— Ты сдохнуть решил тут, гуль дырявый? — урод присел на корточки и достал из кармана пузырёк с таблетками, вынул одну и засунул её мне в рот. Лекарство быстро растворилось на языке и ласковым потоком полилось по пищеводу. По всему телу, от лёгких до кончиков пальцев ног, разошлось тепло. Я закашлялся и жадно втянул в себя воздух. Из глаз брызнули слёзы.
Урод встал.
— Если расскажешь кому — урою, — он повернулся к Милане. — А ты вытри тут всё. Чтоб пятнышка не было. Поняла?
Милана что-то промямлила.
— Ты поняла меня?! — урод повысил голос и скользнул масляным взглядом по служанке.
— Да, господин Илья!
— Ну и отлично, — он напоследок презрительно посмотрел на меня и пошёл дальше.
Я лежал и краем глаза наблюдал, как Милана протирает пол. На её щеке горел след от ладони. Закончив с уборкой, она помогла мне встать. За это время мимо прошли несколько слуг, но никто из них не обратил на нас ни малейшего внимания.
— У тебя есть монетка? — спросил я, когда мы в молчании прошли шагов тридцать.
— Монетка? — удивилась Милана.
— Да. Любая.
— Только у меня в комнате.
— Досадно… — я поморщился. Ну и ладно, тут и гадать не стоит — этому уроду я верну должок сполна.
Благодаря странной таблетке я теперь мог передвигаться сам, без помощи Миланы.
Библиотека находилась в другом здании. Когда мы вышли на улицу, я первым делом посмотрел вверх. Солнце, голубое небо, белые облака. Всё как на Земле. Затем осмотрелся вокруг. Внутренний двор, наверное. Парк с лавочками для отдыха. В центре журчит большой водопад, под потоками воды стоит статуя. Чуть поодаль, за деревьями, возвышаются трёхэтажные деревянные дома и какие-то странные чёрные столбы.
По пути нам встречались и веники в голубом, и слуги в сером, и Огранцы в белом. И даже пара девушек, одетых в облегающие чёрные свитера и штаны — внешне Чернокнижники ничем не отличались от остальных людей. Я заметил, что у слуг на груди не было цветка эдельвейса, как у Миланы.
Некоторые люди реагировали на меня… неадекватно. Кривили лица, морщили носы, что-то зло шептали. У них были белые волосы и красные глаза. Похоже, что это отличительная черта рода Беловых.
«Алиса, почему они так ко мне относятся?»
Артём, возможно влияние нескольких факторов. Во-первых, ты обыкновенник. Огранцы пренебрежительно относятся к веникам. Во-вторых, ты не чистокровный Белов, твой отец из клана Драгиных, а фамилия передаётся по мужской линии. В-третьих — ты из Московии. Петербург и Московия сильно недолюбливают друг друга. Из-за этого Арчи и не хотел ехать к деду.
Мы, наконец, вошли в здание библиотеки. В главном холле за большим столом сидел старик в голубых одеждах и что-то писал стальным пером в толстом фолианте. Услышав шум, он поднял голову и посмотрел на нас. Кончик носа свёрнут вправо, чёрные короткие волосы, такие же чёрные глаза.
— Вам тут не место, — скрипучим голосом сказал он.
— Госпожа Наталия дала разрешение, — Милана почтительно опустила голову.
— Хм, — старик недовольно пожевал губы, разглядывая меня. — У вас время до вечера. Если повредите хоть одну книгу, получите пожизненный запрет на посещение библиотеки.
— Всё понял, — я кивнул. Интересно, белые одежды задобрили бы старика?
Библиотекарь снова уткнулся в фолиант и продолжил писать. Я сделал несколько шагов и остановился. Повернулся и с непониманием посмотрел на застывшую Милану.
— Слугам нельзя, — одними губами прошептала она.
Я кивнул и заковылял вперёд, прижимая ладонь к левой стороне груди. Эх, трость бы мне…
Библиотека внушала уважение. Много полок с книгами, столы для чтения, отдельные комнатки для уединённого изучения материала. Несколько слуг занимались уборкой. Парочка веников сидели за столами и что-то писали, листая книги. Из Беловых тут не было никого. Я прошёл немного вперёд и увидел четыре стеклянных постамента. Мне стало любопытно, я подошёл к ближайшему. На нём лежала старая страница, размером с тетрадную. Мои глаза чуть не вылезли из орбит, когда я прочитал первые строчки.
«Это дневник Аннабель Деверё.
7025 год Эпохи Прогресса.
Я, Джулиан Скайер, проснулась в теле девятилетней девочки из рода Деверё. Я не истинная жительница этого мира. Но за семь лет, что я провела тут, я успела свыкнуться со своей судьбой. Пишу этот дневник на языке, который этот мир не знает — на латыни».
Я вздрогнул. И правда, латынь. Я сперва и не заметил. Надо же, пригодились уроки с Алисой — благодаря ей я выучил много языков, когда жил в лаборатории. Быстро оглянулся, вроде никто не увидел моей реакции. Фух… Джулиан! Это она! Я снова посмотрел на страницу. В её углу темнело небольшое пятно в виде зайца с откушенным кусочком головы и части уха.
«Алиса, какой сейчас год?!»
