СОБАЧИЙ СПЕЦНАЗ:выдумка или реальность?
«Собака — друг человека», — говорим мы. И используем собачью дружбу на все сто процентов. И охранять дом собак заставляем, и ездим на них, и опыты ставим, и даже в космос посылаем… Но главная собачья работа все-таки, наверное — вынюхать что-то, найти по следу, по запаху кого-то или нечто спрятанное.
На охоте таким образом люди использовали собак еще десятки тысяч лет назад. Ну а что изменилось в XXI веке? Оказывается, весьма многое…
СОБАКИ-УБИЙЦЫ
Начнем со страшной статистики: в США уже в наступившем столетии жертвами собак-киллеров стали 234 человека. А в одном только Берлине в 1999 году отмечено 162 случая внезапного нападения пит-булей на людей. Для сравнения: овчарки, которых в немецкой столице гораздо больше, набрасывались на людей 340 раз. Если соотнести эти показатели с количеством животных данной породы, то получается, что пит-буль кусает человека в пятнадцать раз чаще обычного пса.
Попытка полицейских экспертов расследовать истоки трагедий неожиданным образом завела их в глубь веков.
…В литературе впервые, кажется, такой случай описан блистательным пером Конан Дойла. Помните, как Шерлок Холмс с Ватсоном гонялись за собакой Баскервилей?
«Это была собака, огромная, черная как смоль. Но такой собаки еще никто из нас, смертных, не видывал. Из ее отверстой пасти вырывалось пламя, глаза метали искры, по морде и загривку переливался мерцающий огонь. Ни в чьем воспаленном мозгу не могло возникнуть видение более страшное, более омерзительное, чем это адское существо, выскочившее на нас из тумана»…
Но впоследствии выяснилось, что пес этот не так страшен, как показалось сначала. И хотя это действительно была огромная собака — скорее всего помесь ищейки с мастифом «величиной с молодую львицу», страшилищем ее сделал человек. Это он разукрасил пса фосфоресцирующей краской, это он послал его убивать…
Однако мистер Стэплтон был отнюдь не первым, кто догадался использовать способности собак для охоты не на лис или, скажем, кабана, а на людей.
С античных времен люди выращивали псов для войны. Боевые бестии разрывали варваров и задирали беглых рабов или сражались с гладиаторами на аренах амфитеатров.
Эти звери — воплощение силы, ловкости, быстроты и выносливости; у них непреклонная воля, что отражается даже в их облике.
«Шея короткая, слегка изогнутая, очень мускулистая; кожа на ней не провисает. Спина короткая, мощная. Грудная коробка глубоко посажена, но не слишком широкая. Ребра хорошо выгнуты. Плечи крепко сбиты. Реакция мгновенная. Бросок короткий, стремительный. Укус мощный».
Так можно описать любого из этих зверей. Они — настоящие боевые машины. Стальной комок мышц. Когда этот огромный комок падает на жертву, кажется, что из него отовсюду торчат когги и зубы, острые как ножи. Словно ударом молота, он сбивает с ног, и тут же со всех сторон в жертву вонзаются ножи, будто она окружена толпой заговорщиков.
Это — пит-бультерьер, или питбуль, — одна из самых страшных собак на свете.
«Боевых собак вообще нет, — скажет иной кинолог. — Пит-буль приветлив с людьми, доверчив к ним. Он привязан к хозяевам и терпелив в общении с детьми».
Да, терпелив, как дремлющий вулкан. Никогда не знаешь, когда он проснется. Эти псы останутся «боевыми машинами», даже если они мирно покоятся у ваших ног. Играть с ними все равно, что забавляться гранатой или ружьем. Когда-нибудь взорвется, выстрелит, бросится.
У боевых псов, как уже говорилось, долгая история. Она началась в те незапамятные времена, когда люди промышляли охотой. Уже тогда по лесам и лугам в поисках пропитания рядом с человеком бродил пес. Он был оружием и орудием в одном лице. Он выискивал жертву и настигал, приканчивая ее. Человеку был очень нужен такой друг и помощник, обуянный теми же воинственными инстинктами, что и он сам, а еще превосходящий его силой.
Никто не знает, как именно возник этот союз, где человек был нахлебником и повелителем, а пес — слугой. Можно лишь заметить, что отношения человека и пса позднее, как в зеркале, отразились в отношениях хозяина и раба. Но время от времени четвероногий раб, наверное, тоже устраивал бунт, резко ощеривая клыки…
Своим происхождением боевые псы, как и все породы собак, обязаны Canis rufus, красному волку, и Canis lupus — серому волку. Пока неясно, почему волки повадились жить среди людей.
Возможно, их привлекали остатки еды, коими всегда можно было поживиться близ людских поселений. Постоянно наведываясь сюда, волки «сами доместицировались». Возможно, дети сызмальства играли с волчатами, и, вырастая, те и другие уже не расставались. «Предки крупных боевых псов наверняка отыщутся среди крупных волчьих пород», — уточняет немецкий кинолог Дитер Фляйг, автор книги «Боевые собаки».
Он повествует, что когда-то Господь Бог заповедал роду людскому: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над зверями, и над птицами небесными, и над всяким скотом, и над всею землею, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле».
Воспринимая эти слова как красивую литературную формулу, мы не можем не отметить, что человек и впрямь стал владычествовать над всем живым. Вряд ли он этого добился бы без верных слуг и помощников. Ими стали волки — одомашненные, ручные. Почему именно они? Потому что в них было слишком много человеческого. Родственные души сошлись.
Волки, как и мы, встречаются на всех широтах и меридианах. Как и мы, они осторожны и обидчивы. Безошибочным чутьем они отыскивают слабого и третируют его. Они охотно присоединяются к стае, если та берет верх над остальными. Волки, как и боги, и люди, всегда «на стороне больших батальонов».
Прирученные волки породили пестрый набор собачьих пород. По-видимому, волк был первым домашним животным, которое встречалось на одной и той же территории в одно и то же время в обличье разных пород. Научившись укрощать волка — животное, по натуре своей очень опасное, люди не пасовали уже перед приручением всяких кошек, коз и морских свинок.
От серого волка, весящего 80 килограммов и достигающего в длину (вместе с хвостом) двух метров, недалеко до дога. Тибетский волк был предком тибетского дога. На одной из греческих ваз VI века до новой эры Геракл изображен рядом с адским отродьем — Цербером, а тот выглядит как огромный, черный волк.
Кстати, первые изображения собак появились еще в глубокой древности. Их можно найти на скалах в окрестности анатолийского города Чатал-Хююк; их возраст здесь — девять-десять тысяч лет. В Алжире, на скалах Тассили’н’Аджера (Tassili-n-Ajjer), можно увидеть древние изображения охоты, в том числе на людей. Очевидно, еще в незапамятные времена стала стираться грань между охотничьими, бойцовыми и боевыми собаками.
Племя молоссов, жившее в античную эпоху в Эпире — одной из областей Греции, — вывело особую породу боевых псов, которым позднее передалось название этого племени.
Крупный, мускулистый пес со стоячими ушами, продолговатой мордой и взъерошенным хвостом — молосский дог — явно напоминал волка. Это живое оружие надо было так же искусно оттачивать и шлифовать, как любое орудие и оружие: нож, копье, рубило. Если не дрессировать его, он становился неудержим.
Очевидно, люди давно заметили: чем меньше морда собаки выдавалась над ее пастью, тем сильнее был ее укус. Древние охотники стали умышленно отбирать псов с укороченными мордами, отсеивая остальных. Так появились несколько разных пород, объективно говоря, «отвратительных, хотя для многих и симпатичных», — боксеры, доги, мастино.
Во время греко-персидских войн, начавшихся в 490 году до новой эры, «муж шел на мужа, конь на коня, а пес на пса», сообщает греческий историк Геродот. Когда спустя полтора столетия Александр Великий (356–323 годы до новой эры) покорял Грецию, Азию и Египет, он неизменно встречал громоздких, костистых мастифов. Очевидно, их вывели независимо друг от друга в разных частях тогдашней Ойкумены — земли обжитой. По мнению немецкого кинолога Эрика Цимена, «мастиф был первой породой собак, которую целенаправленно вырастили, стремясь получить животных определенных габаритов и совсем не кроткого нрава».
Римские легионеры, отправившись на завоевание Британии, обнаружили, что там водятся особые собаки — они на голову выше псов, привезенных римлянами. Этих экзотических животных стали отправлять в Рим для выступления на аренах амфитеатров. Там они сражались не только с леопардами и львами, но и с людьми.
Зато в самой римской армии собаки оставались чем-то экзотическим. «Несомненно, римляне использовали собак для охраны военных сооружений и выслеживания беглых пленников и врагов, но на мчавшегося навстречу неприятеля их не натравливали. Ведь с хорошо вооруженным воином собака справиться не могла, — замечает немецкий историк Маркус Юнкельман. — На арене собаками травили крупных зверей, например, оленей и медведей, а также безоружных людей, осужденных на смерть. Однако против опытных гладиаторов собак старались не выпускать, ведь зрителям интереснее было смотреть за поединком человека со львом или медведем».
Большинство римских авторов, описывая использование собак на войне, ссылаются на иноземные обычаи, как сообщает, например, римский писатель Плиний Старший (23–79 годы новой эры). Он вспоминает, что у греков и восточных варваров имелись боевые псы. «Царь гарамантов (кочевого народа, жившего к северу от Сахары. — Ред.) сумел вернуться из изгнания с помощью двухсот собак, которых натравил на противников. Жители Колофона (античного города в Ионии. — Ред.) и Кастабалы держали собачьи своры, готовя их к войне; те сражались на передовой линии, и никто не мог дать им отпор; они же были верными помощниками и не требовали платы. После поражения кимбров собаки охраняли их обозы».
Историк и зоолог Клавдий Элиан, живший около 200 года новой эры, писал, что народы Гиркании и Магнезии (античный город в Малой Азии. — Ред.), устремляясь в бой, брали с собой собак, которые были «им подспорьем и опорой». Кстати, Гиркания — местность, лежавшая к юго-востоку от Каспийского (Гирканского) моря, — называлась по-персидски «Варканой», «Волчьей страной».
С помощью боевых собак лидийский царь Алиатт (610–560 годы до новой эры) изгнал киммерийцев из Малой Азии, а персидский царь Камбиз в 525 году до новой эры завоевал Египет. В 385 году до новой, эры спартанцы не допустили подкрепление к осажденной крепости Мантинея в Восточной Аркадии опять же с помощью боевых собак.
С античных времен до средних веков собаки сражались на всех фронтах. Еще и на исходе рыцарской эпохи в бой устремлялись не только воины, закованные в латы, но и псы, облаченные в доспехи: их плечи и шею защищала кольчуга; живот и спину — железная броня. «Боевому псу полагается иметь устрашающий вид и выглядеть всегда так, словно он немедля ринется в бой, — писал итальянский естествоиспытатель Улисс Альдрованди (1522–1605). — Исключая своего хозяина, он — враг всем».
У полководцев эпохи Возрождения боевые псы пользовались такой же любовью, как впоследствии у прусского короля Фридриха Великого (1740–1786). Говорят, что тот обмолвился как-то: «Чем больше я вижу людей, тем больше люблю собак».
С незапамятных времен охотники, отправляясь на звериный гон, брали с собой собак, натравливая их на кабанов, оленей, медведей или диких быков (зубров). В Англии со времен Иоанна Безземельного (1199–1216) для охоты на быков (англ, bull) разводили особых «бычьих собак» — бульдогов (bulldog), крепких, мускулистых зверей, весивших почти четверть центнера. Своими мощными клыками бульдог вонзался в тело жертвы, словно осколок взорванной бомбы. Его специально приучали впиваться в нос и верхнюю губу жертвы, дабы он не повредил ей шкуру и шерсть. Повиснув на ее морде, бульдог сковывал движения добычи, дожидаясь, пока не подоспеют охотники, чтобы прикончить пойманного зверя.
