Крис вздохнул, приходя в себя.
Мысль, что они непонятным образом попали в мир иной и волны за бортом – это не знакомая им Атлантика, а неведомо какое море или океан, почему‑то почти не пугала его.
– Граждане, – обратился Лайер к окружающим его людям, все еще растерянно оглядывающим туманный горизонт. – Мне необходимо сообщить вам кое‑что очень важное… Пройдемте в салон.
…Первым неладное заметил все тот же Клейтос Клеос.
Не вполне еще отойдя от невиданного зрелища, он машинально обшаривал взглядом поверхность воды.
Именно поэтому ему удалось увидеть ЭТО.
Как будто серо‑зеленый шар приличных размеров, окруженный шарами поменьше. Их было не очень много – два… семь… одиннадцать.
А вот еще один шар в окружении мелких. Вид у них был совсем нестрашный, даже миролюбивый.
Но Клейтос насторожился.
Сферы не были похожи ни на какое из виденных им морских животных. Но тогда почему они так целеустремленно движутся? И именно по направлению к «Титанику»?
Вот их стало больше.
Клейтос перебежал на другую сторону мостика и увидел, что и с другого борта наблюдается точно такое же явление. Непонятные штуки как будто намеревались атаковать гигантский лайнер.
– Что‑то не нравится мне это, – с изрядной растерянностью пробормотал впередсмотрящий.
Но что это такое может быть?
А потом вдруг что‑то холодное и недоброе взяло в плен душу и сознание Клейтоса, всего лишь за мгновение погрузив его в тяжелое забытье.
«…Вначале, перед поездкой на паромобиле, следует прогреть паровой котел, на что уйдет не меньше двадцати минут. Это, увы, неизбежная плата за скорость, дешевизну и бесшумность, неустранимый недостаток этих замечательных машин. Запалив топку и отрегулировав подачу угольной пыли и воздуха к горелкам, прислушайтесь, когда появится бульканье кипящей воды и свист пара. Потом проверьте давление пара при помощи стеклянной трубки, установленной на приборной доске слева. Будьте осторожны – если из‑за превышения давления трубка лопнет, то придется ждать, пока остановленная машина остынет, после чего придется менять трубку, доливать воду и вновь греть котел. В старых моделях, где топка и трубка вынесены наружу, наблюдать за давлением можно через зеркало заднего вида, одинаково предназначенное для наблюдения за дорогой и за трубкой‑манометром. Когда убедитесь, что все благополучно, подайте пар к цилиндрам».
(Алекс Юстас. Справочник автолюбителя. – Карфаген: Изд‑во «Гефест», 2752 год от основания Рима.)
Глава шестнадцатаяГОСТИ ИЗ БЕЗДНЫ
– Граждане, – обратился Лайер к окружающим его людям, все еще растерянно оглядывающим туманный горизонт. – Мне необходимо сообщить вам кое‑что очень важное… Пройдемте в салон.
Но Натали вдруг почти подпрыгнула.
– Кристофер… Ой, Кристофер, я тут вспомнила одну штуку!..
Сыщик удивился – Куркова его так почти никогда не называла.
– Подожди, я сейчас! – И стремительно унеслась прочь.
Удивленный и слегка усталый кинокефал проводил блондинку взглядом.
А она, забыв обо всем постороннем, спешила к себе, потому как вспомнила кое‑что, о чем ее шеф забыл, а вернее, и не знал никогда.
Натали, как лань, сбежала по трапу, заскочила в каюту и схватила ординатор. Зеленоглазка была так взволнована, что даже не сразу нашла серебристую, лежавшую на видном месте тарелку машинки.
«Архимед» недовольно замяукал, когда Куркова забарабанила по клавишам, вводя нестандартные команды. («Спасибо курсам программистов!»)
Несколько раз система самопроизвольно перезагружалась, и все приходилось начинать снова.
Но спустя какое‑то время все же показалась знакомая заставка «Римлянина» – последний сохраненный в кристалле оперативной памяти файл.
Так – с новостной строки…
Так, слон… Шао‑Бао… Тоннель под Босфором…
Вот оно!
Дрожа, Куркова прочла две строки сухого новостного курсива:
«По сообщениям из Сераписа, там только что было обнародовано очередное сенсационное предсказание так называемого Учителя Истины. Этот уже ставший знаменитым, но при этом остающийся неизвестным великий маг вышел на основные газеты и новостные программы и сообщил, что скоро произойдет величайшая в мире и самая ужасная из всех катастроф на море – исчезнет, став жертвой таинственных магических стихий океана, лайнер „Титаник“. Чародей также добавил, что не оставит несчастных пассажиров без помощи и намерен предпринять все усилия для их спасения…»
Дальше были корявые закорючки непрочитанных кодов. Уж что он там еще добавил – было непонятно. Над сообщением стояли дата и время. Сегодня, 14 апреля. Всего несколько часов назад.
Пробормотав ядреное проклятие, девушка схватила ординатор и вылетела стрелой из каюты. Только одна мысль владела ею – как можно скорее показать сообщение Крису.
– Так вот, – произнес сыщик, – возможно, я удивлю вас, но полагаю, что…
– Ну, не тяните время, – нетерпеливо бросил Кир Александр.
– Наш друг хочет, наверное, сказать, что мы попари в другой мир, – предположил Сай Тояма, и не единый мускул не дрогнул на его густо напудренном лице.
