«А с ними и моё остальное снаряжение».
«А с ним и шанс всплыть, чтобы вдохнуть».
Зацепившись ногами за толстый корень, он стащил рюкзак и принялся рыться в нём, пытаясь что-то придумать. В густой тени Том мог различать вещи лишь на ощупь. Инерционный трекер, который Джиллиан дала ему с собой, упаковка брикетов, две фляги «пресной» воды… разрывные иглы для пистолета, набор инструментов…
Индикатор воздуха угрожающе мигал оранжевым. Том коленями зажал рюкзак и раскрыл набор. Ухватил маленький моток резинового шланга. Красные пятна уже плыли в глазах, когда ему удалось ножом отрезать кусок узкой трубки.
Он затолкал один конец в клапан питания. Уплотнитель выдержал, но он давился и кашлял водой, хлынувшей в рот из трубки.
Но было не до тонкостей. Он полз вверх по корню, пока не дотянулся до дыры между водорослями. Том зажал трубку у второго конца, но горькая маслянистая вода затекла в шланг, пока он распутывал петлю. Нанослой маски очистит жидкость, если её не окажется слишком много. Даже отвернувшись, он всё равно глотнул. Мерзость.
Том вытолкнул конец шланга над поверхностью узкой лужи, сквозь которую вспышки от выстрелов проникали до самого дна. Он усиленно сосал трубку, выплёвывая слизь и едкую металлическую слюну, отчаянно стараясь прочистить шланг.
Одна из вспышек ударила совсем близко, опалив ему пальцы, выставленные над водой. Подавив инстинктивный вопль, удержал рывок от боли. Но сознание начало мутиться, а с ним слабела воля, заставлявшая держать левую руку в огне.
Борясь изо всех сил, Том был наконец вознаграждён слабой струйкой застойного воздуха. Он отчаянно всасывал его. Горячий, полный пара воздух отдавал дымом, но спасал. Том выдыхал его в маску, надеясь, что она удержит отвоёванный кислород.
Боль в лёгких утихала, уступая очередь мучительному ожогу. Когда он уже решил, что больше не выдержит, жар, идущий сверху, ослаб, померкнув до слабого свечения в небесах.
Несколькими метрами дальше был ещё один просвет в водорослях, где он мог надеяться высунуть трубку среди толстых корней, не выдавая себя. Сделав несколько вдохов, Том крепко зажал шланг. Но прежде чем он сделал всё остальное, воду вдруг пронзил ослепительный голубой свет, ярче прежнего, отбросивший повсюду резкие, слепящие тени. Затем чудовищный удар сотряс океан, и его начало швырять, как тряпичную куклу.
Что-то исполинское рухнуло в океан и разнесло его. Корень-якорь вырвало из ила и унесло в гущу бьющихся стеблей.
Волной выдернуло рюкзак. Том рванул следом и успел поймать конец ремня, но что-то ударило его в затылок, почти лишив сознания. Рюкзак унесло прочь, в гул и сумятицу теней.
Том свернулся в комок, руками удерживая маску под хлеставшими стеблями.
Затем обрушился второй водоворот – из песка и обдирающего, слепящего ветра. Воздух Венеры, куда гуще воды, рвал его тонкий скафандр и хрупкий шлем, свирепой хваткой сжимая грудь при каждом бесценном вдохе. Он уже давно перестал шагать и переползал через заносы. Наконец под защитой иззубренного базальтового клыка он лёг, чтоб дождаться смерти. Через час или спустя вечность творившегося безумия к нему неожиданно вернулось зрение.
«Так они были правы…» – мутно подумал Том, вглядываясь во вспышку настоящего света, пронзившую тьму теплового тумана Венеры, давя на свои непривычные глаза, чтоб потекли слёзы. «Древние были правы: когда приходит смерть, за тобой слетает ангел…»
Ангел нагнулся над ним. За маской, окаймлённой алмазами, виднелись русые волосы, которые он явно узнавал. «Знакомое лицо», – он словно полжизни знал его…
Губы двигались.
– Значит, это ты, мальчик Орли. – Усиленный голос успокаивал, хотя доносился явно лучше ангельского. – Не слишком приятное зрелище, по сравнению с твоим фото. Но прибережём оценку до момента, когда тебя отчистят.
– У-ухх… – хрипел он, пока руки втягивали его на носилки, а её лицо всё время было рядом. Тому казалось, что он умрёт, если оно исчезнет. Запуская инжекторы, качающие лекарства в его сосуды, она всё время мурлыкала: «Ну вот, теперь порядок… Слышишь, ты что, не узнаёшь меня? Нас не представили друг другу, но они устраивали нашу встречу и хотят нас поженить…»
В тот первый раз, под дьявольским небом Венеры, он не потерял сознания только благодаря ей. А сейчас всё, что ему оставалось, – цепляться за эту память. Сознание утекало, словно горький, неочищающийся воздух.
Первым чувством, когда он пришёл в себя, было удивление, что он ещё дышит. Тому мерещилось, что буря продолжается, пока он не понял, что дрожь, которую он ощущал, шла от его собственного тела. Гул в ушах был просто гулом в его ушах.
Нывшая левая рука запуталась в толстом горизонтальном стебле. Тинистая зелёная вода достаёт до подбородка, заплёскивая на ворсистую маску. Лёгкие ноют, воздух затхлый.