Впоследствии, скрестив бульдога с вертким терьером, получили новую породу собак — бультерьеров. Лучше этих псов с причудливой, продолговатой мордой никто не мог справиться с другим зверем. «У него не было чувства страха. Он не был похож ни на одну из известных мне собак», — так описывал бультерьера канадский писатель Э. Сетон-Томпсон. В XIX веке разновидность этой собаки под именем «пит-бультерьер» сделала кровавую карьеру в Америке.
«Пит» (Pit) — так называли деревянную арену, которую йозводили в подвалах, конюшнях или сараях, чтобы стравить на ней бультерьера с любыми зверями — кабанами, барсуками, медведями, обезьянами, опоссумами, лошадьми, ослами и даже крысами. Своеобразный мировой рекорд установил 1 мая 1862 года бультерьер по кличке Джеко: не пробыв на арене и ста минут, он прикончил тысячу крыс.
Известный в середине XIX века фанатик собачьих боев «капитан Фиц Барнард (Fitz Barnard)», разглагольствуя перед журналистом из «Дейли Телеграф», так расписал повадки своего любимого бульдога: «Он готов сражаться со всеми, и когда я говорю «все», то имею в виду хоть человека, а хоть чурбан».
В XIX веке крупнейшие американские города — Чикаго, Бостон. Балтимор — стали центрами собачьих боев. Хотя со временем их запретили (в Англии они были запрещены еще с 1835 года), интерес к подобному «кровавому спорту» не утих по сей день. По разным оценкам, и в наше время каждый год до полутора тысяч питбулей гибнут на аренах подпольных «театров жестокости».
Впрочем, боевыми собаками являются не только питбули. «В принципе речь идет о собаках, которых содержат и готовят ради сражения с другими собаками или другими животными и которые имеют возможность сражаться с ними» — такое определение обычно дают эксперты. Так что, «боевая собака» — это вовсе не отдельная порода собак, а целая группа различных пород собак, которые — по своим физическим и психологическим данным — идеально приспособлены для сражений с человеком и другими животными.
К этим породам можно отнести, например, тибетского дога, молосского дога, датского дога, бульдога, мастифа, бультерьера… Впрочем, опасным для человека может быть и столкновение с некоторыми другими породами собак, например, с догами, овчарками, ротвейлерами и доберманами.
Во многих странах в отношении боевых собак действуют довольно жесткие законы. Так, в Германии вы можете завести себе бультерьера, американского пит-бультерьера или американского стаффордширского терьера, лишь получив разрешение от властей, а для этого придется сдать специальный экзамен. Разведение и импорт подобных собак там запрещены.
И все же западные страны, как уже говорилось, лидируют по числу людей, которых настигла самая ужасная смерть — их загрызли бойцовые собаки. Недавно, например, их жертвой стала звезда американского спорта — очаровательная Дайана Уиппл, знаменитая своим бегом на средние дистанции. Она открыла дверь своих апартаментов. как на нее с лаем набросились две зверюги, обитавшие у соседей, — опаснейшая помесь английского мастифа с пастушьей собакой с Канарских островов.
Собаки мгновенно опрокинули женщину на пол, одна стала рвать ей горло, а другая вцепилась мертвой хваткой в руку. Борьба была короткой. Мощных и злых животных специально натаскали на убийство.
Когда прибыли полицейские, даже они содрогнулись от увиденного.
Хозяева собак, чета адвокатов, сначала оправдывались тем, что Уиппл якобы пользовалась духами с компонентами, возбуждающими собак. Потом они сказали, что спасли собак от хозяина, который с ними плохо обращался. Однако вскоре им пришлось рассказать всю правду. Выяснилось, что адвокаты стали сообщниками двух особо опасных уголовников, поручивших им присмотреть за своими собаками-киллерами.
Пол Шнайдер и Дейл Бретч отбывают пожизненное заключение в калифорнийской тюрьме за грабеж и убийство, и оба они видные члены популярной в некоторых американских штатах экстремистской группировки «Белое братство».
Когда бандитов посадили, они продолжили из-за решетки руководить разведением собак, чем, в частности, занималась некая фермерша Джанет Кумбс. Под предлогом благотворительной деятельности она регулярно посещала нацистов, получая инструкции по содержанию двух монстров по кличкам Бейн и Изис.
Подросший Бейн вскоре стал вырываться из загона, его не удерживала даже металлическая сетка. Тогда Джанет посадила его на цепь, от чего пес стал еще свирепее. По заданию Шнайдера она купила еще двух чудовищ — Фьюри и Геру, которая сначала сожрала котенка, а затем на пару с Бейном загрызла овцу, передушила кур и съела дворовую собаку.
Кумбс уже была не в состоянии справиться с неуправляемыми собаками и стала опасаться за свою жизнь. Ей показалось, что сообразительные собаки стали выслеживать и свою кормилицу, выжидая удобный момент для нападения на нее.
Тогда бандиты и поручили смотреть за питомцами двум своим адвокатам. Бейн и Гера переселились в город. В полицию поступали жалобы, что монстры охотятся по ночам за людьми и терроризируют весь квартал.
Высказываются предположения, что злые псы уже были куплены и их оставалось только переправить в банду мексиканских наркоторговцев, где им предстояло служить телохранителями, а также выступать в роли киллеров.
Так что, как видите, рецепты мистера Стэплтона, описанного Конан Дойлем, продолжают действовать и в наши дни. Американские банды продолжают вкладывать наркодоллары в выведение четвероногих суперубийц, возвращая им хищные первобытные инстинкты их предков.
По данным американской ассоциации ветеринаров, больше всего смертей на счету пит-булей, ставших продуктом скрещивания терьера с бульдогом. Они за 10 лет загрызли 66 американцев. 39 человек убили ротвейлеры. Немецкая овчарка хоть и не расположена к немотивированному насилию, однако тоже прикончила 17 американцев. 15 смертей на счету суматошной лайки, которая при неправильной дрессировке может превратиться в хищное и опасное животное.
В Новом Орлеане создана общественная организация, которая борется с собачьими боями. По ее данным, в них в США вовлечены 50 тысяч человек, их доходы составляют десятки миллионов долларов. Но все законспирировано, и чтобы получить информацию о боях, приходится внедряться в криминальную среду. Бультерьеры пока продолжают оставаться главными участниками соревнований, но им на смену приходят куда более страшные помеси вроде той, что загрызла спортсменку.
— Каждый, кто занимается скрещиванием и выведением бойцовых собак, пытается создать нечто фантастическое, — говорит специалист по расследованию собачьих убийств Джин Дональдсон. — Канарская пастушья собака дала для новой породы бойцовый дух, а мастиф обеспечил ее мощными мышцами и силой челюстей. В итоге получаются прирожденные киллеры. Особенно ценится способность собак биться до последней капли крови, преодолевая любую боль…
Тех, кто справляется с проверкой, подвергают интенсивной предсоревновательной подготовке: тренируют их выносливость и приучают убивать более мелких животных.
В Калифорнии также появились специалисты, которые берутся тренировать для мафии собак-камикадзе, способных вместе с собой подрывать объект и проникать с различными целями в закрытые помещения, обманывая системы сигнализации. После нескольких загадочных ограблений полицейские нашли на месте преступления собачью шерсть. Высказываются предположения, что грабители воспользовались собаками, которые находятся на стреме и могут при необходимости эффективно задержать полицейских.
Кстати, традиция воспитания таких собак берет свое начало с американо-вьетнамской войны. Во Вьетнаме американцы использовали боевых псов в их изначальной ипостаси: всеми клыками и когтями они сражались с партизанами и диверсантами.
Один из участников той войны, майор Уильям Дж. Келх, писал в очерке «Собаки-солдаты» следующее: «Они бросались на всех и каждого, кроме своего дрессировщика, а иногда нападали и на него самого». «Собаки-проводники» так ловко вели американцев сквозь джунгли, что командиры партизанских отрядов приказывали стрелять вначале в собаку, а потом уже в людей, ведь те, оставшись одни, сразу станут беспомощны. В свою очередь, американцы затравливали партизан насмерть свирепыми псами, как когда-то конкистадоры — индейцев.
Тогда же, в 60-е годы XX века, американский ветеринар Джон Суинфорд попытался вывести сущего пса-убийцу, скрещивая питбулей, мастифов и мастино-наполетано.
Эрик Цимен попытался представить возможный результат, оценив по пятибалльной шкале волка и некоторые породы бойцовых псов. По этой шкале волк получал три балла за агрессивность и пять баллов за пугливость. Наоборот, пит-буль получил пять баллов за кровожадность и ноль баллов за пугливость. По сравнению с волком такого пса можно назвать лишь популярным сегодня словечком «отморозок». Он не ведает чувства жалости и ничего не боится. Конечно, волк — тоже зверь хищный, но очень осторожный, сдержанный, поэтому и нападает он в основном на ослабленных, больных животных. Его не зря зовут «санитаром леса». Питбуль — пес не размышляющий долго; ни о чем не думая, сразу бросается в бой. Да умеет ли он думать вообще?
Трудно сказать, что бы получилось, если бы этого зверя, что страшнее многих диких хищников, впрямь скрестили бы с такими же, как он, страхолюдинами других пород. Суинфорд умер, и планы его забылись. Может быть, к счастью.
СОБАКИ НА ВОЙНЕ
Так что из собаки можно воспитать не только друга, но и врага. Правда, чаще всего кинологи стараются, чтобы собака стала врагом твоих врагов.
Уж если в мирное время боевым собакам находится немало работы, то на войне и подавно. В XX столетии, как и в прошлые века, собаки по-прежнему использовались во время военных действий.
Так, в 1918 году, в конце Первой мировой войны, в одной только кайзеровской Германии «в боевом строю» было около 40 ООО «военнообязанных собак». Они охраняли склады, доставляли донесения, помогали спасать раненых. По некоторым оценкам, эта армия собак спасла от смерти около двадцати тысяч раненых солдат только германской армии, выискивая их по ночам на поле боя.
Во Второй мировой войне по обе стороны всех фронтов сражались уже около 250 000 собак. Неслучайно один из самых популярных в советское время телесериалов так и назывался: «Четыре танкиста и собака», ведь среди его героев мы встречаем верного боевого друга — пса. Умная и ловкая собака привнесла в атмосферу военного фильма особый юмористический колорит.
Впрочем, на войне как на войне. И очень часто бойцам было не до юмора. Люди гибли десятками тысяч. И собак тоже не жалели. Многие из них нашли свою смерть под гусеницами вражеских танков, использовались в качестве «живых снарядов».
А потом пришло время использовать их умение и в боевой обстановке. Впервые «живое оружие» было применено еще поздней осенью 1941 года, когда немцы рвались к Москве, и наши войска получили приказ любой ценой остановить их наступление. Вот тогда и пошел в ход собачий дивизион. Дрессированные собаки, привыкшие получать корм под гусеницами танков, бесстрашно рвались им навстречу, неся на себе взрывчатку. Дело иной раз доходило до того, что танкисты поворачивали назад, только завидя «хвостатых диверсантов».
По воспоминаниям Героя Советского Союза генерал-полковника И. М. Чистякова, в один только день 12 июля 1943 года, когда вдоль шоссе Харьков — Курск шли тяжелые бои и на участке Грезное — Кочетов-ка на наши позиции обрушились более 200 фашистских танков, собаки-диверсанты подбили 11 бронированных машин.
