Откуда берутся слова?
Помните Настасью Ивановну из «Театрального романа» Михаила Булгакова? Старушка ужасалась, узнав, что Максудов написал новую пьесу. «Разве уж и пьес не стало? — ласково-укоризненно спрашивала она. — Начнёшь играть — в двадцать лет не переиграешь! Зачем же вам тревожиться сочинять?»
Точно так многих сегодня отпугивает всё новое, что появляется в русском языке. Зачем же тревожиться и изобретать слова, когда тех, что есть, хватит не на одну жизнь!
И тем не менее новые слова в языке постоянно появляются. Филологи называют их неологизмами.
Самые смелые творцы новых слов — дети. Кто из нас не читал книжку Корнея Чуковского «От двух до пяти»! Кто не восторгался точностью и меткостью детских неологизмов! «Мы так купались! Такую брызгань подняли!» «Брызгань»! Хорошо словцо! И в самом деле, если есть «темень», то может быть и «брызгань»!
А как вам нравится «Мадонна с мадонёнком»? Почему бы и нет? Олениха с оленёнком, мать с ребёнком, а Мадонна с мадонёнком…
У каждого слова есть свой автор. Но, увы, большинство авторов так и останутся неизвестными! Однако в некоторых случаях авторство установлено.
Кажется, что такие дивные слова, как «влюблённость», «трогательность», существовали тысячу лет. Ан нет! Им чуть более двухсот! И появились они в русском языке благодаря писателю и историку Николаю Михайловичу Карамзину. Он же родитель таких нужных сегодня и важных слов, как «благотворительность», «вольнодумство», «достопримечательность», «ответственность»… и многих других.
Чуть старше, но по меркам языка ещё тоже очень молодые, романтические слова «созвездие» и «полнолуние». Счастьем их произносить мы обязаны Михаилу Васильевичу Ломоносову.
Если бы не Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, русский язык был бы беднее без такого меткого слова, как «головотяпство».
Хлёсткое, бьющее наотмашь слово «бездарь» первым употребил Игорь Северянин.
Мы часто чувствуем себя «изнемождёнными» только из-за Велимира Хлебникова. Он придумал это слово!
Глагол «стушеваться» вошёл в литературный язык благодаря Фёдору Михайловичу Достоевскому.
Ну а планов «громадьё» мы строим с подачи Владимира Маяковского.
Кстати, кому-то, может быть, интересно узнать, сколько всего слов в русском языке? В Большом академическом словаре зафиксировано 131 257 слов. В Толковом словаре живого великорусского языка Даля — около 200 тысяч слов. Но цифра эта всё же условна. Язык в количественном отношении неисчислим.
Чем больше наш словарный запас, тем ярче наша речь. А она в каком-то смысле творец нашей судьбы. Верно сказал Сократ: «Заговори, чтоб я тебя увидел».
Язык А. П. Чехова
Любой филолог нам скажет, что язык по своей природе консервативен и неохотно впускает в себя новые слова. Но гениям русской литературы порой становилось тесно в границах дозволенного, и они дерзко наделяли язык своих героев новыми словами и выражениями.
Предлагаю открыть томик Антона Павловича Чехова.
Самый интеллигентный, тактичный и скромный классик русской литературы был и самым большим шутником. Искромётная фантазия Чехова в стремлении разрушить языковой шаблон неистощима.
Как весело и ловко он обращался с суффиксами! И привычные слова вдруг приобретали новые яркие оттенки. «Ерундишка» — это уж совсем что-то никчемное, это гораздо точнее, чем «ерунда»! А знаменитое чеховское «чепухенция»? Ещё лучше! И удивительное дело, вроде и «припечатал» Антон Павлович словом, а не грубо, не обидно, улыбчиво… «Спасибище»… Прочитаешь такое и сразу понимаешь силу чувства благодарности. Не просто «стихи», а «стишины»! Видимо, тот, кого писатель наградил этим словом, начертал нечто величественное.
А как вам понравится выражение «мантифолия с уксусом»? Филологи с ног сбились в поиске этимологии этой самой «мантифолии».
В рассказе «Оратор» некто Поплавский уговаривает своего приятеля Запойкина произнести на похоронах речь: «Поедем, душа! Разведи там на могиле какую-нибудь мантифолию поцицеронистей, а уж какое спасибо получишь!»
Понятно, что «мантифолия» — это витиеватая речь. Ну а уж когда она «с уксусом», то это вообще что-то непредсказуемое!
Кстати, Антон Павлович был чрезвычайно требователен к себе и порой называл «мантифолией» и «канифолью с уксусом» написанное им самим.
Чехов был мастером каламбура и пародии. Скажем, его раздражали общепринятые пафосные обращения. Высмеивая их, он изобретал свои: «ваше великолепие», «ваше вдовство», «ваше целомудрие»…
А какой букет обращений к любимым женщинам?! Влюблённые, заимствуйте: «Золотая, перламутровая и фильдекосовая Лика!»
Антон Павлович оставил нам выражения, ставшие крылатыми. Например, «свадебный генерал». Перевожу на современный язык: это некая ВИП-персона, приглашённая в незнакомое общество за деньги для придания вечеринке солидности.
«Человек в футляре» — так мы говорим о том, кто опасается всего нового и яркого, благоговеет перед любым начальством и слепо следует циркулярам. Вспомним незабвенного чеховского Беликова, который всегда ходил «в тёмных очках, фуфайке, уши закладывал ватой, а когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх».
Чехов показал нам и «небо в алмазах». Правда, у него это выражение было высоким — символом Идеального. Оно впервые появилось в пьесе «Дядя Ваня» в словах Сони: «Мы отдохнём! Мы услышим ангелов, мы увидим всё небо в алмазах, мы увидим, как всё зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка».
Сегодня выражение «небо в алмазах» стало скорее угрозой. «Я покажу тебе «небо в алмазах»!» Видимо, имеется в виду, сделаю нечто такое, что искры из глаз посыплются.
Вслед за Чеховым мы повторяем афоризмы, часто забывая о их авторстве. «Краткость — сестра таланта». «Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не Отечеству». «Хорошее воспитание не в том, что ты не прольёшь соуса на скатерть, а в том, что не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой». «Ехать с женой в Париж — всё равно что ехать в Тулу со своим самоваром».
Наконец, именно Антон Павлович завещал нам «по капле выдавливать из себя раба» и помнить, что «в человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли».
Язык М. В. Ломоносова
Вы, наверное, замечали, что некоторые ораторы говорят вроде бы и возвышенно, и красиво, и пафосно, а вызывают отталкивающее впечатление.
Михаил Васильевич Ломоносов предупреждал, что подобными словами следует пользоваться «с великой осторожностью, чтобы слог не казался надутым». Какая меткая характеристика — «надутый слог»! Я всегда вспоминаю об этом, когда меня «заносит».
Вообще трудно переоценить то, что сделал для русской словесности Михаил Васильевич. Белинский называл Ломоносова «Петром Великим нашей литературы», а Пушкин утверждал, что Михаил Васильевич «не только основал университет, но и сам является нашим университетом».
Студенты любого факультета могут учиться по книгам великого русского учёного-энциклопедиста. Нас же интересует его вклад в развитие русского языка.
Сегодня много говорят о том, что язык консервативен. Любой намёк на реформу принимается в штыки и будоражит общество. Возможно, кто-то удивится, но в своё время таким дерзким возмутителем спокойствия был и великий Ломоносов. Он призывал развивать живой, понятный, образный язык. «Весьма обветшавшие», по выражению Михаила Васильевича, церковнославянские слова — например, такие, как «мя», «тя», «вем», «бо», — отжили свой век и должны занять место на музейной полке, считал Ломоносов. Туда же отправилось «свене». Его заменило слово «кроме». Вместо «овогда» стали повсеместно говорить «иногда».
Просторечные слова также подверглись критике учёного. Скажем, он резко возражал против употребления слова «утре» вместо слова «завтра». «Новым словам не надобно старых окончаниев давать, которые неупотребительны», — записал он на полях книги.
Наши учёные должны поклониться Ломоносову за создание русского научного языка. Ведь если бы не он, то не исключено, что до сих пор в научном мире были бы в ходу такие неблагозвучные для русского уха термины, как «солюция» и, страшно сказать, «пендула»! Благодаря Михаилу Васильевичу мы их знаем как мирные и безобидные «раствор» и «маятник». Пафосную «циркумференцию» заменило мягкое слово «окружность». «Аддиция» превратилась в «сложение», «триангул» стал «треугольником», а «текен» — «чертежом».
Михаил Васильевич был убеждён: «Того, что русскому языку весьма несвойственно, из других языков не вносить».
