в этой жизни так, как ты наслаждаешься всем. С тобой я чувствую себя живым. Даже когда я просто рядом с тобой… это затягивает. От тебя невозможно оторваться. Неважно, что ты ведьма. Ты так по-особенному видишь мир… Я тоже хочу так его видеть. Я всегда хочу быть с тобой, Лу. Никогда больше не хочу с тобой расставаться.
По моим щекам покатились слезы, и я не могла их сдержать.
– «Куда ты пойдешь, туда и я пойду».
Медленно, нарочито медленно я коснулась губами его губ.
Обратно я смогла дойти сама, но мое тело устало быстро.
Когда мы наконец добрались до лагеря, остальные готовили ужин. Коко следила за костерком а мадам Лабелль мановением пальцев развеивала дым в ничто. Два жирных кролика уже жарились на вертеле. В животе у меня что-то сжалось, и я прижала кулак ко рту, чтобы меня снова не стошнило.
Первым нас заметил Ансель. Он широко улыбнулся, бросил котелок, который держал в руках, кинулся к нам и как мог крепко-крепко меня обнял. Рид неохотно меня отпустил, и я с тем же пылом обняла Анселя.
– Спасибо тебе, – прошептала я ему на ухо. – За все.
Он порозовел и отступил на шаг, но все равно продолжил крепко обнимать меня за пояс. У Рида был такой вид, будто он изо всех сил старался не улыбнуться.
Бо стоял, привалившись к дереву и скрестив руки на груди.
– Знаете, мадам Диггори, когда я предлагал вам вместе поразвлечься, я немного не это имел в виду.
Я изогнула бровь, припоминая его обнаженную грудь в лунном свете.
– Ну не знаю. Некоторые моменты этого вечера мне показались весьма занятными.
Он ухмыльнулся.
– Так вам понравилось представление?
– Весьма. Похоже, мы с вами бываем в одних и тех же пивнушках.
Мадам Лабелль все так же лениво шевелила пальцами. Тончайшая струйка колдовства сочилась из них, развеивая дым.
– Простите, что мешаю вашей беседе, но у нас кролики подгорают.
Улыбка Бо исчезла, и он с досадливым стоном кинулся снимать кроликов с вертела.
– Да я ведь их сто лет ловил!
Коко закатила глаза.
– Точнее, смотрел, как их ловлю я.
– Что-что? – Он обиженно потряс тем кроликом, что был поменьше. – Этого вообще-то подстрелил я!
– Ага, подстрелил. Прямо в лапу. Мне пришлось выслеживать бедолагу и избавлять его от страданий.
Сверкая глазами, Бо уже открыл рот, чтобы ей ответить, а я обернулась к Риду.
– Я что-то пропустила?
– Они с самого нашего ухода так ругаются, – сказал Ансель. От меня не укрылось ни довольство в его голосе, ни ухмылка на его лице.
– Принцу оказалось нелегко приспособиться к природным условиям, – тихо объяснил Рид. – Коко этого… не оценила.
Я не удержалась и фыркнула. Ссора, однако, набирала обороты, отступать никто не собирался, и я помахала рукой, чтобы привлечь их внимание.
– Извините! – обратилась я к ним громко. Бо и Коко обернулись ко мне. – Наблюдать за этим, конечно, очень занимательно, но нам нужно обсудить более важные вещи.
– Это какие, например? – гаркнул Бо.
Вот ведь осел. Я почти усмехнулась, но в последний момент сдержалась, увидев свирепый взгляд Коко.
– В этом лесу вечно скрываться мы не сможем. Теперь Моргана знает ваши лица и убьет вас всех за то, что вы помогли мне сбежать.
Бо фыркнул.
– Когда мой отец узнает, что задумала Моргана, он ей голову отсечет и на пику посадит.
– И мою голову тоже, – заметила я.
– Вполне вероятно.
Ну точно осел.
Мадам Лабелль вздохнула.
– Огюст уже много десятилетий не может поймать Моргану, равно как его предки не могли поймать ни одну Госпожу Ведьм несколько долгих и страшных веков. Крайне маловероятно, что на этот раз у него получится. Моргана останется угрозой для всех нас.
– Но теперь шассеры знают, где находится Шато, – заметил Рид.
– Без помощи ведьмы войти туда они не смогут.
– Но ведь сейчас-то смогли.
– Ах… да. – Мадам Лабелль деликатно кашлянула и отвернулась, приглаживая сморщенную и перепачканную в крови юбку. – Это потому, что я их туда привела.
– Что?! – Рид замер рядом со мной, и у него покраснела шея. – Ты… ты виделась с Жаном-Люком? Ты с ума сошла? Как? Когда?
– После того, как отослала вас прочь с теми болтливыми тройняшками. – Она пожала плечами, наклонилась и почесала почерневшее бревно у своих ног. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло, когда бревно вдруг пошевелилось и распахнуло светящиеся желтые глаза. Это было не бревно. Это был даже не кот. Это был…
– Матагот передал послание твоим товарищам вскоре после того, как мы с тобой поспорили. Жан-Люк совсем не обрадовался тому, что ему докучает демон, но даже он не мог отказаться от возможности, которую я ему предоставила. Мы встретились на пляже у Шато, и я провела их за границу чар. Они должны были ждать моего знака. Когда я не вернулась, Жан-Люк взял дело в свои руки. – Мадам Лабелль коснулась лифа своего платья, будто вспоминала, как нож Морганы вонзился ей в грудь. В моем горле запульсировала боль – я понимала ее чувства. – И слава Богине, что он сделал это.
