– Привет, Лу-Лу. – Грю шагнул вперед, хрустя костяшками. – А ты увертливая сучка, непросто тебя поймать.
Мне стало страшно – за его спиной, выуживая из плаща нож, показался Андре. Позади них обоих стоял Аб.
– Ты была права, Лу. – Он презрительно скривил губы. – Все мы поступаем так, как приходится. – С этими словами он развернулся и исчез в соседней комнате, захлопнув за собой дверь.
– И снова здравствуй, Грю. Андре, глаз у тебя хорошо зажил, прямо как новый, – проговорила я делано-небрежно, пытаясь сдержать подступающий ужас и одновременно краем глаза осматривая комнату в поисках возможного оружия. Бочка воды, мешок песка и ржавые щипцы у горнила. Или же можно…
Вокруг меня заплясало золото. Я посмотрела на воду, затем на кузнечные мехи. Мы находились в закрытой комнате. Никто не увидит, как я сделаю это. Никто не узнает, что я здесь была. Я убегу задолго до того, как Аб вернется, и он вряд ли станет сообщать полиции или шассерам обо мне. Иначе ему придется рисковать и своей головой тоже, объясняя, кто и как убил двоих человек у него в кузнице.
Потому что если они посмеют меня коснуться, я действительно их убью. Так или иначе.
– Ты нас предала, – прорычал Андре. Я бочком подвинулась поближе к горнилу, снова не сводя взгляда с его ножа. – Нам нигде не скрыться. Эти ублюдки знают все наши убежища. Вчера они нас чуть не прикончили. А теперь мы прикончим тебя.
В его глазах мерцал безумный блеск, и я знала, что лучше промолчать. У меня вспотели ладони. Один неверный ход – один неудачный шаг, одна ошибка, – и я мертва. Золото засияло ярче, нетерпеливей и зазмеилось нитью к горячим углям в горниле.
«Пламя за пламя. Тебе знакома эта боль. Ты знаешь, что она проходит. Сожги его», – прошептал голос.
Я инстинктивно отпрянула от этой мысли, вспомнив агонию, которую пережила в огне Эстель, и вцепилась в новый узор. Этот невинно мерцал в песке и парил возле глаз Андре – и моих собственных. Слепил меня.
«Око за око».
Но я не могла отдать свое зрение, чтобы забрать зрение Андре. Уж точно не теперь, когда их было двое.
Думай. Думай, думай, думай.
Я продолжала пятиться, а узоры вспыхивали и исчезали перед глазами прежде, чем я успевала их рассмотреть. Когда я подошла к горнилу, кольцо Анжелики обожгло меня своим жаром. Ну разумеется. Чертыхнувшись, что не вспомнила о нем раньше, я стала медленно стягивать кольцо с пальца. Андре заметил это и сощурился, увидев у меня в руке мешочек с монетами. Алчный ублюдок.
Осторожно надавив большим пальцем, я сняла кольцо с костяшки – но оно слишком быстро соскользнуло со взмокшей кожи и звякнуло, ударившись о пол.
Звякнуло один раз.
Два.
Три.
Я в ужасе смотрела, как Грю накрывает кольцо ботинком. С горящими глазами он наклонился и поднял его, а затем мерзко ухмыльнулся. У меня пересохло в горле.
– Так вот оно, твое волшебное колечко. Столько хлопот ради кусочка золота. – Он, усмехнувшись, прикарманил кольцо и шагнул ближе. Андре, будто тень, повторял его движения. – Знаешь, Лу, ты мне никогда не нравилась. Всегда считала себя лучше нас, умнее нас, вот только это не так. И наше терпение лопнуло.
Он ринулся на меня, но я оказалась быстрее. Схватив щипцы – не обращая внимания на жар, которым они обожгли мне руки – я ударила ими Грю по лицу. Отвратительный запах поджаренной плоти наполнил комнату, и Грю отпрянул. Андре кинулся ко мне, но я ткнула щипцами и в него. Он едва успел вовремя остановиться, и его лицо исказилось от гнева.
– Назад! – Я для пущей верности еще разок ткнула щипцами в его сторону. – Не подходите!
– Я тебя на куски порежу, тварь. – Грю снова рванул ко мне, но я увернулась, размахивая щипцами. Мимо моего лица просвистел нож Андре. Я отшатнулась, но позади меня уже поджидал Грю. Он поймал щипцы за края и грубой силой вырвал их у меня из рук.
Я потянулась к мешку с песком, отчаянно подводя узор к его глазам – и подальше от своих собственных глаз.
Андре закричал, когда песок взметнулся волной и устремился к нему. Он отпрянул, прижимая руки к лицу, растирая кожу, пытаясь спасти глаза от множества острых крупинок. Мои глаза при этом остались совершенно невредимы, и я потрясенно наблюдала за этим, пока Грю не пошевельнулся у меня за спиной. Уловив его смутное движение, я развернулась, вскинула руки, чтобы защититься, но мой разум как будто бы замедлился, стал вялым, ленивым. Грю занес кулак, и я уставилась на него, не в силах понять, что он хочет сделать, не в силах предвидеть его следующий шаг. Затем Грю ударил.
«Твое зрение в обмен на его зрение».
Боль пронзила мой нос, и я отшатнулась назад. Грю усмехнулся, схватил меня за горло и поднял вверх. Я судорожно втянула воздух и оцарапала ему руку до крови, но хватка Грю не ослабла.
– Никогда еще не убивал ведьму. Стоило бы догадаться. Ты всегда была ненормальной. – Он приник ближе, горячо и омерзительно дыша мне в щеку. – А когда я тебя порежу, отправлю обратно твоей синей свинье – по частям.
Я забилась яростней, а в глазах вспыхивали огни.
