успел опорожнить свой стакан, как дверь палаты всё же отворилась. От неожиданности майор слегка поперхнулся. Правда, то был вовсе не врач, а всего-навсего очередной посетитель. Подполковник Лютый.
– Привет, симулянты!.. – подполковник приветствовал раненых своим привычным хрипловатым голосом. – …Вижу, выпиваете. Значит, дела идут на поправку.
– Может, к нам присоединитесь? – лётчик показал Лютому пузырь.
– Нет, ребята! Я в завязке. Да, и дел нынче по горло. Это у вас отдых, не грех и расслабиться!.. – присаживаясь рядом с Князевым, отмахнулся от выпивки Лютый.
– Ну, рассказывай подполковник!.. – Валерию не терпелось узнать подробности последнего боестолкновения. – …Чем всё закончилось?
– Погибших достаточно!.. – поморщился командир. Данная тема была ему явно не по вкусу. – …Даже и не знаю, как тебе сказать…
– Коль ты о Муханове, так я уж в курсе. Успели проинформировать!.. – майор покосился на лейтенанта. И подумав о чём-то, добавил. – …Да, и кроме того, о гибели Сергея, я, как будто бы, знал значительно раньше. Ещё там, в лагере наёмников.
– У противника потери более ощутимые!.. – не придав последним словам Князева какого-либо значения, Лютый продолжил свой «доклад». – …Собрали тридцать девять трупов. Двадцать семь взяли в плен. Совсем немногим удалось уйти в горы. Считай, банду уничтожили. В общем, операция закончилась более чем успешно. Эх, кабы не тот чёртов приказ об отходе… Гораздо больше бойцов удалось бы сохранить. Качур подвёл, сволочь. Руки ему более не подам.
– Что с Даудовым?
– Что-что?.. – вновь пытаясь подобрать подходящие слова, слегка замялся подполковник. – …Валера, ты ведь сам знаешь… Для подтверждения смерти полевого командира необходимы неопровержимые доказательства. У нас же нет главного – его трупа. Ты бы видел то место. Там и не поймёшь, где и чьё «мясо». «Материал» отправлен на генетическую экспертизу, а там и видно будет…
– Подполковник, а ты сам к какой версии склоняешься?
– По всем внешним признакам, именно его разорвала та граната. Среди обгоревших останков много личных вещей Салмана. Даже нашли его именной перстень с обрубком пальца. Опять же, имеется очевидец смерти полевого командира… – подсев ближе к Валерию, Лютый перешёл чуть ли не на шёпот. – …Князев, ты как думаешь, что мне с Побилатом делать? Сильно он там, в плену накосячил? Краем уха слышал, будто бы лейтенант наотрез отказывался в одну палату с тобой ложиться. Видать, чувствует за собой что-то…
– Знаешь, подполковник?.. Час назад я сказал бы тебе несколько иное, нежели то, что ты услышишь от меня сейчас. Пусть случившееся, останется на его совести. Зуб я на него вовсе не держу. Однако думаю, что войны с него хватит. Подлечиться, и отправляй-ка ты его восвояси!
– Поздно!.. – тяжело вздохнул Лютый. – …Если помнишь, то я отослал на Побилата представление. Вчера был получен ответ. Положительный. О том, что лейтенант всё это время был в плену «наверху» неизвестно… Получается, сам себя я поставил перед идиотским выбором. Либо подавать рапорт с соответствующими подробностями: когда, кем и при каких обстоятельствах был офицер пленён. И в тех же самых подробностях, как он был освобождён. Начнутся проверки, дознания. Короче, сам знаешь… Либо, забыв о плене, назначить Побилата на конкретную должность. К примеру, завскладом на место того же Михайленко. Ведь там он, как рыба в воде. Да, и от войны всё ж подальше.
– Подполковник, ты делай, как сам знаешь!.. – равнодушно ответил Валерий. – …Моё мнение ты услышал. А коль нужно будет промолчать, так я промолчу.
– Лейтенант!.. – вдруг выкрикнул Лютый. – …После госпиталя домой поедешь?
– Вы что ж, меня прогоняете? – тотчас ответил Побилат. По-видимому, всё это время он прислушивался к разговору командиров.
Не сговариваясь, Дмитрий с Леонидом рассмеялись почти одновременно.
– Пока, лишь спрашиваю! – пояснил подполковник.
– Я бы, наверное, остался.
– А Князева?.. Ты что ж, более его не боишься?
– Нет!
– Вы посмотрите, каков наглец! – скорее для порядка, возмутился Валерий.
– Тогда зализывай раны!.. – продолжил Лютый. – …Возвращайся в строй и принимай склады! Новое назначение уже подтверждено соответствующим приказом. Дело ты знаешь; учёт вести умеешь. Твоим непосредственным командиром на складах будет старший лейтенант Шубин. Уверен, вы с ним сработаетесь.
– Погоди-погоди!.. – засуетился Князев. – …Какой к чёрту Шубин? А я-то, как же?
– С тобой Валера, очень скоро будет беседовать генерал Михайлов. Твой бывший… И, наверное, твой будущий шеф!
– Не понял!..
– Майор, чего ж тут понимать?.. Невзирая на то, что данная информация для служебного пользования… Тем не менее, позволю сказать о ней открытым текстом. Муханов погиб. Тебя забирают на его место. И я, честно сказать, не особо этому препятствовал. Сам вижу, как в бой ты рвёшься. А мне на складах мирный командир нужен. Этакий вахтёр-пенсионер, который всё знает; всё уже видел и любой нервотрёпке предпочтёт размеренную службу.
Извини, Князев! Но с тобой наш стратегический объект долго не протянет. У тебя ж врагов по всему Кавказу, просто немерено! Причём, каждый норовит с тобой поквитаться, потому и прутся они к нам со всей Чечни, будто бы, мёдом у нас на складах намазано!
– Вот, значит, каким примитивным образом ты предпочёл от меня избавиться!.. – Валерий шуткой резюмировал сказанное Лютым. – …Выходит, подполковник, все приказы уже подписаны. Теперь понятно, для чего ты затеял со мной те полу секретные переговоры по поводу Побилата. Не пожелал, чтоб наша тайна вдруг всплыла в стенах иных госструктур?
– Вовсе не поэтому!.. – поспешил оправдаться Лютый. – …Просто был с тобой, как впрочем, и всегда, абсолютно честным. Заодно и выяснил твоё мнение по вышеозначенным назначениям!
– Подполковник, именно тебе с этими офицерами служить, тебе и отвечать за их ошибки!..
Как только Лютый покинул палату, вновь замельтешил Дмитрий.
– Мужики, самое время отметить новые должности!
– Я не участвую!.. – бросил Князев, всё ещё размышляя о своём призрачном будущем, о складах, о генерале, о подполковнике, о том же Побилате…
Назначение
Со своей бездонной и хлебосольной бутылкой, лётчик Волкодаев в тот день всё же «допрыгался». Как и предупреждал Лютый, очень скоро к Князеву пожаловали официальные лица. Нет, обещанного генерала Михайлова среди них, естественно, не было. А вот его заместитель по кадровым вопросам прибыл. Однако и этой персоны было вполне достаточно, чтоб перед самым его визитом, в палате навели скорый и весьма серьёзный «марафет». Поменяли шторы, постельное бельё, отмыли окна и стены – прям как в старые и добрые советские времена, перед приездом некоего высокопоставленного партийного чиновника.