– Другой мир? – Капитан Горгий сжал в кулак бороду. – Вы думаете?
Присутствующие принялись на разные лады обсуждать эту идею.
Как ни странно, возражать никто не пытался.
В конце концов, именно в этих водах когда‑то появилась флотилия крестоносцев, что принесли на Геб истинную веру.
– М‑м‑м, выходит, мы попали в их мир? – встревоженно буркнул магнат.
Его тревогу можно было понять.
Трудно сказать, как тут воспримут пришельцев из ниоткуда. Тем более, насколько было известно из старых летописей, всякое древнее язычество и колдовство в том мире были давным‑давно искоренены и жестоко преследовались. Конечно, с одной стороны, минуло почти полтора десятка столетий, и нравы могли смягчиться. Но опять‑таки – случиться может все, что угодно, и тут вполне могло пройти не так уж много времени. Вдруг «Титаник» вынырнул задолго до славного похода крестоносных рыцарей?
– Нет, – вдруг вспомнил кое о чем ниппонец. – Это никак не может быть тот самый мир. В том мире сорнце было нормарьное, как написано в книгах, а тут оно в небе сровно прибитое…
И в самом деле.
– Важно не то, в какой мир мы попали, а как нам отсюда вернуться домой! – резонно изрек Трималхион. – Скажите, курсографы, по крайней мере, не сдохли? Может, мы сумеем пройти прежним путем и выскочить из той же дыры, в которую сюда провалились?
– А откуда вы про них знаете? – осведомился Горгий.
– Про курсографы‑то? Еще бы не знать – это ведь моя фирма поставляла их Ферштейну и Асинусу…
Крис поморщился – разговор явно зашел не туда. И вообще – окружающие как‑то странно вели себя. Эти переходы от суетливости к заторможенности, эти долгие словопрения по пустякам.
Словно подтверждая последнюю мысль, в дверях появился весьма возбужденно выглядевший матрос.
– Капитан! – возопил он. – Доминус Горгий! Там… какие‑то медузы за нами гонятся! И Клейтос… С вахтенным что‑то неладно. Валяется как труп – и не разбудить.
Началось, обреченно подумал сыщик, вместе со старпомом выходя на палубу.
Тут он нос к носу столкнулся с Урквартом. За спиной старого знакомого маячили два взволнованных парня лет двадцати.
– Слушай, друг, – бросил Север, не тратя время на приветствия. – Тут такое творится – надо бы с капитаном переговорить. Ты вроде должен чувствовать…
– Так, а это что за каракатицы там болтаются? – вдруг выпалил он, обернувшись и выглянув за борт. Да, похоже, влипли мы, дружище кинокефал…
По мелким волнам цвета мутного бутылочного стекла, следом за «Титаником» скользили серо‑белесые большие спруты – размером с небольшой катер. И щупальцами своими каждый удерживал живое существо. Поглядев на любого из них, посвященный опознал бы в создании типичного Птилай'йи – он же Глубоководный. Серовато‑зеленые, с бледным рыбьим или, скорее, лягушачьим брюхом, покрытые чешуей, скользкие, как жабы, антропоиды. Выпученные глаза зло и непреклонно смотрели на людей. На могучих шеях хлопали жаберные крышки, между кривыми корявыми пальцами влажно блестели перепонки. А сами пальцы были украшены длинными черными когтями.
И вот эти рыбо‑лягушки явно и недвусмысленно намеревались взять лайнер на абордаж.
Незамеченными поравнялись спруты с кораблем и пристали к нему вплотную.
Они бодро ползли вверх по гладкому окрашенному борту, кое‑кто – двое или трое – запрыгивал на нижние палубы, но остальные стремились добраться до самого верха, не отвлекаясь на мелочи.
Пассажиры третьего класса иногда успевали увидеть в иллюминаторах оскаленные пупырчатые рыла…
– Безобразие! – произнес свесившийся с верхней палубы гуляка, морща нос. – Сначала эти дурацкие иллюзии, теперь вот ряженые лягушки… Господа Ферштейн и Асинус чер‑те что творят! Не могли придумать развлечений поумнее. В суд на них подать надо…
Еще минута, и немало народу прильнули к бортам и принялись с интересом следить за происходящим, совершенно не представляя, что же будет дальше.
– Йе‑е‑е! Й‑й‑йааа! Йааххх'ххх!!
По палубе разлилась волна крепкой рыбной вони, смешанной с запахом гнилых водорослей и мускусным духом хищного зверя.
– Что за черт?! – пробормотал Уркварт, да чуть не прикусил язык.
На фальшборт взгромоздилось, довольно ловко подтянувшись, странное и страшное создание:
– Йяяяя! Йооо!
Страшная мысль на миг пронзила мозг Лайера: а что если в этом мире вот эти зеленые – единственные хозяева и жители?!
Потом стало не до того – перед ним появился новый противник. И кинокефал словно сам собой метнулся к пожарному щиту, сорвав с креплений тяжелый топор на длинной рукояти.
Натали выскочила на палубу по ошибке – просто в волнении проскочила нужный коридор.
И была несказанно рада увидеть своего шефа, о чем‑то напряженно беседующего с красноносым пожилым типом. Хотела его окликнуть, да так и замерла на месте.