— Я бы на их месте тоже волновалась, что моя очередь наступит.
— Вот-вот.
— Олис обещал прислать доказательства.
— Ты с братом…?
— Нашла взаимопонимание. Лёк, оказывается ты с Олисом папины документы печатью испортил?
Лёк корчит рожицу:
— Из всего он вспомнил именно это?
Я смеюсь.
— Ужинаем вместе завтра вечером, — обещает Тери.
Они с Лёком уходят. Я, не считая фрейлин, остаюсь в одиночестве и понимаю, что-то не так. Феликса не хватает. Почему он до сих пор не пришёл? Скорее всего, отчитывается перед папой вместо меня. Мда.
Позвать Кэтти? Нет, не надо быть настолько эгоисткой, девочка наверняка соскучилась по брату. И Феликс по ней.
Я отсылаю фрейлин и приказываю горничной подать ужин, а после еды перебираюсь в кабинет — надо прикинуть, что я скажу на Совете. Понятно, что речь по пунктам подготовит папин помощник, но надо и своей головой думать, тем более не факт, что подготовленная Рыжиком речь меня устроит. Да и вообще я не собираюсь выступать по бумажке, тем более чужой.
Помимо выступления, у меня есть и ещё тема для размышлений, куда более интересная — чем заняться. Прежний праздный образ жизни теперь мне кажется невыносимо скучным. Помимо исторических исследований, которые я обязательно продолжу, нужно заняться чем-то ещё. Благотворительность оставлю императрице, посещение приютов и больниц не моё, а у неё наоборот прекрасно получается.
Взять под контроль развитие торговых маршрутов в степи? Заняться проблемами армии? К моему новому прозвищу принцесса Защитница военная деятельность идёт… Пожалуй, лучшее, что я могу сделать — это открыть собственную академию, сделать что-то вроде научного городка, собрать таланты и попытаться воспроизвести те потрясающе-полезные вещи, которые я знаю из прошлой жизни. Взять хотя бы физику. Как что работает я не объясню, хоть убейте и отправьте на новое перерождение, но общей концепцией я владею. Например, ветряки каким-то образом переводят энергию движения воздуха в энергию электрическую. Вот пусть лучшие умы империи думают, как получить таким же образом энергию магическую. Или пусть электричество изобретают, меня оба варианта устроют.
— Ваше высочество, — отвлекает меня моя горничная.
— Да, Кейта?
— Леди Дьена интересуется, сможете ли вы уделить ей несколько минут.
— Пусть войдёт.
Дьена выглядит непривычно смущённой. Ни разу не замечала на её щеках стыдливого румянца.
Исполнив реверанс, леди дожидается моего кивка.
— Принцесса, я… прошу прощения, что докучаю, но ситуация весьма щекотливая. Я боялась, что она не получит благополучного разрешения, если я стану откладывать, ведь все говорят, что скоро нас ожидает ваша… помолвка с Артуром Мергонским.
Хорошая возможность спросить:
— Леди, почему вы думаете, что свадьба состоится?
— Мергон предлагает очень выгодный торговый договор, союзный договор, а также открывает империи выход и Бухту пяти ветров и десять своих судов.
— Действительно… Леди Дьена, вы правильно сделали, что навестили меня. Чем я могу вам помочь?
— Ваше высочество, я… Я бы не хотела отставать от вас, ваше высочество.
Почему не сказать прямо — хочу замуж, жених требуется знатный и богатый, желательно ещё и молодой, симпатичный.
— Не беспокойтесь, Дьена, я подберу для вас достойного супруга.
— Ваше высочество, я неправильно выразилась. Простите, что невольно ввела вас в заблуждение. Я… Моё сердце бьётся для рыцаря. Верите ли, мы едва знакомы, но мы влюбились друг в друга с первого взгляда! Как жарко мы смотрели друг на друга, ваше высочество.
— Рыцарь?
Совсем не в её стиле, да и умопомрачающая страсть, как мне казалось, не про Дьену.
— Ваше высочество, я боюсь, он будет благородно отрицать.
Ещё интереснее.
— С кем же у вас любовь, Дьена?
— Так вы поможете, ваше высочество?! — смотрит на меня с надеждой.
— Насколько это возможно, Дьена. Итак, кто же он?
— Рыцарь Феликс Шесс.
Глава 22
Улыбка застывает у меня на лице.
Дьена проверяет мою реакцию, всерьёз рассчитывает получить столь перспективного супруга или говорит правду?! У меня нет ответа, а предположение, что она не лжёт и вовсе вводит меня в ступор. В Феликса нельзя не влюбиться. Он и Дьена могли встретиться и, если верить сказкам, полюбить друг друга.
А как же я?
То есть…
Собравшись, я отвечаю со всей доброжелательностью, на которую сейчас способна:
— Любовь прекрасное чувство. Я всегда поддержу взаимное желание быть вместе.
Вероятно, Дьена была готова к подобному ответу, она вновь начинает нести околесицу про то, что Феликс будет благородно молчать. Я даже выслушиваю и притворяюсь, что верю. Глупая девочка не знает, что клятва не позволит Феликсу солгать. Я всё больше убеждаюсь, что Феликс ей интересен, как перспективный лорд, но до конца я не уверена, увы.
— Ваше высочество, Феликс мужчина приказа. Он будет счастлив, когда вы сообщите ему своё решение.
— Не сомневаюсь. Я поняла вас, леди Дьена. Можете идти.
