Достал пистолет из бардачка и прицепил его к ремню над бумажником. Затем вылез из машины, надел пиджак и принялся шарить под сиденьем, пока не нашел банковскую упаковку пятицентовиков из сорока штук. Положив ее в правый карман, я зашагал к дому.
«Порше» стоял с работающим двигателем на крошечной площадке внутри пещерки, вырубленной в горе. Дом с плоской крышей расположился чуть выше и правее и буквально сидел «на шее» у гаража. Он был почти полностью оплетен плющом; похожих на него домов очень много в Лос-Анджелесе. Справа от двери я разглядел большое окно с толстым витринным стеклом, а чуть дальше слуховое окошко. Общий вид был убогим и запущенным. Сухие мертвые вьюны переплетались с живыми; на голом неприглядном склоне тут и там виднелись беспорядочно растущие пучки ледяника, не менее одинокие кляксы травы Святого Августина и кактусы. Все вокруг выглядело сухим и пыльным: и 914-й, и гараж, и кирпичные ступени, ведущие в дом, и сам дом, и растения, и даже жуки, которые по ним ползали.
«Высший класс!»
Я осторожно поднялся по ступеням, подошел к двери и прислушался. Приглушенный шум голосов, но непонятно — говорят ли это люди или работает телевизор. Я спустился с крыльца и, опустившись на четыре точки, двинулся направо, чтобы миновать окно; оставалось надеяться, что местные полицейские по найму не выберут именно этот момент, чтобы проехать мимо. Но у окна я все же остановился, поднял голову и заглянул. Гостиная. Большая и пустая — из нее открывался вид на весь остальной дом. Слева располагалась кухня, справа стоял передвижной камин. Рядом с книжными полками, какие студенты колледжей сами мастерят из досок, стоял старый потрепанный диван, накрытый тряпкой, судя по всему, считавшейся когда-то покрывалом. На полках не было ни единой книги, зато стоял стереопроигрыватель, лежало несколько пластинок и имелся неприглядный аквариум с зелеными стенками, зеленой водой и зарослями растений.
В дальней части дома, за кухней, я разглядел круглый обеденный стол на тощих ножках и два стула. На столе были разложены газеты, прижатые стаканом, на четверть заполненным какой-то жидкостью. Я смотрел на стакан, когда из кухни в гостиную вышла абсолютно голая Кимберли Марш. Она увидела меня и так громко выкрикнула: «Чтоб тебя!» — что я услышал ее голос сквозь толстое стекло.
Я помахал ей рукой и улыбнулся. Тут же распахнулась входная дверь, и на пороге появился Сынок Конга.
14
Он был ниже, чем показался мне вначале, но бедра и икры мощнее, чем на снимке, как, впрочем, и мышцы груди. Он уже успел раздеться и выскочил ко мне в красных спортивных трусах, таких старых и выцветших, что я не смог прочитать на них название школы. Он был босиком. На плече красовался изящный шрам примерно в четыре дюйма, в форме полумесяца, а на левом колене — два уродливых, напоминающих плохо застегнутую молнию на брюках. Девушка успела завернуться в простыню и стояла у него за спиной. Я обратил внимание, что простыня была в пятнах.
— Привет, Кимберли. Меня зовут Элвис Коул. Я хочу поговорить с тобой о Мортоне Лэнге.
— Ларри, — произнесла она.
Ларри растопырил пальцы и, не сводя с меня глаз, указал ей на дверь.
— Иди собирайся. Я тут сам разберусь.
В его голосе слышались плаксивые нотки, словно он вырос в богатой семье, но из маленького городка, а в школе считался Мистером Всезнайка, что его и испортило.
Я сделал вид, что просто не замечаю его.
— Кимберли, я частный детектив. Мортон Лэнг мертв.
— Мертв, — растерянно повторила она.
Я кивнул. Если она и собиралась рухнуть без чувств от горя, это было незаметно.
— Точно. Поэтому нам необходимо поговорить.
Ларри снова указал ей на дом.
— Ну же, Кимми.
«Ага, как в сериале. Привет, Кимми. О'кей, Джоди. Пойдем, Баффи».
Он кивнул, словно соглашаясь с самим собой, и демонстративно окинул меня оценивающим взглядом.
— Я тяжелее этого типа на сорок фунтов. Он у меня вот здесь. — Он сжал кулак и показал Кимми, как будет со мной расправляться.
— Ларри, если ты хочешь считать себя в нашей стае доминирующим самцом, я не возражаю. Но у меня к Кимберли очень важный разговор, — сказал я.
Он потряс головой.
— Вали отсюда, придурок.
Я распахнул пиджак, чтобы он увидел пистолет.
— Это тебе не в футбол играть, малыш.
Он заморгал, напряженные линии вокруг глаз смягчились, и я понял, что он еще совсем мальчишка. Неожиданно он дико завопил и бросился на меня головой вперед, как будто играл в футбол. До меня он добрался за два шага, но из-за того, что двигался по наклонной да еще каменистой поверхности, он плохо удерживал равновесие. Я сделал всего лишь шаг вперед и вверх, а затем, размахнувшись, изо всех сил ударил его кулаком, в котором зажал упаковку пятицентовиков. Из его носа фонтаном брызнула кровь, он сложился пополам, споткнулся и покатился по склону, пока его не остановили заросли ледяника и плюща. Он безуспешно попытался встать, затем схватился руками за лицо и начал громко стонать.
