– А если я дам вам слово? – спросил Браги. Он вспомнил о Ширили и погрузился в меланхолию. Неужели им теперь никогда не суждено встретятся? Печально.
– Боюсь, что это невозможно, – улыбнулся Ших-кай. – Совет тервола давным-давно вынес определение, что вы являетесь самым опасным врагом Империи. После встречи с вашим войском, которое, находясь в невыгодном положении, сумело обескровить мои легионы, я склонен согласиться с решением Совета. Я был обязан вам жизнью. Не требуйте у меня большего.
Рагнарсон ответил ему улыбкой. Казалось, что они хорошо понимают друг друга.
– Я думал о женщине. Мне очень её не хватает.
– Она стала королевой и на удивление успешно наводит в стране порядок.
Браги гнал от себя все мысли о Кавелине и поэтому позволил себе лишь одно замечание:
– Я говорю не об Ингер. Наши с ней пути разошлись ещё до того, как я двинулся на восток. Я думал о… об одной знакомой девушке. Именно её мне очень не хватает. Между нами возникли какие-то особенные отношения.
Ших-кай снова заходил по комнате.
– Возможно, мне что-нибудь удастся для вас сделать, – произнес он после более чем минутного молчания. – Обсудим эту проблему позже. После того, как я все хорошенько обдумаю. Пока отдыхайте. Вам надо как следует поправиться, а на это уйдет немало времени, – закончил Ших-кай и осторожно извлек подушки из-за спины Рагнарсона.
Когда Ших-кай повернулся, чтобы уйти, Браги сказал:
– Лорд Ссу-ма, а вы ведь в большом порядке.
Ших-кай вопросительно вскинул брови.
– Я просто хочу сказать, что мне крайне приятно встретить среди тервола порядочного человека.
– Благодарю вас, – с улыбкой произнес Ших-кай. – Хотя не думаю, что мои коллеги встретили бы ваши слова с восторгом.
– Боюсь, вы правы.
Пребывание в доме Сама Чордина оказалось для Ширили невыносимо тягостным. Она вся изнервничалась, беспокоясь о короле и одновременно отбиваясь от домогательств толстяка.
– Крис, – как-то утром сказала она, – если мы здесь ещё хоть немного задержимся, я сойду с ума.
– Зачем нам здесь оставаться? Мы можем вернуться домой.
– Домой? Но это же невозможно.
– Не так давно я говорила с Аралом. Ингер все ещё считает, что мы все умерли. Об этом Аралу сказал какой-то Марена Димура. Креденс хочет, чтобы мы вернулись и доказали, что вполне живы. Это даст ему возможность собрать под свои знамена больше людей.
– Ты хочешь сказать, что Креденс намерен объявить претендентом маленького Браги?
– Да.
– Но он вполне мог сделать это, пока мы находимся здесь. Дети слишком малы для того, чтобы жить в лесах наподобие Марена Димура. А по-иному нам в Кавелине не выжить. Я могла бы пойти на это, если бы в этом был хоть какой-то смысл… – Она разрыдалась, не закончив фразы.
– Что с тобой?
– Крис, я не могу без него. Мы так мало времени провели вместе, но у меня такое состояние, что у меня вырвали сердце. Не могу поверить, что его больше нет.
Кристен привлекла к себе подругу и прошептала:
– Знаю. Знаю. Мне это тоже кажется невероятным. Но, видимо, нам придется с этим смириться.
– А я смиряться не желаю. Я хочу получить то, что мне получить уже никогда не удастся. А политику ненавижу!
– Успокойся. – Раздался громкий стук в дверь, и Кристен спросила: – Кто там?
– Слагбейт, госпожа. У меня для вас письмо от капитана Требилкока.
Ширили вытерла слезы, и обе женщины подошли к двери. Слаг передал Кристен пакет и, заметив покрасневшие глаза Ширили, спросил:
– Что-то не так? Может быть, я смогу вам помочь?
– Скажи Чордину, чтобы он оставил Ширили в покое, – выпалила Кристен.
– Неужели он опять к ней приставал? Я перешибу ему ноги!
– Нет-нет. Просто скажи ему, чтобы он отвалил от нее. Ноги перешибать не надо. Он нам ещё нужен.
– Я с ним потолкую, – ответил Слагбейт и отошел с мрачным видом.
Кристен вскрыла пакет. Письмо Майкла оказалось длинным, путаным и местами противоречивым. Временами оно походило на дневниковое описание текущих событий. Майкл делился своими сомнениями и страхами. Писал он и том, какие сражения ему приходится выдерживать со своей совестью. Послание, видимо, в какой-то степени заменяло Требилкоку его утренние беседы с Аралом Дантисом во время конных прогулок.
– О чем он пишет? – потеряв терпение, спросила Ширили.
– В основном о том, что Ингер считает нас мертвыми и что он изо всех сил старается поддержать это заблуждение. Майкл намерен делать для неё ту же работу, которую делал для короля, но теперь он будет хранить верность не личности, а только королевству. Если это ему удастся.
– И это все?
– Он подробно пишет о своих опасениях, ощущениях и надеждах. Создается впечатление, что Майкл страшно одинок. А тот, кто знает его хуже, чем я, прочитав письмо, может даже подумать, что Майкл Требилкок сильно напуган. – Кристен не стала говорить подруге о мятежах и гибели множества их друзей.
