Наверное, Кирк мог бы и отказаться от этого приглашения, но уже одно то, что его тут узнали и, вероятнее всего, даже ожидали его прибытия, настораживало. Более веским доводом в тот момент послужил ствол бластера, ласково упиравшийся в правый бок Кирка. Будь это хотя бы «Кобра» или пусть даже «Гадюка», Кирк нашел бы, что возразить крысиной мордочке. Но приглашению сопутствовал раструб «Питона» — широкоугольника, чья дальность выстрела не превышала двадцати метров, но из которого было просто невозможно промазать. В таких ситуациях лучше делать вид, что покорно идешь на поводке за тем, кто думает, будто ведет тебя. До поры, до времени… В конечном итоге поводок привел Кирка на сто одиннадцатый этаж небоскреба ММК, стрелой возносившегося над городом. И тут он узнал, что встречи с ним жаждет не кто иной, как сам Аллан Дитрих.
Кабинет Дитриха выглядел просто, но простота эта была изысканной и утонченной, рассчитанной на посетителя, обладающего столь же утонченным и изысканным вкусом. Вряд ли кто-нибудь иной, кроме Аллана Дитриха, способен был отделать стены своего кабинета серовато-голубыми панелями из дерева с планеты Горгона-IV — стоимость подобной отделки переваливала за полторы сотни тысяч кредитов. Да и кресло, в котором сейчас развалился Кирк, стоило не меньше сорока тысяч — обивка из кожи раганилиса, самого опасного хищника с пятой планеты Ланавадиса. Предметов обстановки в кабинете было немного, но все они были выдержаны в том же духе — самое дорогое, самое изысканное.
Кирк почему-то сразу же вспомнил Шерон, где ему предстояло охранять Партиони — та еще планетка! Обнищавший мир, занимавший в Империи третье место по уровню преступности, почти полностью истощенный, безжалостно разграбленный бизнесменами, наподобие Партиони или того же Дитриха…
— …Вы слушаете меня?
— Очень внимательно, — кивнул Кирк, кляня себя в душе за то, что пропустил последние слова Дитриха мимо ушей — нельзя расслабляться, особенно сейчас.
— Я спросил, нужна ли вам работа, — Дитрих внимательно смотрел на Кирка.
— У меня уже есть работа, — ответил Кирк.
— Телохранитель?
— Да.
— Полторы тысячи кредитов за сопровождение господина Партиони на Первой Шерона, — сокрушенно покачал головой Дитрих.
Кирк промолчал. Происходящее начинало нравиться ему все меньше и меньше.
— Я думаю, — продолжал Дитрих, — что вопросы сотрудничества с Партиони мне легко удастся уладить.
— Я бы предпочел продолжить свою работу у Партиони, — возразил Кирк.
— Я думаю, — спокойно ответил Дитрих, — что это не имеет значения.
— Что именно? — поинтересовался Кирк.
— Не имеет значения? — переспросил Дитрих. — То, что вы предпочитаете.
— А почему? — улыбка Кирка не могла скрыть его злости, и это было хорошо заметно.
— Вы больше не работаете на Партиони, — пояснил Дитрих. — Вы работаете на меня или вообще больше не работаете никогда и нигде, кроме Имперских урановых рудников… Да и то, не очень продолжительное время.
— Хм… — покрутил головой Кирк. — Вы странный человек, Аллан. Хотите меня нанять, и начинаете переговоры с угроз… А вам не приходит в голову, что я могу согласиться — для вида, чтобы избежать проблем. А потом…
— Приходится рисковать, — вздохнул Дитрих. — У меня очень мало времени. Вы единственный человек, которому я могу доверить эту работу. Впрочем, вы правы — не стоило вам угрожать. Это была моя ошибка, простите. Как насчет денег? Я подпишу чек, сумму проставите сами, — добавил Дитрих.
— Вы не боитесь разориться?! — усмехнулся Кирк.
— Нет. Вы ведь знаете, что в чеках нельзя проставлять сумму, обозначающуюся более чем десятизначным числом.
Кирк этого не знал — он вообще с трудом мог представить себе подобную сумму, — но кивнул головой и сказал:
— Мои условия: первое — вы решаете все мои проблемы; второе — вы отвечаете на все мои вопросы; и третье — я имею право после всего этого вам отказать. Договорились?
Аллан Дитрих немного помолчал, нахмурился и кивнул.
— Я вас слушаю, — произнес он.
Это хорошо, подумал Кирк. То, что подобные странные (или даже наглые) условия ван Детчера были приняты безоговорочно, говорило либо о том, что у Аллана Дитриха действительно нет выбора, либо… черт его знает, о чем! Ладно, подумал Кирк. Делать нечего, будем продолжать наглеть и дальше.
— Партиони, — Кирк вопросительно приподнял бровь.
Аллан Дитрих протянул руку и нажал на кнопку селектора связи.
— Мигеля. В кабинет. Срочно, — отрывисто бросил он.
Так, подумал Кирк. Этот мир на девяносто процентов состоит из дерьма. И одно из них сейчас окажется тут…
Дверь открылась и в кабинет, почтительно склонив голову, вошел Мигель Партиони, собственной персоной.
— Это была ваша первая проблема? — осведомился Дитрих.
Кирк внимательно разглядывал Партиони. Тот, казалось, совершенно не был смущен происходящим.
— Первая Шерона, да? — прищурившись процедил Кирк.
Партиони обаятельно улыбнулся.
— У каждого своя работа, ван Детчер, — ответил за него Дитрих. — Мигель, можешь идти, ты пока не нужен.