А вот о каком эпизоде Великой Отечественной войны рассказала недавно газета «Алфавит».
…Дина Волкац стала в строй в июле 1941 года. Сдав экзамены за второй курс Харьковского театрального училища и уволившись из театра, она явилась по повестке к месту формирования 9-го армейского отряда в Малиновку. В ту самую Малиновку, где гремела знаменитая свадьба. «Явилась», потому что имела военную специальность инструктора по служебному собаководству.
В школе, выбрав себе собаку для работы, Волкац показала ее начальнику отделения. Джульбарс был настолько неказист, что начальник только хмыкнул:
— Хуже собаки найти не удалось? Разрешите узнать, по каким же признакам вы ее выбрали?
— По глазам, — серьезно ответила Дина.
После учебы в Центральной школе вылет в Воронеж оказался своеобразным экзаменом и для Дины, и для Джульбарса.
По спущенной за борт лестнице соскочили разом ослепительно рыжая овчарка и девушка-воентехник. В петлице ее шинели золотились молоточек и разводной ключ — эмблема инженерных войск.
Напротив на крутом берегу в дымном ореоле остывал город.
Летное поле уже разминировали, но несколько дней назад здесь подорвался бензозаправщик. Снова начались поисковые работы. Мины были прошлогодней закладки, и обнаружить их в мерзлой земле сквозь слежавшийся снег никак не удавалось. Обстановка сложилась нервозная: кто знает, сколько таких сюрпризов прячется по всей территории? Приказом маршала Воробьева, командующего инженерными войсками, в Воронеж был срочно отправлен специалист высшего класса по минно-розыскной службе.
Специалиста звали Джульбарс. В начале 1943 года собак-миноискателей еще только готовили к работе на фронтах. И рассказы о них принимались за обычные солдатские байки. Теперь солдатские сказки превращались в быль на глазах многочисленных наблюдателей.
Джульбарс челноком ходил по широкой полосе аэродрома. За ним, перехватывая поводок, неторопливо двигалась девушка. Только собаке было точно известно, где опасность. А девушка по видимым ей одной признакам должна была уловить состояние животного. Профессиональное внимание, выработанное практикой, хранило их от единственной ошибки.
Минут через пять пес принюхался, категорично вильнул хвостом и сел. Сел как влитой, слегка скосив на хозяйку вишневый глаз, но умудряясь держать на мушке носа искомый запах. Вздрагивал на весеннем ветру каштановый чуб воентехника Дины Волкац, когда она прокалывала землю щупом. И вот затрепетал сигнальный флажок. Вскоре Джульбарс обнаружил еще несколько таких мин.
«Только собака в достаточной мере гарантирует полную очистку местности от мин на более ответственных участках, в районах расположения КП, соединений, основных магистралей», — докладывал начальник инженерных войск Степного фронта генерал-майор Цырлин.
Собаки находили мины в любой оболочке: металлической, стеклянной, деревянной и пластмассовой. Собаки выделяли запах взрывчатки в любом комплексе — этому можно было их научить. Но прежде следовало обучить человека.
И Дина учила подчиненных, воевала. Шаг за шагом они продвигались на запад, изредка теряя людей и собак на боевых заданиях по разминированию.
А в мае 1943 года они оба выехали на Калининский фронт. Воентехника Волкац назначили командиром отдельного взвода дрессировщиков-минеров 37-го отдельного батальона. В первый же день она пошла смотреть собак, которые размещались на солнечном пригорке и встретили новое лицо дружным лаем. Немецкие овчарки отличных кровей, благородные сеттеры, гончие и крупные лохматые дворняги — порода роли не играла: достоинства определялись работой. Поименно рекомендовал каждую собаку дневальный, а профессиональная память Дины запоминала кличку, собаку, ее характеристику. Тем временем солдатское «радио» распространило по батальону следующие сведения о новом командире.
Девушка. Молоденькая. Воюет с первых дней. Пса привезла, своего. «Зовут комвзвода Дина, ребята»!.. Началась тихая паника.
Утром новый командир принимал взвод. Знакомясь с личным составом и собаками, Дина была немало удивлена, когда старшина бойко назвал уже знакомую ей собаку другой кличкой. Не той, какой вчера именовал дневальный. Запомнившаяся как Дина, собака сегодня оказалась Ильзой. И так еще, и еще… и еще.
Новоиспеченные ильзы, лады и найды никак не реагировали на клички; в лучшем случае, услышав свое новое имя, зевали. Глядя на невинные лица солдат и старшины Гирина, Дина все поняла и приказала оставить динам их прежние клички.
Из наиболее способных дрессировщиков и лучших собак Волкац отобрала свою особую группу. По ночам в районе Торопца наши машинисты, сами того не ведая, исправно давили учебные мины, подбрасываемые на пути мохнатыми диверсантами.
Военные-собаководы давно лелеяли мечту выдрессировать собаку-подрывника так, чтобы она могла работать многократно. Еще до войны был сконструирован вьюк, который собака могла сбросить самостоятельно. Бесконечно жалели гибнущих собак. Но ведь и боец, использовав собаку, терял «оружие» и становился перед выбором: готовить новую или остаться рядовым стрелком.
Дине Волкац и ее коллегам, пожалуй, первыми в мире удалось подготовить группу собак-диверсантов, которые использовались многократно. Дрессированное животное, выбравшись на стальные пути, сбрасывало свой вьюк с миной и исчезало в лесу, возвращалось к хозяину.
Первое время дрессировщики брали для обучения собак любых пород, лишь бы были достаточно смышленые.
Но уже после войны, в 1950 году генерал Медведев, возглавлявший центр военного собаководства, предложил Сталину создать четырехлапого «суперсолдата», способного выполнять задания при любой погоде, жить на подножном корму и становиться «камикадзе» по первому же требованию дрессировщика.
Идея Сталину понравилась, и под проект были выделены немалые деньги. Вскоре встал в строй черный терьер, проворный как шнауцер, отважный как ротвейлер, верный как ньюфаундленд, плавающий как водолаз и обладающий чутьем не хуже эрдельтерьера. Кроме того, длинная шерсть давала возможность одинаково хорошо переносить 40-градусный мороз и 30-градусную жару, а темный окрас позволял животному сливаться с местностью в темное время суток.
Долгое время эта порода считалась чуть ли не государственной тайной СССР, и лишь в октябре 1997 года двух щенят контрабандой вывезли на Запад, в Великобританию, где вскоре и показали на международной выставке собак «Крафтс».
Служебных собак ныне используют в основном для нахождения преступников по следу, поиска пластиковых мин и взрывчатки, наркотиков и прочей контрабанды в багаже пассажиров. Так, по словам специалистов, хорошо подготовленная для поиска мин в Чечне собака стоит ныне до 3000 долларов.
Раз в три месяца в Грозном формируется сводный кинологический отряд собак-поисковиков, присылаемых сюда со всей страны. И тут есть свои герои.
Скажем, ризеншнауцер Сима способен работать даже в зоне обстрела и спас уже десятки жизней. Когда в Грозном солдаты отправились на карьер, чтобы набрать гравия, Сима тут же сел, указывая всем своим видом, что поблизости спрятана взрывчатка. И действительно саперы вскоре отыскали 150-миллиметровый снаряд, который должен был рвануть по команде радиовзрывателя, как только солдаты вошли бы в карьер.
А немецкой овчарке Рэну за обнаружение крупной партии спрятанных боеприпасов был даже лично вручен конверт с денежной премией от генерала Васильева, начальника УВД Приморья, командовавшего сводным отрядом спецназа.
О том, сколько человеческих жизней сохранено благодаря этим четвероногим служакам, можно рассказывать очень долго. Нередко только благодаря собакам, работавшим вместе с саперами, удавалось избежать очень серьезных неприятностей. Собаки умудрялись находить тщательнейшим образом замаскированные безоболочные взрывные устройства. Штатный же миноискатель «не замечает» таких «сюрпризов», хорошо реагирует на мины заводского производства, где присутствует металл.
За 9 месяцев 2000 года на территории Чеченской Республики специалистами-кинологами при помощи служебных собак обнаружено 898 единиц стрелкового оружия, 2703 гранаты, 2653 мины промышленного производства, 102 гранатомета, 1695 артиллерийских снарядов, 1240 самодельных взрывных устройств, 714 кг взрывчатки, более 132 500 единиц боеприпасов, а также 182 кг наркотиков.
В марте 1999 года при проверке на посту милиции автомобиля «супер МАЗ», следовавшего из Казахстана, в дополнительном топливном баке был обнаружен тайник для перевозки наркотиков. Всего из него было извлечено 625 кг марихуаны и 8 кг гашиша. Крупную партию кайфа удалось захватить благодаря инспектору-кинологу Альфии Голощуковой и ее немецкой овчарке по кличке Ника. Собака после недолгого обследования грузовика уверенно «доложила» своей хозяйке, что в бензобаке совсем не бензин. Стоимость изъятых наркотических средств по ценам черного рынка составила более одного миллиона рублей. Тайник для столь дорогостоящего груза был оборудован в бензобаке не случайно. Наркодельцы не сомневались, что запах бензина перебьет «тонкие ароматы» марихуаны и никакая собака не сможет учуять наркотики.
Инспектор-кинолог ЗЦКС (зонального центра кинологической службы) МВД Татарстана Алексей Давыдов со своей немецкой овчаркой Джесси в этом году раскрыл более 40 тяжких и особо тяжких преступлений. Кинологическая специализация Джесси на языке профессионалов называется ОРП — ищейка общерозыскного профиля. Так что преступников по следу находят по-прежнему. И не только в кино.
А ведь собака — это не только чуткий нос, но еще и зубастая пасть. Установлено, что хватка натренированной служебной собаки — немецкой овчарки — достигает давления примерно 3–3,5 тонны. А специально обученный ротвейлер сжимает свои челюсти с усилием, достигающим 5 тонн. Неплохое оружие, если еще учесть, что реакция собаки в несколько раз быстрее человеческой.
Но это в общем и целом, а о конкретных результатах профессионального использования служебных собак в российском МВД можно судить по данным официальной статистики. Только за первое полугодие 2001 года сотрудниками кинологической службы МВД России раскрыты десятки тысяч наркопреступлений.
ЖИВЫЕ «ДЕТЕКТОРЫ»
Служебные собаки умеют многое. Но работать их научили люди. Органично дополняя друг друга, вместе они могут творить чудеса.
Утром в питомник приехала «газель» с мигалкой. В правый отсек запрыгнули Тайсон и Бреккен, в левый — Томас и Грэй. Фургон перегородили несколько лет назад из-за Рекса. Серый, смахивающий на волка Рекс попал в милицию после того, как покусал хозяина. В питомнике перегрызся со всеми собаками, бросался на инструкторов, но служил честно. Бомбу нашел на станции. Сейчас Рекс — пенсионер. К старости у него отнялся хвост.
Толком не отдохнувших после вчерашнего дежурства собак везли из Балашихи в Москву. Обычный график «сутки через трое» после взрыва в подземном переходе уплотнился: ежедневно по 12 часов без выходных. Станций метро в Москве — 160, а обученных животных в охране метрополитена — 16.
Вот что рассказал об одном из таких дежурств журналист Вадим Речкалов.
…Первыми высадились лабрадоры: Бреккен — на «Чкаловской», Томас — на «Охотном». Лохматый «немец» Тайсон вышел на «Савеловской». А мы с чепрачным «восточником» Грэем и инструктором Сашей Севе-рюхиным отправились на «Рижскую».
— С собакой нельзя!!! — преградила путь дежурная на турникете. Едва уговорили.
