— Я не знал, что это возможно, — сказал Фурунео, покачав головой.
— Никто не знал.
— Я читал приказ действовать по боевой тревоге, но там ничего не говорится о связи Эбнис с этим случаем.
— У нее был маленький психический шок в связи с использованием бича, вы об этом знаете?
— Я знаю, что взамен она лечила его, — ответил Фурунео.
— Да, но это не устраняет проблемы. Известно только, что она не выносит вида мучений разумных существ.
— И что же?
— Разгадка, конечно, в том, зачем решили использовать калебана.
— Как жертву?! — испуганно воскликнул Фурунео.
Мак-Кей видел, что его начинают понимать. Кто-то как-то сказал, что проблема калебанов заключается в том, что никому не известен их образ поведения. Это конечно, было правильно, только Мак-Кей чувствовал что это еще не вся истина. Легко можно представить себе существо, присутствие которого бесспорно, а при попытке влезть к нему в душу только беспомощно блуждаешь в темноте — вот что такое калебан.
“Они — закрытые окна в вечность”, — сказал поэт Мазарард. В первое время после внезапного появления калебанов Мак-Кей был в курсе всех сведений о них, прослушал о них все лекции. Теперь он вспоминал эти лекции, стараясь отогнать гнетущее чувство, что там найдутся сведения, могущие иметь значение для решения нынешней проблемы. Это было что-то о “трудностях коммуникации во время атмосферных осадков”. Точное название он забыл. “Смешно”, — думал он. Это было связано с влиянием калебанской действительности на память и возникновением оптических иллюзий.
Здесь и заключался источник неприятностей для всех форм жизни, связанных с калебанами. Прыжковые двери, шары, в которых они имели обыкновение находиться — все это было реальным, но никто не видел калебанов собственными глазами.
Фурунео наблюдал за маленьким толстеньким агентом, действительно похожим на недовольную лягушку, и ему вспомнилась старая шутка о том, что Мак-Кей работает в Бюро Саботажа со дня своего рождения. Наконец тот сказал:
— Итак, вы наняли этих головорезов и платите им? Не так ли?
— Так безопаснее.
— В сообщении речь шла о смертельных случаях и сумасшествии… Вы дали своим людям пилюли ярости? — спросил Мак-Кей.
— Да.
— Хорошо. Ярость, кажется, является защитным свойством.
— Что же, собственно, произошло?
— Кажется, калебаны постепенно исчезают, — сказал Мак-Кей. — Каждый раз, когда это происходит с одним из них, случается множество смертельных происшествий и других неприятных последствий — физические и умственные травмы, сумасшествие…
Фурунео кивнул в направлении океана и вопросительно поднял брови.
Мак-Кей пожал плечами.
— Мы должны увидеть этот шар. Будет глупо, если нам будет известен только один калебан, тот, которого наняла Эбнис. Может быть, теперь их уже два.
— Как вы собираетесь браться за это дело? — спросил Фурунео.
— Хороший вопрос.
— Калебан дал Эбнис какие-нибудь объяснения?
— Мы не можем наладить с ним контакт, — сказал Мак-Кей. — Мы не знаем, где она его прячет.
— Я тоже не знаю, — помедлив, сказал Фурунео. — Сердечность — довольно уединенная планета.
— Об этом я тоже думал. Может быть, мы имеем дело с калебаном Эбнис. Тогда нам здорово повезло. Вы сказали, этот шар выглядит сильно изношенным?
— Да. Забавно, не так ли?
— Одна странность из многих.
— Калебаны никогда не удаляются на значительное расстояние от своих шаров, — сказал Фурунео. — И охотно ставят их вблизи воды.
— Как вы пытались с ним связаться? — спросил Мак-Кей.
— Как обычно. Откуда вы узнали, что Эбнис наняла калебана?
— Она похвасталась своей подруге, та рассказала своей знакомой и так далее. И один из калебанов, прежде чем исчезнуть, намекнул на это.
— Вы усматриваете связь между исчезновением калебана и действиями Эбнис?
Мак-Кей встал.
— Мы должны все тщательно изучить, — сказал он. — Пойдем туда и сами осмотрим этот шар.
Когда они с Фурунео выехали на песчаный берег, постоянный планетный агент спросил:
— Почему для расследования выбрали именно вас?
Мак-Кей сказал:
— Люди Бюро знают, как меня использовать, вот и все.
Машина описала крутую кривую и взгляду открылась даль океана и темный скалистый берег. Вдали между глыбами лавы что-то блестело. Мак-Кей заметил две маленькие машины, которые медленно кружили над берегом.
— Что это?
— Что?
— Когда здесь темнеет?
— У нас есть два с половиной часа до заката, — ответил Фурунео.
— Этого должно хватить, — сказал Мак-Кей. — Как ваши люди относятся к ночным гостям?
— Люди, которые здесь живут, привыкли к моей машине, а дело нам предстоит важное.
— Вы думаете, никто еще не знает о происшествии?
— Только охрана этого отрезка побережья. И все они находятся под моим командованием.
— Вы, кажется, хорошо организовали здесь дело, — сказал Мак-Кей. — Вы не боитесь, что для вас это будет слишком опасно?