«Опыт», «наблюдение», «земная ось», «градусник», «преломление», «равновесие», «диаметр», «квадрат», «кислота» и «минус» — все эти термины тоже были введены великим творцом слов Ломоносовым. Он был и физиком, и лириком в одном лице. Романтичные «созвездие» и «полнолуние» тоже подарил нам этот титан русской словесности.
Тем, кому самым скучным на свете кажется слово «грамматика», мы ответим изречением Ломоносова: «…тупа оратория, косноязычна поэзия, неосновательна философия, неприятна история, сомнительна юриспруденция без грамматики».
Он был автором первой русской грамматики, по которой мы, собственно, и живём до сих пор. Не поверите, но и сегодня наши двоечники совершают всё те же ошибки, от которых Михаил Васильевич предостерегал ещё в середине XVIII века в своей «Русской грамматике»: «Окончаниями от правил отходит немалое число глаголов, из которых знатнейшие суть: даю, ем, хочу. Я хочу, ты хочешь, он хочет, мы хотим, вы хотите, они хотят. Говорят иные — хочем, хочете, хочут. Однако непристойно».
«Грамматика» Ломоносова была издана четырнадцать раз. В ней, в частности, он писал: «Карл V, римский император, говаривал, что ишпанским с Богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятельми, италиянским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашёл бы в нём великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка».
Титанической фигуре Ломоносова нет равных в истории русской культуры. Как много он успел! Как ему это удалось? А вот ответ его племянницы Матрёны Евсеевны: «Бывало, сердечный мой, так зачитается да запишется, что целую неделю не пьёт, не ест ничего, кроме мартовского пива с куском хлеба и масла».
А что? Прекрасный натюрморт: хлеб, масло, пиво и «Грамматика» Ломоносова.
Самые любимые слова русских: «авось» и «ничего»
Есть в нашем языке одно слово, которое на протяжении столетий вызывает острый интерес лингвистов, философов, писателей… Одни его любят, а другие — нет! Но все сходятся в одном: это самое русское среди всех русских слов — причём настолько, что его невозможно перевести ни на один язык. Аналогов ему просто нет! Это слово «авось».
Многие учёные мужи утверждают, что словом «авось» можно объяснить загадочную нашу душу, парадокс России и всё, что с ней когда-либо происходило; что это якобы позиция русского человека, который беспечно полагается чаще на удачное стечение обстоятельств, чем на собственные силы.
Слово «авось» приобретает угрожающий масштаб!
Согласен ли с этим наш народ? И вообще, «авось» — это хорошо или плохо?
Вспомним некоторые пословицы и поговорки: «Русак на авось и взрос». «Авось — вся надежда наша». «Авось не унывает». И наконец — «Авось — великое слово». Как говорится, «без комментариев».
Но есть и другое народное мнение: «Авось — дурак, с головою выдаст». «Авосевы города не горожены, авоськины детки не рожены». «Авось с небосем водились, да оба в яму свалились». «Кто авосьничает, тот и постничает».
Счёт равный! Вот и думай что хочешь! Интересно, а что скажут русские писатели?
«Зачем же так пренебрегать авоськой с небоськой? Нехорошо… Во-первых, они очень добрые и тёплые русские ребята, способные кинуться, когда надобно, и в огонь, и в воду, а это чего-нибудь да стоит в наше практическое время» — так считал Николай Лесков, признанный самым национальным писателем России.
А Пушкин и вовсе воспринимал «авось» чуть ли не как национальный речевой пароль: «Авось, о шиболет народный! Тебе б я оду посвятил!»
Великий поэт, как всегда, прав! В 17-томном Словаре современного русского литературного языка, который содержит 131 257 слов, непроизводных существительных славянского происхождения всего 544, причём собственно русских — 49. И среди них чуть ли не на первом месте «авось»!
Слово встречается с XVI века. Правда, тогда оно состояло из трех слов «а-во-се», что значит «а вот так!». Что ж, вполне уверенное восклицание, которое трудно поколебать.
Кстати, слово «авоська» — плетёная хозяйственная сумка — тоже произошло от старорусского «авося». Правда, появилась «авоська» гораздо позднее — в 30-х годах XX века. Продукты было достать тогда трудно. Вот и выходил человек из дома с душой и сумкой нараспашку — авось-ка что-нибудь куплю. В авоське помещалось всё в неограниченном количестве — арбузы, книги, картошка, пустые бутылки… Эта волшебная сумка имела свойство растягиваться.
Говорят, что слово «авоська» придумал Аркадий Райкин. Во всяком случае, в интервью «Литературной газете» он сам однажды признался: «Я горжусь своим открытием. Неожиданно для себя мне удалось придумать новое слово».
Когда же из магазинов пропало совсем всё, Михаил Жванецкий переименовал «авоську» в «нихренаську». Скудно, плохо — зато весело!
Многие столетия наши предки жили, приговаривая: «Авось пронесёт! Небось плохого не случится!» И «авоська» с «небоськой» им помогали! Ведь давно известно — слово материально!
Есть у нас и ещё одно любимое слово — тоже загадочное для иностранца. С одной стороны, оно ничего не выражает, с другой — им можно выразить всё. Это слово «ничего».
Один из рассказов Гиляровского так и называется — «Ничего». В нём Владимир Алексеевич вспоминает свою встречу с чешским публицистом Клофачем. Беседа, собственно, свелась к обсуждению этого самого слова. Во время Русско-японской войны Клофач отступал вместе с нашими солдатами после боя под Хайченом. И вот что он вспоминал: «Жара — 53 градуса, воды ни капли целый день. Солдаты едва передвигают ноги, томясь от жажды под жгучими лучами, а шутки между ними не прекращаются. «Устали?» — спрашиваю я то там, то тут, желая их ободрить. «Ничего!» — отвечают они, ласково улыбаясь, и продолжают идти». Клофач был потрясён, что даже умирающий боец, раненный гранатами, смог прошептать всего лишь одно слово — «ничего».
«Да, это великое слово, — пишет Гиляровский, — в нём непоколебимость России, в нём могучая сила русского народа, испытавшего и вынесшего больше, чем всякий другой народ. Только могучему организму всё нипочём! «Ничего! Вытерпим!» — говорят и теперь».
Особое отношение к слову «ничего» было и у немецкого канцлера Отто Бисмарка. Об этом Гиляровский тоже вспоминает в своём рассказе.
Впрочем, история эта известная, и я перескажу её своими словами.
В бытность свою послом в России Бисмарк по пути из Москвы в Петербург нанял ямщика. Взглянув на лошадей, Бисмарк усомнился, что они вообще могут передвигаться. По его мнению, худосочные клячи давно уже должны были быть отправлены на заслуженный отдых. Канцлер указал на это ямщику, долго возившемуся с поводьями. «Ничего!» — ответил ямщик и понесся так быстро по скверной дороге, что Бисмарк начал бояться другого: «Да ты меня не вывалишь?» — «Ничего!» — отозвался ямщик. Тут они и опрокинулись. Бисмарк упал в снег, до крови изодрав лицо. В ярости он замахнулся на ямщика металлической тростью. А тот пытался отереть кровь с лица канцлера снегом и всё приговаривал: «Ничего, ничего…» В Петербурге Бисмарк заказал кольцо из той самой трости и приказал сделать на нём надпись: «Ничего». Канцлер потом не раз признавался, что слово «ничего» утешало его в самые скверные минуты. Он говорил его сам себе, вспоминал ямщика, и на душе становилось легче. Это слово «ничего» помогло Бисмарку понять русских и полюбить наш язык. Кстати, именно Бисмарку принадлежит крылатая фраза: «Русские долго запрягают, но быстро едут».
Когда железного канцлера упрекали за слишком мягкое отношение к России, он отвечал: «В Германии только я один говорю «ничего», в России — весь народ». В этом слове для Бисмарка была зашифрована вся сила духа русских.
А что же сами русские думают об этом слове? Вот что писал поэт Петр Вяземский: «Какая погода сегодня?» — «Ничего». — «Как вам нравится эта книга?» — «Ничего». — «Красива ли та женщина»? — «Ничего». — «Довольны ли вы своим губернатором?» — «Ничего». В этом обороте есть какая-то русская лукавая сдержанность, боязнь проговориться, какое-то совершенно русское «себе на уме».
Даже языковеды не сразу скажут, какая это часть речи: отрицательное местоимение? Наречие? Модальная частица? Неизменяемое прилагательное? Категория состояния? Вот такое многозначное слово «ничего».
Кстати, в последние годы у нас появилось ещё одно «лукаво-сдержанное» слово, которым мы отвечаем на большинство вопросов. И это тоже подметил иностранец. Правда, не немец, а швед — первый гендиректор ИКЕА в России Леннарт Дальгрен.
