Трех девочек видели в субботу утром в том самом парке – они играли там же, где обычно. Незадолго до исчезновения они сказали спасателю в бассейне, что собираются с кем-то «пойти посмотреть кроликов». Их тела нашли два дня спустя в ходе поисков в долине на расстоянии трех с половиной километров от парка.
Психиатр из Нового Орлеана доктор Дж. Пол де Ривер в то время занимался по просьбе полиции Лос-Анджелеса оценкой психического состояния преступников, представленных к условно-досрочному освобождению, и департамент предложил ему осмотреть место преступления и примерно описать характер и личностные черты неизвестного насильника и убийцы. Доктор де Ривер составил следующий профиль:
Ищите мужчину в возрасте от двадцати до тридцати лет, педофила, которого ранее могли арестовывать за приставания к детям. Он садист с преувеличенным любопытством. Очень скрупулезен, вероятно, испытывает сейчас угрызения совести, поскольку большинство садистов подвержены мазохизму после садистических выплесков. Убийца может быть религиозным, вероятно, он молился на месте преступления. Преступление он совершил не по внезапному импульсу, а тщательно спланировал. Я убежден, что он вошел в доверие к девочкам. Думаю, они знали его и доверяли ему [36].
Полиция перебрала всех своих «обычных подозреваемых», то есть холостяков и мексиканских мигрантов, но виновного не нашла. Затем, спустя неделю после убийств, тридцатидвухлетний Альберт Дайер, постовой-регулировщик, явился в полицейский участок Инглвуда с жалобами на то, что его преследуют и несправедливо обвиняют в убийствах.
Агенты действительно допрашивали Дайера, поскольку свидетель вспомнил, как тот рыскал вокруг парка Сентинела, однако подозрения с него были сняты, когда он показал, что в день исчезновения девочек работал дома на участке. Когда нашли трупы, Дайер явился на место преступления в долине, в форме и со значком, и пытался командовать перевозкой тел, а также стыдил зевак, вставших покурить поблизости, за неуважение к жертвам. Всю неделю он приставал к полицейским, пытался навести их на возможных подозреваемых и расспрашивал о ходе расследования.
Полицейские решили присмотреться к Дайеру получше и вызвали его на повторный допрос. Он очень быстро раскололся и признался агентам в том, что долгие годы фантазировал о сексе с девочкой, что хотел попробовать «что-то упругое и юное», но предпочел бы, «чтобы они были мертвы и не испытывали боли». Дайер бродил по парку и тут увидел детей, игравших на площадке. Он заранее запасся веревкой. Добродушный постовой подошел к троим девочкам и предложил им встретиться позднее, после обеда, и вместе с ним пойти «смотреть кроликов» в Болдуин-Хиллз. Он по очереди задушил всех троих, после чего вагинально изнасиловал три трупа и анально изнасиловал два. Дальше Дайер аккуратно расставил их туфли, чтобы тот, кто их найдет – по его словам, – подумал, что «девочки были послушными до самого конца». Как и указывал в психологическом профиле де Ривер, Дайер вставал на колени возле каждого мертвого тела и произносил молитву: «Господь, спаси душу этого ребенка и мою душу и прости меня за то, что я сделал»[37].
Альберта Дайера приговорили к смерти и повесили в сентябре 1938 года.
В 2018 году юрист и бывшая журналистка Памела Эверетт, родственница двух жертв, написала книгу о его деле: «Башмачки: Сенсационные убийства времен Великой депрессии, которые стали тайной моей семьи», где представила очень эмоциональные, но неубедительные аргументы в пользу невиновности Дайера. Например, у Дайера не было автомобиля, а Эверетт казалось, что маленькие девочки вряд ли отправились бы за три с половиной километра в неизвестные места, чтобы «посмотреть на кроликов».
І. Отто Уилсон, «Убийства ходячих мертвецов», Лос-Анджелес, 1944 год
Во вторник, 15 ноября 1944 года, полицейские получили сообщение об обнаружении изуродованного женского трупа в дешевом отеле «Баркли» на углу 4-й Западной и Южной Мейн-стрит в Лос-Анджелесе. Отель стоял в конце улицы, появившейся в период Великой депрессии и сохранившейся до сих пор, среди некогда элегантных викторианских особняков в романском стиле, магазинов и кинотеатров. Когда он открылся в 1897 году (одновременно с отелем «Ван Нюйс»), то считался люксовым – в нем первом в городе в номера было проведено электричество и телефоны. Однако в 1930-х для «Баркли» наступили нелегкие времена, и к 1940-м он превратился в клоповник с номерами по доллару за ночь.
Жертва, двадцатишестилетняя Вирджиния «Верджи» Ли Гриффин, была проституткой самого низкого пошиба, так что работала даже по утрам, с восьми часов, в баре на Мейн-стрит, где, по словам свидетелей, ее и подобрал красивый хорошо одетый молодой мужчина с аккуратно подстриженными усиками, походивший на кинозвезду Роберта Тейлора. В 9:00 они вдвоем сняли номер под именем «мистера и миссис О. С. Уилсон из Штубенвиля, Индиана». Около полудня мужчина покинул отель один, по пути дав горничной доллар, чтобы та «не беспокоила жену». Однако другая горничная пошла убрать в номере и увидела там картину, после которой долго не могла спать по ночам; даже опытные полицейские, явившиеся на вызов, говорили, что пришли в ужас.