— Я очень стараюсь, — сказал Фурунео. Он коснулся плеча водителя, и машина остановилась среди скал над плоским лавовым блоком, на котором спокойно лежал шар калебана. Белая пена орошала темные рифы у берега, а дальше, за их границей, сквозь сетку дождя вырисовывались очертания скалистого острова. — Я спрашиваю себя, — продолжал Фурунео, действительно ли мы знаем, что это шар калебана?
— Его жилище, — сказал Мак-Кей.
Фурунео выбрался из машины. Холодный морской бриз пробрался под одежду, и нога сейчас же заболела.
— Уйдем отсюда, — сказал он.
Спускаться по уступам скалы было тяжело, через несколько минут Мак-Кей почувствовал, что ему стало прохладно и разозлился на себя, что не догадался одеться потеплее. А внизу, в облаке пены и прибоя, было еще холоднее и неприятнее.
Фурунео, казалось, чувствовал то же; когда он, пошатываясь, спустился на лавовый блок, то пробурчал:
— По-моему, здесь очень холодно.
Он рукой посигналил пилоту летательного аппарата, и тот отозвался. Мак-Кей последовал за Фурунео по рябой, с выступающими острыми краями лавовой поверхности, перепрыгнул через лужу, в которой кишели крошечные живые существа и промок насквозь в облаке пены, несомой ветром. Спотыкаясь, он побрел дальше. Внизу слышался гром прибоя, разбивающегося о скалистый берег. Мак-Кей и Фурунео должны были кричать, если хотели что-нибудь сказать друг другу.
— Вы видите? — проревел Фурунео. — Он выглядит так, словно столкнулся с чем-то.
— Эту вещь, должно быть, невозможно разрушить, — ответил Мак-Кей.
Шар калебана был приблизительно шести метров в диаметре. Казалось, он прочно лежал на лавовом блоке. В полуметре виднелся край углубления в скале, словно специально выплавленного калебаном для удобства.
Мак-Кей опередил своего спутника и первым подошел к шару. Там он остановился, засунув руки в карманы.
— Он гораздо больше, чем я думал, — сказал он, когда Фурунео остановился рядом с ним.
— Это первый шар калебана, который вы видите вблизи?
— Да.
Взгляд Мак-Кея скользил по шару: выступы и похожие на вмятины углубления покрывали тусклую металлическую поверхность. Ему показалось, что эти выступы и вмятины образовывали какой-то узор. Быть может, это сенсоры? Прямо перед ним была звездообразная вмятина, лучи которой исходили из общего пятна в центре. Не исключено, что это была иллюзия. Когда Мак-Кей ощупал это место рукой, он не ощутил никакой неровности.
— Что мы будем делать? А в шаре нет калебана? — спросил Фурунео.
— Не знаю. Вспомните, как нужно стучать.
— Нужно найти круглый гладкий выступ в верхней части шара и стучать по нему. Попробуем. В паре шагов налево как раз имеется такой выступ.
Мак-Кей двинулся вокруг шара в указанном направлении, и его тут же окатило еще одним ливнем пены. Дрожа от холода, он вынул руки из карманов, встал на цыпочки и постучал по выступу.
Ничего не произошло.
— В инструкции сказано, что у каждого из этих предметов где-то есть дверь, — прокричал он.
— Но не говорится, что эта дверь открывается от каждого стука, — ответил Фурунео.
Мак-Кей снова обошел вокруг шара, нашел второй выступ с гладкой поверхностью и снова постучал. Ничего.
— В этом месте мы уже пытались стучать, — заметил Фурунео.
— Не стройте из себя идиота, — сказал Мак-Кей.
— Может быть, никого нет дома?
— Вы думаете, он попал сюда, управляемый дистанционно?
— Нет, — сказал Фурунео. — Я думаю, может быть, его вообще нигде нет, а пустой шар случайно выбросило на наш берег.
Мак-Кей усмехнулся и показал на тонкую зеленую линию на поверхности шара, около метра длиной.
— Что это такое?
Фурунео нагнулся и уставился на линию.
— Не помню, чтобы я видел ее раньше.
— Мне хочется как можно больше знать об этом проклятом предмете, — проворчал Мак-Кей. — Мы стоим здесь как дураки и будем стоять до самой смерти?
— Может быть, мы стучали недостаточно сильно? — сказал Фурунео.
Мак-Кей задумчиво поджал губы. Потом достал “набор” и взял из него пакетик со взрывчаткой.
— Отойдем в сторонку, — сказал он.
— Вы уверены, что стоит использовать взрывчатку? — спросил Фурунео.
— Нет.
— Ну, тогда я… — Фурунео пожал плечами и отошел от шара.
Мак-Кей прилепил пакетик на зеленую линию, установил взрыватель и присоединился к Фурунео.
Через три минуты послышался глухой взрыв.
Мак-Кей внезапно почувствовал внутреннее спокойствие, потом напряженное ожидание. Что, если калебан разгневается и применит оружие, о котором никто до сих пор и не слыхивал? Он побежал наугад к месту взрыва.
Над зеленой полосой появилось овальное отверстие, как будто кто-то вытащил пробку.
— По-видимому, мы нажали нужную кнопку, — сказал Фурунео.
Мак-Кей подавил раздражение, которое, вероятно, было следствием принятой им пилюли ярости.
— Да, — проворчал он. — Помогите мне подняться наверх. — Он заметил, что Фурунео почти полностью контролировал действие принятой пилюли.