Синоптик на браслете бибикнул и выдал прогноз: ливень, семь баллов. Джеймс покачал головой, для весны это необычно. Воды будет по пояс. Во двор не выйдешь. Как хорошо, что они заготовили много травы для овец. Теперь отара сможет продержаться в бункере хоть неделю, если понадобится.
Том, тоже получив прогноз, бросился заводить овец обратно. Те упрямились, разбегались, не желая вновь возвращаться в сумрачный, тесный бункер. Он справится, подумал Джеймс и оглядел двор. Здесь уже спасать было нечего.
Он посмотрел на тварь, и ему показалось, что она шевельнулась. Живая? Джеймс подошёл к ней. Вряд ли она переживёт дождь. Когда луга заливает водой, с морского залива приплывают слепые рыбы. Они идут на тепло и жрут всё, что мягче каменного дерева.
Или она просто захлебнётся под водой.
Джеймс сходил в дом за обрывком тента и завернул в него тварь. Спасать её он не собирался, но слепым рыбам отдавать не хотел. Просто отнёс её в дом, положил в пустой ящик в кладовке. И забыл в суматохе.
Только через два дня, зайдя в кладовку за герметиком, чтобы закрыть течь дверной заслонки, Джеймс вспомнил о твари. Она лежала в другом углу ящика.
– Эй, – он легонько постучал по броне, – ты живая?
Тварь шевельнулась и отчётливо чихнула. Джеймс отдёрнул руку. Мало ли, вдруг укусит. Но она больше не двигалась. Он заботливо прикрыл её куском тента.
– Выздоравливай. Вода скоро сойдёт, и я тебя выпущу.
Но тварь в кладовке не усидела. Выползла во время обеда, сильно припадая на правую сторону. Доковыляла до ног Джеймса, ткнулась в них и опять свернулась в колечко.
Алексия, каменея лицом, стиснула ложку.
– Что это?!
– Тварь, – улыбчиво пояснил Джеймс, словно речь шла о котёнке. – Мелкая. Безобидная. Не обращай внимания.
– Собачка! – восторженно крикнула Лика и сползла под стол. Осторожно погладила её по броне. – Мама, пусть она будет нашей собачкой. Можно?
– Насекомые не могут быть собаками, – насмешливо заявил Том.
– Никто толком и не разбирался, животные они или насекомые, – заметил Джеймс.
– Она похожа на насекомое, – сердито поджала губы Алексия. – И ей не место в доме.
– Согласен. Как сойдёт вода, я её отнесу за ограду.
– Мама, а что она кушает? – спросила Лика. – Можно я ей печенюшку дам?
– Немедленно отойди от неё! Вымой руки и ешь!
Девочка обиженно скуксилась и выбралась из-под стола.
– Я не буду кушать.
Алексия сердито глянула на неё, но так и не успела ничего сказать. На пульте взвыла сирена. Том вскочил.
– Овцы! – Он рванулся к шлюзу. – Стену пробило!
– Нет! – Джеймс перехватил его, прижал к себе. – Ты им уже не поможешь.
– Пусти! – Мальчик заплакал.
– Тише, сынок. – Джеймс растерянно гладил его по плечу, не зная как утешить. – Тише. Там сейчас опасно. В воде полно слепых рыб.
Алексия подошла к пульту, выключила сирену. Её лицо было бледно и спокойно.
– Мы справимся, – тихо сказала она. – Садитесь за стол.
Но есть уже никто не мог.
К вечеру, когда сошла вода, Том вышел из дома. Но к бункеру не подошёл. Стоял, разглядывая крепко запертые двери. У Джеймса мелькнула мысль, что это закоротило в электронике и на самом деле ничего не случилось. Сейчас они откроют бункер и недовольные овцы выберутся наружу.
И тут он заметил дыру. Её края были оплавлены, словно на стену плеснули кислотой. Сверхпрочный бетон размяк пластилином. Но самое страшное было в том, что все дома в посёлке были построены из него. Джеймс заглянул в дыру и упёрся взглядом в голову барана. Она лежала на поддоне. С рогов капала кровь. Джеймс отшатнулся.
– Подлая Рикса, – прошептал Том. – Мы все здесь сдохнем.
– Нет! – Он подошёл к сыну и ухватил за плечи. – Слышишь? Я не позволю! Мы справимся.
– Не в этот раз. – Том вырвался из его рук и ушёл в дом.
Джеймс торопливо набрал на коммуникаторе общий вызов, отправил всем снимок дыры. Вскоре к нему подошли встревоженные колонисты. Он включил громкую связь, чтобы все в посёлке могли их слышать.
– Это слизни, – сказала Грейс, и её лицо передёрнула судорога. – Я их так назвала. Они плоские и гадкие.
– Дыру проделали слизни? – Перепуганные Лоуренсы, которые всегда и везде ходили вместе, нервно переглянулись.
Счастливчики, подумал Джеймс, у них нет детей.
– Слизни жрут бетон, – громко сказала Грейс.
– Это конец, – флегматично заметил Мартин. – Они проходят сквозь бетон, как нож в масле. Два пустых дома в центре посёлка все в дырах. Думаю, в следующий раз наступит наша очередь.
– У нас есть огнемёты, – неуверенно заметил Вацлав.
– Ха, – скривился Мартин, неодобрительно покосившись на зятя. – И как ты собираешься стрелять под водой?
– Мы должны перебраться в горы, – сказал Джеймс. – И сделать это нужно как можно скорей.
Все враждебно уставились на него. Переезд на Риксе приравнивался к самоубийственной глупости.
– И бросить здесь всё? – Эмма Лоуренс затрясла головой. – Это невозможно. Мы никуда не пойдём!