Вот цитата из его книги «Вопреки абсурду. Как я покорял Россию, а она — меня»: «Нормально»… Вне всяких сомнений, это одно из самых употребляемых слов русского языка. Всё у них нормально. «Как дела?» — «Нормально». — «Как здоровье?» — «Нормально». О чём ни спросишь, всё нормально. При этом я не уставал удивляться, есть ли в России хоть что-нибудь, что вписывается в моё понимание нормы».
Нормально сказал? По-моему, ничего.
«Иностранцы» в России
«Горе тебе, словесность русская и стихотворство, за то, что восприняли имена иноязычные — литература и поэзия». С таким пафосом и витиеватостью горевал по поводу вторжения в русский язык иностранных пришельцев Валерий Брюсов.
Михаил Зощенко отозвался на ту же тему в свойственной ему ироничной манере в рассказе «Обезьяний язык»: «Трудный этот русский язык, дорогие граждане! Беда, какой трудный. Главная причина, что иностранных слов в нём до черта. Я вот на днях слышал разговор: «А что, товарищ, это заседание пленарное будет али как?» — «Пленарное». — «Ишь ты, то-то я и гляжу, что такое? Как будто оно и пленарное». — «И кворум такой подобрался — только держись». — «И что же он, кворум-то этот?» — «Да ничего. Подобрался, и все тут». — «Скажи на милость, с чего бы это он?» Трудно, товарищи, говорить по-русски».
И в самом деле трудно! Ну, скажем, как сегодня прийти к «консенсусу» и при этом не заблудиться? И как писать — «бренды» и «тренды» — через «е» или «э» оборотное? И когда себя начинаешь «позиционировать», плохо не станет? Конечно же «саммит» — это короче, чем «встреча в верхах». Разумеется, «топлес» — это так возвышенно, а «без лифчика» — так вульгарно! Новая постановка или новая редакция? Обречены на провал! Только «ремейк»! И тогда будет успех!
От обилия иностранных слов устаёшь не меньше, чем от городского шума! Наступает момент, когда тебе больше не нужно ни гамбургеров, ни суши! Ты понимаешь, что тебя спасут только деревенское молоко и картошка! И ты мчишься в деревню! Улыбаясь, слушаешь незатейливые рассуждения деревенских жителей, и сердце «отпускает»!
«Но панталоны, фрак, жилет — всех этих слов на русском нет». С Александром Сергеевичем тоже нельзя не согласиться.
Сегодня мы наблюдаем второе мощное пришествие иностранных слов. Первое случилось в Петровскую эпоху. Филолог Никита Алексеевич Смирнов так писал о нём в начале XX века: «Появляются администратор, ауди тор, бухгалтер, губернатор, инспектор, министр, президент, префект и другие важные особы. Все эти персоны адресуют, аккредитуют, арестуют, конфискуют, претендуют, штрафуют, трактуют разные акты, апелляции, векселя, облигации, проекты, тарифы и т. п.».
Попробуйте сегодня убрать все эти слова, и, не дай бог, разрушится государство Российское!
И тем не менее повода для паники нет! Язык перебирает тысячи иностранных слов, чтобы предпочесть десятки! Эти иностранцы становятся обрусевшими! Ну и пусть их живут!
Слова-«эмигранты»
Оказывается, эмигрантами могут быть не только люди, но и слова. На родине их уже забыли, а в русском языке они обжились и укоренились настолько, что мы считаем их своими.
В Германии забыли слово «бутерброд». Точнее, «бутер» — «масло» и «брот» — «хлеб» немцы употребляют. Но «бутерброды» теперь едят только русские!
Да и «шлагбаумы» стоят только в России, хотя слово немецкое: «шлаг» — «ударять», «баум» — «дерево».
Навсегда ушло из немецкого и слово «парикмахер». Его заменило французское «фризёр», которое, в свою очередь, забыли французы.
Вспомним и такую важную деталь туалета, как галстук. Слово тоже немецкое: «хальс» — «шейный», «тух» — «платок». Но если вы захотите купить в Германии галстук, просите «краватте». Немцы его называют сегодня этим итальянским словом.
«Ярмарка»! Кажется, самое что ни на есть русское слово! Яркое, веселое, праздничное! Однако оно немецкого происхождения. «Яр» — «город», «маркт» — «рынок». Странно, что немцы от него отказались.
Великое переселение слов!
Любителям тёмного, крепкого пива портер, родиной которого является Англия, я расскажу одну забавную историю.
Приехав в Лондон, турист из России решил побаловать себя настоящим английским портером. Но официант упорно не понимал, чего от него требуют. Турист ещё и ещё раз, как ему казалось, с отличным прононсом повторял это английское porter. Началась суета. И по прошествии довольно долгого времени официант возвратился в сопровождении дюжего мужчины, одетого как носильщик. Да он и оказался носильщиком. Оказывается, сорт пива портер в Англии так давно никто не называет. Это старое название — porter’ ale, то есть «пиво грузчиков», — сохранилось только в России. Англичане же используют слово stout — «крепкий», «плотный». А «портер» в переводе с английского и есть «носильщик».
Французы забыли свое «пенсне». Pincer — «сжимать» и nez — «нос». Как это ни удивительно, но не употребляют они и легкое, изящное слово «бельэтаж». Мне кажется, напрасно. А мы эти слова бережём и ими пользуемся!
Некоторые иностранные слова мы переделываем на свой лад. Любопытна история происхождения слова «транжирить». Несмотря на то что оно давно русское, какие-то неуловимые французские черты в нём всё же проглядываются. Интуиция нас не подводит.
Русские баре в старину любили покутить за границей с размахом и щедростью. А на удивление иностранцев отвечали: как же иначе «а летранже» (a l’etranger)! «А летраже» значит — «за границей». Отсюда и появилось наше русское «транжирить», то есть сорить деньгами.
Немецкое «траф» (traf) означает «попал». Имеется в виду «в цель». Мы его превратили в такое русское, такое «вкусное» слово «потрафить», «потрафлять», то есть угодить, услужить, ублажить.
Английское «Воксхол» (Vauxhall) — название увеселительного заведения близ Лондона — у нас теперь стало обычным «вокзалом». Хотя в 30-х годах XIX века этим словом называли помещение для концертов при станции железной дороги в Павловске. Англичане же, как вы знаете, словом «воксхол» не пользуются. Они говорят railway station.
«Витязь», «меч», «шлем», «серьга» — эти древние слова кельтского, готского, скандинавского происхождения сохранились только в славянских языках.
Все эти слова настолько обрусели, что мы давно перестали узнавать в них иностранцев.
Люблю я это слово!
Некоторые иностранные слова и выражения мы чаще употребляем в их оригинальном звучании, чем в русском эквиваленте. В отличие от тех слов-«эмигрантов», которые мы вспоминали чуть выше, эти не кажутся нам русскими. Мы отлично знаем, из какого языка они пришли. Нравятся они нам — вот и всё!
Нередко вместо выражения «навязчивая идея» мы говорим «идея фикс». Это короче. Разговор «наедине» заменяем разговором «тет-а-тет». Мы назначаем не «свидание», а «рандеву». Романтичнее. «Презентация духов» — скучно! «Презентация парфюма» — шикарно! Все эти выражения французского происхождения.
А вот что нам нравится у англичан. Возгласу «нелепость» предпочитаем возглас «нонсенс»! А «хеппи-энд» нас устраивает больше, чем «счастливый финал». Пригласить человека на «файв-о-клок», то есть на пятичасовой чай, — это в порядке вещей. Музыка играет не без перерыва, а «нон-стоп»! Мы уезжаем за город не на «выходные», а на «уик-энд».
Все эти выражения оформлены не только латиницей, но и кириллицей. Филологи называют их варваризмами. Они находятся на первой стадии вхождения в наш язык.
В последнее время часто можно услышать и такое выражение, как self-made man — это о человеке, добившемся всего в жизни самостоятельно, без посторонней помощи. И уж стоит ли раздражать вас пресловутым «пиар», то есть «связями с общественностью»?
Нравится нам это или нет, но, видно, процесс глобализации коснулся и развития русского языка.
Но нередко желание блеснуть заморским словом приводит к тому, что мы говорим нелепости. Не зная точного смысла иностранных слов, мы щеголяем ими ни к месту.
Скажем, фотография «в анфас» подводит нас чаще всего. «Анфас» в переводе с французского означает «в лицо». Поэтому надо выбирать что-нибудь одно: либо «анфас», либо «в фас». Форма «в анфас» — это какой-то, простите, «пердюмонокль».