— Что у вас там за цербер на вахте сидит? — спросил Северюхин, вваливаясь в дежурку со своим огромным псом. — Даже собаки ее боятся…
Завтракавшие милиционеры рассмеялись. И угостили Грэя бутербродом. Он с удовольствием принял подношение и облизнулся.
Но пора и делом заняться. В метро Грэй начинает работать без всякой команды. Уже на эскалаторе сунул нос в каждую сумку, до которой смог дотянуться. По-деловому обнюхивая пассажиров, не разбирая кто чеченец, кто русский, обошел платформу по периметру, заглянув во все подсобки, лючки и ниши. А потом сел.
— Вот он уже и устал, — заметил Саша. — Это тебе не человек. Гулять, Грэй!
На улице пес подобрал жестянку из-под пива и в минуту разорвал ее в клочки. Еще один обход и — возвращение в дежурку на ланч. На день пятидесятикилограммовому Грэю выдали пакет сухого корма и четыре банки консервов. В дежурку заглянул опер:
— Не укусит?
— Фас! — скомандовал Северюхин.
Опер выпрыгнул в коридор. Грэй глянул на хозяина, как на идиота.
— Это же «нюхач»! — хохотнул Саша. — Он и команды такой не знает.
Между тем Грэй попал в питомник за плохое поведение. Но после трех лет общения с Северюхиным пес — сама доброта. Склочность отвлекает от службы. Вместо того чтоб искать, собака думает, с кем подраться.
Теперь у него другая работа. И весьма тяжелая. Прогулка после каждого обхода обязательна. Иначе собака не выдержит. Даже матерый Грэй ломается после недели ежедневных дежурств. И начинает бастовать: то изобразит, что нашел тротил, надеясь, что от него наконец отстанут; то откажется заходить на станцию, упершись всеми лапами, как баран. А недавно от переутомления принялся охранять свою тень, рыча на каждого, кто неосторожно на нее наступал.
Смена, к счастью, прошла без приключений. В конце ее Саша все-таки решил продемонстрировать умение Грэя. Спрятал в дежурке пистолетную обойму.
— Ищи, Грэй!
Собака обнаружила патроны мгновенно, но сообщать о них не спешила. Только обнюхав всю комнату, вернулась к находке и осторожно уселась напротив.
— Молодец, Грэй! Дай пять! — Хозяин пожал протянутую лапу, левой рукой прикрыл Грэю глаза, движением фокусника достал из кармана теннисный мячик. Пес радостно ухватил его зубами — это приз за хорошую работу. Через минуту игра закончилась, мячик тайком от Грэя отправлен обратно в карман. Такая вот человеческая хитрость. Только людей интересуют оружие и боеприпасы, а собака ищет по всей Москве маленький зеленый мячик — свою любимую игрушку. Ищи, Грэй, ищи!
Возможно, это прозвучит парадоксально, но сегодня служебные собаки даже изобличают киллеров, обеспечивая следствие и суд практически неопровержимыми уликами. С помощью собак теперь проводятся одорологические экспертизы.
«Одор» — по-латыни «запах». Стало быть, одорология — наука о запахах. Милицейские эксперты занимаются только той ее частью, которая помогает раскрывать преступления.
Скажем, во время пьяной разборки был убит человек. Смерть наступила от удара топором. Но чья рука его держала? Эксперты могут определить по запаху пота на топорище.
Женщина увидела в комиссионном магазине украденную у нее шубу. Не обозналась ли она? Экспертиза «запаховых следов» подтвердила: нет, не ошиблась, это действительно ее вещь.
Как же все это делается?
…Такие «консервы», полагаю, доводилось видеть немногим: на железных полках сотни стеклянных банок с притертыми крышками. А внутри — куски байки, из которой обычно делают детские пеленки и солдатские портянки. На банках этикетки с обозначением даты, указанием места, номера дела…
Эта коллекция запахов собрана лабораторией, где многие годы работает подполковник милиции К. Т. Сулимов — главный эксперт группы одорологии Экспертно-криминалистического центра МВД России.
Улику, подобранную на месте преступления, помещали в специальный аппарат вместе с кусочком байки, которая и пропитывалась «ароматом», к примеру, перчатки, найденной на месте преступления. После этого запах консервируют в банке.
Последнее время методику консервирования запахов усовершенствовали. «Ароматный» след стали фиксировать с помощью хлопчатобумажной салфетки. Ее оборачивают, например, вокруг рукояти ножа или, скажем, расстилают на сиденье машины, выдерживают около часа, после чего закупоривают и отвозят в лабораторию. Бывает и так, что предмет, официально именуемый «носителем запаховых следов» (скажем, ту же перчатку), помещают в стеклянную банку и затем нагревают. Поднимающиеся пары конденсируются на стенках трубки, заполненной жидким азотом или твердым углекислым газом, и тогда пресловутый «аромат преступления» оказывается зримым, превращается в белое облачко, которое и осядет на той же хлопчатобумажной салфетке.
А ведь каждый из нас, как известно, — носитель уникального, неповторимого запаха, который не меняется в течение всей жизни. Этот аромат и позволяет собаке-ищейке отличить одного человека от другого и при необходимости найти его по следу.
Но частенько бывает, что следы преступника надежно затоптаны или он уехал на машине, а отпечатков пальцев не осталось.
Скажем, нашли оперативники лишь впопыхах оброненную перчатку. Предположили, что принадлежит она преступнику. Но как доказать это? Искать вторую? Но чудеса на свете бывают очень редко, преступник скорее всего выбросит ее от греха подальше.
Вот тут-то и приходит на помощь следователям лаборатория одорологии. По словам заместителя начальника отдела экспертиз биологических объектов Экспертно-криминалистического центра МВД Василия Старовойтова, «персональный аромат», конечно/варьируется с возрастом, в зависимости от состояния здоровья человека, даже его настроения, но в основе своей он неизменен. В принципе, можно составить целую «ароматическую картотеку», наподобие дактилоскопической, и по ней идентифицировать преступников.
В свое время такая «запахотека» существовала в латвийской Юрмале. Собирали запахи, как уже говорилось, и в Москве. Но, к сожалению, такие картотеки эффективны только для маленьких городков, а не для мегаполисов с сотнями тысяч приезжих в день.
Да и сами запахи не вечны. Скажем, расчески или носовые платки могут хранить запах владельца несколько лет, а пятна засохшей крови, волосы — даже десятки лет! Но все равно в большинстве случаев расследование приходится вести если не по горячим, то хотя бы по «теплым» следам. Иначе эфемерные, в прямом смысле этого слова, улики истают, исчезнут.
Поэтому эксперты стараются отыскивать все более эффективные методы консервирования запахов, используют для этого холод, специальные пористые и шероховатые поверхности… И мечтают о тех временах, когда запах, как отпечатки пальцев, можно будет занести в память компьютера и вызывать их оттуда по первому же требованию.
Но для этого нужно прежде всего понять, что такое запах, научить «рисовать» портреты того или иного пахучего вещества на молекулярно-атомном уровне. И работы над этим ведутся. В нашей стране, например, этим занимаются сотрудники лаборатории хемиорецепции МГУ, Московского физико-технического института и еще нескольких научно-исследовательских учреждений.
Однако до практики дело еще не дошло. Не используют эксперты пока для идентификации запахов и «электронные носы» — первые такие приборы пока все еще проходят испытания.
А потому во всем мире криминалисты пока больше надеются на «биологические детекторы запахов». А говоря проще, на специально обученных собак, которые согласно заверениям специалистов в 10 000 раз превосходят человека по обонянию.
Но не спешите представить себе статных овчарок, берущих след нарушителя на границе или разыскивающих наркотики в аэропортах. Работа «биодетекторов» проходит в большинстве случаев в лабораторных условиях и по дотошности не уступает тщательно подготовленному научному эксперименту. Причем собаки не обязательно должны быть «благородного происхождения».
Главное, как полагает Василий Старовойтов, — способности к дрессировке, к общению с человеком. Даже вполне заштатная на вид дворняга может быть наделена этими чертами в высшей степени. Одно время в поисках повышения собачьего «профессионализма»/ пробовали использовать гибриды собак с волками и лисами. Но с ними дело не пошло — слишком они оказывались осторожными и пугливыми.
Как же выглядит в таком случае «собачья работа»? Нужно, например, определить: был ли пистолет, найденный на месте преступления, в руках у подозреваемого? В комнате, где проводится экспертиза, расставляют емкости с образцами запахов. Среди них есть и запах пота, взятый с рукоятки оружия. Пса «знакомят» с запахом подозреваемого, ведут мимо емкостей… Остановится собака возле «преступного» образца — значит, имеет смысл проводить более тщательную проверку.
От экспертизы требуется максимальная точность. Так, собаковод, идущий рядом с псом, не знает, где именно расположена искомая проба, ведь собака — тонкий психолог и может ориентироваться в поиске не на собственный нос, а на невольные реакции кинолога. Среди других образцов обязательно выставляются образцы с запахами дрессировщика, других участников экспертизы, лекарств, парфюмерии — надо знать, не будет ли собака на них отвлекаться. Кроме того, каждую экспертизу проводят с помощью трех псов. Так что контроль весьма строгий.
А когда есть время, в Экспертно-криминалистическом центре МВД и в Федеральном центре судебной медицины стараются не забывать и о «чистой» науке. Например, сейчас изучаются летучие вещества — феромоны и сурфактанты, отвечающие за половые ароматические признаки. Например, уже известно, что запах женщины отличает от запаха мужчины соотношение олеиновой и стеариновой кислот. Так что наука хоть и не узнала пока в точности природу запахов, все же не стоит на месте.
По зданию международного аэропорта неторопливо трусят две собачки, тщательно обнюхивают чемоданы, сумки, пакеты и прочие веши пассажиров.
Благодаря их невероятно тонкому обонянию, собак нынче используют для решения множества самых разнообразных сыскных задач. Одни учатся поиску сельхозпродуктов, запрещенных к ввозу в страну, другие специализируются на взрывчатых веществах, третьи ищут оружие и наркотики. Есть и такие, которые находят золото в слитках или пачки денег. Ищут они также змей, прячущихся в трюмах судов, термитов и прочих насекомых, личинки моли, контрабандные закладки черепашьих яиц. Некоторые обнаруживают даже течку у коров, утечку подземных вод или газа из трубопроводов. И т. д. и т. п.
Лоренц Майерс, профессор ветеринарной медицины в Обернском университете, штат Алабама, который занимается изучением собачьего обоняния всю свою сознательную жизнь, полагает, что в некоторых случаях собаки могут учуять даже меланому и другие раковые опухоли в организме человека.
Ну а те собачки, о которых говорилось выше, они ищут отнюдь не наркотики, а бутерброды, консервы и прочие мясные продукты, запрещенные к ввозу в США. Точно так же их коллеги вынюхивают запрещенные плоды или грибы.
Эти собаки являются членами специализированного отряда, созданного при Министерстве сельского хозяйства США с целью препятствовать ввозу в страну тех продуктов, в которых могут таиться личинки сельскохозяйственных вредителей, вирусы болезней животных, насекомые-паразиты, опасные для здоровья растений, животных и людей.
Прежде чем попасть в отряд, «бойцы невидимого фронта» проходят 10—12-недельный курс специального обучения.
Джей Вейс, управляющий Национальным центром подготовки поисковых собак, говорит, что американский собачий спецназ, состоящий из 65 четвероногих, успешно работает в аэропортах, на складах, таможнях и пограничных пунктах. «Собаки настолько успешно справляются со своей задачей, — говорит он, — что Министерство сельского хозяйства США намерено к следующему году удвоить число лохматых служащих».
