– Да-да. – Акмет отмахнулся. – Знаю. Я вообще не о том. Просто подумал, ну…
– Ну?
Акмет замялся, опустил взгляд.
– Что, если мне подняться наверх ненадолго? Не ради любопытства. Я бы хотел сфотографировать солнце, понимаешь? Нарисованных картинок мало. А так люди бы увидели, ну… что-то новое, понимаешь?
Главный Инженер рассмеялся.
– Ну ты и позабавил меня.
– Так что?
– Разумеется нет.
– Но почему?
– Во-первых, солнечная радиация.
– Я надену защитный костюм.
– Ты сваришься заживо.
– Я пробуду там недолго. Всего несколько минут, чтобы сделать фото. Оценю обстановку и сразу назад.
– Ты не то что сделать фотографию, ты даже посмотреть на солнце нормально не сможешь. Оно слишком яркое, слепит глаза, выжигает сетчатку. Фотография этого не передаст.
– Я хотя бы попробую.
– Нет.
– Но почему?
– Я уже сказал – это слишком опасно.
– Но я буду осторожен. Правда.
– Нет, Акмет. Это моё последнее слово. У тебя что-то ещё?
Мягкий радушный взгляд отца исчез, теперь на него смотрели наполненные стальным блеском глаза Главного Инженера. Акмет чувствовал себя так, будто разбежался что было сил, но не заметил железную стену и со всего маху впечатался прямо в неё. Невольно вспомнил, как отец говорил с ним в детстве: мягкий тон, но жёсткое слово. Проще голыми руками сдвинуть Пацифик, чем переубедить Главного Инженера.
– Ладно, я тебя понял, пап. Нет так нет. Больше не буду отнимать твоё время. Пока.
Акмет встал с кресла и быстро пошёл к лифту.
– Подожди!
Акмет нажал кнопку вызова и обернулся.
– Так как насчёт ужина? – Это снова был отец, любящий и заботливый.
– Обязательно.
Лифт приехал, Акмет зашёл внутрь.
– Но только в другой раз, – успел добавить он, прежде чем двери закрылись.
Рахан закрутил последнюю гайку, вытер пот со лба и облегчённо выдохнул. Он аккуратно положил гаечный ключ в сумку к остальным инструментам и сел на выступе, свесив ноги.
– Всегда знал, что ты с прибабахом, – сказал он Акмету, потому что тот уже какое-то время молчал, – но подняться на поверхность? Это ж чистое безумие. Тебе жить надоело?
– Я бы не задержался там надолго. От нескольких минут наверху мне бы ничего не было, тем более в костюме.
– Дружище, радиация – страшная штука. Она и батискаф сломать может.
– Ладно, вот тебе ещё один любопытный факт. Ты в курсе, что город производит энергии в пять раз больше, чем потребляет?
– Это невозможно.
– Тем не менее это так. Я посчитал. И я не понимаю, почему об этом никто не сказал раньше, ведь тут даже думать особо не надо, достаточно статистики с электростанций и простой математики.
Рахан, который до этого сидел с таким видом, будто сквозь толстое стекло купола увидел во мраке глубин древнего подводного бога, услышав последние слова, призадумался.
– Но если это так просто, – сказал он, – то почему мы до сих пор об этом не знаем? Кто-то до тебя должен был заметить, особенно сами сотрудники станций.
– Вот и я подумал, что это странно.
Наступило затишье. Они вдвоём спрятались в маленьком пятнышке света от чудищ, что живут в темноте. Акмет раздумывал, выкладывать ли последний козырь? Стоит ли оно того?
Пару недель назад он прогуливался в садовом куполе. Под ультрафиолетовыми лампами росли последние деревья и кустарники на планете. Акмет любил представлять, что вместо купола над головой ночное небо, полное звёзд, где стелется дорожка Млечного Пути и вращаются в далёком космосе иные галактики. Но за толстым стеклом была видна лишь глубоководная темнота.
Акмет сел прямо у стенки купола и стал всматриваться в этот мрак, будто надеялся разглядеть там что-то новое. Но бесполезно. Сплошная густая чернота – и ничего более. И так изо дня в день, за годом год, вот уже полторы тысячи лет. Бледные люди живут без солнца, во тьме глубин, и все силы кладут только на то, чтобы город, спасающий их жизнь, продолжал работать, как часы. Сколько сил и труда вложено во всё это – и ради чего? Ради простого выживания? А что потом? Зачем выживать, если дорога впереди не обещает ничего хорошего? Неужели за полторы тысячи лет никто не задался этими вопросами? Впрочем, все вокруг так заняты, что им не до размышлений.
Акмет достал фонарь, включил и направил луч за пределы купола. Может, хоть так удастся что-то рассмотреть?
Луч выхватил илистое дно, какие-то камни. Что ж, по крайней мере, это действительно дно океана.
Акмет поводил фонариком влево-вправо, как вдруг краем глаза приметил что-то инородное. Среди грязи и глины промелькнул металлический блеск. Акмет перевёл луч фонарика обратно и увидел – на дне что-то лежит. Или, вернее сказать, там что-то закопано, ведь оно лишь чуть-чуть проглядывало из-под слоя ила. Акмет сосредоточился, вгляделся как следует. Непонятно. Слишком мутное стекло, да и света маловато.
Но что-то оно ему напомнило. Что-то хорошо знакомое, но он никак не мог поймать нужную мысль за хвост.
