Флейтист иронично выгибает бровь:
— Я интересовался. Жених приходит к родителям и получает их согласие, после чего в назначенный день забирает свою избранницу из родительского дома.
Попалась.
Отпираться бесполезно. Сейчас он спросит и…
— Господин…
— Мне не нравится, когда ты меня так называешь. — Он не просто перебивает, он меняет тему, словно сейчас я не дала повод вывернуть и выпотрошить свое сознание.
Впору поверить, что влюблен. Только вот я мечтаю о другом, о демоне — какая шутка, вот умора.
Я с трудом справляюсь с нахлынувшими эмоциями.
— Как же мне обращаться? — Голос срывается в хрип.
— Уж лучше наложником. — Его губы искривляет ироничная улыбка.
Он смотрит на меня немигающим взглядом, а я вздрагиваю. Его слова… не совпадение. Намек, что он знает про Шаояна даже гораздо больше, чем я предполагала?
Не знаю, сколько мы так стоим и смотрим друг на друга. Улыбка на его губах становится резче и словно злее, но и только. Он ждет, что я скажу? Ни учителем, ни мужем я его не назову. «Господин» не нравится уже ему. Назвать наложником, как он предложил? Возможно, это будет последнее, что я сделаю в этой жизни. Просто «Дэшен» тоже не годится, а молчание затягивается.
— Мастер, — наконец нахожу я правильное слово, только правильное оно исключительно с моей точки зрения.
— Я понял. — Флейтист отвечает сухо, с ноткой огорчения, будто настоящий влюбленный, получивший холодный отказ.
Обойдя меня по дуге, он исчезает во вспышке света, а я остаюсь в полнейшей растерянности на берегу горной реки. Из всех признаков цивилизации только чайник с пиалой, так и оставшиеся на валуне.
Ругаться хочется.
Вот как мне понимать происходящее? Флейтист не вернется, бросил меня выплывать самостоятельно? Или флейтист преподает мне своеобразный урок, а сам будет присматривать издали? Или он ждет, когда я позову его тем обращением, какое ему хочется услышать?
Тьфу!
И что мне делать? Ответ напрашивается сам собой, только непонятно: это я такая умная нашла выход или я пляшу под дудку флейтиста, сама того не понимая?
Ладно, как там на Земле было? В любой непонятной ситуации садись медитировать? Чай подождет — я скрещиваю ноги, делаю глубокий вдох и с выдохом отпускаю тревоги, волнения, страхи. Бояться, дрожа в тесной щели, не имеет смысла… Я цепляюсь за свою злость, концентрируюсь на эмоциях и со следующим вдохом погружаюсь в себя, нащупываю нить, связывающую меня с Шаояном, но не дергаю — не хочу, чтобы из-за меня он оказался в ловушке. Наоборот, я тянусь к нему.
«Шаоян?»
Я действую больше по наитию, совершенно не уверенная в результате.
«М-м-м?» — ответ приходит.
От радости я вываливаю на своего демона мешанину образов: как я нашла у себя под окном заклинателя, как сорвалась в столицу из-за сообщения о ранении отца, как чуть не вышла замуж и как сижу невесть где, ожидая, что в любой момент заклинатель вернется и я снова окажусь в совершенно непонятном зависимом положении.
«То есть моя прекрасная госпожа хочет, чтобы ее забрал я, а не светлый мастер флейты?»
«Да! — Само собой! Что за глупый вопрос⁈ — Но я боюсь, что тебе опасно здесь появляться».
— Опасно? Мне? Владыке Срединного домена? — фыркает Шаоян над ухом.
Я выныриваю из медитации, резко вскакиваю. Он пришел за мной, и не по приказу, а просто потому, что услышал, что я этого хочу! Про возможную опасность я забываю — вид у Шаояна настолько самодовольно-самоуверенный, что невозможно представить, будто какой-то бродячий музыкант способен доставить ему малейшие неприятности.
— Шаоян! — висну у него на шее.
Он неловко застывает, как будто мы не спали уже в одной постели! Наверное, он не ожидал настолько бурных восторгов. Если честно, я сама от себя подобных проявлений не ожидала. Я собираюсь разжать руки, но Шаоян опережает, я ощущаю бережное прикосновение его ладоней к спине, он обнимает меня, а когда я все-таки поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза, светящиеся мягким янтарным светом, он наклоняется, и мы оказываемся нос к носу.
От мысли, что сейчас Шаоян меня поцелует, у меня перехватывает дыхание. Губы сами собой приоткрываются, но Шаоян не целует, он склоняется еще чуть ниже и трется кончиком носа о мой нос.
Странный жест отзывается внутри теплом.
— Значит, ты отказала небожителю и предпочла демона? — уточняет он.
— Да. И раз уж ты вспомнил, разве нам не нужно убраться отсюда побыстрее?
— Вам не о чем переживать, моя госпожа.
Наконец-то я чувствую, что он оттаял и больше не притворяется отстраненным истуканом.
— Вообще-то, я за тебя волнуюсь, Шаоян, — вздыхаю я.
— Я польщен. И что, я могу рассчитывать на повышение от наложника до супруга? — ухмыляется он, прищуривается. Вроде бы шутит, но мне кажется, что он серьезен.
— Рассчитывать ты, безусловно, можешь, — ухмыляюсь я в ответ.
Рассчитывать на повышение совсем не означает получить это самое повышение.
