Я искренне полагал, что наши дороги разойдутся в Минске. Дигриаз показался человеком импульсивным, ветреным. Из тех, у кого семь пятниц на неделе, и если он кому-то должен, то обязательно простит. Однако, когда я прибыл на вокзал, чтобы успеть на поезд до Кобрина — американец ждал меня на перроне.
— О, май жадний друг! — расплылся в улыбке барон, заметив меня. — Рад вас снова видеть! Я взьял на себья смелость и купить вам кофе!
Он держал в руках упаковку с двумя стаканчиками.
— Нет ничего чудеснее, чем ехать в путь с ароматный кофе! — подмигнул мне Дигриаз. Я взял стаканчик, благодарно улыбнулся. Что ж… Американский барон не самая плохая компания.
У меня в кармане ещё лежала его короткая рукопись, с историей про голодных бледных людей, пьющих кровь у красавиц, а потом занимающихся с ними страстным сексом. Какая-то очень странная литература, но фонило от неё Эхом — будь здоров. Я даже предложил Биллу приличную (по моим меркам) сумму за эту историю, но барон отмахнулся, рассказав, что уже издал повесть в каком-то журнальчике и ему просто жаль её выбрасывать.
Тем лучше для меня. Пока едем, может, смогу выудить у писателя ещё парочку рукописей. Ему хорошо и мне полезно. Потому что эффекты Эха в этом мире почти не использовали. Даже у антиквара Петра Васильевича Гордеева мой талант слышать осколки творческих душ в предметах был нужен исключительно для определения подлинника. Да, здесь уже знали об усилении магических свойств, когда использовался предмет известного мастера. Потому за некоторыми умельцами просто гонялись, выкладывая немыслимые суммы за их работы. Однако при этом местные артефакторы (да и не только) ещё не связывали эффекты усиления чар именно с творческим потенциалом. Полагались на магические свойства металлов, пробуждённые мастерами в процессе создания. И были частично правы: такой материал действительно выводит Эхо в слышимый местным чародеями диапазон. Но оставшийся им всё ещё был неизвестен. И этим я собирался воспользоваться.
И даже когда они выйдут на новые частоты — у меня ещё будет время, так как практичность применения Эха будет в первую очередь использована для боя. И одно дело использовать в сражении зачарованный фамильный клинок. Или даже брошь, на которую можно замкнуть пару аспектов. Всё логично и просто. Но Эхо есть и у других вещей, с которыми в битву не полезешь. У резной скамьи, например, или и у статуи древнего воина, или же у картины с кувшинками. Причём последняя может дать энергии гораздо больше дорогущих артефактов от оружейников.
Так что искусство для меня — не пустой звук, а всецело практичное применение. И писатель под рукой — ценное приобретение. Именно поэтому я остановился у небольшого лотка на перроне. Пожилой мужчина в огромных очках торговал картинами. В основном сельские пейзажи, парочка военных полотен.
— Почём? — спросил я. Продавец оживился, поднялся с раскладного стульчика.
— Вот эти по пятьдесят, вот эти по сто. Эти вот по двадцать пять.
По сто я отмёл сразу. Пустышки. Уровень Эха минимальный, возможно, художник не старался, или же просто не горел. Красиво, батально, ярко, но бездушно. А вот одна картинка источала энергию прямо запредельную. На ней был изображён рыжий котёнок, зевающий в открытое окно, за которым бежала среди зелёных лугов ярко-синяя речка.
— Эта? — указал я на картину. Художник нахмурился. В нём боролась жадность и нежелание продавать дорогую сердцу вещь.
— Пятьдесят… — выдохнул он.
— Дорого, — безжалостно заявил я, хотя готов был согласиться сразу, и отвернулся.
— За сорок отдам! — почти всхлипнул мужичок, которого явно нечасто тут вообще беспокоили покупками.
— Беру.
Отсчитав сорок рублей, я бережно забрал картину. За всё это время изумлённый Билли не проронил ни слова. Стоял рядом да с видом знатока разглядывал полотна. Но когда мы сели в вагон, он, наконец, спросил:
— Но, май друг, почему именно она? Там была такая яркая осень! Вондерфул!
Согласен, осень была хороша, но фонила сильно меньше, а денег у меня не так много, как хотелось бы.
— Люблю кошек, — просто пояснил я.
— Кошки — это банально, ю ноу, — покачал головой барон. — Красиво, но банально! Кошки и дети это, май друг, удар ниже пояс. Творческое мошенничество, ю ноу? Не знаешь о чьём писать, напиши о кошках!
Я не стал спорить. Просто посмотрел через окно поезда на лавку художника. Возможно, сюда надо будет вернуться. Когда будут деньги, конечно.
Поезд дал пронзительный гудок и медленно тронулся. Дигриаз надвинул шляпу себе на глаза, собравшись подремать, а я бережно взял картину с котёнком. Пусть и банально, но пушистик очень милый, и художник рисовал его с любовью. И красиво, и полезно. Повешу его у себя в кабинете.
Когда его отстрою.
Я отложил картину и вытянул ноги. До Кобрина ехать четыре часа. Хотелось бы поскорее, конечно. Но надо иметь терпение. Тем более что это не последний этап моего путешествия.
Потому что за Кобриным начинается пограничье. Совсем другой мир. Совсем другие порядки. У меня зажужжал телефон. Я залез в карман, вытащил мобильный и прочитал сообщение от анонимного отправителя.
'На вокзале Кобрина вас будут ждать. Не садитесь к ним в машину!