Подняв дрожащую правую руку, Том кое-как стащил маску до шеи. Фильтры не пропускали озонную вонь, но сейчас он вдохнул глубоко и с благодарностью. В последний миг он, должно быть, предпочёл жертвоприношение удушению и рванулся к поверхности. Как удачно, что бой кончился в тот момент, когда он выплыл.
Том удержался от искушения протереть зудевшие глаза: грязь на руках вряд ли полезна. Биосистемы исправно подавали слёзы, смывая прочь ослеплявший гной. Когда он снова смог видеть, посмотрел вверх.
На севере вулканы дымили, как прежде. Облачный покров местами был прорван, уступив множеству извивавшихся разноцветных дымов. Вокруг Тома мелкие существа ползли по обугленным стеблям, возвращаясь к своему нормальному уделу – есть или быть съеденными. В небе больше не было звездолётов, сжигавших друг друга лучами звёздного огня.
Впервые за всё время Том обрадовался скучной топографии травяного ковра. Вряд ли ему стоило вылезать из воды, чтобы любоваться несколькими дымовыми столбами над медленно погружающимися обломками.
Когда он смотрел, вдали взорвался один из них. Эхо долетело несколькими секундами позже, серией глухих ударов и хлопков, асинхронно расцвеченных яркими вспышками. Тёмная груда осела глубже. Том отвернулся, спасая глаза от последнего взрыва. Когда он посмотрел туда снова, то не различил ничего, кроме облака пара и далёкого шипения, вскоре умолкшего.
Повсюду виднелись другие плавающие куски. Том медленно поворачивался, слегка даже восхищённый этой гибелью. Для стычки средних масштабов разрушений было более чем достаточно.
Он иронично рассмеялся, хотя измученным лёгким было больно. Галакты всем скопом явились на поддельный сигнал бедствия и принесли свою вражду на алтарь гуманной миссии. Теперь они мертвы, а он ещё жив. Не похоже на случайный каприз Ифни. Скорее на загадочную, изощрённую работу самого Бога.
«Значит ли это, что я снова один? – подумал он. – Ну, просто подарок. Столько фейерверков, а выжил один-единственный мелкий человечек?»
Похоже, ненадолго. Бой лишил его почти всего снаряжения, которое он с такими усилиями собирал. Том внезапно нахмурился. Инфобомбы! Он схватился за пояс, и мир вокруг словно рухнул. Остался всего один шар! Другие, наверное, выпали в борьбе с водорослями.
Когда правая рука перестала трястись, он осторожно полез за пояс и вытащил пси-бомбу, свою последнюю связь с «Броском»… и с Джиллиан.
Это был заряд-подтверждение, который следовало взорвать, если он решит, что «Троянский Конёк» может взлетать. Теперь он должен задействовать его, или нет. Да, или нет – всё, что можно сказать.
«Хотел бы я знать, чьи корабли сожгли танду».
Отложив бомбу, Том начал медленно оглядывать всё вокруг. Один обломок на северо-западе походил на надбитое яйцо. От него ещё шёл дым, но пламя погасло. Взрывов не было, и он вроде бы уже не тонул.
«Вот и ладно, – подумал Том. – Сойдёт за цель. Выглядит достаточно прочным для употребления. Может, там есть спасательное оборудование и еда. Определённо сгодится в качестве укрытия, если не очень радиоактивен».
До него, казалось, не больше пяти километров, хотя видимость могла быть обманчивой. Цель, по крайней мере, давала повод действовать. Ему требовалась информация, а подбитый корабль мог сказать ему то, что он хотел знать.
Том размышлял, идти «по земле», доверив своим измученным ногам все отношения с водорослями, или попытаться доплыть под водой, перебираясь от просвета к просвету, чтобы подышать, но рискуя встретить неведомых глубоководных тварей.
Внезапно откуда-то сзади донеслось тонкое жужжание. Он повернулся и увидел в километре от себя небольшой орбитальный корабль, медленно скользящий к северу в нескольких метрах над водой. Вокруг него мерцали защитные поля. Двигатели чихали и работали с перебоями.
Том натянул маску и приготовился нырнуть, но кораблик летел не в его сторону, смещался к западу. Из-под стасис-фиксаторов летели искры. Уродливые чёрные потёки пятнали корпус, один лист оплавился и был готов отлететь.
Том задержал дыхание, пока корабль относило дальше. Такой модели он никогда не видел, но мог предположить, каким расам свойственен этот стиль и конструкция.
Катер резко снизился, когда его умирающие двигатели закашляли. Вой гравигенератора стихал.
Команда явно понимала, что конец близок. Вираж – они попытались взять курс на остров. Том всё ещё сдерживал дыхание: он не мог не сочувствовать отчаянному пилоту чужих. Катер промчался почти над полем водорослей и скрылся за отрогом горы.
Слабое «бумм» приземления донёс пассат.
Том выжидал. Через несколько секунд стасис-поле отключилось с громким хлопком. Горящие обломки взмыли над морем. Куски сыпались в воду или медленно догорали среди водорослей.
Сомнительно, чтобы кто-нибудь выбрался.
Том сменил цель: его долгосрочным планом был яйцеобразный корпус, плававший в нескольких милях, но сперва он хотел покопаться в остатках разведкатера. Может, найдётся подтверждение, которое облегчит ему решение. А может, и еда.
Он попытался ползти по водорослям, но это оказалось слишком трудным делом – его по-прежнему трясло.