Кстати, «пердюмонокль» в переводе с французского буквально — «потерять монокль». Рассказывают байку про некоего господина, уронившего свой монокль в суп. У нас словечко стало синонимом конфузного происшествия. Один пользователь Интернета на форуме написал: «Я как увидел этот «пердюмонокль», так сразу в него влюбился!» Да, в русском языке словечко звучит чрезвычайно забавно и даже поднимает настроение.
Со словосочетанием «от-кутюр» тоже не все так просто. Буквально, в переводе с французского, «от-кутюр» — это «высокая мода», то есть «от» — это прилагательное «высокая». Но русскому уху оно кажется предлогом. И если выражения «от Диора», «от Юдашкина» все-таки правомерны, поскольку указывают на торговую марку, то «фильм от создателей того-то и того» — это уже дань моде. Давайте попробуем сказать: ещё одна пьеса от создателя «Вишнёвого сада» Антона Чехова… Диковато звучит! В русском языке достаточно употребить родительный падеж — «ещё одна пьеса создателя «Вишнёвого сада». Хорошо и просто!
Некоторые иноязычные фразеологизмы превращаются у нас в одно слово — например, французское выражение beau monde, что буквально означает «высший, самый хороший народ». Оно пришло в Россию в XIX веке и употреблялось в значении «высший свет», «аристократическое общество». В начале XX столетия слово «бомонд» ушло в разряд устаревших. А в конце прошлого века, когда в России появились богатые люди, вновь обрело актуальность, правда, приобрело чуть иной оттенок — «избранная часть общества». Кстати, сами французы это слово забыли, а русский язык его сохранил.
Иногда мы предпочитаем иностранные фразеологизмы, потому что они короче. Ну, например, сколько слов надо произнести во фразе: «Преждевременно взятый старт кем-либо из участников состязания». А скажешь «фальстарт» — и всё понятно. False start в переводе с английского — «фальшивый старт».
Козыряя иностранными словами и выражениями, давайте употреблять их правильно и к месту.
Самоцветы
Как сказал один остроумный человек, «пусть бросит в меня камень тот, у кого он драгоценный!».
Знаменитые камни имеют свои имена! Они окутаны завесой тайны! За ними тянется романтичный любовный шлейф! Они оставляют кровавые следы преступлений! Люди считают их талисманами, приписывая им невероятные лечебные свойства!
Известно, что Лоренцо Медичи лечился истолчёнными алмазами и жемчугом, а папа римский Климент VII «выпил» драгоценностей аж на 40 тысяч дукатов!
Камни таинственно переливаются, сверкают, светятся изнутри. Мы называем их «самоцветами»!
Кстати, слово «самоцветы» появилось лишь в 20-х годах прошлого столетия. Его придумал академик Александр Ферсман. Оно прижилось мгновенно и в нашей стране стало своеобразной охранной грамотой для драгоценных камней! Ведь в советской России вели непримиримую борьбу с украшательством, а слово «драгоценный» звучало слишком корыстно, слишком вызывающе!
Названия самоцветов не менее красивы и таинственны, чем сами камни!
Алмаз — самый ценный и самый твердый минерал на земле! Об этом нам напоминает и его название! В переводе с древнеиндийского «алмаз» — «тот, который не разбивается», в переводе с греческого — «несокрушимый»! Алмаз всегда считался камнем победителей! Он был талисманом Цезаря и Наполеона!
Огранённый алмаз называют бриллиантом. Это слово пришло к нам из французского языка и означает «сверкающий».
Если никому доподлинно не известно, кто, когда и где нашёл первый алмаз — есть лишь предположение, что в Индии, в IV веке до нашей эры, то открытием удивительного камня александрит может гордиться Россия! Александрит был найден на Урале в 1834 году. Это был год совершеннолетия наследника русского престола, будущего царя Александра II, и камень был назван в его честь!
Александрит известен своей способностью менять окраску. При дневном свете он голубовато-зеленый. При искусственном — малиновый или пурпурно-красный!
Писатель Николай Лесков, не без намека на самодержца, называл этот камень коварным: «Он всё был зелен, как надежда, а к вечеру облился кровью».
Аквамарин в буквальном переводе с латыни означает «морская вода». Об этом камне поэтично написал Константин Паустовский: «Кажется, если вглядеться в аквамарин, увидишь тихое море с водой цвета звёзд».
Слово «сапфир», что означает «синий», пришло к нам из греческого языка. Оттуда же мы получили и «аметист», что значит «непьяный». Считается, что этот камень фиолетового цвета предохраняет владельцев от лишних возлияний во время застолья.
А название любимого камня царицы Клеопатры «изумруд» — восточного происхождения. Оно пришло к нам из тюркских языков. Правда, раньше в России изумруд был известен и под названием «смарагд».
Его называли «застывшей каплей дождя» и «окаменевшим лунным светом»… Нежный, ранимый жемчуг…
Слово «жемчуг» пришло в Россию из Китая. Но нам известно и другое название жемчуга, существующее в языках романо-германской группы — «перл»!
Помните, у Пушкина в «Руслане и Людмиле»: «И обвела венцом перловым окружность бледного чела»?
Удивительно, но простая перловая каша, оказывается, обязана своим названием не чему-нибудь, а именно жемчугу! Ведь зёрнышки перловки и правда чем-то напоминают жемчужинки.
Словом «перл» мы в ироничном смысле называем и «ляпы» в речи людей, имея в виду, что сказано было что-то из ряда вон выходящее, заметное, незабываемое!
О драгоценных камнях сложено несметное число поговорок и афоризмов. Сегодня, скажем, часто можно услышать, что «бриллианты — лучшие друзья девушек». Но мне больше по душе древнее изречение мудрецов Востока: «Праведная и святая жизнь — лучший из всех драгоценных камней!»
Все цвета радуги
«Всё живое стремится к цвету», — говорил Гёте. Давайте вспомним некоторые цвета.
Учёные подсчитали: каждый из нас, русскоговорящих людей, в обычной речи свободно использует 30–40 названий цвета. В академическом словаре это количество возрастает до ста.
Возможно, вы удивитесь, но в некоторых языках известные нам цвета даже не имеют названия! Например, индонезийское племя Дани вообще использует только два понятия для определения цвета — «светлый» и «тёмный».
Если верить антропологам Бренту Берлину и Полу Кею, основных названий цвета в большинстве языков одиннадцать. Подчёркиваю — основных! И только в русском — двенадцать!
Давайте разбираться!
Очевидно, что базовых цвета два — белый и чёрный!
Весь мир мы делим на цветной и чёрно-белый — в зависимости от нашего настроения!
У нас бывают цветные и чёрно-белые сны, мы смотрим цветное и чёрно-белое кино! Очевидно, что чёрный цвет нас не слишком радует! Отсюда такие словосочетания, как «чёрный день» или «чёрный пиар».
Иное дело — цвет белый! «Белый» — одно из древнейших слов для обозначения цвета. Образовано от индоевропейского корня bhe — «сиять, светить»! Что может быть роднее сердцу русского человека, чем берёза?! Слово производное от прилагательного «белый»!
К чёрному и белому примыкает и серый цвет. «Серый» — слово того же корня, что и «седой»!
Ну а далее — все цвета радуги, которые мы в детстве заучивали по фразам: «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан» или же «Как однажды Жак-Звонарь городской сломал фонарь»! То есть красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий и фиолетовый! Итого десять!
Слово «красный» в древнерусском языке, как известно, имело значение «красивый», «прекрасный». Отсюда выражение «красна девица»! А для обозначения красного цвета наши предки использовали иные слова — «червонный», «червлёный». Именно из червей определённого вида добывалась красная краска. Такая вот проза жизни!
Слово «фиолетовый» подарила нам скромная фиалка — по-латыни viola.
Интересно, что слово «жёлтый» имеет тот же корень, что слова «золотой» и «зелёный».
Одиннадцатый цвет — коричневый! Коричневый — от слова «кора»!
Двенадцатый — розовый!
Какой же из этих двенадцати различаем только мы, русские? Голубой!
Дело в том, что много веков назад синий и чёрный цвет в русском языке не различали. В литературе XI века «синий» можно было встретить в значении «тёмный». С синим цветом было связано множество предрассудков. Иван Грозный, например, панически боялся синеглазых людей, считая, что они обладают дьявольской силой сглаза. Чёрта в русском языке частенько именовали «синец». Синий цвет, наряду с чёрным, встречался в траурных костюмах. Все цвета с оттенком синего назывались «странными цветами».
Владеющие английским заметят, что и в этом языке «синий» — blue — имеет печальный оттенок. Как сказал кто-то из джазменов, блюз — это когда хорошему человеку плохо! To be in the blue — хандрить, быть в подавленном настроении!