— Благодарю, ваше высочество принцесса Крессида! Только в ваших силах спасти наши вспыхнувшие отношения!
Противно слушать…
Дьена уходит, а я отодвигаю записи. Думать про научный городок я больше не способна. Спрятав бумаги в сейф, я выхожу из кабинета. Кейта замечает моё состояние и предлагает прогуляться по саду. Обычно прогулки действуют на меня благотворно, и я соглашаюсь.
После захода солнца на улице прохладно, и Кейта выносит мне тёплую накидку, кладёт на плече.
— Ваше высочество, пригласить фрейлин или сопроводить вас? — предлагает она.
— Ни то, ни другое. Я просто немного подышу свежим воздухом.
Во взгляде Кейты мелькает хорошо скрываемое неодобрение, но высказаться она, естественно, не осмеливается. Я про себя хмыкаю, скрываюсь в спальне и возвращаюсь с парой серёжек. Уже не вспомню, откуда они у меня. Золотые капельки с изумрудами по моим меркам дешёвка, но для служанки недоступная роскошь.
— Это тебе, — поясняю я. — В честь триумфа над степью.
— П-принце…
Я не слушаю благодарственный лепет, ухожу, оставив Кейту примерять подарок, пусть развлекается.
Спустившись на первый этаж, я выхожу в сад через боковое крыльцо. У меня нет настроения любоваться клумбами и идеально ровными газонами, в розарий с его густым удушающим ароматом тоже не тянет. Я выбираю Дикий сад. В реальности он, конечно, никакой не дикий. Садовники создали тщательно выверенную иллюзию запущенности. В саду нашлось место рукотворному прудику с живыми карпами и уголку для тайных встреч. Я опускаюсь на сиденье качелей, чуть отталкиваюсь.
Я хочу увидеть Феликса, спросить прямо… Я даже постараюсь сдержаться и не требовать правду под давлением клятвы.
Феликс…
Проблема в том, что наши отношения обречены стать коротким романом. Феликс слишком горд, чтобы согласиться вечно быть вторым, быть фаворитом, выражаясь куртуазно, и любовником, говоря прямо. А брак нам не светит.
И дело отнюдь не в том, что я принцесса, а он рыцарь, хотя разница в статусах само по себе препятствие высотой с гору. Но есть ещё одно, менее очевидное, но куда более весомое препятствие. Оно размером не просто с гору, а с самый высокий горный пик мира.
Качели приходят в движение.
Рефлекторно схватившись крепче, я оборачиваюсь. Передо мной стоит незнакомец. Блондин, кончики волос подкрашены небесно-голубой краской. От макушки к виску свисает цепочка с бриллиантами. Глаза стыло-серые. И мундир белый с голубыми вставками и серебряным шитьём, имитирующим ледяные узоры. Лицо холёное, черты — фамильные. Всё-таки молодой мужчина, столь грубо нарушивший моё уединение, мне знаком, заочно. Я видела его портрет и портреты его предков.
Я начинаю злиться. Дожила — в собственном доме больше не в безопасности!
Неужели Кейта меня нарочно подставила? Или Дьена видела, что я иду в сад. Скорее, Дьена, но надо проверить.
— Ваше высочество принцесса Крессида, увидев вас издали, я не устоял, каюсь.
Если бы нахалом оказался Феликс, я бы предложила искупить вину, раскачивая качели. Но это не Феликс, и мне неприятно. Пожалуй, я могу ответить на грубость грубостью:
— Странно. Я всегда считала, что наследник престола обязан уметь не поддаваться соблазнам, какими бы они ни были.
Стылые глаза, словно промороженные вечным льдом, становятся ещё холоднее.
— Крессида, почему же вы так жестоки ко мне?
Это уже слишком!
— Ваше высочество кронпринц Артур Мергонский, я не знаю, почему вы забыли простейшие правила вежливости, — он не имел никакого права обращаться ко мне по имени, — остановите качели.
Раскачиваются качели слабо, я легко могла бы затормозить пятками или просто спрыгнуть, но я хочу заставить принца уйти.
Он останавливает качели, но цепочку не отпускает и не уходит.
— Крессида, я слышал, что вы вернулись с триумфом. Очень странно видеть вас расстроенной и раздражённой.
— Вы продолжаете обращаться ко мне по имени, кронпринц. Сперва я подумала, что вы пренебрегаете правилами, но второй раз… Это оскорбление меня лично и империи.
Артур отступает на шаг.
— Вы слишком суровы ко мне, ваше высочество императорская принцесса Крессида Небесная. Вам известно, что я просил вашей руки?
— Да.
Артур растягивает губы в улыбке:
— Мергон предложил империи настолько выгодные условия, что устоять перед соблазном невозможно. Я уверен, принцесса Крессида, его величество вашим желаниям предпочтёт государственные интересы, а Мергон не империя, в Мергоне вам предстоит стать моей супругой, а не балованной любимой дочуркой. Вам будет комфортнее, принцесса, если мы найдём общий язык.
Слишком. Много. О себе. Возомнил.
Встать, чтобы оказаться с ним вровень? Сейчас Артур смотрит на меня сверху вниз. И в переносном, и в прямом смыслах. Но встать — показать, что меня напрягает его мнимое господство. Я опираюсь спиной на цепочку, откидываю голову и взглядом показываю, что он не возвышается, он всего лишь стоит передо мной, как обычный вассал или даже слуга.