как ни одна последующая катастрофа». (Кое-кто в поисках Атлантиды отождествляет с нею Санторин.) С ним связывают всеобъемлющее крушение цивилизаций Восточного Средиземноморья. Тур Хейердал, между прочим, в связи с этим упоминает и Синай.
«Примечательно, что к этой хаотической поре относят и так называемый исход иудеев из Египетского плена и возвращение их в Израиль. Поскольку рассказы о той поре были записаны, не исключена возможность коллективного воспоминания о чудовищной приливной волне, послужившей причиной бегства из Египта в горы Синайские. Как говорят предания, египетское войско со всадниками и колесницами было накрыто стеной воды. Псалом 76 подчеркивает, что море взволновалось до самого дна, лил дождь, гремела гроза, дули вихри, и озаряемые молнией люди бежали между стенами воды, и земля содрогалась».
Независимо от того, произошла ли санторинская катастрофа около 1400 или 1200 г. до н. э., она, конечно же, должна была нанести урон низменноетям Египта, и напрашивается вывод, не принадлежат ли иудейские сведения «очевидцам геологического катаклизма».
Ну а что касается не библейских, а реальных посещений Синая, то и тут история сохранила как бы для вдохновляющего энтузиазма туристов один примечательный пример.
С некоторых пор, а точнее с утверждением христианства, маршруты путешествий начали простираться и в места библейские, евангельские. Были одержимые паломники и среди монашествующей братии и среди просто богомольцев. И, как правило, в нелегкий далекий путь отправлялся сильный пол. Но, видимо, эмансипация, пусть не всесторонняя, по хотя бы туристская, зарождалась еще тогда, на заре нашей эры. Как выясняется, где-то около 395 г. в путь отправилась дама решительная, любознательная и целеустремленная. Звали ее Эферией и, как предполагают, было у нее и другое имя — Сильвия Аквитанская.
Нужно отдать ей должное, она была альтруисткой: не только сама получила удовольствие, но и позаботилась, чтобы подобное путешествие пережили и ее преподобные сестры, оставшиеся на родине в Испании. Из сохранившихся (можно сказать, чудом, — ведь прошли полторы тысячи лет!) описаний видно, что она побывала в Иерусалиме, Иордане, поднималась на гору Нево, в Моабе, в современной Трансиордании обозревала «землю обетованную», посетила могилу невинного страдальца Иова… И тут еще раз признаем мужество путешествующей писательницы: она не стала кривить душой, поддерживать легендарный флер, а честно призналась, что соляного столба, в который была превращена жена Лота, она не видела. Согласимся, что глубоко верующая дама, имеющая право сказать «Христос мне дорог, но истина дороже», осталась на позициях реализма. Так вот эта Эферия-Сильвия с «Библией» в руке поднималась тогда и на гору Синай. Помогал ей, конечно, и бог, но еще более реальная подмога была от осла, на котором одолевала она священные склоны.
Но первовосходителем была все же не она.
«…И Моисей взошел на гору». Одни его склонны считать чуть ли не первым альпинистом, другие, как немецкий ученый Ф. Бошке, даже «любителем-вулканологом». Не без иронии цитирует ученый Ветхий завет, согласно которому Моисей вел свои наблюдения: «На третий день, при наступлении утра, были громы и молнии, и густое облако над горою, и трубный звук весьма сильный» (Стих 16). «Гора же Синая вся дымилась, и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась» (Стих 18). «И звук трубный становился все сильнее и сильнее» (Стих 19).
Ирония по поводу Моисеевых познаний по вулканологии не мешает обратить внимание на это одно из самых ранних и, в то же время, весьма точно датируемых описаний извержения. Нужно полагать, это извержение было далеко не рядовое, если так запало в человеческую память.
Есть еще одно место на Синае, которое святые отцы не прочь были связать с Моисеем. Его именем даже называли «розовый город» с вырубленными храмами, дворцами, гробницами в монолитных скалах. Это, мол, то самое место расщелины Сик с узкой долиной, где Моисей разрубил посохом гору, и откуда хлынула вода к жаждущим евреям во время исхода.
Начало выяснению истины положил швейцарский путешественник Иоганн Буркхардт. Он отправился в «однообразные и бесконечные» Синайские горы в 1812 г. Это было время, когда, можно сказать, вспыхнула лихорадка интереса к Востоку, к библейским местам. Пилигримы, миссионеры, шпионы после наполеоновской экспедиции в Египет присоединились к купеческим караванам. Перевоплотившись в мусульманина, швейцарец сделал даже рискованную попытку подняться на священную Синайскую гору Гарун. Если бы раскрылось, кто он, не сносить бы ему головы — восхождение разрешалось только правоверным служителям Аллаха.
После Буркхардта началось изучение и раскопки. Оказалось, что этот «мертвый город» в горах появился задолго до исхода евреев из Египта — римляне называли его Петрой (по-гречески «скала»), а еще раньше горцы эдомиты — Селой (VI в. до н. э.). Моисей здесь ни при чем. Теперь эта долина с чудесными вырубленными сооружениями в скалах оживлена археологами и туристами.