А вот мы, к сожалению, такими успехами похвалиться не можем. Наши питомники пока что влачат жалкое существование. Денег иной раз не хватает, чтобы даже накормить питомцев досыта, выдать вовремя зарплату их тренерам…
Ну да ладно о грустном…
Для работы в качестве экспертов отбираются здоровые собаки, предрасположенные к поискам. Далее их тренируют по специальным программам. При этом они не отдают предпочтения какой-либо определенной породе. «Иной раз оказывается, что дворняжки куда способнее своих чистопородных сородичей», — говорят специалисты.
Собак никто не заставляет работать. Для них поиски спрятанного — просто игра. Нашел, значит, молодец, значит получишь в награду что-нибудь вкусненькое. Вот они и стараются.
Для обучения собак используются лишь натуральные объекты. Замена наркотиков, взрывчатки и т. д. их пахучими аналогами недопустима. Собачий нос — слишком чувствительный инструмент, чтобы его можно было обмануть суррогатами. Поданным научных исследований, хорошо натренированная собака и опытный поводырь добиваются успеха в 95 процентах случаев. Это намного выше, чем показатели любой детекторной аппаратуры.
Однако результативность снижается до 60 процентов, если поводырь и собака плохо понимают друг друга, если животное не учили искать именно этот объект, если погода чересчур жаркая и влажная…
Какова же механика собачьего нюха? Профессор ветеринарии из Пенсильванского университета Девид Эполс утверждает, что по результатам исследований процесс обнюхивания выглядит примерно так. Когда собака вдыхает воздух, луковичная перегородка внутри ноздри раскрывается, позволяя воздуху свободно втягиваться через верхнюю часть носа в легкие, обдувая при этом слизистую оболочку, в которой расположено множество обонятельных рецепторов.
Оказавшись внутри носа, молекулы пахучего вещества взаимодействуют с покрытыми слизью обонятельными рецепторами, которых у собаки около 220 млн. — в 40 раз больше, чем у человека. При этом молекулы раздражают рецепторы. Те вырабатывают специфические электрические сигналы, которые передаются по обонятельным нервам к обонятельным луковицам, а от них почти во все части собачьего мозга. Таким образом получается, что собака чувствует запахи чуть ли не всем своим существом.
Собаки, как и другие животные, жизнь которых во многом зависит от чутья, могут определить запахи, сконцентрированные на определенном объекте величиной с копейку и получить при этом уйму полезной информации. Ваша собака, тщательно обнюхивающая на прогулке все углы, придорожные столбы и кусты, занимается тем же, что и вы при чтении газеты. Она получает информацию о последних переменах в окружающем мире. «Так, соседский Макс заболел, а вот у суки Ренаты началась течка. Очень интересно!..»
У насекомых тоже весьма развиты органы обоняния. Но они специализированы на распознание именно феромонов — веществ, определяющих половую принадлежность насекомого или иного живого существа.
Как полагает профессор неврологии медицинского факультета Дартского университета Джон Кауэр, у собак и многих других животных, в отличие от насекомых, обонятельные рецепторы могут быть одновременно чувствительны к разным химическим веществам, не связанным друг с другом. «Собаки способны воспринимать причудливый набор ароматических сигналов, которые затем проходят сложную обработку в мозгу, — говорит он. — Специфические пути этой обработки ученым еще до конца не понятны»…
Ясно лишь, что в процессе опознания вещества по запаху участвует целый ряд биологических систем. Например, у собаки есть небольшой орган в районе верхнего нёба. Есть предположение, что он настроен именно на выявление феромонов.
Так ли важно нам знать, как работает нюх собаки? «Да, весьма, — полагает профессор Кауэр. — Только разобравшись до тонкостей в этом механизме, мы сможем надеяться на успехи в создании электронного носа, который по своей чувствительности сможет превзойти собачий».
Сам Кауэр надеется использовать такое устройство для того, чтобы по запаху взрывчатки отыскивать спрятанные мины. Но пока даже самые удачные его разработки в 10 раз менее чувствительны, нежели нос тренированной собаки.
Тем не менее, поиски альтернатив собачьему носу продолжаются. Это вызвано тем, что и собаки, бывает, ошибаются. Скажем, в багажном отделении аэропорта в чемоданах оказывается немало лекарств с сильными запахами, сбивающими собак с толку. Представьте себе, например, что будет, если в одном из чемоданов разлилась валерьянка. Собака выходит из строя, по крайней мере, на полдня.
Кроме того, живые детекторы имеют свойство уставать, век их относительно непродолжителен, а обучение — довольно трудоемко. Так что замена их весьма желательна. Кстати, наряду с собаками для поисков наркотиков и взрывчатки не раз пытались использовать хорьков, крыс и других животных, которые по нюху не уступают собакам, а их небольшие размеры позволяют проникать во всевозможные щели. Но попытки эти особого успеха не имеют. И не только потому, что собаки лучше поддаются обучению. Работать с ними намного приятнее. Не зря же говорят, что именно собака — друг человека.
СОБАКИ-СПАСАТЕЛИ
Обязательно берут с собой специально обученных собак и спасатели МЧС. Мохнатые поисковики лучше любых приборов отыскивают людей под завалами и дают знать о том своим проводникам. На счету лучших из них уже десятки спасенных жизней.
«Мы принимаем на себя ответственность за безопасность людей, попавших в экстремальные ситуации, и, видит Бог, мы сделаем все для этого возможное» — эти слова, крупно написанные на стене вестибюля МЧС России, вполне оправданы делом: невероятно тяжелой работой спасателя, где каждый день — страдание, горе, смерть. И нет времени на передышку — Новосибирск, Каспийск, Шпицберген, Хабаровск, Чечня, Нефтегорск, Турция, Москва…
Центроспас — Государственный центральный аэромобильный спасательный отряд МЧС под началом Андрея Легошина — входит в международный спасательный реестр и готов выполнить задание любой сложности в любой точке мира. На Западе не существует подразделения, подобного этому. Сейчас уже невозможно представить отряд без поисковых собак.
Вот что рассказал о своей работе корреспонденту Светлане Гладыш начальник поисково-спасательного кинологического подразделения Центроспаса Илья Заславский. Ну а помогала ему в беседе мастифша Гейша. Оба — спасатели международного класса.
— Вообше-то собаки бойцовых пород среди спасателей — редкость. Гейша, наверное, — единственный представитель этой породы среди собак-спасателей. Да еще у кого-то из французов или швейцарцев работает пит-буль. Однако Заславский считает, что главное тут не порода, а талант поисковика. Что же касается собачьей агрессивности… Нужно просто обеспечить такой собаке выход энергии. И тогда проблем не будет.
— И каким образом Гейша «сбрасывает пар»?
— А на дерево поваленное набрасывается. Она его мотает, таскает, грызет ветки — кайфует в свое удовольствие.
Впрочем, работа спасателя способна умотать и самого агрессивного пса. Вот, скажем, до места катастрофы — турецкого города Гёльджюк — летели три часа на самолете, а потом по дороге, забитой жуткими пробками, добирались еще часов шесть. Тем не менее, к спасательным операциям приступили сразу же по приезде.
Замерли многочисленные машины и экскаваторы — наступил «час тишины», и на завал вышли четвероногие спасатели. Битый кирпич и обломки бетона, торчащая арматура и стекло — вот поле деятельности собаки, по которому она ходит босиком. Самое страшное — кафельная плитка, ее осколки причиняют животным острейшую боль. За день работы подушечки лап собаки стираются до щенячьей розовой пленки, наступить на которую невозможно. Пыль и дробленый камень раздражают слизистую носа, бронхи (и не только собачьи, конечно).
Тем не менее, собака работает, поводит носом и продвигается вперед, балансируя на качающихся камнях и досках. Работает собачий нос — лучший в мире поисковый прибор. Остановилась.
— Как собака дает понять, что здесь — живой?
— Лает звонко, радостно. Гейша, например, пытается копать, подпрыгивает. С этого места собаку просто не увести. Она обозначает место, но другая собака обязательно должна это подтвердить. Если рядом Сергей Макеев, пускаем Пурша — немецкую овчарку. Пуршлает — все, порядок. Идем дальше. В другой раз Пурш сообщит — «здесь человек», а русский спаниель Леня — тот самый знаменитый Леня, которого по телевизору показывали, — подтверждает.
В Турции из 140 спасенных 72 человека нашли наши спасатели.
Именно с русского спаниеля Лени и шотландского сеттера Лесси началась история создания кинологической службы МЧС. В Нефтегорск Леню, Лесси и еще троих собак спасатели взяли на свой страх и риск — в отряде они не числились.
Чудовищное по масштабу жертв землетрясение. Пятые сутки и днем и ночью работали спасатели. Поначалу откапывали только мертвых. Леня и Лесси в портяночках, закрепленных скотчем, бродили по руинам, где уже не ожидали найти живых.
И вдруг залаяла Лесси, залаяла настойчиво и упорно. С сомнением и надеждой по камешку и стеклышку разобрали завал (за четыре часа!) и извлекли на свет Божий мальчика. Потом Лесси нашла еще четверых.
Заканчивалась неделя поисков, и, кажется, уже все, но малыш Леня встает на бетонную плиту и из последних сил роет, роет израненными лапами — учуял жизнь. Трещина в плите спасла ребенка от удушья, Леня спас жизнь мальчику, которого, миллиметр за миллиметром распиливая плиту, достали спасатели.
«Опыт Нефтегорска, где впервые в спасательных работах принимали участие собаки МЧС, окончательно доказал необходимость создания собственной кинологической службы, — сообщается в официальной справке. — Две примененные собаки нашли в общей сложности 18 живых людей и эффективно работали в сложных метеорологических условиях».
— Илья, а как отбирают собак в спасатели?
— Прежде всего собака не должна быть злобной, ведь ее рабочая задача — помогать человеку и с ним работать. Обладать хорошим чутьем и мобильностью. Универсальностью. И, конечно, собаке надо ладить с сородичами — коллегами по службе.
— А требования к человеку, желающему работать в подразделении кинологов?
— У нас жесткий отбор. Во-первых, спасатель — спортсмен не ниже первого разряда, и не по шахматам, разумеется. Далее, психологическое тестирование, способность управлять своими эмоциями. Хороший, добрый человек, но с трясущимися руками, рыдающий над трупом, вряд ли способен помочь живому. И, наконец, образование или специальность.
— Ну с людьми более или менее ясно. А что лежит в основе обучения собаки-спасателя?
— Игра. Щенка «с пеленок» заинтересовывают — найти человека. И получить вкусненькое или ласку. Насчет вкусненького, кстати: отвлекаться на запах котлет или колбасы — а такое возможно в завалах — нельзя! Полная сосредоточенность на поиске запаха живого человеческого тела.
Собака должна ловить от работы кайф: щенок с удовольствием ищет хозяина, который прячется сначала за деревом. Собака растет, и игра усложняется.
Учебный полигон в Новогорске максимально приближен к условиям катастроф. Развалины зданий, обломки труб, бетонные глыбы — в жизни бывает именно так. Жуткие катакомбы, словно по мотивам «Сталкера» братьев Стругацких. На экзаменах закапывают уже не хозяина (а кого и куда, хозяин понятия не имеет). И за 15 минут собака должна обследовать тысячу квадратных метров. Там, где она подала голос, ставят флажок, докладывают судье и идут дальше.
— Наверное, снимают баллы, если не уложились вовремя.
— Нет, главное — точность обозначения места, где есть живой человек.
— Где Гейша получила свое боевое крещение?
— В Каспийске, там был взорван дом пограничников. К сожалению, живых мы там не нашли. Собаки, останавливаясь, не лаяли громко, а тихо скулили. Понимаешь, стихия более благосклонна к человеку — она все-таки дает жизни шанс. Взрыв — зло, содеянное человеком, — шансов почти не оставляет.