А как же небо? Каким же цветом назвать его? А как же наши хрустальные мечты? Какого цвета должны быть они? И появляется слово «голубой» — производное от существительного «голубь». Шейные перышки голубя отливают именно нежно-голубым цветом!
Если с основными цветами всё ясно, то с остальными — полная неразбериха! Не зря же ещё древние говорили: «О вкусе и цвете спорить бесполезно!»
В наш рекламный век нет предела фантазии для определения цвета!
Дамы, вы только вспомните названия цветов вашей губной помады! Цвет «Дольче вита», цвет «Бархатная полночь»… С ума сойти! Хочу!!!
А вы, мужчины, листая каталоги автомобилей, наверное, не раз силились понять, о каком цвете идёт речь? «Мулен-Руж», «Ламинария», «Папирус»… «Какого цвета твой автомобиль?» — «Цвета «папирус»! А? Шикарно?
За грибами
Нет ничего загадочнее в живой природе, чем грибы! Только они содержат в себе признаки как растений, так и животных! Только они живут в воде, на суше и в воздухе! Грибы — ни с чем не сравнимое лакомство! Но они же могут стать и страшным ядом!
Слово «гриб» в нашем языке существует очень давно. Вы его встретите в старинных письменных памятниках — Домострое и лечебниках XV–XVIII веков. Кстати, тогда в русском существовало два понятия, обозначающие, по сути, одно и то же — «грибы» и «губы».
Собственно «грибами» называли тех представителей этого славного рода, которые имели шляпку в виде горба. Это белые, подосиновики, подберёзовики… Лингвисты объясняют это так: слово «гриб» происходит от древнеславянского «гърыбъ», то есть «горб».
Грузди и рыжики, чьи шляпки похожи на губы, так и называли — «губами». У Даля можно встретить выражение «губы ломать», что означает собирать грибы. До сих пор на Урале и в Сибири грибной суп называют «губницей».
Есть и другая версия происхождения слова «гриб»: гриб — производное от слова «грести». Прорастая, гриб словно выгребает из земли.
Названия многих грибов вполне понятны и объяснимы для нас. Подосиновики чаще всего растут под осиной, подберёзовики — под берёзой, опёнки — вокруг пня!
Кстати, как правильно сказать — опята или опёнки? Единственное число сомнений не вызывает — опёнок. Иначе ведь и не скажешь. Но эти грибы по одному не растут — только гнездом. И мы всегда их называем во множественном числе.
У Максима Горького можно найти: «Рано опята пошли — мал будет гриба». А у Александра Ивановича Тургенева (не путать с Иваном Сергеевичем): «Мы с тобой, как опёнки на дупле, — сидим рядом и ни с места». Александр Тургенев жил в конце XVIII — начале XIX века, а Максим Горький в конце XIX — начале XX. Может быть, за сто лет норма изменилась?
Обе цитаты приводятся в словаре Ушакова, современника Горького. Дмитрий Ушаков, однако, на первое место ставит вариант «опёнки», а «опята» помещает на втором с пометкой «просторечное». То же вы найдёте и у Розенталя, и у Ожегова. А вот в Толковом словаре русского языка под редакцией Шведовой обе формы уже приводятся как равноправные. Так что собирайте, солите, жарьте, маринуйте и называйте, как вам нравится — опята или опёнки.
Да, а о маслятах-то мы забыли. Раньше маслята во множественном числе тоже были маслёнками. Но поскольку маслёнками мы называем посуду для хранения масла, за этими вкусными грибами давно во множественном числе закрепилась форма «маслята».
Есть люди, которые собирают только «благородные» грибы — белые. Они действительно на разрезе белого цвета и не чернеют при сушке! Впрочем, в каждой области России у белого гриба есть своё название! В Смоленской белые называют бабками, в Ростовской и Ярославской — бебиками. На Среднем Урале они белевики, в Тверской и Владимирской — глухари, в Вологодской и Новгородской — короватики…
Многие думают, что лисички получили свое название от слова «лиса». А вот и нет! Эти грибы, впрочем, как и сама лисица, названы так от древнерусского прилагательного «лисый», обозначавшего жёлтый цвет.
Помните пословицу: «Назвался груздём — полезай в кузов!»? А вот почему этот гриб назвался именно груздём? Некоторые считают, что слово «груздь» произошло от литовского «груздени» — «дымить», «тлеть». И правда, сырые грузди имеют слегка жгучий вкус. Другие усматривают в слове «груздь» значение «горьковатый». Третьи находят родство со словом «груда». «Груздь» — «растущий на груде».
Леса русские всегда были богаты грибами, названий которых великое множество.
Но появились в нашем языке и заморские названия грибов. Помните, в «Евгении Онегине» Пушкина: «И трюфель — радость юных лет, французской кухни лучшей цвет»? Трюфели — грибы подземные, и у нашего народа были не в чести. Вот и названия своего этим грибам у русских нет. Слово «трюфель» пришло из итальянского языка. «Тартуффоло» — так произносят его итальянцы. Слово восходит к латинскому «терратубель» — в буквальном переводе «земляная шишка». Так что между трюфелем и картофелем наблюдается явное родство.
Шампиньоны в России тоже особого значения не имели. Их называли «навозными» грибами. А вот в Европе шампиньоны полюбили и стали разводить искусственно. «Шампиньон» в переводе с французского и значит «гриб».
Отправляясь за грибами, постарайтесь не заблудиться — ни в лесу, ни в названиях грибов.
Названия цветов
Спросили про цветок любимый у меня.
Вы что, смеётесь?
Будто бы возможно
Из тысячи любимейших предметов
Назвать наилюбимейший предмет —
так сказал о цветах Владимир Солоухин. И поэт прав! Среди всего этого великолепия, роскоши, нежности, изящества трудно выбрать самое красивое! Но составить букет можно попытаться! А заодно узнать, откуда к нам пришли названия любимых цветов!
Кстати, «букет» — слово французского происхождения и переводится как «связка». Каждое растение в букете имеет своё значение, связанное с легендами и поверьями. Во времена императрицы Екатерины II существовал целый «Реестр о цветах», согласно которому красные букеты говорили о любви, голубые — о верности, а жёлтые — об измене.
Нас же интересует не столько язык цветов, сколько их названия.
Гладиолус… У многих с ним связано детство — день 1 сентября. Именно с букетом гладиолусов и я шла в этот день в школу.
Гладиолус! Звучит торжественно и отважно! Слух и чутье нас не подводят! И в самом деле, слово «гладиолус» напрямую связано со словом «гладиатор». «Гладиолус» в переводе с латинского значит «меч»! Есть у этого цветка и народное название — «шпажник». Тут, думаю, все понятно! Листья у цветка длинные и острые, как шпаги.
Большинство названий известных нам цветов греческого происхождения. И это неудивительно. Ведь древние греки поклонялись красоте во всех её проявлениях.
Астра в переводе с греческого «звезда». Острые лепестки-лучики делают этот цветок действительно похожим на звезду. Греки считали, что астры общаются со звёздами. Более того, они полагали, что этот цветок возник из космической пыли, когда Дева смотрела на землю и плакала. Дева ведь знак земной.
Роскошный ирис тоже имеет греческое название. Iris значит «радуга». Богиня радуги Ирида порхала по небу на лёгких радужных крыльях, выполняя поручения богов. Люди могли увидеть её в каплях дождя и на радуге. В её честь и назвали цветок, в котором присутствуют все радужные оттенки.
«Флокс» тоже слово греческое. Означает «пламя». Народное название флокса «пламенник». С каждым цветком связана какая-нибудь красивая легенда. Есть она и у флокса. Когда Одиссей и его спутники во время странствий попали в подземелья Аида, они зажгли факелы. Факелы освещали им путь из подземного царства. Выйдя на белый свет, мужчины выбросили факелы за ненадобностью. И там, где они соприкоснулись с землёй, выросли флоксы.
Можно прочитать, что пион получил свое название в честь Пеонии — местности, откуда произошёл этот цветок. Древнее Пеонийское царство находилось в 1-м тысячелетии до нашей эры где-то между Македонией и Фракией.
Но мне больше по душе древнегреческая легенда об ученике Эскулапа, молодом враче по имени Пион. Он вылечил Плутона, раненного Геркулесом, и вызвал этим зависть в своём учителе. Эскулап решил убить Пиона. Однако владыка загробного мира Плутон не дал Пиону умереть. Он превратил его в цветок, которому оставил имя юноши.
Греческого происхождения и слово «хризантема». В буквальном переводе — «золотой цветок».
А вот георгин назван так в честь профессора Петербургской академии наук, этнографа и путешественника Готлиба Георги. Кстати, слово «георгин» известно только на постсоветском пространстве. Весь остальной мир называет этот цветок «далией» — по имени шведского ботаника Андреаса Даля.
