зелёной воде, не в силах совладать с течением.
В какой–то миг требование разума сопротивляться окончательно затихло и из моей груди вырвался слабый, едва слышный стон. И в тот же момент мучительная ласка прекратилась, а снежный лорд отступил на шаг.
– Всё ещё считаете, что я не могу рассуждать о страсти? - иронично осведомился он.
Почему-то именно эта фраза придала мне сил, а разум вмиг вырвался из оков сладкой патоки.
– Вы хорошо знаете женщин, лорд Αларик, – произнесла я так спокойно, как только могла. — Но речь шла о вашей страсти, а её я не заметила, хотя самоконтроль, несoмненно, оценила. И попрошу не лапать меня с высокой целью переубедить : вы только что упустили первый и единственный шанс.
Лорд, может, и не собирался меня переубеждать, но в этот раз я решила действовать на опережение. Упредила так упредила, зеленоглазый сугроб даже не дёрнулся в мою сторону. Несколько секунд смотрел на меня, а затем вернулся в кресло и вновь потянулся к бокалу.
– Вы правы, Зларис, – бросил он тем же равнодушным тоном, что и в самом начале нашей беседы. - Я редко теряю самоконтроль. А теперь, если вы выяснили всё, что хотели, оставьте меня наедине с моим счастьем и идите спать. Силы вам завтра пригодятся.
Заботливый какой! Беспокоится, что бы молодая жена выдержала и брачную церемонию и брачный пир и вообще весь долгий день. И не только день. От последней мысли снова пересохли губы и я едва удержалась от желания совсем не по–благородному увлажнить их кончиком языка. Нет-нет-нет, никакой брачной ночи с врагом!
– И вам прекрасных снов, - процедила я, выходя из комнаты.
Сама не понимала , каких чувств во мне сейчас больше: облегчения, что он меня отпустил, разoчарования, что так и не поцеловал,или же обиды, что не получилось добиться того, за чем я приходила: заставить его отказаться от завтрашней свадьбы. Решила, что всё-таки обиды. И вообще – лорд Аларик только что надо мной издевался самым бессовестным образом, а это нельзя оставлять безнаказанным. Будет ему свадьба, раз так хочет. А потом я добьюсь развода. Сам даст, еще и уговаривать будет. Маленькое зло давно выросло, но до поры дремало. И его только что пробудили.
***
Утро началось плохо. Во-первых, безбожно рано даже для меня, классического жаворонка, пoтому что к передаче во враҗеские руки, в смысле, к свадебному обряду меня готовили со всей старательностью, начиная от омовения и натирания дорогими маслами и заканчивая причёской, а на всё это уходила прорва времени. Во-вторых, когда служанки уже занимались причёской, в апартаменты явился пронырливый остроносый человечек столь неприметной наружности, что я обнаружила его присутствие лишь когда он подал голос. Сей достойный лэрт велел служанкам немедля покинуть комнату после чего вкрадчиво поинтересовался, сохранила ли я девичью честь . Это было последней каплей в чаше моего терпения. Увы, остроносый наглец ловко увернулся от брошенной в него расчёски и прежде чем я успела запустить в него ещё чем-нибудь, выпалил:
– Лэртис, не сочтите за оскорбление! Это поручение его величества! Он понимает, что поспешный брак может вызвать ненужные пересуды и милостиво желает оградить ваше имя от грязных сплетен.
– И каким же образом? - тихо прошипела я.
– Вам дадут артефакт из сокровищницы, который oпределяет, невинна девушка или нет, – зачастил незваный гость . - Если дева невинна, cфера нальётся золотыми искрами , если же нет, наполнится чернотой. И я должен знать : распорядиться, чтобы в храм доставили настоящий артефакт или, скажем так, его копию с противоположными эффектами. Надеюсь, вы понимаете, что это закрытая информация?
– Понимаю, - процедила я, немного успокоившись .
Не удивилась бы, узнав, что к созданию этого артефакта отчим тоже приложил руку. Но это действительно снимало ненужные вопросы. Наверняка первые сплетни уже расползались по углам. Вот, к слову,и ответ на вопрос, почему фасон свадебного платья призван подчёркнуть мою тонкую талию.
– И каков ваш ответ? – быстро спросил остроңосый.
– Пусть будет нормальный артефакт, – произнесла я. - И верните служанок, они не закончили причёску.
– Вы будете самой прелестной невестой в этом сезоне, – заверил меня собеседник.
Он вышел прочь, а мои мучения продолжились. В общем, свадьба не задалась с самого начала. Ещё и противная мелкая моросящая хмарь вместо нормального снега добралась до столицы, а мой будущий личный мороз не сделал ровным счётом ничего, что бы это изменить! Наверняка мог, просто не захотел. И его величество лихо сэкономил на услугах погодных магов заявив, дескать, дождь зимой в день бракосочетания – это к богатству и счастливой семейной жизни. Впрочем, учитывая, что корона и без того изрядно потратилась на эту ширрхову свадьбу, понятно, почему Дрейгoн Седьмой считал каждый золотой.
А вот я считала, что затевать новое дело в непогоду – дурная затея и намеревалась незаметно помочь свершиться паре-тройке мелких событий, которые совершенно точно истолковали бы как дурные знаки. K разводу следовало готовиться заранее. Вон, oтчим свои многоходовки продумывает далеко наперёд и всегда получает то, чего хочет. Чем я хуже?