СОБАЧИЙ РАЗУМ
После всего вышесказанного вы, наверное, уже не сомневаетесь, что в свое время великий физиолог И. Павлов все-таки несколько погрешил против истины: не только рефлексами определяется жизнь животных вообще и собак в частности.
Натуралист Виталий Нехаев, перу которого принадлежат следующие заметки, похоже, в собачьем разуме нисколько не сомневается.
Улица Королева в Москве. Переход-«зе-бра» возле троллейбусной остановки «Аргу-новская». Сплошной поток машин слева направо и справа налево. Люди на краю тротуара в ожидании, когда эти потоки иссякнут. И вместе с ними ждет дворняга — крупная, стоящая между людьми и нетерпеливо переминающаяся с лапы на лапу.
Где-то вдали замаячил красный огонек светофора, перекрывая поток машин. Пошел народ. И пес, которого никто не звал, неторопливо затрусил через проезжую часть. А на противоположной стороне пса терпеливо ждала подружка — кудлатая, со свалявшейся шерстью сучка. Вильнув друг другу торчащими хвостами, они побежали бок о бок к стоящим вдали многоэтажкам.
За последние десять лет на этом переходе и рядом с ним было сбито несколько человек, говорят свидетели, и… ни одной собаки. Быть может, потому, что они никогда не прут напролом, а если надо, даже прибегают к хитрости.
На бывшей улице Горького, в том самом месте, где с одной стороны редакция газеты «Известия», а с другой — высокий серый дом, за углом которого «Макдоналдс», по одну и другую стороны улицы стояли люди и переживали. Собачонка делала попытку перебежать улицу и никак не могла из-за автомобильного потока в двух направлениях. Кто-то пытался ее схватить, но она всякий раз увертывалась и отскакивала на проезжую часть, что грозило катастрофой. И вот, когда терпение ее, видимо, иссякло, а поток несколько спал, она рванулась вперед. И тут все увидели, что она бежит на трех лапах (одна задняя была, по-видимому, сломана).
Хромающую собаку увидели и водители, потому что стали притормаживать, давая возможность псу-инвалиду перебраться на противоположную сторону. И собака благополучно добралась до спасительного тротуара. Но как только псина миновала проезжую часть, она преспокойно опустила лапу и как ни в чем не бывало рванула между ног оцепеневших горожан.
Однако тот пес на улице Горького все же дилетант. Ведь совсем рядом — подземный переход, а он им не воспользовался. Другие же московские собаки не только освоили жизнь в подземных переходах, где заметно теплее, чем на улице, и не бывает дождей, но и активно пользуются метро.
Вот тому лишь один пример. Утро. Арбатско-Покровская линия. Пес в вагоне чувствовал себя привольно — спал, раскинувшись на полу и заставляя пассажиров себя обходить.
Так он и проспал до самой «Электрозаводской». Затем приподнял голову, осмотрелся и приготовился. Состав мчался уже вдоль перрона «Семеновской», когда пес поднялся и подошел к двери. Высунул голову и, посмотрев сначала влево, потом вправо, выходить не стал.
— Да ты, наверное, уже давно проспал свою остановку, — улыбнулась сидящая рядом женщина.
Но пес даже не удостоил ее взглядом. Он подождал следующей остановки и тут уж уверенно вышел. Потрусил по платформе к эскалатору, не обращая никакого внимания на людей. Женщина, которая катила по гранитному полу здоровенную моечную машину, его узнала.
— А-а, — протянула она, — опять приехал.
Пес только на мгновение замедлил бег, приветливо вильнул хвостом и уехал на экскалаторе к выходу.
— Вы его знаете? — поинтересовался Нехаев.
— А кто же его тут не знает, — ответила она, продолжая толкать перед собой агрегат. — Он вот сейчас приехал и побежал на рынок, а к вечеру назад поедет. Но бывает, что и не приезжает — наверно, дела какие…
Используют мохнатые обитатели столицы и наземный транспорт. Вот вам еще одно наблюдение натуралиста Нехаева.
…По проулку, ведущему к Ярославскому рынку (это за углом большого дома на проспекте Мира, где Дом обуви), бегала большая рыжая собака. На вид не худая, а нормально даже упитанная. Вид у нее независимый, деловой: она как будто проверяла, нормально ли идет торговля у старушек, которые как последнюю свою надежду хоть что-то заработать держали в руках кто старые кружева, кто блузку, кто тапочки.
Сделав на рынке покупки, я отправился на троллейбусную остановку. Скоро подошла «девятка». Я сел на свободное место и вдруг ощутил деликатное подталкивание под локоть. Открыв глаза, увидел преданный собачий взгляд.
— Дружище, нет у меня для тебя ничего. Тут геркулес, рис и гречка, — с сожалением сказал я.
Мне показалось, что пес понял сказанное, потому что вздохнул и уже повернулся, чтобы продолжить свой путь по салону, когда услышал сказанное дамой, сидящей у окна:
— Зато у меня есть кое-что. Подожди. — Она опустила руку в хозяйственную сумку, стоящую у нее в ногах, и достала одно печеньице. — Ну, возьми, — проговорила она, — это тебе.
Такого деликатного, аккуратного, благодарного приема подаяния я еще ни разу не встречал среди людей. Это был какой-то не-поддающийся описанию миг, в котором заключалось все: и как пес, протянув морду, осторожно, одними губами взял это печенье, и как он в эти секунды смотрел на женщину. Приняв этот тоненький квадратик испеченного теста, он не стал его тут же заглатывать с присущей собакам жадностью, а, отвернувшись от нас, медленно съел угощение.
Троллейбус повернул на Королева и застыл возле остановки. Рыжий пес еще раз одарил нас своим взглядом и сбежал по ступенькам.
«Последнее, что я увидел из окна отъезжающего троллейбуса, — сидящую на остановке собаку, повернувшую голову в сторону выезжающего из-за поворота другого троллейбуса», — заканчивает свои заметки натуралист Виталий Нехаев.
ЖИВЫЕ ПРИБОРЫ
А следующая история наделала много шума в поселке Криводановка, что под Новосибирском. Местные жители как раз готовились к субботнему празднику — 300-летию со дня основания села. И вдруг в пятницу, 11 августа 2000 года, по центральной улице прогулялась… шаровая молния. А потом со всей силы шарахнула в дом Петровых.
Еще недавно эту семью здесь мало кто знал, повествует журналистка Елена Дуда. Всю жизнь Александр Александрович Петров мечтал хозяйствовать на земле. И, наконец, решился — продал двухкомнатную квартиру в Новосибирске, переселился с женой и сыном в деревню. Домик им достался так себе, но Сан Саныч сразу взялся за обустройство.
— В ту пятницу часам к четырем дня над деревней сгустилась черная туча, — рассказывал он. — Мы с приятелем весь день пилили-строгали, а как дождик стал накрапывать, зашли в дом. Жена собиралась на работу, сын Димка остался во дворе. Только сели передохнуть, и вдруг услышали: как-то нехорошо завыл Волчок…
Эту служебно-розыскную овчарку списали на пенсию, и Сан Саныч взял ее из питомника. Волчок дом охранял отменно, а Петрова-старшего сразу Признал за главного хозяина и душой к нему прикипел.
— Что там случилось? — двинулся к выходу глава семейства.
Волчок между тем захлебывался в лае, сорвался с толстенной цепи и бросился к двери в дом. Встал на задние лапы, а передними со всей силы навалился на дверь, как будто хотел ее выломать.
— В дом хочешь? — Александр Александрович открыл дверь и тщетно пытался успокоить пса.
Но Волчок в дом не шел. Наоборот, он словно силился сказать: «Выходи из дома! Беда!» — тянул хозяина за брюки.
Сан Саныч вышел на веранду и застыл как вкопанный. Над его синими «Жигулями» парил красновато-оранжевый шар, испускающий беловатые сверкающие блики. Он двигался прямо к его дому, а на пути у него застыл остолбеневший Димка. Отец в один прыжок преодолел расстояние от крыльца до сарая, со всей силы оттолкнул сына и упал вместе с ним на землю.
А сверкающий шар, который был сантиметров тридцать в диаметре, будто и правда в Диму целился, приземлился точнехонько в то самое место, где только что стоял паренек.
— Затем мы услышали удар в землю и сильный взрыв. — Мать Димы и ныне сильно волнуется, вспоминая тот страшный день.
Родители первым делом кинулись к сыну — целехонек!
Оглянулись налом: внутри него дымился электросчетчик, из стен повылетали гвозди. А крыша дома… отсутствовала. Прямо в комнаты падали дождевые капли.
Если бы не пес — семья Петровых могла бы погибнуть. Так что теперь Волчку в поселке — почет и уважение. Только удивляются хозяева: как это он загодя беду почуял, ведь когда с цепи сорвался и в дверь бился — молния во двор еще не залетела…
Впрочем, случаи, когда домашние животные предчувствуют стихийные бедствия, известны давно. В основном это примеры того, как кошки, птицы, грызуны предвидят землетрясение и пытаются покинуть дома. Но есть случаи предвидений, которые пока трудно объяснить.
Например, в США только за 2000 год зафиксировано несколько уникальных происшествий, рассказывает зоопсихолог Татьяна Патришева.
Так, семья Расселов из Техаса отправилась путешествовать в горы. Ночью овчарка Мира разбудила хозяев, буквально за ноги вытащила из палатки — и в тот момент, когда хозяин уже решил задать псу трепку, прямо на палатку обрушился с горы огромный валун.
Следующий случай произошел на Аляске. Крошечный тойтерьер Джери резвился на лужайке перед коттеджем. Потом вдруг бросился к пятилетнему сыну хозяев, играющему под деревом, принялся его кусать и тянуть… Ребенок с криком побежал в дом — в это время от порыва ураганного ветра старая верхушка дерева рухнула прямо на то место, где играл мальчик.
Подобные случаи происходят и у нас в России. Стоит только вспомнить, что барда Высоцкого во время землетрясения спасла дворняжка — она вытащила его из дома, который пострадал от подземного толчка. Так что случай с овчаркой Волчком удивительный, но не единственный.
Но каким же все-таки образом животные предчувствуют надвигающуюся беду? Вспомним прежде всего — собаки отличаются исключительным слухом и нюхом. А тем же самым землетрясениям предшествуют, как правило, небольшие толчки, микроподвижки почвы. Люди их не чувствуют, но животные хорошо ощущают распространяющиеся при этом сверхнизкие колебания, инфразвуковые волны. И загодя уходят из мест будущих бедствий. Иногда и хозяев с собой уводят.
Точно так же можно вспомнить и случай с камнем. Он уже катился с горы, сотрясая почву, когда собака бросилась спасать своих хозяев. Заранее услышал тойтерьер и приближение урагана — волчки торнадо, а тем более движение торнадо, как правило, сопровождаются опять-таки инфразвуковыми волнами.
Сложнее объяснить, каким образом Волчок почувствовал приближение шаровой молнии. Но и тут может быть найдено более-менее рациональное объяснение.
В свое время с Исааком Ньютоном произошел такой случай. Отправляясь на прогулку в окрестности родной деревни, он проходил мимо деревенского стада.
— Сэр, не уходите далеко, — предупредил его пастух. — Скоро будет гроза…
И она действительно вскорости разразилась.
Любопытный ученый не поленился потом разыскать пастуха и спросить у него, каким образом тот узнал о приближении ненастья, когда в небе еще не было ни облачка.