Артём, сейчас Эпоха Нового времени, две тысячи двадцать первый год. Эпоха Прогресса началась более десяти тысяч лет назад и длилась восемь тысяч лет.
Я вздрогнул. Это что, получается, Джулиан появилась в мире так давно?! А кто она сейчас? Под каким именем её знают? Почему её страницы хранят с такой бережностью?
Я собрался с мыслями и продолжил читать:
«Алекс помог мне свыкнуться с этим миром. Если бы не он — я бы не выжила».
Алекс — это жидкий чип Джулиан! Всё сходится!
«Благодаря Алексу я смогла из обычной девушки стать той, кто Познала Грань. В прошлой жизни я стремилась к славе и признанию. Согласилась стать подопытной с условием, что меня через пять лет допустят к научному составу. Мне обещали, что моё имя впишут в историю. Но соврали. И я даже рада тому, как всё повернулось. Сейчас я понимаю, что никогда не была счастлива. Но теперь…
Дальше до конца абзаца текст был нечитаемым.
Когда я была девочкой, благодаря леди Оливии меня заметил князь Генрих и отправил в Церковь Анубис…»
На этом страница обрывалась. Я немного постоял, обдумывая прочитанное. Даже не представлял, что Джулиан, любительница зайчиков, всегда готовая прийти на помощь, скрывала в себе такие амбиции.
Я двинулся к следующему постаменту. Вторая страница была в плачевном состоянии — многие слова невозможно прочитать из-за пятен. Да и текста меньше — заполнена лишь наполовину. Личный знак Джулиан в виде покусанного зайца был и тут. Её почерк сильно изменился. Если на предыдущей странице он был плавным и аккуратным, то здесь — резким, угловатым, размашистыми.
«Флот Мэтью столкнулся с Франками и разгромил его…
Эти грязные ведьмы отравили её…
…Легенды были правдивы — правительницы Франкии обладают Еретическими глазами Девы. Но я найду способ вылечить Мэтью, я не имею права потерять моего самого верного адмирала…
На совете Аллан выступил против моего плана. Он хочет повременить, набраться сил. Но я настояла на наступлении, настало время вырвать Остров Ирландцев из лап Франкии…
Орден Льва нашёл…
Я отыскала способ…
Нипонские многоликие…»
Под конец стало совсем непонятно, я разобрал лишь отдельные слова. Но вот информация… Если в этом мире никто не может читать на латыни, то сведения в этом дневнике могут быть очень важными и ценными. Особенно, если Джулиан стала кем-то значимым.
На предпоследнем постаменте лежало сразу две страницы — одна чистая и хорошо сохранившаяся, а другая старая и затёртая. Как и на прошлых, на них красовалось пятно в виде обгрызанного зайца.
«Князь Генрих приходил сегодня, спрашивал самочувствие. Но я не смогла сказать ему, что беременна. Неужели я и правда стану мамой?
В прошлой жизни у меня не было детей, я гналась только за славой. А в этой… Так хорошо. Генрих очень чуткий мужчина, он столько сделал ради меня.
Сегодня Настоятельница рассказывала про Раскол. Оказывается, родина Церкви Анубис находится в Китайской Империи. И только пять сотен лет назад Церковь на Островах Англов откололась. Я выросла тут и даже не знала о таком важном факте. Я слышала, что в Китайской Империи вишня — священное дерево.
На ум сразу приходит Черри Ли из прошлой жизни. Её имя переводится как „вишня“, и она обожала Древний Египет. Может, она как-то связана с Церковью Анубис? Алекс говорит, что мы проснулись в теле со схожим ДНК. И что у меня-Аннабель была золотая кровь, как и у меня-Джулиан. Я не знаю, как это возможно, но если проснулась я, то, может, и кто-то другой тоже? Очень хочу узнать.
Настоятельница говорила, нам повезло, что мы находимся под протекторатом Империи Русов. Что Острову Ирландцев приходится намного тяжелее под властью Франкии.
Интересно, а Артём тоже переродился? Если да, то где? В Империи Русов? Очень надеюсь, что он, как и я, найдёт своё счастье…»
Я стоял, раз за разом перечитывая последние предложения. К горлу подкатил ком, глаза заслезились. Джулиан. Даже в другой жизни, спустя столько лет, она помнила меня.
На второй странице буквы читались с трудом, Джулиан будто очень торопилась:
«…Проект Жидкий чип …золотая кровь…
…Изначально, всё не так…
…Правда в Омаде, все ответы там…
…Альберт тоже знал…
…Гули это не монстры. А люди это не люди…»
Я нахмурился.
«Алиса, что думаешь?»
Я не знаю, Артём. Но мне кажется, эта страница — самая важная.
Правда в Омаде — это как? Она про дедушку Омада из Ирана? Альберт — хирург-гот из Америки? И что означает последняя фраза?
Артём, давай посмотрим пятую страницу, пока рядом никого нет. Ты выделяешься, твой интерес к дневнику Джулиан могут заметить.
Да, Алиса права. Ещё и грудь заболела, надо бы вернуться. Если станет плохо, без Миланы я до выхода не доползу.
Следующий постамент отличался от других. Он отливал золотом, как и рамка, в которую была заключена страница. По краям лист украшали витиеватые золотые узоры, и написано на нём было всего несколько предложений. Но, прочитав их, я замер, ошеломлённый.