Ваш П.'
Так, а это ещё что?
Глава 6
Несмотря на то что сообщение было послано через интернет — подпись выдала адресата сразу. «Ваш П»… Ну-ну. Александр Сергеевич Павлов хороший человек, но секретного агента из него не выйдет. Надо бы непременно отблагодарить проректора за поддержку. Он, вероятно, чем-то да рискует, передавая мне такую информацию. Откуда бы её ни брал.
Но то, что Александр Сергеевич не придумывает — стало очевидно, когда поезд прибыл в Кобрин. На перроне меня действительно встречали. Обворожительная блондинка с точёной фигуркой и упакованная в явно короткое платье держала в руках табличку с моим именем.
— Вау, — тихо сказал мне Билли. — Это есть твоя подружька?
— Отнюдь.
Девушка увидела меня сразу. Значит, и ориентировку получили. Красотка зацокала каблучками на встречу, но уже на подходе поняла, что я не один, и её инструкции сразу сбились. Она растерянно обернулась, чем выдала двоих подельников в конце платформы, курящих под ветвями цветущей сирени. Вид у них был довольно бандитский, пусть оба и облачились в деловые костюмы, которые абсолютно не умели носить.
— Господин Баженов? — тихо спросила красотка. Кукольное личико эскортницы. Полагаю, девушка ею и являлась.
— К вашим услугам, — кивнул я.
— Разрешитье представиться — барон Дигриаз! — щёлкнул каблуками мой спутник и схватил блондинку за ручку. Галантно её поцеловал, хищно заглядывая в прелестные глаза.
— Вы же должны были приехать один… — растерялась девушка.
— Обстоятельства изменились. Куда нам?
— Вам… — она снова обернулась. — Вас ожидает машина. Там. Позвольте, я провожу.
— О, бэйб, я позволил бы вам многое! — проворковал Билли, но девчонка к таким подкатам явно была привыкшая, поэтому и внимания не обратила. Зацокала впереди, разрешая нам полюбоваться роскошной фигурой.
Двое мужчин в конце платформы занервничали. Обменялись недоумёнными взглядами.
— Господа, спешу представить вам наших дорогих гостей — Михаил Баженов и барон Дигриаз, — радостно и торжественно объявила блондинка. Она явно не при делах. Просто отыгрывала роль красивой куклы сопровождения для расслабления клиента. Всерьёз заниматься мной будут позже и в другом месте.
— Он же один должен быть, — буркнул левый. У него было лицо каторжанина, и глаза совсем недобрые. Напарник его отличался холёной внешностью, но всё равно крайне неприятной.
— Барон Дигриаз? — удивился второй. — Вам тоже в Томашовку⁈ Я не уверен, что наш транспорт подойдёт для этого.
— И платили только за господина Баженова, — двусмысленно надавил «каторжанин».
— Оу, я не занять много места, ю ноу, — осклабился Билли. — Прекрасная сударынья может сесть ко мне на колени. Кльянусь, вы не пожалеете!
Девушка профессионально захихикала в ответ.
— Двоих не повезу, — отказался «каторжанин». — Мне платили за одного.
— Мы можем доплатить, — мне стало интересно, как далеко зайдёт спектакль, и кто какие роли в нём играет.
— Дело не в деньгах! — упорствовал он.
— Позвольте? Я отойду на один звонок! — холёный улыбнулся, по всей видимости, предположив, что сделал это вежливо. Отойдя в сторону, он кому-то позвонил и принялся ходить туда-сюда в ожидании ответа.
— Мне ведь нужно забрать направление в комендатуре. Бумаги для представления. Вы отвезёте нас туда? — с максимально невинным видом спросил я.
— Всё уже в машине, ваше благородие, — неуклюже соврал «каторжанин».
Дара ни у кого из них не было. У холёного под пиджаком пистолет в наплечной кобуре, да и у его напарника тоже есть оружие, но за поясом. Ножи у обоих имеются, но холодная сталь против одарённого… Совсем несерьёзно подготовились. За кого меня здесь принимают⁈
Я мысленно настроился на телефон холёного, незаметно вклинившись в его беседу.
— Ну? — как раз ответил кто-то на звонок.
— Баженов не один! — тихо проговорил холёный, отвернувшись от меня.
— Что значит не один, Лунь? И с кем он?
Голос незнакомый. Интересно, кто таков.
— С каким-то одарённым. Вроде Дигрязь. Барон-американец. Что делать-то?
— Тьфу ты, пропасть… — выругался неведомый мне заказчик. Задумался ненадолго и, наконец, решился:
— Валите обоих. Бабу тоже не забудьте убрать.
— Да, конечно, хорошо, — холёный повернулся к нам, показал указательный палец, мол, одну минуточку.
Я выудил из телефона Луня номер, на который тот звонил, и перенёс в свой мобильный. Пригодится. Также скачал всю переписку. Как с этим заказчиком, так и с другими. Почитаю на досуге, раз уж привелась такая возможность. Дождался, пока Лунь приблизится, и затем ударил кулаком в живот «каторжанину», добавив немного аспекта земли. Мрачный мужик с сипом сложился пополам и грохнулся на перрон. Я же, не теряя времени, шагнул к холёному, который потянулся за пистолетом. Но слишком медленно он это сделал. Мне хватило секунды, чтобы оказаться рядом с несостоявшимся убийцей, провести двойку в голову, а затем вырубить Луня локтем. Обмякшее тело я подтащил к стенающему товарищу и бросил рядом.