И тут вдруг его осенило.
Линия электропередачи. Глубоководный рукав, внутри которого проходят силовые кабели.
Но это странно. Рукав еле-еле проглядывает из-под ила, он бы никогда его не заметил, если бы случайно не оказался именно здесь, светя фонариком наружу. Кому и зачем вообще понадобилось прокладывать кабели за пределами города?
Акмет задумался. Насколько он знал, все линии электропередачи проходят под куполом, никаких коммуникаций снаружи нет. Да, кроме Пацифика есть и другие глубоководные города, но они далеко. Индиан, Атлантик, Норт – может, это для связи с ними?
Акмет хотел успокоить себя этой мыслью, тем более что она выглядела вполне правдоподобно, но никак не мог забыть о том, что совсем недавно обнаружил избыток энергии в городе. Куда она девается?
Жабры на шее начали подрагивать от волнения. Вполне возможно, это как-то связано с тем, что он только что обнаружил. Силовые кабели, которые уходят… куда?
Слишком много вопросов и никаких ответов.
И вот, Акмет смотрел на своего друга Рахана, вспоминал эту историю и уже хотел всё ему рассказать, но тот опередил его.
– А у меня, кстати, есть новости.
– Делись.
– Нам с Киарой выдали разрешение на ребёнка.
Акмет не смог сдержать радостной улыбки.
– Поздравляю! Это отличные новости! Столько лет ожидания и вот наконец-то.
– Да, и не говори. – Рахан махнул рукой, словно говоря, что теперь всё это – пустяки. – Грустно, конечно. Я слыхал, один из электриков погиб. Что-то там не заземлил, как следует, и получил смертельный разряд. А мы стояли первые в очереди на репродукцию, и вот… Жаль, что наша радость обязательно должна быть омрачена чьим-то горем.
Акмет же хоть и искренне радовался за друга, но понял, что не станет и дальше втягивать того в пучину своих подозрений. Нет, он задумал опасное дельце, а у Рахана семья, любимая жена и скоро, может, будет ребёнок.
– В любом случае, я за тебя рад. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо.
– Спасибо.
Рахан взял свою сумку с инструментами, фонарь и спрыгнул с выступа.
– Ну что, дело сделано, пора спать. Идём?
– Ты иди, я ещё немного посижу здесь.
– Зачем?
– Есть, о чём поразмышлять.
Рахан подозрительно прищурился. Он приподнял фонарь, чтобы получше разглядеть лицо Акмета. Тот зажмурился от яркого света и даже немного отвернулся.
– Погоди-ка, – сказал Рахан, – тут что-то не вяжется. Откуда ты узнал, что я сегодня задержусь допоздна?
Акмет молчал. Рахан задышал быстрее.
– Я понял. Ты сюда не ко мне шёл. Ты собирался угнать батискаф и подняться на поверхность!
Акмет глубоко вздохнул и развёл руками.
– Ну, молодец, ты меня раскусил. Что дальше?
– Это же безумие! Бе-зу-ми-е. Акмет, очнись. Мало того что это серьёзное преступление, ты не сможешь вернуться обратно. А если вернёшься, то тебя казнят. И я уверен, Главный Инженер лично подпишет приказ, не посмотрит, что ты его сын.
– Может, и не казнят. Зависит от того, как именно я вернусь, правильно?
– Ты спятил. Серьёзно, дружище, ты спятил. Забудь. Это плохая идея.
– Не могу, Рахан. Я пытался. Не получается. Я должен увидеть, что там наверху. Это моя мечта, моя судьба. Пусть я умру, но хочу хоть одним глазком посмотреть на солнце.
– Ну уж нет.
Рахан скинул сумку на пол. Раздался громкий металлический звон инструментов внутри, и Акмет невольно дёрнулся, подумав, что сейчас сюда обязательно сбегутся полицейские, посмотреть, что за шум.
– Я тебе не позволю, – сказал Рахан.
Прежде чем Акмет успел что-либо ответить, кулак друга врезался ему в скулу. Следующий удар пришёлся в живот, затем снова по лицу. Рахан, судя по всему, всерьёз собирался избить Акмета, чтобы тот просто физически не смог сбежать. И его не беспокоило, что из-за этого у него самого могут быть проблемы с законом.
Чтобы избежать новых ударов, Акмет отскочил в сторону, выпрямился и посмотрел на друга. Рахан снова бросился в атаку, целясь в лицо, но теперь противник был готов. Акмет отошёл чуть в сторону и поставил подножку. Рахан споткнулся и улетел вперёд, с громким выкриком впечатавшись носом в холодный бетонный пол.
Что дальше?
Акмет видел, что друг не спешит подниматься, а потому счёл себя победителем. Но они наделали много шума, привлекли внимание. Сюда могут заглянуть полицейские.
И точно, Акмет услышал, как открывается дверь в ангар. Он быстро метнулся к фонарю, выключил его, сел рядом с Раханом и зажал ему рот ладонью. Неподалёку забегал луч фонарика.
– Кто здесь? – послышался низкий хрипловатый голос.
Рахан попытался помычать сквозь ладонь Акмета, и тому пришлось зажать другу нос. Звуки тут же захлебнулись, не успев обратить на себя внимание полицейского. Рахан приходил в себя и начал вяло сопротивляться хватке Акмета, пытаясь убрать его ладонь, но он всё ещё был слишком слаб после короткого обморока.