Я пошла обратно сама, надеясь, что все хорошо. До того, как я добралась до точки, где меня уже было видно всем в доме, я остановилась. Я подняла барабан и прижала перепонку к уху. Я использовала новое умение, чтобы уловить вибрации.
И услышала голос. Не Сильвы и не Шепота. Мужской. Кожу покалывало, сердце колотилось. Идти или бежать? Рискнуть или оставить Сильву в опасности? Я знала, что сказала бы Тали. Я была или могла стать после обучения спасением Олбана. Моя безопасность была важнее. Но Тали тут не было, а Сильва стала мне подругой. Она поддержала, поделилась с нами, незнакомцами, всем.
— Нельзя оставаться здесь… — говорил мужчина. Он звучал юно. — Опасно…
— Я справлюсь, — тон Сильвы показывал, что она хорошо его знала. — Мне не нужна помощь. Не стоило приходить, Эан.
— Почему ты не сказала мне, где ты была? Я мог…
Шелест крыльев, Шепот появился на тропе передо мной.
— Кто там? — прошипела я.
— Парень пришел недавно. Я бы забрал тебя, но хотел проверить, один ли он. Ее брат, похоже. Они как две горошины в стручке.
Юноша снова заговорил:
— Слушай, Сильва. Я могу увести тебя… — он шептал, и я уловила лишь Гленфаллох.
— Сколько она рассказала ему? — прошептала я.
— О смертях подруг, — пауза, и он добавил. — Дверь была открыта. Он не мог не заметить, что там кто-то живет. Она сказала ему, что выжили двое: она и еще одна женщина, и что ее подруга среди камней. Иначе я бы сказал тебе оставаться там, пока он не уйдет.
— Грядет буря, — сказала я. — Так мне сказали.
— Айе, — Шепот посмотрел на меня, в тусклом свете большие глаза горели знанием. — Но не раньше утра. Лучше зайди и представься. Я не дам ему увидеть во мне что-то больше, чем зверя, пока вы можете справиться вдвоем. Парень не уйдет ночью, почти стемнело, — он сделал задумчивую паузу. — Он бы сделал нам одолжение, если бы забрал девочку в безопасное место.
Я задрожала, во мне был холод, как в реке зимой.
— Если Сильва уйдет, Леди больше не будет, — могло падение Кельдека исправить эту потерю?
— Сложно, — отметил Шепот. — Надеюсь, есть способы распутать эту проблему.
* * *
Дождь прекратился, и Сильва развела костер между кладовой и пристройкой, где мы оставили Снежку и кур. Она и ее посетитель стояли у огня и спорили. Юноша был одет как путник, стоял спиной ко мне. Сильва заметила меня раньше него. Шепот остался на дереве неподалеку. Он смотрелся там как обычная сова.
— Нерин, ты вернулась! — сказала Сильва, показывая, что выдала парню мое настоящее имя.
Он развернулся. Он был моложе, чем я ожидала, старше Сильвы на пару лет и очень на нее похож, точно ее родственник. Темные волнистые волосы, большие глаза, тонкое тело, лицо в форме сердечка — он точно был ее братом. Он пристально посмотрел на меня.
— Это мой брат, — сказала Сильва. — Эан. Я предложила ему ночлег. Ты задержалась с молитвами.
Я подошла к огню, стараясь выглядеть естественно.
— Приветствую, Эан, — сказала я. — Меня зовут Нерин, — он обещал увести ее, и я точно слышала Гленфаллох. Он не был мятежником и даже другом. Это могло быть совпадением. — Помочь с ужином? — спросила я у Сильвы.
— Все готово, — кастрюлька Сильвы стояла у огня, она наполнила три миски ячменным бульоном, Шепоту придется подождать. Вкусный запах наполнил холодный воздух. Мы могли макать в бульон кусочки лепешек. Горячая еда после холодного дня в хижине была радостью, хотя присутствие Эана не давало расслабиться, зато пока мы ели, не нужно было говорить. Мы ужинали, а я думала, что привело его сюда, после пожара прошло почти три недели. Если он жил близко, то знал бы, где Сильва. Почему он не пришел за ней, услышав о случившемся?
— Эан хочет, чтобы я ушла с ним на юг в безопасное место, — сказала Сильва, опустив пустую миску. — Я отказалась.
Темный взгляд Эана скользнул по мне, а потом остановился на ней. Он молчал.
— Я объясняла тебе, Эан, — добавила Сильва. — Я не могу бросить Нерин. Нас было двенадцать. Это не работа для одного.
Эан хотел что-то сказать, я это видела, но он не доверял мне. Это было написано на его лице. Что ж, в этом мы были равны.
— Можешь говорить при Нерин, — сказала Сильва.
Но он не смог, как и я не могла рассказать ему правду о себе. Он мог сразу сообщить обо мне властям. Если он был как-то связан с мятежом, он рисковал, когда пришел помогать Сильве, хоть знал, что она действует против закона короля. И он рисковал бы, если бы открылся мне. Я посмотрела на него.
— Откуда тебе знать, что Сильва будет в безопасности на юге?
— Это место — развалины, — Эан говорил ровно, показывая, что это понятная правда. — У вас кончится еда.
Мы молчали.
— Вы понимаете риск, если не глупы, — Эан теперь шептал. — Люди знают, что тут кто-то есть. Так я и нашел Сильву. Они знают, что кто-то выжил. Но молчат, потому что это безопаснее для вас и для них. Но вас найдут. Рано или поздно кто-то придет. Вам нужно уйти раньше, — он посмотрел на меня. — Нельзя держать тут Сильву. Она маленькая.
А он в четырнадцать взрослый? Младше меня. Я с болью вспомнила брата. Фаррал считал себя мужчиной в четырнадцать. И он умер как мужчина.