– Итак, как же нам поступить? – спросила Ширили. – Прислушаемся к Майклу или пойдем за полковником Абакой? Ты и вправду хочешь, чтобы Браги стал королем?
– Не знаю. Правда не знаю. Я даже думать об этом не хочу.
Ближе к вечеру у них снова появился Слагбейт.
– Дамы, вернулся господин Дантис. Господин Дантис с собой кое-кого привел, – произнес сержант. У него был такой вид, словно он только что повстречал привидение.
– Кого?
Арал всегда притаскивал с собой людей, готовых пожертвовать женщинам деньги. Он чувствовал себя слегка виноватым из-за того, что бежал из Кавелина, и поэтому всеми силами старался помочь снохе короля и его возлюбленной.
Слагбейт улыбнулся и пожал плечами.
– Веди их сюда. Может быть, на сей раз я приму деньги, чтобы снять часть груза с его совести, – сказала Кристен.
– Думаю, что речь пойдет не о деньгах, – ответила Ширили. – Вспомни, как он привязался к Мгле. От этой болезни он ещё не излечился, и я боюсь, что колдунья пытается использовать его в своих целях. Не позволяй ему втянуть нас в какие-то новые авантюры.
Раздался стук в дверь.
– Помолчи. Они уже здесь, – прошептала Кристен и открыла дверь. Увидев тех, кто стоит за порогом, она на некоторое время лишилась дара речи. Когда к ней вернулась способность говорить, она воскликнула: – Дал! Неужели это ты, Дал? А мы считали, что ты погиб. Думали, что тебя убили итаскийцы.
– Я убежал, – ответил молодой человек, переминаясь с ноги на ногу. Казалось, что у него не было сил сделать хотя бы шаг вперед.
Кристен, оттолкнув Дантиса, подбежала к Далу и обвила руками его шею.
– Дал… Так это и вправду ты, – всхлипнула она, прижавшись щекой к его груди. – Входи. Входи скорее. Прошу тебя. Я ужасно рада тебя видеть…
Кристен схватила Дала за руку и потянула в дом.
Глаза Ширили наполнились слезами, и она вышла из комнаты. Дантис пожал плечами, улыбнулся, вышел из дома и, аккуратно закрыв за собой дверь, удалился, чтобы надолго скрыться в своем подпольном мире.
Ливень разогнал мятежников, а появление войск предотвратило их новые выступления. В других городах Кавелина волнения были не очень сильными, однако лишь Дамхорст охотно согласился принести присягу верности новому режиму. В столице основное беспокойство продолжал приносить Квартал. Сгорело множество домов, и тысячи жителей потеряли крышу над головой. А зима уже была не за горами.
Единственными старожилами на первом официальном совещании у Ингер оказались Майкл Требилкок и генерал Лиакопулос. Однако, явившись в зал ситуационного анализа, они, к своему большому удивлению, не увидели среди присутствующих ни экстремистов из числа Нордменов, ни бандитов из ближайшего окружения герцога. Ингер пригласила на совещание нейтральных людей, известных своим взвешенным отношением к последним событиям. Возможно, что с её стороны это был всего лишь временный шаг, рассчитанный на то, чтобы успокоить население, но Майкл тем не менее воспринял его с одобрением.
– Сегодня мы должны обсудить три вопроса, – сказала Ингер, открывая совещание. – Во-первых, исчезновение средств из нашей сокровищницы и, во-вторых, недостаток энтузиазма в армии в ответ на наш призыв принести клятву верности. – Эти слова были произнесены саркастическим тоном и с обычной чуть насмешливой улыбкой на губах. – Затем мы поговорим о моем кузене-герцоге. Итак, Майкл, где деньги?
– Я не смог их найти. Пратаксис распорядился вывезти их из города ещё тогда, когда мы пытались понять, что королю понадобилось в Майсаке. Те, кому известно местонахождение денег, покинули город вместе с этими деньгами. Куда Пратаксис их направил, я не знаю.
– Может быть, тебе стоит приложить побольше усилий и постараться напрячь память? – спросила Ингер.
Майкл прекрасно понимал, что королева ему не поверила. Она отчаянно нуждалась в средствах, так как все её популистские действия стоили довольно дорого. Ей уже приходилось обращаться к владетелям за кредитами.
– Переходим ко второму вопросу. Слушаю вас, генерал.
– Я применил все средства убеждения, ваше величество. Все люди на командных постах в армии отбирались по принципу их приверженности идеям короля. Сейчас они ждут, когда ваши политические симпатии и взгляды на развитие страны проявятся более четко. Они не хотят приносить клятву, дабы позже не оказаться в ложном положении. Ситуация могла бы стать более благоприятной, если бы присутствие вашего кузена было не столь заметно. Подобное отношение, которое можно охарактеризовать выражением «подождем-посмотрим», получило повсеместное распространение. Но думаю, что винить за это людей не стоит.
– Возможно, вы правы. Но тем временем наши соседи бросают на Кавелин алчные взгляды. Алтея относится к нам хорошо, но Волстокин не прочь отыграться за ту взбучку, которую получил во время гражданской войны. Да, кстати… Все утверждали, что в случае моего прихода к власти гражданская война неизбежна. Между тем в стране царит мир. Как это понимать?