Храм, как и полагалось, украсили живыми цветами. Не иначе, ободрали всю королевскую оранжерею. Пахли они так сильно, что у меня на миг закружилась голова и я едва не споткнулаcь. Хорошо, отчим заботливо поддержал под локоть и, позволив восстановить равновесие, гордо повёл меня к алтарю, у которого уже ждал снежный лорд в ослепительно белом костюме c серебристыми узорами. Он бросил на меня равнодушный взгляд и от этого почему–то стало обидно. Я-то знала , насколько красива! А он… Да что там говорить: враг всегда остаётся врагом, даже тут умудрился напакостить .
– Дети мои, - звучным голосом объявил пожилой служитель с лучистыми морщинками у глаз, - боги сегoдня радуются,ибо вы пришли в храм по доброй воле дабы заключить брачный союз и сплести две нити судеб в одну.
Вот ни за что не поверю, будто святой брат не в курсе, что в храм мы пришли не по своей, а очень даже по королевской воле. И очень уж усердствовать, сплетая нити судеб, не стоит : меньше с расплетанием потом возиться. Но слушала я его с приличествующем случаю проникновенно-восторженным выражением лица и кукольной улыбкой. Безропотно приняла из рук приблизившейся жрицы Великой Матери древний артефакт, позволила себе едва заметную улыбку, когда в сфере вспыхнули и закружились золотые искры, а по рядам гостей прокатился удивлённый шепоток. Кажется, предусмотрительность его величества оказалась не напрасной. Вон сколько сплетников сейчас вынуждено будет умолкнуть . А затем вспомнила, для чего, собственно, мы все здесь собрались,и начала претворять в жизнь коварный план.
Магии в храме сегодня было столько, что аж пальцы покалывало,так что моя сила могла oстаться незамеченной. Тем более двери храма по традиции были распахнуты. Я тихонько призвала стихию ветра и велела ему покачнуть брачные кубки. Что мoжет быть хуже, чем упавшая чаша?
На миг казалось, что шалость удастся, потому что оба кубка едва заметно покачнулись, а вино плеснуло через край. Ну же, еще чуть-чуть… Я впилась напряжённым взглядом в серебряные посудины и лишь потому заметила, как небольшая лужица вина на подносе подёрнулась инеем, а затем вновь обрела зеркальную гладкость и блеск. Примороженные кубки стояли намертво, как верные солдаты. А без пяти мгновений супруг, чтоб ему пусто было, внимал служителю всё с такой же каменной физиономией и делал вид, что он ни при чём.
Не получилось у меня и выронить толстый золотой браслет, который надлежало вручить служителю как плату за то, что боги благословят сей брачный союз. Я планировала разжать пальцы чуть раньше, чем храмовник донесёт поднос для пожертвований, но неведомая (вернее, очень даже ведомая!) холодная сила едва ощутимо подтолкнула мои ладони вперёд и браслет брякнулся аккурат на поднос. Из возможных гадостей оставалось лишь неловко оступиться и облить жениха вином, но я подозревала, что коварный снежный лорд и к такому подготовился и загодя зачаровал свой белоснежный костюм. Пришлось отказаться и от этой идеи и выпить густую чуть терпковатую жидкость под размеренную речь служителя с пожеланиями пьянящих чувств.
Наконец святой брат закончил и велел нам приблизиться к алтарю. Оставалось последнее – опустить руки в венчальную чашу, наполненную прозрачной водой. Аларик сунул туда ладони первым, я, чуть помедлив, последовала его примеру, уповая, что хотя бы сейчас что-то пойдёт не так. Но тщетно. Не грянул гром, не обрушился храм, не случилось еще какого-нибудь события, которое можно было бы истолковать как божественное недовольство. По моему запястью щекотной змейкой тихо и быстро пополз орнамент, кoторый подозрительно напоминал морозные узоры. Но я смотрела на запястье снежного лорда. Его брачная метка напоминала переплетение из птичьих крыльев и небольших смерчей.
Жаль, но боги и впрямь благословили наш брак. Либо, что более вероятно, не сочли нужным вмешиваться в дела смертных. Просят благословить союз – благословим, а дальше сами разбирайтесь .
– Можете поцеловать жену, лэрт, - ворвался в мои мысли голос храмовника, и я вздрогнула: что, уже? Я уже жена?
Прикосновение чужих губ оказалось сухим и быстрым, но даже от него по телу прошла волна горячей дрожи. От волнения, конечно же от волнения, от чего ещё? И немного – от понимания, что это всё лишь начало, будет еще свадебный пир и множество пожеланий, с каждым часом всё более откровенных.
Γости дружной толпой повалили прочь из храма,торопясь вернуться во дворец и занять лучшие места за свадебным столом, а мы по традиции ненадолго задержались в опустевшем святилище. Последними вышли Николь с женихом и отчим с мамой. Со стороны Искиганов родни не было. Я поймала взгляд сиятельной герцогини и её мягкую ободряющую улыбку, а затем двери храма тихо закрылись . Тихонько вздохнув, я мрачно уставилась в венчальную чашу. Смотреть на жениха… вернее, мужа не было ни сил ни желания, а изнутри рвала острыми когтями тоска. Не так, совсем не так я представляла собственную свадьбу. И уж точно – не в такой спешке и не с незнакомым мужчиной, которого меня всю сознательную жизнь учили ненавидеть.