Жертва лежала обнаженная на полу в ванной, с переломанными конечностями, словно марионетка без веревочек. Ее корпус был разрублен топором, буквально расколот пополам, от левого плеча до гениталий, которые были полностью вырезаны. Убийца действовал мясницким тесаком, оставленным там же, возле трупа. Внутренности жертвы валялись, словно кровавый фарш, у нее между ног – или там, где раньше находился пах, потому что одну ногу убийца полностью отделил и отогнул в сторону, а вторую перерубил над коленом и подогнул под бедро. Одна из отрезанных грудей лежала рядом с согнутой ногой. Обе руки были отделены от плечевых суставов, но лежали на месте, держась на широких полосах кожи с жиром, отрезанных от спины. Горло также было перерезано, лицо и голова в следах побоев, а торс – со следами ножевых ран и голым мясом на месте молочных желез. Это был один из самых страшных случаев расчленения, с которыми когда-либо сталкивался департамент полиции Лос-Анджелеса, даже по сегодняшним стандартам.
Убийцей Гриффин оказался тридцатичетырехлетний Отто Стивен Уилсон, уволенный из армии военный фармацевт. Он родился у матери-одиночки, и та отдала его в приют, где мальчика неоднократно насиловали и избивали. Он женился, но был бисексуальным. Он признался в том, что занимался садистским сексом с женой, кусал ее и причинял боль. Напуганная его растущей агрессией и фетишем бритв и ножей, жена Уилсона пожаловалась на него армейскому командованию, и в результате его отправили в отставку по медицинским причинам в 1941 году. После этого супруги развелись. Уилсон стал браться за мелкие подработки – например, посудомойщиком, – кочуя по дешевым пансионам на 5-й Восточной улице на окраине Лос-Анджелеса. Позднее он признался, что испытывал растущую злобу в отношении женщин и фантазировал о каннибализме. В 1943 году он напал на женщину, входившую в жилой дом, и пытался задушить ее на лестничной клетке, но жертве удалось сбежать. Она обратилась в полицию, и Уилсон отсидел за нападение полгода. Выйдя на свободу, он взялся за старое.
В то ноябрьское утро 1944 года, после двухдневного запоя, Уилсон вооружился своей любимой опасной бритвой, пошел в хозяйственный магазин и купил мясницкий тесак, после чего отправился по барам искать подходящую жертву. В восемь часов он наткнулся на несчастную «Верджи» Гриффин, которой так хотелось выпить, что она охотно пошла с ним в отель, сговорившись на оплату в пять долларов и пару рюмок виски.
Оказавшись в номере, Уилсон положил тесак на комод, где она его не видела, и они выпили по две рюмки виски каждый. Уилсон разделся догола и аккуратно развесил одежду на стуле. Позднее он сказал полицейским, что Вирджиния внезапно подняла плату с пяти до двадцати долларов, и тогда он ударил ее и в припадке ярости стал душить, после чего она то ли потеряла сознание, то ли умерла. Дальше он перерезал ей горло и нанес еще несколько ножевых ранений в грудь и живот. Он кусал ее за шею и плечи, потом стал лизать и кусать гениталии. Затем он стащил труп с кровати, отволок в ванную и разрубил на куски, а тесак и окровавленную туалетную бумагу и полотенца бросил там же, вперемешку с обрезками жира, плоти и скользкими внутренностями. «Поразвлекавшись» с трупом примерно час, Уилсон вымылся в раковине, оделся и ушел.
Убийца отправился в кинотеатр за углом, где посмотрел «Ходячих мертвецов» с Борисом Карлофф в роли зомби. Главного героя там несправедливо обвинили в убийстве, которого он не совершал, и казнили. Затем он был воскрешен в ходе научного эксперимента и решил отмстить тем, кто обрек его на смерть. Выйдя из темного кинозала на освещенную солнцем улицу, Уилсон совсем запутался между вымышленной смертью, которую только что видел на экране, и убийством, совершенным им в реальности, куда более жутким, чем в фильме про зомби.
Примерно в 14:00, одновременно с тем, как было найдено тело Вирджинии Гриффин, Уилсон зашел в другой бар и выбрал другую проститутку, тридцативосьмилетнюю Лилиан Джонсон, которая пошла с ним в номер дешевого отеля «Джойс» в нескольких кварталах оттуда, на 31 °Cаут-Хилл-стрит, у нижней станции фуникулера «Полет Ангелов». «Супруги» попросили постучаться к ним в 15:30 – вероятно, именно на такой временной интервал Джонсон согласилась предоставить свои услуги. Как только она разделась, оставшись в одних туфлях и носках, он ударил ее, повалил на кровать и задушил. Он бил и кусал ее в такой ярости, что полностью отгрыз и проглотил один сосок. Поскольку мясницкий тесак убийца оставил в «Баркли», он взялся за свою бритву. Лезвием он вскрыл ей живот, потом попытался вырезать гениталии, но в процессе поранился сам. Тем не менее он сумел прорезать ей бритвой грудную клетку, после чего углубил и провел разрез через весь торс, живот и до левой ноги, практически отрубив ей левую треть тела. Дальше Уилсон отправился в ванную в коридоре, чтобы умыться, но понял, что дверь захлопнулась и теперь заперта изнутри. Он спокойно попросил горничную отпереть замок, пробрался в номер, надел пиджак и покинул отель. Но ушел недалеко – до бара на Саут-Хилл стрит, где стал выбирать третью жертву.