— Это не Нерин, — сказала Сильва. — Я сама выбрала. Рада тебя видеть, Эан, но тебе не стоило приходить. Что опасно для нас, то опасно и для тебя.
Эан издал недовольный звук.
— Ты ребенок, — сказал он. — Ты не знаешь…
— Забыл, что тут случилось? — спросила я. — Или жители не рассказали тебе, почему этот дом разрушен, а остались только мы? Конечно, Сильва понимает риск, — я не дала себе сказать больше. Если Эану можно доверять, если у него было безопасное место для нее, она должна была уйти с ним. Но оставалась Белая леди. Мы не могли дать ей угаснуть.
— Я не могу и не пойду, — скрестила руки Сильва. — Не стоит спорить дальше. Ты взял спальный мешок? Если хочешь остаться на ночь, придется спать со Снежкой и курами.
— Я остаюсь, пока у тебя не проснется разум, — сказал Эан.
Глава четвертая:
В Зимнем форте был весь двор, никто не был спасен от осуждений. Когда человека уже подозревали, мелкий намек на ошибку сразу достигал ушей короля. Или, что вероятнее, королевы. Варда следила за ним. Он становился увереннее с каждым днем. Если королева что-то хотела, король тут же выполнял это. Так было всегда. Если бы Кельдек не встретил Варду, он мог стать другим? А если бы он женился на доброй женщине? Может, такие женщины не встречались с королями.
За годы при дворе Флинт видел, как королева меняет мысли мужа, влияет на его решения. Варде нравилось шоу. Кровь восхищала ее. Ей нравилось смотреть, как люди страдают. И она любила управлять. Но женщина сама править не могла, древний закон Олбана запрещал это, и она убедилась, что муж будет править так, как хочет она.
Зовущий был новой игрушкой для Варды, его восхитительный дар мог обеспечить ей отвлечения. Флинт увидел его в деле, когда двор прибыл в Зимний форт. Юноше было около двадцати, на вид он мог быть фермером или рыбаком. Агенты королевы на юге нашли его в обществе существа из огня и дыма. Бридиан, советник Варды, тут же понял, кто это, ведь Бридиан был почти ученым, были у него и древние знания. И юноша, Эстен, не был казнен за нарушение закона короля. Вместо этого его схватили, допросили и привели ко двору. Не предатель. Не еретик. Эстен был ужасным оружием в руках королевы. Она могла показать так жителям Олбана, какая сила есть у короля, что он управляет не только людьми, но и добрым народцем.
Несколько напряженных дней Флинт думал, что король прикажет ему поработить Эстена, чтобы верность Зовущего была непоколебимой. Иначе зачем бы Кельдек настаивал, чтобы его верный союзник вернулся из Веддерберна как можно быстрее? Несмотря на его поражение на прошлом Собрании, Оуэн Быстрый меч все еще был самым надежным Поработителем короля. Случай с Тали был единственным разом, когда его сила не сработала. Других Поработителей не так обучали, им не хватало силы, и в их руках было много поражений, жертв, чей разум они разрушили. Многие поселения в Олбане отмечались хотя бы одним разрушенным человеком, что пострадал от неправильного порабощения. Потому Поработителей в народе называли скребками разума.
Эстен прибыл ко двору. Шли дни, и Зовущего не только поприветствовали, но и быстро приняли во внутренний круг королевы. Двор привычно перешел из Летнего форта в Зимний, а просьбы о порабощении не поступало ни к Флинту, ни к кому-то еще. Казалось, юноша уже хотел делать все, что от него захотят. Было сложно поверить, что дар Эстена такой же, как у Нерин. Они были такими разными. Нерин применяла силу на благо Олбана, для свободы, перемен, нового будущего. Она не подумала бы использовать дар для власти или зла. Нерин любила и уважала добрый народец. Она понимала все их виды и формы. Она применяла дар, чтобы объединить их, чтобы… Конечно, он исправил себя, что маячило сражение, если, конечно, Тали сможет собрать мятежников к середине лета. Когда придет время, Нерин призовет добрый народец сражаться, ранить, убивать, умирать. Как бы ни проходило Собрание, она будет после этого нести тяжкое бремя. Если выживет. Если все они выживут.
И он… он застрял здесь, окруженный товарищами, верными королю, постоянными укорами. Если королева Варда сама не следила за ним, то это делали ее люди. Он подозревал, что есть Силовики, выполняющие такую работу, когда отряд в пути.
Может, он глупо надеялся на послание. Никто из доброго народца не приблизится к Зимнему форту, ведь здесь все в железе. Даже когда отряд Оленя был в патруле, народец не мог подойти, ведь они ходили в патруле вооруженные. Он давал шанс, когда мог, ходил в лес, укутав оружие в плащ, но и тогда никого не было. Но Шалфей дважды приходила к нему раньше, когда он был только с ножами.
Зимой Тали вряд ли использовала бы людей-посланников. От Тенепада до Зимнего форта было далеко, пришлось бы переходить гору. Это было слишком далеко, даже если бы у Тали были верные люди чуть ближе. Слишком рискованно, хотя дело было важным. Но если посланники не приходили к нему, он не мог послать ответ. Мятежники не знали об Эстене. Он не мог предупредить их, Нерин не могла подготовиться. Присутствие Эстена превратит Собрание в катастрофу. Это могло изменить все от шанса на победу к поражению. Уничтожению. Всех убьют: смелую Тали, его любимую Нерин, группу мятежников, что изменили его судьбу, атаманов, которые поклялись выступить с армией мятежников, людей, что последуют за ними. И добрый народец, которых Нерин призовет сражаться с ними. Они тоже будут уничтожены, возможно, их видом. Это ужасно.