– Да, – согласилась я прежде, чем Рид успел перебить. Пока мадам Лабелль все объясняла, раскраснелась у него не только шея, но и уши до самых кончиков, и похоже, он мог в любую секунду кого-нибудь придушить и тем самым выбить разговор из колеи. – Но теперь для нас все стало даже хуже, чем было прежде.
– Почему? – Ансель нахмурил лоб. – Шассеры ведь перебили десятки ведьм. Наверняка Моргана теперь хотя бы ослабла?
– Возможно, – пробормотала мадам Лабелль. – Но раненый зверь – опасная тварь.
Ансель все еще был озадачен, и я обняла его за пояс покрепче.
– Все, что случилось, все, что мы сделали, только разозлит ее еще больше. И других ведьм тоже. Война еще даже близко не окончена.
После этих моих слов наступила недобрая, тревожная тишина.
– Итак, – сказала Коко и вздернула подбородок. – Выход есть только один. Вы все отправитесь со мной к моему ковену. Моргана не сможет тронуть вас там.
– Коко… – Я неохотно посмотрела ей в глаза. Она стиснула зубы и подбоченилась в ответ. – Они в равной степени могут как помочь нам, так и убить нас.
– Не убьют. Вы будете под моей защитой. Никто из моих сородичей не посмеет вас тронуть.
Снова повисло молчание. Мы смотрели друг на друга.
– Луиза, дорогая, иных вариантов не так уж много, – наконец сказала мадам Лабелль. – Даже Моргане не хватит безрассудства напасть на тебя в самом сердце ковена кровавых ведьм, а Огюст и шассеры тебя там и вовсе никогда не найдут.
– А ты разве с нами не пойдешь? – нахмурился Рид. Его шея уже почти слилась цветом с медными волосами, и он все так же напряженно сжимал кулаки. Я мягко погладила его костяшками пальцев по руке, убедив разжать руку, и переплела наши пальцы. Рид глубоко вздохнул и слегка расслабился.
– Нет. – Мадам Лабелль тяжело сглотнула, и матагот потерся головой о ее ноги – удивительно по-домашнему. – Я не виделась с ним уже много лет, но думаю… думаю, пришла пора мне побеседовать с Огюстом.
Бо нахмурился.
– Вы будете полной дурой, если проболтаетесь ему, что вы ведьма.
Мы с Ридом свирепо посмотрели на Бо, но мадам Лабелль только невозмутимо и элегантно дернула плечом.
– Тогда весьма удачно, что я не полная дура. Ты, разумеется, пойдешь со мной. Я уже не смогу войти в замок с той легкостью, что прежде. Вместе, возможно, мы сумеем убедить Огюста отказаться от безрассудного замысла, который он, вне всяких сомнений, уже затеял.
– С чего вы взяли, что сможете его в чем-то убедить?
– Когда-то он меня любил.
– Да уж. Уверен, моя мать будет очень рада об этом узнать.
– Простите, но я так и не понял. – Ансель недоуменно потряс головой и посмотрел на Коко. – Почему ты думаешь, что с твоим ковеном нам ничего не будет угрожать? Если Моргана и впрямь так опасна, как все говорят… смогут ли твои сородичи в самом деле нас защитить?
Коко коротко хохотнула.
– Ты не знаешь, кто моя тетка, да?
Ансель нахмурил брови.
– Нет.
– Тогда позволь просветить. – Она улыбнулась шире, и в угасающем свете солнца показалось, что глаза ее вспыхнули алым. – Моя тетка – ведьма Ля-Вуазен.
Рид громко застонал:
– Твою мать.
Благодарности
До публикации эта история прошла через множество рук, а значит, я должна поблагодарить многих людей за то, что они помогли мне превратить ее в нечто особенное.
Спасибо моему мужу Ар-Джею – я в буквальном смысле не смогла бы написать «Змея и голубку» без тебя. Спасибо за терпение, за каждую ночь, когда ты чистил мальчикам зубы и укладывал их спать, пока я писала, за каждые выходные, когда ты уходил с ними в подвал, пока я колотилась головой о ноутбук. За посуду, которую ты мыл, и одежду, которую ты стирал, пока я правила текст. Спасибо за то, что в срочном порядке бегал в магазин, когда у меня кончались энергетики. Ты не представляешь, как много для меня значит твоя поддержка. Я тебя люблю. (P. S. Сейчас ты держишь мою книгу в руках, а значит… ОФИЦИАЛЬНО НАСТАЛО ВРЕМЯ НАКОНЕЦ ЕЕ ПРОЧЕСТЬ.)
Спасибо моим детям – Бо, Джеймсу и Роуз. Если у меня получилось, значит, и у вас получится. Следуйте за своими мечтами.
Спасибо моим родителям Зейну и Келли. Вы привили мне любовь к чтению и, что еще важнее, – любовь к себе. Без ваших похвал, без вашей веры в мои способности мне бы никогда не хватило смелости попытаться издать свою книгу. Я бесконечно благодарю вас за бескорыстную любовь и поддержку.
Спасибо моим братьям и сестрам: Джейкобу, Джастину, Брук, Челси и Льюи. Наверняка непросто было всерьез воспринимать восьмилетку, которая писала стихи про Питера Пэна, но вам всегда удавалось. Вы никогда не смеялись над моими мечтами о писательстве. Ваша вера и поддержка значат для меня все.
Спасибо моим свекру и свекрови, Дейву и Пэтти, за все дни, когда вы вызывались присмотреть за мальчиками. Мы вас любим.
Спасибо моим друзьям навек – Джордану, Спенсеру, Меган, Аарону, А