Партиони поклонился и вышел.
Вот ведь, за-р-раза… Кирк никак не мог успокоиться. Надо же было так попасться! Да и Партиони этот — артист высшего класса. Вел себя так, что и в мыслях ничего похожего не было…
— Дальше? — Дитрих нетерпеливо посмотрел на Кирка.
— Обвинения в государственной измене, — проговорил Кирк. Ему вдруг показалось, что сейчас Дитрих точно также повернется к селектору, нажмет кнопку и скажет: «Императора! Ко мне в кабинет! Срочно!..» Но Дитрих просто кивнул и произнес:
— Пусть это вас не волнует. Считайте, что вы реабилитированы. Произошла досадная ошибка и виновные будут наказаны.
— Вы действительно состоите в родстве с Императором? — поинтересовался Кирк.
— В дальнем, — ответил Дитрих. — Еще что-нибудь?
— Почему вы вынуждаете меня работать на вас?
— Потому что вы — единственный человек, кому я могу доверить это дело, — сказал Дитрих. — Я вам уже говорил об этом.
— Есть дела, которые не может вам помочь решить даже Император?! — удивился Кирк.
— Вы не поверите, но это так, — согласился Дитрих.
— Почему вы мне доверяете? — спросил Кирк. — Почему вы считаете, что я буду вести с вами честную игру? И почему вы вообще были уверены в том, что я соглашусь на вас работать?
— Потому что вы были на Второй Леидиса в семьсот третьем, капитан ван Детчер.
— С каждой секундой мне становится все интереснее, — Кирк с нескрываемым уже любопытством смотрел на Дитриха. — Семьсот третий, говорите? Так ведь я же в ваших глазах должен быть самым настоящим чудовищем! Нет? Ведь это именно по моему приказу погибли тысячи ни в чем неповинных женщин, стариков и детей.
— Да, — кивнул Дитрих, опуская глаза. — Вы действительно отдавали приказы. Вы были командиром диверсионной группы. Но я очень хорошо знаю, кто именно отдал тот самый приказ — о сбросе фриз-бомбы на детский городок, — Дитрих поднял глаза на Кирка, и тот на миг растерялся. В этом взгляде не было ничего, кроме ледяного холода. Такого же ледяного, как заиндевевшие тела погибших от фриз-бомбы.
— У вашей группы были фриз-гранаты ограниченного радиуса действия, — продолжал Дитрих, — но всех ваших гранат не хватило бы на городок… в котором был мой сын.
— Мне очень жаль…
— Не нужно соболезнований, — неожиданно улыбнулся Дитрих. — Мой сын остался жив.
— После фриз-бомбы?! — Кирк в изумлении задрал брови.
— Да, — кивнул Дитрих. — Он и его товарищ — они спрятались в котельной. Обморожение. Но они не погибли. Сын потом рассказывал мне, как их обоих растирали и отпаивали горячим кофе. И как потом их вывезли на боевом флаере в горы и спрятали в пещере, оставив им офицерский паек на три дня. Он не запомнил ни имени того человека, ни его лица — все солдаты были в пластик-масках. Единственное, что он запомнил — капитанские нашивки на рукаве десантника.
Кирк молчал.
— Вы однажды уже спасли моего сына, — сказал Дитрих. — Попытайтесь сделать это еще раз. Уверяю, что в случае успеха вы не пожалеете.
Так, подумал Кирк. Вот и стала ясна прелюдия о детском городке, о семьсот третьем годе, о моем десантном прошлом… Не пожалею, говоришь? Конечно, мысленно усмехнулся Кирк. Не пожалею… Урановые рудники? Ну-ну…
— Что случилось с вашим сыном? — спросил он.
— Арнольд, — сказал Дитрих. — Его зовут Арнольд. И ему нужна помощь. Ваша помощь.
— Что с ним? — повторил Кирк.
— Он сейчас находится в Лабиринте Анкора, — Дитрих пристально глядел в глаза Кирку.
Так, подумал Кирк. Вот оно — то, ради чего и был затеян весь этот спектакль. Лабиринт Анкора… А может, и впрямь, лучше уж мне на урановые рудники?…
— Вы уверены, что помощь ему все еще нужна? — осторожно поинтересовался Кирк.
— Уверен, — с некоторой задержкой ответил Дитрих. — Уверен. Она ему очень нужна. Он не сможет самостоятельно выбраться оттуда.
— Как он оказался в Лабиринте Анкора?
— Исследовательская экспедиция. Арнольду уже восемнадцать лет, и я не мог помешать ему отправиться туда.
— Что ему там было нужно? Только не говорите мне, что он потащился за новыми технологиями! С вашими деньгами вы способны купить все, что угодно, не подвергая риску жизнь своего сына.
— Я не знаю, зачем он туда отправился, — покачал головой Дитрих.
— Он был один?
— Нет, я послал с ним группу из пяти телохранителей. Они…
— Почему вы так уверены, что ваш сын еще жив? — прервал его Кирк. — Вы что, получили от него весточку?!
— Можете считать и так, — кивнул Дитрих.
— Из Лабиринта?!
— Да. Вы согласны? — неожиданно спросил Дитрих.
Кирк подумал, что Аллан Дитрих похож сейчас на старую и побитую собаку. Разумеется, был он совсем не стар — лет сорок пять, не больше. И Кирк не поставил бы и одного кредита на того, кто решится побить Дитриха. Но сейчас во взгляде его была какая-то глухая тоска, какая-то обреченность. И Кирк вдруг понял, что Аллан Дитрих не верит в то, что его сын — Арнольд — жив. Не верит.