Узко, влажно… Утратив контроль, вдалбливался глубже. Девчонка судорожно хваталась за меня, и я губы её ненасытно жевал. Наваждение какое-то. Сумасшествие…
Воткнулся, ощущая во рту соль девичьих слёз, и опять качнулся. Быстрее… быстрее…
А потом сгусток лопнул.
Взорвался, выплёскивая желание, а я в голодном оргазмическом выпаде застыл глубоко в Стаське, насыщаясь дикими ощущениями близости. Сердце долбилось где-то в голове. От болезненного удовольствия в животе пустота, и лишь хозяйство ещё напряжённо подрагивало.
Хорошо! Бл*, как же хорошо!
Надсадно дыша, тяжко возвращался на бренную землю. Стася уже не сдирала с меня кожу и не таскала за волосы, шмыгала носом на ухо, обвив руками крепко-крепко.
Протрезвление давалось тяжко, от того горше на душе становилось — силой взять девчонку. Полный пиз*! К тому же девчонку своего лучшего друга! Девчонку из семьи, которую люто ненавидел. Девчонку, которую до сего момента круто презирал.
— Ты это, — найдя силы, всё же отлепился от Стаськи, но в глаза не смотрел. — Я не скажу Новику, если ты не скажешь… — торопливо резинку стянул, но заметив сгусток крови, на девчонку уставился:
— У тебя… — вопрос до конца не озвучил.
Стася задрожала от нового прилива возмущения:
— Дурак ты! — часто заморгала, роняя крупные слёзы. Полные, искусанные МНОЙ губы дрожали.
— Бл*, - глотнул судорожно воздуха, — бл*, - выдохнул шумно, аж в груди защемило от боли. Заправился спешно, смаргивая недоумение: — Это… прости… и пока, — не с первой попытки дверь открыл — то на себя, то от себя…
Глава 2
Настя/Стася
Дверь за Глебом захлопнулась громко. Так оглушающе громко, что я вздрогнула, будто проснулась от крепкого сна. Жалкая, помятая, униженная. Маятник чувств окунал то в болото собственного позора, то подкидывал к небесам, где побывала по вине Зверя. Приспустила подол узкого платья, чуть курточку оправила, да на негнущихся ногах по ступеням… наверх… на свой этаж пошла.
Дверь в квартиру поддалась не сразу, а только я очутилась в коридоре, мать из спальни выглянула:
— Ты чего так рано? — напала родительница с полной уверенностью, что я вразумила рекомендациям относительно Ильи и… с ним ночь провожу. Мда, обычно родители волнуются за обратное, а вот у меня…
Несколько секунд мать смотрела на меня, окинула с ног до головы. Прищурилась:
— Ты что, уже? — не скрыла удивления вперемешку с недоумением.
Мне тошно стало. По-настоящему, аж ком желчи подкатил к горлу. Туфли выпали из ослабевших пальцев. Не снимая куртки, нырнула в ванную, где меня прополоскало несколько раз. Глядя в своё зареванное лицо, было желание только плюнуть — страшная, с разводами туши…
— Э! — долбила в дверь мать. — Ты там что делаешь? Если он тебя изнасиловал… — короткая пауза, и я даже дыхание затаила, — не смей мыться! — У меня глаза округлились от негодования. — Мы подадим на медицинскую экспертизу… И ему придётся на тебе жениться! — выдала с такой простотой родительница, что я лишь зло закрутила вентиль с холодной водой. А вытирая лицо полотенцем, распахнула дверь:
— Нет, мам! Никто меня не… — запнулась, ведь то, что случилось немного походило на изнасилование. По крайне мере, вначале. Я старалась Глеба остановить, а вот потом… перещёлкнуло что-то, и от всплеска животного чувства и я сама требовала секса и позволяла… — Никто не насиловал! — отрезала спокойней. — Но я не хочу говорить, — мотнула головой. Бросила полотенце на стиралку и убито поплелась к себе в комнату.
— Тогда на хрена вернулась? — последнее, что ударило в спину.
Слёзы опять глаза обожгли, но сил огрызаться не было. Я громко затворила за собой дверь и для надежности щёлкнула замком.
Вертелась, не в силах уснуть, а потом вопль на улице раздался. Илья!
— Стасяяя!!!
Невменяемо пьяный! Пришёл всё-таки. Зря думала, что он продолжит гулять без меня. Сначала игнорила, а когда мать пнула мою дверь:
— А ну ответь придурку, а то нас потом соседи заклюют. И без того ни с кем нет отношений нормальных.
Проклиная свою невезучесть, к окну приблизилась.
— Стася!!! — вопил Новик в компании своих парней, за отсутствием Зверя.
Чуть сердечко маетней ударило в грудь, а следом мать опять дверь била:
— Заткни его! — грозно. — А то сейчас вызовут милицию, и будут неприятности!
Это было разумным, а если учесть, что мне очень нужна чистая репутация, ещё и весомо. Как бы я не желала общения с предателем и изменником, открыла окно:
— Уходи! — бросила, хотя и дураку понятно, что этим его не отправить прочь.
— Стась, выходи, — широким жестом махнул. — Поговорить нужно, — ребята глухо ржали, но на них шикнул, и они тотчас умолкли. Правда, глупые улыбки по мордам их растекались всё равно.
— А ну, выйди к нему! — опять мать. Ей-то вообще было до нас дело. Рыбка с крючка срывалась, вот она и была готова меня собственными руками из дому вышвырнуть, лишь бы я упала ближе к Новику.