Дух прошлого возрождался еще и звуковыми эффектами. В том треугольнике, окруженном отвесными известняковыми скалами, была одна особенность. Стоило произнести слова даже тихим голосом, как слабые звуки отражались многократным эхом. Прекрасные отклики, казалось, уносились куда-то вверх к небу…
Плохо сохранились петринские храмы, обвалились многие пещеры. А вот звучание скал, их отзыв на человеческий голос остался. Кажется, греческая нимфа Эхо посетила и это место, оставила и здесь о себе напоминание людям. Мол, не будьте болтливы… Но разве шли впрок чужие назидания? Скорее только служили забавой.
А эхо все-таки не устает напоминать…
Паломничество к святым местам отмечено издавна. Но можно себе представить, какие потоки любознательных и любопытствующих потекли при развитии массового туризма, моторизированных средств передвижения. И одним из первых по своей популярности, понятно, стал Синай. А там где спрос, там, как черт из табакерки, и предприимчивые коммерсанты и устроители. Было предложено построить на гору Синай канатную дорогу, а на вершине открыть ночной клуб.
Когда в 1990 г. сведения об этом намерении просочились в печать, во многих странах поднялась буря общественного негодования. Люди вполне справедливо считали неприемлемой эксплуатацию священной горы таким образом. Горы, которая стала одним из первых символов откровения и этнических ценностей христианства, иудаизма, ислама. В журнале «Таймс» в большом эссе под заглавием «Выбрасывание горы Синай в мусорную корзину» не без сарказма комментировалась эта затея: «Возможно, они сделают кабины канатной дороги в виде телят и позолотят их. Золотые телята будут сновать вниз и вверх по горе Синай и показывать Богу, кто победил…»
Международный резонанс и критика поклонников «золотого тельца» вынудила вмешаться в этот ажиотаж правительство Египта. Всякие планы коммерческого освоения Синая были приостановлены. Но ведь это только частный случай и внешняя сторона посрамления зла.
ДОСТАТОЧНО БЕЗУМНАЯ ИДЕЯ
Р. Н. Кузьмин
ОТКРЫТИЕ ПОСЛЕ ЗАКРЫТИЯ?
Об авторе:
Кузьмин Рунар Николаевич — известный физик, профессор, доктор физико-математических наук, академик РАЕН, автор 10 книг, 300 научных статей, член Правления общества «Знание» РФ.
В России через каждые три года происходят выборы в Академию наук. Недавно окончились очередные. Избраны новые академики. Для ученых России наступили спокойные дни, они вернулись в свои лаборатории и занялись обычным делом. Отечеству для славы и прогресса нужны открытия. Рецептов того, как делаются открытия, нет. Это постоянный творческий процесс. В Объединенном институте ядерных исследований (ОИЯИ, г. Дубна), крупнейшем международном научном центре, в знаменитой Флеровской лаборатории ядерных реакций, шаг за шагом пополняют новыми сверхтяжелыми элементами периодическую систему Д. И. Менделеева. Учеными ОИЯИ открыт 105-й элемент — «Дубний» и доказано существование так называемого «острова стабильности». На очереди стоит открытие 118-го элемента, которым закрывается седьмой период. Эти и другие заслуги лаборатории отмечены избранием ее директора Ю. Ц. Оганесяна академиком РАН. По поручению ректора МГУ им. М. В. Ломоносова академика Р. В. Хохлова, теперь уже в далекие 70-е годы я посетил эту лабораторию с целью уговорить директора лаборатории академика, выдающегося ученого Г. Н. Флерова использовать ускоритель тяжелых ионов для кулоновского возбуждения ядер с целью создания гамма-лазера. Мной с моими учениками была разработана теоретическая модель генерации гамма-излучения после высаживания на подложку из того же материала кулоновски возбужденных ядер после их пролета через мишень. Предполагалось использовать ядра тантала-181. Академик Г. Н. Флеров был очень любезен: сам рассказал о возможностях ускорителя и провел по лаборатории. Мы обо всем договорились. К сожалению, после безвременной кончины Р. В. Хохлова исследования были свернуты. Какое-то время Ю. Ц. Оганесян все же занимался проблемой создания гамма-лазера и опубликовал по этой проблеме ряд интереснейших статей. Поэтому неожиданным подарком для меня стало выступление доктора физико-математических паук С. Н. Дмитриева, заместителя директора Флеровской лаборатории. Он сделал красивый и обстоятельный доклад о ведущихся в Дубне исследованиях. Доклад состоялся 11 апреля сего года на сессии РАН Отделения химии и наук о материалах (секция физическая химия). С. Н. Дмитриев, в частности, сообщил, что они в лаборатории накапливают элемент осмий, чтобы в его составе обнаружить остатки недораспавшегося 108-го элемента 7-го периода, химического аналога осмия. Этим подтверждается направление поиска природных сверхтяж