— Все очень просто, — ответил тот. — С утра я пощупал шерсть барана, и она показалась мне сырой. Значит, в воздухе уже накапливалась предгрозовая сырость…
Шаровая молния тоже появляется во время грозы. И ее движение, как правило, сопровождается изменением окружающего электромагнитного фона. Люди, как правило, к таким изменениям глухи, а у собаки уж шерсть дыбом. Наэлектризовалась…
Кроме того, не забывайте: Волчок — бывшая милицейская собака, побывавшая во многих передрягах. А опытные люди вам подтвердят: с опытом появляется своего рода интуиция, человек предчувствует опасность, заранее готовится к ней. Хотя никто и не может объяснить, на основании каких данных он пришел к такому заключению.
У собак же и прочих животных интуиция может быть развита еще острее. Выяснить бы, каким органом воспринимаются малейшие изменения окружающей нас обстановки… Но это, видимо, пока дело будущего.
Пока же давайте поговорим еще вот о чем…
О ЧЕМ ГОВОРЯТ СОБАКИ?
Согласно библейской легенде, у мудрого царя Соломона было кольцо, благодаря которому он мог беседовать с каждым зверем, птицей и т. д. на их языке. А ныне вот выясняется, что на нашей планете действительно есть люди, которые способны понимать звериные разговоры, в частности, язык собак.
Вспоминаю эпизод из собственного детства. Собираясь залезть в соседский сад, мы всегда посылали вперед Симку договариваться с собаками. И не было случая, чтобы он нас подвел. Даже самые свирепые полканы и трезоры при виде Симки вдруг начинали вилять хвостами и лезли к нему лизаться. Без всякой, заметьте, колбасы и прочей собачьей выгоды.
Со временем выяснилось, что Симка — не единственный в своем роде. Скажем, в подмосковном поселке Озеры Одинцовского района проживает человек по имени Петр Виткунов. Себя он называет «братом всех собак» и ничуть не преувеличивает.
То, что он любит всех псов без разбора пород, мастей и возраста, не удивительно. Удивительно другое — его любят и понимают абсолютно все собаки. И завидя на улице, сразу бегут к нему знакомиться.
Он, кстати, и сам не сразу обратил внимание на свою особенность. Бывало, идет по улице, видит любую особь семейства псовых и совершенно естественным образом — как большинство любителей собак — заговаривает с ней или просто делает какой-нибудь дружеский жест. И все — считай, пес больше не принадлежит ни себе, ни своим хозяевам. Он становится послушным и верным другом только одного человека на свете — Петра Виткунова.
Долгое время он считал это нормальным. Лишь когда, наконец, обратил внимание, что от любви к нему теряют голову не только простые беспризорные дворняги, но и породистые, хорошо дрессированные и прикормленные псы, «беседовать» на улице с собаками по собственной инициативе перестал.
Впрочем, это не слишком улучшило ситуацию на его дворе. По-прежнему у Виткуновых меньше десятка четвероногих «братьев меньших» не живет. А то бывает, и штук 30–40 набирается.
Жена поначалу ворчала, гнала со двора всю стаю с Петром во главе. Но когда собаки спасли чертежника Виткунова в тяжелое время, когда он, в связи с закрытием завода, остался без работы, смирилась.
А дело было так. Как-то в своей стае он обнаружил кобеля, о пропаже которого сообщали многочисленные объявления. Петр связался с хозяевами, и те были так рады находке, что отвалили ему аж 200 долларов.
С тех пор так и пошло. Если у кого пропадает собака, первым делом идут к Виткуновым и очень часто именно у него находят своих любимцев. Кто платит за них, кто нет. Но Петр утверждает, что дело не в деньгах, а в том чувстве неподдельной радости, которое испытывают собаки и их хозяева, встречаясь после разлуки.
А жена его Наталья от собак теперь свою выгоду имеет. Она навострилась чесать мохнатых питомцев, получая с них шерсть. И собаке хорошо — шкура в порядке, и Наталье. Напрядет шерсти, потом вяжет носки, варежки, пояса от радикулита и продает их. Спрос хороший — собачья шерсть лечебной считается.
Заодно собаки и сторожевую службу несут. Дом Виткуновых всегда под надежной охраной — ни один вор не сунется. Сам же Петр ходит обычно в сопровождении личного телохранителя — беспородного кобеля Муси, которого он величает «смесью бульдога с носорогом».
Муся отличается огромной силой и железной хваткой. Любого, кто начнет задираться, запросто отрезвит. Однажды на Петра попыталась было наехать местная шпана, прознавшая про его собачий бизнес. Дескать, поделись наваром. Петр отказался. А когда один из парней, угрожая, попытался достать что-то из кармана — собачник так и не узнал, что: нож, кастет, а то и пистолет — Муся ему прямо через штаны кисть прокусил. Воплей было на всю улицу. Но больше к Пете никто не пристает.
В чем кроется секрет Петра? Он, усмехаясь, отвечает, что знает «собачий язык» и умеет пользоваться им. Отец его был егерем, у него всегда было несколько собак, и Петр с малолетства рос в стае, почти как Маугли. А потому все окрестные собаки знают, что «ты и я — одной крови».
Впрочем, если вы думаете, что Петины слова о собачьем языке — попросту байки, послушайте человека ученого. «Лай эволюционным путем превратился в сложное средство общения собак друг с другом и даже с людьми», — утверждает Дороти Хедер-сон-Петерсон, профессор университета в городе Киле (ФРГ).
Как полагают этологи — специалисты по поведению животных — у большинства псовых, к которым относятся динго, шакалы, волки, собаки и т. д., подача звуковых сигналов играет почти столь же важную роль, как у людей разговор.
Наиболее «разговорчивы» собаки. Их лай, вой и тявканье имеют множество оттенков, используются для передачи всевозможных сообщений. Голосом собаки выражают страх, грусть одиночества, удовольствие, состояние боевой тревоги, проявление бдительности, призыв помочь щенкам и т. д. «Людям необходимо понимать собачий язык, — утверждает профессор. — Научились же они понимать нас»…
Громкий возбужденный лай, например, говорит о чувстве незащищенности собаки, о ее желании призвать кого-то на помощь. Кроме того, собаки выражают свои чувства наморщиванием бровей, вздыбленной шерстью, поднятым, опушенным или виляющим хвостом…
Профессор Дороти Хедерсон-Петерсон также пришла к заключению, что язык собачьего лая подразделяется на множество говоров, диалектов. Так что иной раз собаки разных пород, выросшие в отдаленных местностях, могут поначалу с трудом понимать друг друга. Но они быстро учатся. Чего, к сожалению, нельзя сказать о людях. Вот уже сколько сотен тысяч лет собаки живут рядом с нами, а мы так и не научились понимать, о чем они говорят.
Но стоит ли об этом жалеть? Этот парадоксальный вопрос задает своим собеседникам австрийский профессор Франц Фишер, который попытался составить словарь «собачьих выражений». То есть записал на магнитофон те звуки, которые собаки издавали в тех и или иных случаях, а потом попытался их дешифровать — перевести на язык наших человеческих понятий. По его мнению, чаще всего наши мохнатые любимцы изъявляют желания такого рода: «Дай поесть!» «Пошли гулять!» «Сучку хочу!» и т. д.
Все остальное дружкам, рексам и джерри, полагает профессор, приходится прививать путем долгой и терпеливой дрессировки, обучения. Так что прав был, получается, М. А. Булгаков: очеловеченный пес в его повести заговорил именно так, как и должен был…
Окончательно расставить точки над «i» в разговорах о собачьих выражениях намерены в скором времени японские исследователи. В начете 2002 года они пустили в продажу компактные «переводчики с собачьего».
Каждый такой приборчик состоит из микрофона длиной 6 см и весом около 60 г, который крепится на ошейнике и записывает все издаваемые псом звуки. Лай переводится в инфракрасные колебания, которые транслируются в распознающий блок размерами с детскую ладошку. Там принятые сигналы анализируются и все эмоции пса сортируются по шести категориям: «радость», «печаль», «боль», «скука», «раздражение», «удовлетворение». Одновременно на экранчике появляется соответствующая фраза типа «Как я рад, что вы пришли»…
Полагают, еще через пару лет подобные приборчики появятся и в нашей стране. Вот тогда мы с вами и узнаем точно, что говорят о нас наши лохматые подопечные…
Это будет тем более интересно, если учесть, что согласно некоторым данным животные, в том числе и собаки, умеют читать наши мысли. Вот какой интересный случай из истории общения великих с «меньшими братьями» удалось раскопать историку Михаилу Леонидову.
СОБАКИ-ТЕЛЕПАТЫ
В 1880 году знаменитый дрессировщик В. И. Дуров начал опыты по изучению способности животных к телепатическому приему информации. Именно тогда он обнаружил у собак способность понимать отданные человеком мысленные приказы и выполнять их.
Эксперименты проводились в московской зоопсихологической лаборатории Дурова при активном участии инженера Б. Б. Кажинского, который одним из первых заинтересовался телепатией. К началу 1921 года в лаборатории Дурова было проведено 1278 опытов по мысленному внушению собакам. Более половины экспериментов оказались удачными.
Особенно понятливой была у Дурова собака по кличке Марс. Она чаще других «выходила на связь» с экспериментатором. Дуров придавал большое значение разработанной им методике внушения. Дрессировщик укладывал голову собаки к себе на колени и начинал легко поглаживать животное.
«Я смотрю через глаза как бы в мозг собаки и представляю себе, например, не слово «иди!», а двигательные действия», — писал Дуров. В сознании дрессировщика сначала возникает направление, в котором должна двигаться собака на пути к намеченной цели. И только потом отдается мысленная команда «иди!». Внушать животному мысль, согласно теории Дурова, может не только дрессировщик. Это по силам любому человеку, который будет следовать описанной методике.
Однажды великий психиатр В. М. Бехтерев решил проверить возможность мысленного внушения на своей собаке Пикки. Опыты проходили в ленинградской квартире Бехтерева с участием Дурова. Он же и начал эксперимент: легко погладил Пикки по голове, внимательно посмотрел ему в глаза и отдал мысленную команду — вскочить на стул у рояля и ударить лапой по клавишам. Пикки «услышал» приказ и все выполнил точно. По просьбе Бехтерева Дуров усложнил задание. Он «попросил» собаку подбежать к стулу, стоящему у стены, вскочить со стула на стол и поцарапать лапой висящий над столом портрет. И вновь Пикки продемонстрировал полное взаимопонимание с дрессировщиком!
Тогда заинтересованный Бехтерев дал своему Пикки очень простое задание: вскочить на круглый стул и остаться на нем сидеть. Пес сорвался с места и начал в недоумении описывать четкие круги вокруг стола. Бехтерев был разочарован — опыт не удался! Однако Дуров сразу понял, в чем ошибка Бехтерева: ему следовало сосредоточиться на движении собаки к намеченной цели и дальнейших ее действиях, то есть «проиграть» ситуацию в собственном мозгу и направить ее в мозг собаки. Бехтерев же, давая команду, сосредоточился на форме круглого стула. Животное восприняло команду и… побежало по кругу. Бехтерев повторил опыт, учтя свою ошибку, и Пикки прыгнул на круглый стул!
Совместные опыты двух исследователей стали традиционными. Раз от раза задания усложнялись. Однажды Марса увели на значительное расстояние от Дурова и поместили в изолированном от внешнего мира «бункере». Там же был наблюдатель, фиксировавший и записывавший поминутно все действия и даже малейшее движение собаки. Он не знал о характере задания, не знал о нем и сам Дуров. Дрессировщик получил от Бехтерева листок с записанным на нем заданием для Марса за несколько секунд до начала опыта. Развернул лист, прочел, пожал плечами и, прежде чем спрятать записку в карман куртки, что-то написал на ней карандашом. Потом сосредоточился и устремил взгляд вдаль.