— Иди сюда, Кимми, — позвал я, — поможешь занести его в дом.
Мы положили его на диван так, чтобы голова лежала на подлокотнике, и принесли лед, завернутый в мокрое полотенце, чтобы он приложил к лицу. Затем Кимберли Марш ушла в заднюю часть дома одеться. Пока ее не было, я наполнил маленький кувшин водой, бросил туда несколько кубиков льда и, поставив на стол, сунул в кувшин руку. Ларри слегка пошевелился и посмотрел на меня из-под полотенца, стараясь не поворачивать голову.
— Ты меня чем-то ударил.
Я услышал упрек в его голосе. Что-то вроде: «А ты сжульничал!»
Вернулась Кимберли в выцветших обрезанных джинсах и черной футболке с надписью «Полтергейст», тоже обрезанной так, что живот оставался открытым. Стройная и крепко сбитая, но не столь привлекательная, как на снимках 8×10. Без подсветки, грима и удачной позы ее нос казался неправильной формы, а глаза и вовсе пустыми. Даже идеальный загар и ямочка на подбородке не скрывали отечности лица и общей потрепанности.
«Издержки сладкой жизни».
— Почему два мексиканца сторожат твою квартиру и какое это имеет отношение к Мортону Лэнгу? — спросил я.
Она как-то неопределенно посмотрела на Ларри, который зашевелился на диване, а затем, что-то задумав, пристально уставился на меня. Я вытащил «дэн-вессон».
— Слезешь с дивана — прострелю тебе легкое, — пообещал я.
Он остался на своем месте, прижимая к лицу полотенце, испачканное кровью. Кимберли встала между мной и кухней, зацепив указательные пальцы за петли на поясе шорт. Она откровенно позировала.
— Вы из полиции? — спросила она.
Я положил пистолет на стол, достал сухой рукой фотокопию своей лицензии и помахал ею в воздухе.
— Помнишь, что я сказал пять минут назад, там, перед дверью?
Из кухни пахнуло пережаренным маслом и рыбой, но даже этот неприятный запах перебивала смесь марихуаны и сандалового дерева.
Она не стала изучать мою лицензию.
— Ах да, вы же частный детектив.
— Точно. А это значит, что в мои обязанности не входит хорошо себя вести. Я не буду зачитывать тебе твои права. И не стану ждать, когда приедет твой адвокат. Я могу делать с людьми все, что захочу, и никто мне слова не скажет.
«Мистер Страшила».
Она покачала головой и почесала правой ногой левую.
— Я не знаю, кто они такие.
— Морт пропал в прошлую пятницу. Ты меня слушаешь, Кимми?
— Ага.
— Он забрал с собой сына. Перри. Ты с ним знакома?
— Ага.
— Вчера копы обнаружили Морта в Ланкастере. Мертвого. Его застрелили. Мальчик пропал. Жена Морта тоже пропала. Возможно, ее похитили. Два мексиканца, может быть, хотят, чтобы и ты тоже пропала.
— Мексикашки, — пробурчал Ларри.
— У тебя с этим проблемы?
— Не знаю, — сказала она и начала ковырять ногти на руках.
Я посмотрел на Ларри.
— Дерьмо собачье, Кимберли. Морт тебя любил. Он должен был тебе что-то рассказывать.
Она проследила за моим взглядом и попыталась напустить на себя обиженный вид.
— Мортон был моим другом и наставником, — заявила она.
Я снова взглянул на Ларри.
— Ты тоже ее наставник?
— Отвали.
Я вспомнил фотографию, на которой Морт написал: «Девушке, которая вернула меня к жизни. С любовью…»
«Правильно, засранец Морт».
Кимберли сделала небольшой показательный круг по полу и остановилась в центре комнаты. Наступило время шоу-признания.
— Я напугана.
— А что твой Ларри?
Парень наградил меня своим коронным взглядом крутого парня.
— Мортон взял меня с собой на вечеринку, чтобы я познакомилась с одним типом, — сказала она. — Он из Мексики. Финансист. — Она произнесла это слово так, как произнесла бы «Герцог», «Граф» или «Губернатор». — Его нашел друг Мортона Гэррет, продюсер. Когда ты начинающая актриса, нужно обязательно встречаться с продюсерами, директорами и разными шишками.
— Когда это было?
— В начале прошлой недели. Во вторник.
Во вторник Мортон еще жил дома с семьей, Эллен даже не думала, что ей придется обратиться за помощью частного сыщика, а жизнь их детей была не слишком спокойной, но и без потрясений.
— О'кей.
— Морт сказал, что Домми, возможно, будет финансировать один из фильмов Гэррета и было бы неплохо познакомиться поближе.
— Тебе с ними или им с тобой?
— Как это?
Я махнул рукой и спросил:
— Домми — мексиканец?
Она кивнула.
— Так они сказали. Фамилии я не знаю. — Она захихикала, а я терпеть не могу, когда женщины хихикают. — Он уже немолодой. Очень аккуратный и ухоженный. Немного старомодный. Он все время называл меня мисс Марш, — Она снова хихикнула. — Раньше он был тореадором, а теперь занимается нефтью и недвижимостью.
— Полезное знакомство, — вставил свое веское слово Ларри.
Я неодобрительно на него посмотрел.
— Это была грандиозная сделка, — продолжала Кимберли. — Морт велел мне одеться посексуальнее и быть милашкой, то есть с