– У нас есть три грузовика, – продолжил Джеймс. – Один займёт бетонный строительный автомат. На два других погрузим еду и оборудование.
– А если ураган? – мрачно поинтересовался Мартин.
– Можно укрыться под грузовиками. Соединим их вместе, укрепим якорями.
– Джеймс дело говорит. – Стивен обвёл всех взглядом. – Я видел этих слизней. Самый мелкий из них был три метра. А стену он прожрал за минуту. У нас нет шансов выжить, если останемся.
– В горах живут твари, – с ненавистью глянула на него Эмма. – Может быть, они пострашнее слизней.
– Они безобидны, – посмотрел на неё Джеймс. – Мелкая тварь живёт у меня дома.
– Фу, – поморщилась Грейс.
– Кто за то, чтобы уехать? – спросил Джеймс.
Стивен и Грейс подняли руки. Вацлав, дождавшись кивка от Мартина, тоже поднял руку. Лоуренсы заупрямились, мрачно переглядываясь.
– Мы против! – истерично выкрикнула Эмма.
– Оставайтесь. – Мартин перекинул зубочистку в другой угол рта. – Дело ваше.
– Вы не можете нас здесь бросить! Вы должны остаться!
– Заткнись, Эмма, – вдруг сказал её муж, и все удивлённо уставились на него. Вильям был так скуп на слова, что многие считали его немым. – Мы уезжаем. Пошли собирать вещи.
Он круто развернулся и зашагал к своему дому. Эмма, ошпарив Джеймса ненавидящим взглядом, поспешила следом за мужем.
– У нас есть окно между ураганами, – сказал Мартин. – Если выедем на рассвете, то сможем спокойно добраться до Большого разлома к концу дня.
– Ты веришь, что у смерча есть расписание? – хмыкнула Грейс и, не дожидаясь ответа, ушла.
Всю ночь Джеймс, Вацлав и Стивен провозились на складе, пытаясь вместить в грузовики, как можно больше продуктов и медикаментов. Одну медкапсулу решили оставить, занимала слишком много места. Разошлись по домам они почти на рассвете.
Алексия, уже собрав самое необходимое в два больших узла, сидела в гостиной, глядя в одну точку. Лика спала, положив голову ей на колени.
– Где Том?
– У себя в комнате. Есть будешь? – Она так и не посмотрела на мужа.
– Не беспокойся, я сам. – Джеймс прошёл на кухню, сел за стол.
На тарелке лежали пирожки. Он взял один. Холодный. Откусил и с трудом проглотил кусок. Мелкая тварь, приволакивая правые лапки, подошла к нему. Пластинки брони вдруг сдвинулись назад, и Джеймс увидел мордочку твари. Она была похожа на курносого щенка с короткой жёлтой шерстью и маленькими висячими ушками. Глаза твари были непропорционально большими с оранжевой полоской вертикального зрачка.
– Оклемалась? – спросил у неё Джеймс. – Есть хочешь?
И протянул ей пирожок. Тварь изогнулась, приподняв половину тела. Боковые пластинки сдвинулись, открыв три пары лапок с жёлтыми коготками, подвижными как у енота. Верхняя пара лап проворно ухватила пирожок, и тварь с урчанием принялась жадно есть. Потом она съела еще два пирожка, довольно пискнула и облизала ладошки.
– Скоро мы отсюда уедем, – сказал ей. – Но не переживай, я возьму тебя с собой. Ведь твой дом там, куда мы направляемся.
Тварь вдруг свернулась в тугую спираль, глухо стукнувшись бронёй об пол.
– С кем это ты говоришь? – На кухню зашёл Том.
– Ты собрал свои вещи?
– А они мне понадобятся? – криво усмехнулся он.
– Тебе решать.
Коммуникатор мигнул вызовом.
– Джеймс, выдвигаемся, – раздался голос Мартина.
– Выходим, – ответил он. – Том, помоги матери.
А сам кинулся в кладовку, нашёл старый рюкзак, вернулся на кухню. Осторожно положил тварь в рюкзак, забросил на плечо и выскочил во двор. За оградой стояли грузовики. Увешанные стальными пластинами, они походили на древние броневики. За рулём первого сидела Грейс, второго – её муж Кельвин, третьего – Мартин с неизменной зубочисткой в углу рта.
Первое солнце уже поднялось над горизонтом, второе – плавилось в огненных облаках. Единственное, что было на Риксе прекрасным, – это восходы. Пылающие на полнеба золотом и пурпуром.
Дорога оказалась лёгкой. Грузовики мчали по траве без помех. Синоптик молчал, и колонисты приободрились. Всё чаще раздавался смех и шуточки. Временами они даже пели что-то походное, включив коммуникаторы на громкую.
Алексия несмело улыбнулась Джеймсу.
– У нас получится, – едва слышно прошептала ему.
– Обязательно.
Тварь в рюкзаке, который он держал на коленях, вдруг завозилась, высунула голову.
– Сиди спокойно, – строго сказал ей Джеймс.
Тварь сверкнула зрачками и совсем человеческим жестом указала пальцем в окно. Джеймс с недоумением уставился в небо. Оно было чистым. Экран синоптика горел зелёным.
– Всё в порядке, – осторожно погладил её по голове.
Но тварь беспокоилась всё сильнее, тревожно поднимала и укладывала пластинки брони, теребила лапками рюкзак.
– Ветер-р-р, – вдруг отчётливо сказала она. – Ветер-р-р. Скор-р-ро. Здесь.
Джеймс ошеломлённо уставился на неё, подозревая, что у него от бессонной ночи начались галлюцинации.