В буре эмоций я все же сохраняю здравый смысл. Сначала небожитель, а теперь демон предлагают мне брак⁈ Да что происходит-то? Если вспомнить, то Шаоян с самого начала рвался в наложники…
Благодаря печати он мне точно не навредит. Тот факт, что сама печать мне вредит, опустим.
Ха, почему бы мне просто не довериться себе, своему чутью, своему сердцу? Рядом с Шаояном я чувствую себя счастливой, в его объятиях спится сладко — что еще мне нужно? Гарантии, которых нет и быть не может? Пользуясь тем, что лицо моего демона по-прежнему близко-близко, я прижимаюсь губами к его губам, целую, глажу кончиками пальцев по щеке. Его кожа, со стороны смотревшаяся довольно грубой, напоминающей шкуру, оказывается нежно-бархатистой.
Когда я отстраняюсь, Шаоян смотрит на меня шалым взглядом и выдыхает:
— А’Лин…
— Ян’эр, — улыбаюсь я. Да, мой выбор абсолютно правильный.
— А’Лин, ты пойдешь со мной в Нижний мир?
— В качестве супруги? — Все же меня царапает поспешность, с которой он предлагает свадьбу.
— Как тебе больше нравится? Супругой или драгоценной гостьей владыки домена? Ученицей, пленницей, хозяйкой? Если ты хочешь домой…
— Поместье в столице перестало быть моим домом, — пожимаю я плечами. — По призраку старика я точно не скучаю. Вещи бы забрать.
— Потом. — Шаоян снова трется носом о мой нос. — Ты ступила на путь самосовершенствования, а значит, у нас впереди вечность. Успеем и сокровища забрать, и пожить везде, где тебе захочется, и корону на тебя померить, мм? Через три дня, чтобы твой отец не волновался, побываешь дома.
— Да, — соглашаюсь я. Звучит волшебно.
Шаоян улыбается. Пожалуй, на моей памяти он никогда не был таким расслабленно-довольным.
Он берет меня за руку, и вокруг стремительно чернеет. Возникает ощущение то ли падения, то ли полета — совсем не так, как было с флейтистом. Закручивается поток искаженной ци, пространство искривляется, становится трудно дышать, ноги подкашиваются, но Шаоян не позволяет мне упасть, подхватывает, и я утыкаюсь носом в его плечо. Шаоян продолжает меня поддерживать, даже когда мрак рассеивается и приступ дурноты проходит.
Мы оказались на просторной, ничем не примечательной террасе, отделенной от внутренних комнат резными панелями. Здесь деревянный пол, деревянные стены — минимализм и пустота. Ближе к перилам есть только низкий столик и пара кресел.
Шаоян провожает меня к ближайшему и помогает сесть:
— Виноват, моя госпожа, не предусмотрел, что вам станет плохо из-за концентрации ша-ци.
— Я уже в порядке.
— Подожди немного, — просит Шаоян.
С террасы открывается вид на каменный сад, поразительно похожий на то место, куда меня забрал флейтист: те же бежево-розовые скалы и кусты с иглами вместо листьев. Даже миниатюрный водопад устроен.
Та-ак…
И как это понимать⁈
Это что угодно, но точно не совпадение.
Глава 41
На созданный магией мираж сад не очень-то и похож, но пусть будет мираж. Разве у Шаояна было достаточно времени, чтобы создать картинку, повторяющую случайный кусочек природы? И какой смысл повторять пейзаж ради меня?
Больше похоже на то, что между моим демоном и флейтистом есть прямая связь, не имеющая ко мне никакого отношения, а излом реки — значимое для обоих место, причем контекст явно положительный, потому что один приводит к реке потенциальную ученицу, другой же и вовсе каждый день любуется водопадом из окна спальни.
Что до брачного предложения, оно могло быть не более чем шуткой в пику Шаояну. Какие у них отношения? На вражду не похоже. Коктейль соперничества и дружбы? Хм… Не складывается у меня пазл, словно пары деталек не хватает, а еще несколько штук развернуты не теми сторонами.
За спиной раздаются шаги.
— Моя госпожа. — Шаоян игнорирует свободное кресло и садится на пол подле меня.
Удивительно, что, изображая наложника, он не выглядит приниженным или ущемленным.
— Да? — Про вид с террасы я обязательно спрошу чуть позже.
Коснувшись моей руки кончиками пальцев, Шаоян сдвигает манжет рукава к локтю и целует обнажившееся запястье прямо над пульсом, вдоль просвечивающей голубой венки, целует немного щекотно и очень приятно. Мое сердце в ответ начинает биться чуть быстрее, а вот на демона открывшаяся полоска обнаженной кожи действует пьяняще, у Шаояна вырывается рваный вдох, взгляд темнеет.
Ощущение собственной притягательности, своей исключительно женской власти туманит разум и будоражит пуще самой головокружительной близости.
— Лин’эр. — Шаоян опускает в мою ладонь черный шарик, немного сплюснутый с одной стороны и вытянутый с противоположной.
На ощупь шарик тугой и бархатистый. Присмотревшись, я различаю продольные линии.
— Что это? — Явно какая-то ценность.
— Бутон орхидеи с озер Кристальной Чистоты, — поясняет Шаоян. — Ша-ци действует на тебя не так разрушительно, как на других людей. Такое бывает, если уйти за грань жизни и вернуться, и ты, как мне видится, зашла очень далеко.