– Не спеши, не убивай ее слишком быстро. – Слезы и кровь струились из обезображенных глаз Андре. Песок уже опал, смешавшись с золотой пылью у его ног. Золото вспыхнуло еще раз напоследок и исчезло. Андре наклонился поднять нож. – Я хочу этим насладиться.
Грю наконец ослабил хватку. Я закашлялась, а он вцепился мне в волосы, запрокинул мою голову, обнажив горло.
Андре нащупал ножом мой шрам.
– Похоже, нас кто-то опередил.
Перед глазами вспыхнули белые точки, и я снова забилась в руках Грю.
– Тихо, тихо. – Он дернул меня за волосы, и затылок пронзила боль. – На этот раз не выйдет, Лу-Лу. – Он кивнул на мое горло. – Не сюда. Так будет слишком быстро. Начни лучше с лица. Отрежь ей ухо… или нет, стой. – Грю усмехнулся мне, и в глазах его вспыхнула искренняя ненависть. – Давай сначала вырежем ей сердце. И первым делом именно его отправим свинье.
Андре провел ножом от моего горла к груди. Я всмотрелась в его отвратительное лицо, призывая новый узор.
Любой узор.
И он возник и засиял ярче прежнего. Дразнил меня.
Я не стала колебаться. Стиснув кулаки, я резко дернула нить, и угли из горнила ринулись к нам. Я сжалась, приготовившись к боли, ткнула Грю локтем в живот и вывернулась из его хватки.
Когда угли обрушились на их лица, моя собственная кожа тоже вспыхнула жаром. Но эта боль была мне знакома. Я могла ее выдержать. Однажды я уже выдержала ее.
Стиснув зубы, я схватила нож Андре и вонзила его ему же в глотку, пронзая кожу, сухожилия и кость. Его крик быстро превратился в хриплое бульканье. Грю, рыча от ярости, вслепую кинулся на меня, но я воспользовалась этим и встретила его ударом ножа в грудь – и в живот, и в плечо, и в горло.
Кровь Грю брызнула мне на щеку.
Когда их тела упали на пол, я рухнула рядом, выискивая в одежде Грю кольцо Анжелики. Едва я успела надеть его на палец, как в дверь постучали.
– У вас там все хорошо?
Заслышав незнакомый голос, я застыла, дрожа и тяжело дыша. Загремела дверная ручка, и послышался еще один голос:
– Ключ сломан.
– Там кто-то кричал. – Снова стук, на этот раз громче. – Кто-нибудь, отзовитесь!
Снова звяканье дверной ручки.
– Эй! Меня кто-нибудь слышит? Что там происходит?
Этот голос я знала. Сильный. Уверенный. И очень, черт подери, несвоевременный.
Вскочив на ноги, я, шатаясь, бросилась к бочке с водой, молясь, чтобы дверь выдержала натиск Рида. Я мысленно выругалась. Ну разумеется, Рид просто обязан был заявиться сюда именно сейчас, когда на полу лежат два мертвеца, а в воздухе витает запах колдовства. Опрокидывая бочку, я слегка поскользнулась на крови Андре и Грю. Вода захлестнула их, и запах стал чуть слабее. Угли зашипели, слегка дымясь, и комнату наполнил тошнотворный запах гари. Я наклонила бочку и окатила водой и себя тоже.
Когда бочка выскользнула из моих рук и рухнула на пол, голоса снаружи стихли. Затем…
– Там кто-то есть. – Не дожидаясь подтверждения своих слов, Рид пнул дверь. Она прогнулась под ударом. Затем он пнул ее снова, и дерево зловеще треснуло. Я бросилась к горнилу и принялась лихорадочно раздувать мехи. Угольный дым потек в комнату, густой и черный. Дверь брызнула щепками, но я продолжала, продолжала до тех пор, пока не почувствовала слезы в глазах и обжигающий жар в горле. Пока не перестала ощущать запах колдовства. И вообще все запахи.
Я бросила мехи как раз в тот миг, когда дверь наконец сломалась.
Комнату залил солнечный свет, выхватив из чада силуэт Рида. Высокий. Напряженный. Выжидающий. Он выхватил балисарду, и та блеснула сапфиром среди дыма. За спиной Рида стояли двое обеспокоенных горожан. Когда дым рассеялся, я смогла разглядеть его лицо. Он быстро осмотрел комнату, сощурился при виде крови и тел… А затем заметил меня. И побледнел.
– Лу?
Я кивнула, не решаясь заговорить. Ноги у меня подкосились. Он бросился ко мне – не обращая внимания на кровь, воду и дым – и опустился рядом на колени.
– Ты цела?
Он схватил меня за плечи, заставив посмотреть на него, отбросил влажные волосы с моего лица, поднял мой подбородок, коснулся отметин на шее. Его пальцы застыли, нащупав тонкий шрам. Холодная маска ярости треснула, обнажив тревогу.
– Они… они тебя ранили?
Я сморщилась и поймала его за руки, не позволяя осматривать себя дальше. Ладони у меня дрожали.
– Все хорошо, Рид.
– Что здесь случилось?
Я быстро пересказала весь кошмар, ни словом не обмолвившись о магии. Вода и дым сделали свое дело, как и опаленная плоть. С каждым моим словом лицо Рида каменело все больше, а когда я завершила рассказ, он уже дрожал от гнева. Тяжело выдохнув, Рид коснулся лбом наших сцепленных рук.
– Хотел бы я убить их за то, что они посмели тебя тронуть.
– Тут ты опоздал, – слабо проговорила я.
– Лу, я… если бы они тебя ранили… – Он встретился со мной взглядом, и снова я увидела в его глазах беззащитность, от которой стало больно в груди.