Через два зала от Дурова спокойно лежавший на полу Марс вдруг насторожился, поднял уши, внимательно к чему-то прислушиваясь, и пролаял семь раз. Решив, что опыт завершен, наблюдатель хотел выйти из помещения, но тут Марс вновь поднял голову и пролаял еще семь раз.
Эксперимент длился ровно пять минут. Когда все его участники собрались вместе, Дуров достал из кармана куртки записку и предъявил ее собравшимся. Рукой Бехтерева на листке бумаги было написано: «Задание Марсу: пролаять 14 раз». И приписка, сделанная рукой Дурова: «7 + 7». За опытом наблюдал профессор Г. А. Кожевников, он записал в отчете: «Получилось в точности так, будто передан был телеграфный код Морзе: семь точек, пауза и еще семь точек».
Участники дуровских экспериментов пришли к выводу, что, восприняв мысль извне, животное может трансформировать ее в свою собственную. Поступает так, будто ему дает команду его собственный мозг. Стало быть, вторжение в психику животного возможно! Собака пропускает мысль индуктора через собственные эмоции.
В связи с этим вспоминается опыт с Марсом, которому было приказано в незнакомой гостиной подойти к телефонному столику и, взяв с него книгу, принести ее Дурову. Марс дважды подходил к столику, обнюхивал книгу, но как воспитанный пес не мог тронуть чужое. Только с третьего захода он выполнил мысленный приказ и, судя по всему, по окончании опыта сам был несказанно удивлен своим поступком. До того памятного дня, да и после опыта тоже, он никогда не притрагивался к книгам, тем более в чужом доме.
Тем не менее всегда находились люди, сомневающиеся в чистоте опытов. Даже инженер Кажинский как-то сказал: «Собаке приказываете, а мне можете что-нибудь внушить?» Дуров внимательно — глаза в глаза, как в опыте с Марсом, — посмотрел на собеседника, сидящего напротив. Ка-жинский непроизвольно поднял руку и стал почесывать за ухом. «Все верно, именно за правым ухом я и попросил вас почесать», — заметил Дуров.
ЗАПРОГРАММИРОВАННЫЕ ЖИВОТНЫЕ
Вспоминаю фантастический рассказ двадцатилетней давности. Два чудака на букву «м» — отставные вояки, поселившиеся по соседству, — не нашли лучшего времяпрепровождения, как атаковать друг друга с помощью живых существ, направляемых в нужную сторону с помощью несложного приборчика, посылающего электромагнитные излучения. Поначалу победы одерживал генерал-авиатор, атаковавший соседа с помощью оголтелых чаек… Но в конце концов все же был вынужден капитулировать, когда сухопутный генерал стал насылать в его дом орды дрессированных крыс и тараканов…
Как известно, сказка — ложь, да в ней намек… Причем в данном случае — отнюдь не тонкий. Судите сами.
В марте 1999 года агентство ИТАР-ТАСС сообщило:
«Невероятная компьютерная биотехнология, способная превратить животных в кибернетических зомби и привести к появлению нового рода вооруженных сил, разрабатывается в секретных военных лабораториях ряда ведущих западных стран. Согласно публикациям в ряде британских изданий, научные коллективы США и Японии вплотную подошли к решению проблемы подключения мозга животных к вживленным в него микросхемам. По отрывочным данным, просочившимся в печать, в ходе сверхсекретных работ в научно-исследовательском центре ВМФ США в Вашингтоне были проведены успешные опыты по выращиванию нервных волокон на компьютерных микросхемах. Вживленная в мозг крысы подобная биологическая микросхема позволяет оператору с помощью слабых токов управлять работой ряда участков мозга животного, что открывает безграничные возможности для их использования, в том числе и в военных целях. Сейчас разработки концентрируются на управлении движениями животного на расстоянии.
Это косвенно подтвердил во время недавней конференции американский военный эксперт Пат Купер, который заявил, что «технология дает возможность контролировать живые существа».
Сенсационные открытия в области объединения компьютера и нервных волокон головного мозга позволят использовать животных в качестве разведчиков в тылу врага, в активных и опасных зонах, для поиска мин. Вооруженные миниатюрной видеокамерой, крысы, тараканы и мухи станут важнейшими агентами по сбору информации в местах, находящихся под особой охраной, — ракетные позиции, склады химического оружия. Они также могут использоваться для политического и экономического шпионажа.
Руководит работами в вашингтонском центре ВМФ профессор Джоэл Шнур, в его группу входят специалисты в области компьютерной, а также биомолекулярной технологии. Сообщается, что в ходе одного из подобных опытов ими была создана искусственная компьютерно-биологическая структура, способная определять наличие в окружающей среде отравляющих веществ.
Близкие разработки ведутся и в Японии, где недавно были успешно проведены опыты по контролю за движением таракана. За счет слабого электрического воздействия на мышцы конечностей оператор компьютера заставлял ничего не подозревающего таракана двигаться в заданном направлении».
Казалось, что тут еще добавить? Да вот хотя бы следующее…
Похоже, мы опять, в который уже раз, профукали. А ведь могли опередить американцев, как минимум, лет на десять. Потому как еще в сентябре 1990 г. радиоинженер Г. И. Никитин — тогда сотрудник Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии АН СССР — опубликовал в открытой печати сообщение о своей работе.
«Человека окружают самые разные животные — сухопутные, морские, птицы и др., — говорилось в ней. — Некоторых он приручил и одомашнил. В нашей хозяйственной деятельности используются в основном животные одомашненные, привлечение же диких, особенно морских, сулит, по-видимому, значительный экономический эффект.
Целью наших экспериментов и разработок является использование диких или домашних животных в хозяйственной деятельности путем их оснащения электроаппаратурой и превращения их, по сути дела, в дистанционно управляемых биороботов. Для этого на животное надевается плотно облегающая его эластичная оснастка (сбруя), от которой оно самостоятельно избавиться не может. В сбруе монтируются электростимулятор с датчиками-контактами, дифференцированно размещенными по телу животного (право, лево, вперед, вверх, вниз), а также элементы электропитания, компьютер, радио- и навигационное оборудование ориентации в пространстве и определения своего местоположения. По команде, передаваемой по радио или от компьютера, в котором заложена программа действий, карта местности и маршрут следования, электростимулятор начинает вырабатывать импульсы, подаваемые на тот или иной датчик, тем самым управляя движением животного (как запряженная лошадь управляется от вожжей).
Предлагаемые технические средства, дополненные известной методикой объездки и дрессировки, настолько универсальны, что могут быть применены к любым животным — домашним, сухопутным, морским. Особенно перспективны рыбы (акулы) при освоении океана. Для сухопутных животных — доставка грузов в труднодоступные, опасные места, помощь людям, попавшим в бедствие, для морских — помощь в морском строительстве, исследовании моря, поиск полезных ископаемых, в рыборазведке, добыче или разведении рыбы, помощь терпящим бедствие на море.
Предлагаемое «know how» может быть использовано в одомашнивании некоторых диких животных, например китов и т. д.»
Господи, что после этого началось! Первым затопал ногами на своего подчиненного директор института академик П. В. Симонов, который расценил эксперименты Никитина, проводимые во внеслужебное время, как преступные.
Вслед за этим прокатилась волна публикаций в центральной печати, где Никитина заклеймили в лучших традициях советской демагогии. В итоге, насколько мне известно, работа была зарублена на корню. И при этом почему-то не вспомнили ни Лайку, забытую в космосе, ни множество других собак, кошек, кроликов и даже обезьян, которые ежегодно изводили сотнями, а то и тысячами в ходе куда более жестких, если не сказать прямо — жестоких экспериментов.
Между тем, если разобраться, наш соотечественник предложил весьма оригинальную, если хотите творческую, систему дрессировки животных с учетом последних достижений кибернетики, радиоэлектроники, биологии и медицины.
Да, отмечал экспериментатор, первая реакция «обучаемого» пугливая. Однако она имеет место «только в стадии объездки, когда животное приобретало новое «мироощущение». Начальные электроимпульсы почти неощутимы, а только настораживают. Постепенно ток нарастает. В зависимости от обучаемости ученика интенсивность электрического раздражения может быть разной.
Никитин признавал, что в процессе экспериментов пострадала одна крыса — случайно была передозирована стимуляция. Собака же по кличке Черный перенесла электродрессуру хорошо, не выказывая никаких признаков угнетенности. К моменту публикации она уж пятый год (!) спокойно выполняла команды, передаваемые ей по радио.
Стоя на позиции биороботизации, Г. И. Никитин критически относился к предшествующим попыткам реализовать идею руководства поведением животных путем вживления в мозг электродов (что осуществлял академик Дельгадо). Накладные электроды, по его мнению, и более эффективное средство, и более гуманное. Источником питания служат батарейки «Крона» (9 В). Оригинально решены преобразователь, датчики… Существенно, что электроды накладные, то есть дело обходится без хирургического вмешательства.
Причем Никитин не являлся «голым эмпириком» — не зря же он работал в НИИ, которое занимается изучением нервной деятельности. Он полагал, что необходим пересмотр целей той отрасли науки, к которой относится его институт. Слишком большой упор делается на медицину. Нужны же иные подходы. Пора переходить от врачевания к управлению организмом. Лекарства — этого мало. Надо заставлять организм перестраиваться не химическим путем (таблетками), а стимуляцией нервной системы с помощью электроимпульсов. Такая метода для организма куда привычнее — все сигналы, передающиеся по нервам, имеют электрическую природу. Кроме того, с помощью электродов можно прицельно стимулировать лишь тот орган, что необходим. Таблетки же, как известно, одно лечат, другое калечат…
Самое трудное, самое сложное во всей программе биороботизации, признает Никитин, — это этическая, моральная сторона дела. Первая реакция не только обывателей, но даже специалистов на эксперименты такого рода отрицательная.
«Между тем, если посмотреть историю, приручение диких животных — процесс не менее жестокий, чем процедура обучения биоробота», — утверждал Г. И. Никитин.
Итак, перспективную работу зарубили. И теперь, похоже, нам в очередной раз придется догонять. Причем уже отнюдь не «подручных дядюшки Сэма», как еще недавно выражалась наша печать. Недавние теракты заставили всех мыслить по-иному.
Экспериментатор еще 10 лет назад был готов показать заинтересованным лицам и организациям в действии (хождение сложными маршрутами) крыс, оснащенных накладными датчиками и управляемых по проводам от специального блока управления; собак, оснащенных комплектом автономной аппаратуры с накладными датчиками и управляемых по радио.
Каким же образом спецагентам удастся перехватить ту же крысу, пробирающуюся по лабиринтам подземелий в сторону Кремля? Придется, видимо, использовать против длиннохвостых террористов отменно подготовленных крысоловов.
И я привел лишь один пример — первый, что пришел на ум. Можно найти и сотни других.
«Управление животным посредством компьютера требует дополнительного оснащения, — предупреждал исследователь. — Тут должны быть системы ориентации в пространстве (электронный компас), система определения координат биоробота (осуществляемого, скажем, через спутник). Эти системы выполнены автором частично и требуют доработки. Система управления движением морских животных и птиц на больших расстояниях представлена пока только планом научно-исследовательских работ»…
Тогда автор оценивал перспективы следующим образом. Для завершения всех запланированных работ потребуется полтора-два года и 2–3 млн. рублей (не забывайте, это в ценах 1990 года).
Ну а сколько денег придется потратить теперь?
Вместе с тем, как это обычно бывает, от биороботизации можно ждать и немалой пользы. Не надо быть фантастом, чтобы понять: акулы — разведчицы, дельфины — подводные строители, ослы, собаки, верблюды, самостоятельно, без погонщиков работающие в зоне ЧП, — все это несомненная помощь людям в освоении областей, где им самим работать несподручно и даже опасно.