Не могу не вспомнить про трогательный ландыш. Есть предположение, что первоначально этот цветок называли «гладышем» из-за гладких листьев. По другой версии, это название произошло от слова «ладан» — из-за душистого аромата цветка. Есть и третья догадка — слово «ландыш» ведет свою историю от польского выражения, означающего «ушко лани».
Теперь можно не только подарить цветы, но и рассказать удивительные истории их названий.
«Халтура» и «халява»
«Халтура» и «халява» — слова малопочтенные. Это очевидно каждому! Но зачем-то они нашему языку все-таки нужны? А значит, мы не можем отбросить их в сторону!
Честно говоря, я очень удивилась, когда узнала, что «халтурой» наши предки называли… поминки! Слово пришло к нам из средневековой латыни. «Хартулариум» — это поминальный список, который священник читает, молясь за упокой. Все печально и благочестиво… Откуда же у этого слова появился негативный смысл?
Что ж, священники тоже люди! И ничто человеческое им не чуждо. Их так же, как любого из нас, волновало материальное благополучие. Чтобы заработать дополнительные деньги, они по праздникам проводили службу на дому у прихожан. Понятно, за день им хотелось успеть обойти как можно больше домов, поэтому молитвы они произносили наспех, в сокращённом виде. С тех самых пор работу, сделанную кое-как, без чувства ответственности, мы называем «халтурой». «Халтурой» называлась и даровая еда на поминках.
Есть и ещё одно объяснение смысла этого слова. Дело в том, что слово «бумага» появилось в русском языке только в XIV веке. А до этого времени использовалось слово «харатья». Монастырских библиотекарей тогда называли «хартулариями». Со временем звуки «л» и «р» поменялись местами. И хранители книг стали именоваться «халтурариями». Работы у них было немного. Отсюда и пошло слово «халтурить» — в смысле «ничего не делать».
Напомню вам и еще об одном любопытном факте, известном в актёрских кругах. Страстную площадь в Москве в конце XIX — начале XX века тоже называли «халтурой». Там в ожидании предложений слонялись актёры. Случалось, что они получали текст роли прямо в день спектакля и учили его по дороге в антрепризу. Слово «халтура» до сих пор живуче и актуально в актёрской среде. Работу в своём родном театре они называют «службой». Всё остальное — «халтура»!
Если «халтура» — это «лёгкий» и быстрый заработок, то «халява» — что-то и вовсе доставшееся без труда!
А ведь когда-то словом «халява» называлось всего-навсего голенище сапога. Выражение «сходить на халяву» у учеников духовных семинарий означало отправиться на базар за покупками. Программа действий была хорошо известна: следовало азартно препираться насчёт цены, за что-то заплатить, а что-то и даром прихватить, сунув за голенище сапога.
Приём семинаристов пошёл в народ! Скажем, гости за голенище сапога прятали то, что уже не в силах были съесть за столом!
Впрочем, есть и другие версии происхождения этого сладкого слова «халява»!
Легенда гласит, что в горах жил еврей. Каждую субботу он раздавал молоко жаждущим. А на иврите молоко и есть «халав».
А стеклодувы расскажут, что «халявой» называется большая бутыль с водой, которая стоит в цехе, и каждый может пить из неё сколько хочет.
Известно, что «халявами» назывались и дамы, появившиеся на севере вместе с русскими поселенцами и оказывавшие им интимные услуги за кров и пищу. Отсюда, видимо, и слово «шалава».
Так или иначе, но я бы ничуть не расстроилась, если б однажды слова «халтура» и «халява» исчезли из нашего языка за ненадобностью! Стоит ли заниматься халтурой и жить на халяву? Ведь гораздо приятнее получать достойные деньги за любимую работу!
«Сибариты» и «троглодиты»
Вместо того чтобы долго говорить о характере и манере поведения человека, мы иногда характеризуем его всего одним словом: скажем, этот — сибарит, а тот — настоящий троглодит!
Какого человека рисует ваше воображение при слове «сибарит»? Ну конечно изнеженного, барствующего, праздного… Утехи, услады, удовольствия и наслаждения — вот смысл его жизни!
Червонцев я себе повытаскаю груду;
Так завтра же богат я буду —
И заживу как сибарит, —
читаем в басне Крылова «Бедный богач».
«В беспечности благой живёт как сибарит» — это уже из комедии Грибоедова «Молодые супруги».
В русской классической литературе немало сибаритствующих героев. Один Стива Облонский чего стоит!
Итак, смысл слова «сибарит» нам абсолютно ясен! Остается только выяснить, откуда это слово распространилось по миру. Кто ж такие эти сибариты, которым, право, хочется порой позавидовать? Оказывается, это жители богатейшей древнегреческой колонии Сибарис, основанной на юге Италии в 720 году до нашей эры. По свидетельству древних историков, Сибарис был райским местом на земле.
Благодаря обширным торговым связям город процветал, а его жители ни в чём не нуждались. Богатые, избалованные роскошью сибариты предавались праздному веселью, обожали пышные пиры. Гигантские устрицы, пурпурные улитки, крабы и омары были их излюбленной пищей.
Впрочем, кое-чему у сибаритов следовало бы поучиться. Они, например, запретили у себя шуметь по ночам и вывели за черту города кузницы и мастерские жестянщиков.
Жизнь Сибариса была роскошной, но… недолгой. В 510 году до нашей эры сибариты начали войну с соседним городом Кротоном. Как писал греческий историк Страбон, «роскошь и дерзость сибаритов привели к тому, что за 70 дней кротонцы лишили их всего счастья. Захватив город, они направили на него реку и затопили».
Выходит, Сибарис в буквальном смысле слова утонул в роскоши.
Сибарит уж точно что попало есть не будет! А вот обидным прозвищем «троглодит» мы называем того, кто не только прожорлив, но и всеяден. Кроме того, слово «троглодит» стало символом «дикаря» и невежды.
Впрочем, те, кто был в тунисском городе Матмата и видел настоящих троглодитов, думаю, о них совсем другого мнения.
Да-да, троглодиты — это не мифические маленькие злобные человечки из сказок, а вполне приличные люди. Только живут они уже полторы тысячи лет в пещерах. В переводе с греческого «троглодит» и означает — «пещерный человек».
Кстати, современные троглодиты пользуются в пещерах и телевизорами, и холодильниками, и даже Интернетом!
Один из домов в Матмате получил известность после того, как был снят в фильме «Звёздные войны» как родной дома Люка Скайуокера.
Небесные тела
Среди астрономов бытует анекдот. После лекции кто-то из студентов обращается к профессору: «Вы очень интересно рассказали о небесных телах, но я всё же не понял, как учёным удалось узнать имена планет и звёзд».
Так когда и как люди дали небесным светилам имена, привычные для нас сегодня? Давайте посмотрим на небо с лингвистической точки зрения.
Для того чтобы назвать светило, необходимо было как минимум его открыть. Ни Коперник, ни Кеплер, ни Ньютон ничего не знали о планетах, находившихся от Солнца дальше, чем Сатурн. Другое дело светила, известные со времён древности, к которым относились видимые невооружённым глазом Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн и конечно же Луна и Солнце!
Тысячи, тысячи лет мы живём под светом «звезды по имени Солнце»!
Название нашего дневного светила принадлежит к древнейшему пласту русской лексики. В древнеславянских наречиях его произносили как «сълнце» или «слонце». Суффиксы «н» и «ц» придают этому слову ласкательное значение (сравните: окно — оконце). По мнению филологов, эти суффиксы подчеркивают желание древних славян задобрить могущественного бога дневного неба.
Это слово существует во всех языках мира. Автор этимологического словаря Макс Фаснер прослеживает связь между русским солнцем, латинским sol и греческим Гелиос, а также указывает на соответствия с другими языками индоевропейской семьи.
Солнце было объектом поклонения во многих культурах. В Древнем Египте бога солнца называли Ра, в Древней Греции — Гелиосом. Древние славяне дали ему имя Ярило.
В слове «Ярило» санскритский корень ar, означающий «возвышение», «движение вверх».
В отличие от Солнца у ночной красавицы два имени. Астрономы называют её только Луна, а вот народ серп Луны часто называет месяцем. «Луна» значит «светящая», «блестящая».
Кстати, физиологи утверждают, что поэты ввели человечество в заблуждение — влюблённым не стоит сидеть под луной, а лучше плотнее задернуть занавески в доме. Врачи доказали, что ни один человек не может длительное время находиться в комнате, залитой лунным светом, без ущерба для здоровья!
Корень слова «месяц» имеет отношение к словам «мера», «мерить». А измеряли с помощью Луны время. Один лунный цикл составляет 29,5 дня, то есть практически равен одной двенадцатой части года. Этот период времени так и назвали — месяц.