— Илья, уходи. У меня болит голова, — не сдавалась я.
— Стась, — подвывал зверем Новик. — Малышка, выходи-и-и, ну поговорим. Если хочется… ударишь меня.
— Я не хочу драться, — ровно, и даже подивилась, что и правда уже не злилась на него. Хуже — мне было всё равно. Он… умер для меня. Сейчас я на него смотрела не восторженными глазами, как на принца, а как просто на парня. Красивого и только. И не трогал он души моей совершенно.
— Я же сейчас к тебе домой поднимусь, — пригрозил мрачно.
— Нет, Илья, прошу. Ты сегодня и без того натворил, — замялась. Что не желала, так это разборок на весь город. — Потом поговорим. Завтра, хорошо? — мягко, без злобы.
— Шутишь?.. — развёл руками Новик.
— А ну хватит орать! — вклинился в наши разборки мужской голос.
— Мужик, заткнись, — рыкнул злобно Илья.
Ситуация грозила перейти в патовую.
— Илья, я молю. Уходи! Завтра…
— Я завтра в армию…
— Успеем, поговорим! А теперь просто уходи…
Ильюха собирался ещё что-то прокричать, да Макс его одёрнул.
— Ты обещаешь? — напоследок вскинул на меня глаза Новик.
— Да! — заверила спокойно.
— Я тебя люблю, — кощунством прозвучало, но вид парня говорил о том, что он правда так считал.
И это убивало.
Не хотела вдаваться в мелкие разборки, торопливо захлопнула окно и упала на постель.
Прав Зверь. Я виновата в том, что произошло. Зря пошла на вечеринку…
Уже на вечеринке я сидела, как не в своей тарелке. Понятно, статус девушки Новодворцева Ильи обязывал меня быть в его компании да в такой-то день, но пьянка откровенно тяготила. Шуточки сыпались, как всегда грубые и пошлые, смех звучал угарный и, ясное дело, алкоголь тёк рекой. Я не была единственной девушкой в тусовке, но среди присутствующих подруг за год в этой компании так и не нашла. Они были постарше, другого менталитета и… более приспособленные к подобным гулянкам. Девчата наравне с пацанами прикладывались к выпивке, курили и подхватывали смехом очередную похабность, и на «ура» любую идею покуролесить ещё.
Я не была ханжой и девчат не осуждала, просто мне становилось невыносимо скучно в подобных ситуациях. Чтобы сильно не выделяться и не казаться жеманной, тоже немного выпила — расслабиться, но долгожданной лёгкости и свободы всё равно не наступило.
Я с тоской понемногу отпивала отвёртку, которую услужливо сварганил Илья. Напиток был сладковат, с терпким послевкусием… спирта… Но вторая порция тоже не помогла. Компания Новика всё равно не нравилась. Категорически. Особенно раздражал и пугал Зверь, который по имени Глеб… Парень был подстать погонялу. На Зверя, конечно, внешне не похож, но, зараза, красив… А вот взгляд его, повадки в момент злости… Пугали и не на шутку.
Сдержанный, мрачный, циничный вмиг становился диким, взрывным, беспощадным. Никому ничего не прощал. Вот прям НИКОМУ! И НИЧЕГО!
Психологическая травма, ну это я уже для себя сделала пометку. Не бывало таких принципиальных и категоричных. Но это неудивительно, у него семья неблагополучная. Мать — алкоголичка, отец… если правильно помнила, самоубийством жизнь закончил. Причём, Глеб его обнаружил. Поэтому и был таким… угрюмым, жестоким.
Слухи, как расправлялся с обидчиками, давно за пределами городка будоражили нервишки простых смертных. И я не сомневалась — всё правда, даже если не ВСЁ! Глеб не мог быть добрым, сердечным и милым. Он жестокий! И шутки, а вернее язвительные реплики, брошенные как бы невзначай, вечно били в цель, и потом долго приходилось собирать ошмётки чувств, чтобы не опуститься до уровня шавки и не начать гавкаться с мерзким типом.
Илья не раз отмечал, что я самая спокойная и выдержанная из всех девчат, кого он знал. А знал он… если пусть не весь посёлок и близлежащие городки и деревни, то значительную часть точно. Остальная — побывала под Зверем. Их компания «славилась» жутким нравом и часто «упоминалась» при той или иной громыхнувшей истории, а если учесть время, в которое жили — их нарекли не меньше как бандитами.
Меня не прельщало встречаться с одним из молодых и дерзких, но жизнь, она такая… бросала в обстоятельства, вот и приходилось в них бултыхаться.
Я научилась не думать о дурном, не вникала в дела «Новых», чем восхищала Илью… по его словам. Да и не делал он ничего плохо именно мне. Наоборот, Новик был милым, обходительным, весёлым.
Мы уже почти год встречались, и он ни разу не принудил к сексу. Я не береглась для единственного и неповторимого, но и не спешила раздвигать ноги, даже перед таким классным парнем. Илья нравился. Очень. Он был приятен, популярен, а ещё на нём настаивала мать, не скрывая интереса к именитой фамилии семьи Новодворцевых.
Я же грандиозных планов не строила и просто была с Ильей везде, куда бы он меня ни приглашал. И терпела его отвратительного друга! Хотя, всё чаще ловила себя на мысли, что вот-вот терпение лопнет. Искренне надеялась, что Глеб успокоится или перестанет меня замечать, но парень, как назло, выискивал новые колючести и не скрывал пренебрежения.