Названия таких планет, как Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн, подарил нам Древний Рим. Понятно, что планеты были названы в честь богов. Но названия эти не только «божественные», но и смысловые. Меркурий — «сверкающий», Венера — «несущая утро», Марс — «пламенный», Юпитер — «лучезарный», Сатурн — «сияющий».
На небо можно смотреть бесконечно — так оно завораживает. Но полезно иногда заглянуть и в словарь, чтобы узнать что-то новое для себя о происхождении названий звёзд и планет.
Что значит «герметичный»?
На зиму мы варим варенье, засаливаем огурцы, помидоры, маринуем грибы. Все эти «вкусности» герметично закрываем крышками. Да и крупу предпочитаем хранить в герметичных банках.
А вот как в нашем языке появилось слово «герметичный»?
Великого египетского мудреца по имени Тот греки называли Гермесом. Перед Всемирным потопом Гермес успел записать сведения по всем отраслям знаний. Чтобы эти записи не попали в руки недостойных людей, Гермес зашифровал их. Он рассуждал так: мудрецы последующих поколений найдут способ прочитать их, а глупым они ни к чему.
Эти тайные фолианты назвали по имени их создателя «герметичными», то есть закрытыми для непосвящённых. Последователей учения Гермеса стали называть «герметиками». А позже появилось и понятие «герметично закрытый сосуд».
Учениками и последователями Гермеса считали себя греческий ученый Пифагор, итальянский поэт Данте, кельтский волшебник Мерлин, английский философ и естествоиспытатель Бэкон.
Все эти блистательные люди несли миру главную заповедь Гермеса, изложенную им в притче. «Душа — это свет, закрытый покрывалом. Когда за этим источником света не присматривают, не ухаживают за ним, то этот огонь постепенно ослабевает, а потом и вовсе гаснет. Если же подливать масла в светильник, то он начинает сиять неугасимым светом».
О чем говорит Гермес в этой притче? О том, что человек живёт по-настоящему только тогда, когда в его душе горит светильник любви. Делать добрые дела — это и значит подливать масло в светильник.
Так Гермес ответил на самый главный вопрос бытия: «Для чего мы живём на этом свете?»
Язык и деньги
Как говорил булгаковский Воланд, «человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны».
Одни не знают, где их взять, другие — как потратить, третьих тревожит возрастающее влияние денег на нашу жизнь. Нас же деньги интересуют с точки зрения русского языка.
Мы называем их шальными и бешеными. Деньги, как известно, могут ходить, лежать, искушать, жечь руки, утекать сквозь пальцы, развращать и сводить с ума. Ими можно сорить и распоряжаться. Их можно транжирить, прожигать, бросать на ветер. Деньги бывают отпускными и подъёмными, наличными и безналичными. Те, у кого сегодня с деньгами самые «близкие» отношения, знают цифровые, креативные и даже эндогенные деньги.
Деньгам всегда давали ласковые прозвища. В дореволюционной России рубль называли «жёлтенькой», 5 рублей — «синенькой», 10 — «красненькой», 25 — «беленькой», 100 рублей — «катенькой», а 500 — «петенькой».
Известно, что учителями нашими в области финансов были татаро-монголы. Название русских монет было взято от монгольской монеты «денга», которое в нашем языке постепенно превратилось в «деньги».
Но неужели и гордое слово «рубль» тоже нерусского происхождения? За консультацией я обратилась к человеку, который хорошо знает историю денег. Это заведующий отделом нумизматики Государственного исторического музея Игорь Ширяков.
Оказывается, подлинной этимологии слова «рубль» никто до сих пор не знает. Долгое время считалось, что из разрубленного на две половины средневекового слитка выходило два рубля. Потом поняли, что половинка — полть — дала название полтине, а рублём был целый слиток. Между прочим, в XIV веке на один рубль можно было купить 200 шкурок белки, а в веке XVIII — 27 килограммов мяса или рыбы.
Что касается копейки, то появилась она в первой половине XVI века во времена Елены Глинской, когда создавалась единая денежная система. Старшим номиналом стала «деньга новгородская». На ней был изображён всадник с копьём. «Деньга новгородская»… Произносить такое было неудобно и долго, поэтому скоро стали говорить «копейная деньга», а потом и вовсе — «копейка».
Сколько метких пословиц и поговорок создал о деньгах русский народ! «Алтынного вора вешают, а полтинного — чествуют». Если знать, что алтын — это три копейки, а полтина, понятно, пятьдесят, то можно сказать, что ничего-то на Руси не изменилось.
А вот другая присказка загадочна: «У нашего Андрюшки денег ни полполушки». «Полполушки» — это сколько? Монетка в полполушки чеканилась на Руси всего один год — в 1700 году. Она составляла 1/8 копейки.
В общем, «Бог даст денежку, а чёрт дырочку. И пойдёт Божья денежка в чёртову дырочку». «Чёртова дырочка»! Пожалуй, лучше мировые финансовые кризисы и не назовёшь.
Слова-фамилии
Ведь как бывает? Сотворишь что-нибудь в жизни — хорошее или плохое, — а потомки возьмут да и назовут твоё деяние твоей же фамилией! И ну начнут её склонять!
«Трапеза»! Согласитесь, звучит торжественно и красиво! Если уж трапезничать, так это не просто есть, а скорее вкушать пищу!
А прилагательное «затрапезный»? Оно явно имеет оттенок заношенности, будничности и повседневности! Как же так?
Дело в том, что «трапеза» происходит от греческого слова «стол». А «затрапезный» от фамилии фабриканта Затрапезнова, производившего дешёвую грубую пёструю ткань — затрапезу!
Оставить истории свою фамилию в словосочетании «затрапезный вид» — согласитесь, не слишком большая честь! Но это ещё куда ни шло! Бывают случаи и пострашнее!
Человеку по имени Жозеф Игнас Гильотен не позавидовали бы даже завистливые люди. Гильотен мечтал о славе самого известного врача Франции. Мечты действительно сбываются! Он и стал самым известным и, как его называли, «самым радикальным врачом»! Этот месье изобрел механическое устройство для обезглавливания преступников, получившее название «гильотина». Гильотен стремился облегчить участь несчастных, считая, что гильотина обеспечивает им безболезненный переход в мир иной.
Воистину благими намерениями вымощена дорога в ад!
Во времена Французской революции с помощью изобретения Гильотена было обезглавлено 15 тысяч человек, в том числе и король Людовик XVI, и его супруга Мария-Антуанетта.
Помните стихи Михаила Светлова?
Палача не охватит дрожь
(Кровь людей не меняет цвета), —
Гильотины весёлый нож
Ищет шеи Антуанетты.
В Марию-Антуанетту Гильотен был тайно влюблён всю жизнь. Он чуть с ума не сошёл от мысли, что невольно оказался причастен к гибели любимой женщины.
С тех пор как слово «гильотина» вошло в обиход, Гильотен стал ненавидеть свою фамилию. Она казалась ему чудовищной. Незадолго до смерти он обратился к властям наполеоновской Франции с просьбой переменить название страшного приспособления для казни. Его просьба была отклонена. Есть предположение, что тогда Гильотен изменил свою фамилию.
Но есть и мирные, со всех точек зрения положительные примеры слов-фамилий.
Я слышала от многих людей, построивших себе загородное жильё, что самое любимое место в доме у них мансарда. Наклонные поверхности мансарды дают возможность фонтанировать идеями по поводу её внутреннего убранства. Как правило, мансарда всегда оформлена нестандартно. И приезжающие с ночёвкой гости, обойдя весь дом, заявляют о своём желании спать именно в мансарде! Дескать, там романтично!
Трудно сказать, был ли французский архитектор Франсуа Мансар романтиком, но то, что деньги он умел считать хорошо, очевидно!
Цена на землю растёт не только в наши дни! В XVII веке, а именно тогда жил Мансар, земля тоже дорожала. Оставлять чердачное помещение тёмным и неотапливаемым было расточительно! Вот сметливый француз и придумал единую конструкцию помещения и высокой крыши — конструкцию лёгкую и экономичную!
Так что, если вы подумываете о строительстве дачного домика, не забудьте и о мансарде!
Английского дипломата, первого лорда адмиралтейства Джона Монтегю Сэндвича, жившего в XVIII веке, мы вообще вспоминаем чуть ли не каждый день.
Сэндвич — английское и общеевропейское название бутербродов. И не важно, с чем они — с сыром, ветчиной или рыбой. Главное, что вся эта снедь вместе с листиками салата, огурцами, шпинатом и соусом спрятана внутри — между двумя кусочками булочки.
Сэндвич — это изобретение лорда Джона Монтегю.
Дело в том, что у этого достойного во всех отношениях мужчины был один порок — лорд слыл страстным картёжником. Он ни на минуту не отрывался от ломберного столика. А есть-то хотелось! Вот и придумал изобретательный лорд удобный вид бутерброда: ломтик ветчины или сыра между двумя ломтиками хлеба, чтобы не пачкать рук!
Лорд Сэндвич мнил себя великим государственным деятелем, но — вот они, гримасы земной славы, — в истории остался как изобретатель закрытого бутерброда, что, на мой взгляд, тоже совсем неплохо!
Отныне, приготавливая аппетитные сэндвичи, не забывайте мысленно поблагодарить высокородного лорда!
Если уж продолжать кулинарную тему, то надо сказать, что вкусный десерт пралине — миндальные орехи, обжаренные в сахаре, — и изысканный соус бешамель названы в честь французов — маршала Плесси-Пралена и маркиза Бешамеля. Правда, эти господа ничем не отличились, кроме того, что любили вкусно поесть и наняли искусных поваров, имена которых история, увы, не сохранила.
Ну, теперь, я думаю, можно покинуть кухню и перейти в гостиную. У меня есть замечательная вещица, оставшаяся от деда, — брегет. Помните «Евгения Онегина»: «Пока недремлющий брегет не прозвонит ему обед»?
В XIX веке мужчины непременно имели пару таких часов — на каждой стороне по одному экземпляру. Не приличествовало иметь часы иные, кроме как славного парижского мастера Авраама-Луи Бреге. А они были недешёвые!
В начале XIX века часы носили под жилетом, а в середине — в наружном жилетном кармане. Цепочка брегета крепилась к пуговице. Причём молодые люди держали часы в верхнем кармашке, а с возрастом перемещали в нижний.
У Бреге были свои мастерские не только во Франции, но и в Швейцарии. В 1801 году мастер вышел и на российский рынок. Его часы носил, в частности, император Александр I.
Традиции и секреты Бреге сохранились до наших дней. Часы марки «Брегет» сегодня носят многие российские политики и высшие иерархи Русской православной церкви.
Не буду долго останавливаться на таких словах, как «маузер», «наган», «браунинг» и «кольт»! Достаточно сказать, что все это тоже фамилии — изобретателей и владельцев патентов на изобретение.
Другое дело слово «силуэт»! Оно мне так нравится! Силуэт… Изысканно звучит… Не правда ли? Я сразу вспоминаю гениальные рисунки Модильяни, начертавшего силуэты великой Анны Ахматовой… Сколько в этом поэзии!
Но теперь перейдём к прозаической биографии слова «силуэт».
Этьен Силуэт — французский финансист, живший в XVIII веке. Этот месье прославился неимоверной скупостью! Он экономил на всем чем можно и нельзя! Протестная реакция последовала незамедлительно. Силуэтами стали называть всё дешёвое и недоброкачественное. В частности, художники перестали пользоваться многоцветной палитрой. Сделанные одной чёрной краской контуры и профили также именовались силуэтами.
Как всё меняет время! Воображаю себе, сколько могут стоить силуэты Ахматовой работы Модильяни! Да что там говорить — они бесценны!
Бесценными бывают и советы. Особенно те, что давала жена бога Юпитера Юнона. Одно из её прозвищ — Монета, что значит «советчица».
Первый монетный двор в Риме был учреждён при храме богини Юноны-Монеты. Отсюда и название металлических денег, чеканившихся при храме.
Жаль, что такой женщины сегодня среди нас нет. Она всегда знала, где добыть деньги, и подсказывала римлянам, как разбогатеть. Те в благодарность стали чеканить деньги с изображением Юноны-Монеты.
Мавзолей
Помню, подслушала разговор первоклашек. Один объяснял другому, что мавзолей — это такое место, на котором стоят руководители страны. Улыбнулась и… прошла мимо! Вспомнила своё пионерское детство и фразу, втёршуюся в память: «С трибуны мавзолея народ приветствуют руководители партии и правительства!»
Что ж, настала пора объяснить первоклашкам, что же такое мавзолей и почему он так называется!
Любому взрослому известно, что мавзолей — это величественное погребальное сооружение, гробница. Трибуна, сооружённая над гробницей, — это уже изобретение эпохи социализма.
Разумеется, ничего подобного вы не встретите в других знаменитых мавзолеях.
Старейший из сохранившихся — Пантеон в Риме. Первоначально он был построен как храм для всех римских богов. А с эпохи Возрождения его стали использовать как гробницу. Здесь, в частности, похоронен гениальный художник Рафаэль.
Один из красивейших мавзолеев мира — Тадж-Махал в Агре. Император Шах-Джахан возвёл его, чтобы увековечить память своей обожаемой жены.
Но для того чтобы узнать, почему мавзолей называется именно так, а не иначе, надо вспомнить другую историю любви. Для этого мы перенесёмся во времени и пространстве!
Итак, IV век до нашей эры. Город Галикарнас. Это территория современной Турции, а точнее, город Бодрум, в котором любят отдыхать русские туристы.
Правил тогда в этих краях царь Мавзол. Могущественный был человек, жестокий, суровый… Нежным и страстным грозный царь был только со своей женой Артемиссией. И Артемиссия души не чаяла в муже! В записках древних римских историков можно прочитать следующее: «Любовь Артемиссии к Мавзолу была сильнее всех человеческих страстей. Когда смерть пришла к Мавзолу, она приказала превратить его кости в прах, смешала прах с духами и, добавив воды, выпила его».
Артемиссия хотела быть живым памятником мужу. Но, понимая, что и сама смертна, возвела в память о нём усыпальницу — столь прекрасную, что её стали считать одним из семи чудес света. По имени Мавзола её называли мавзолеем.
Мавзолей простоял девятнадцать веков, а в XV веке был разрушен родосскими рыцарями.
Галикарнасской гробницы давно нет, а слово «мавзолей» продолжает жить!
Есть тост!
Каждое утро многие из нас проделывают незамысловатую процедуру: кладут в тостер кусочки хлеба и через 2–3 минуты получают аппетитный, горячий, хрустящий ломтик хлеба, который мы называем тостом. Признаюсь, есть тост — одно удовольствие!
И вновь произнесу те же слова — «есть тост!». Но при этом я возьму бокал, наполненный вином. Каждому понятно, что у меня родилось некое доброе пожелание, за которое и выпить не грех!
Что же может быть общего между кусочком поджаренного хлеба и короткой застольной речью?
Слово «тост» пришло к нам из английского языка. В былые времена жители Британских островов перед тем, как отведать вина, опускали в него поджаренный на углях хлеб. Для чего они это делали? А для чего добавляют пиво в воду, прежде чем поддать жару в бане? Чтобы хлебным духом пахло! Вот и англичане хотели, чтобы в вине был хлебный дух! Со временем эта дивная традиция была забыта, зато появилась другая — произносить тост перед тем, как испить вина!
Мы очень часто совершаем ошибку, говоря: «Я хочу поднять тост!»
Тост можно поднять лишь в одном случае: если кусочек жареного хлеба «выпрыгнул» из тостера и случайно упал на пол. Застольную речь же можно только произнести. Значит, следует сказать: «Я хочу произнести тост!» или «Я хочу предложить тост!». При этом можно поднять бокал.
Итак, я предлагаю поднять бокалы и хочу предложить тост за бережное и трепетное отношение к родному языку!
Карнавал
«Мясо, прощай!» Нет, я не о том, что в мясных продуктах, увы, содержится пресловутая соя и бог знает что ещё! И даже не о кризисе — дескать, пора переходить, как граф Толстой, на спаржу! Я о происхождении замечательного, яркого, брызжущего весельем и свободой слова «карнавал»!
Ты надеваешь маску и… получаешь возможность стать неузнаваемым для всех! А значит, одновременно полностью раскрыться! О карнавале можно говорить бесконечно! Только при чём здесь мясо?
Когда-то карнавалом в Италии назывался праздник сродни русской Масленице. Он предшествовал посту, во время которого, как известно, христианская религия есть мясо запрещает.
Carne — в переводе с итальянского «мясо». Vale — по-латыни «прощай».
Вот и получаем выражение «Мясо, прощай!», то есть «карнавал»!
Ну уж коль скоро мы отказались от мяса, следует вспомнить о слове «вегетарианец». Оно было введено в обиход в 1842 году основателями «Британского вегетарианского общества».
Латинское vegetus означает «свежий, бодрый». Vegetalis — «растительный».
Первоначально слово «вегетарианство» имело более общее значение. Так называли гармоничный образ жизни с нравственной и философской точек зрения, а не только отказ от употребления мяса.