родители и дети выбирают по своему желанию, а не из-за медицинских ограничений. При этом семейное обучение не означает, что детей учат только их родители. Они могут и обучать самостоятельно, и привлекать педагогов, выступая в роли организатора учебного процесса, а также создавать клубы и семейные школы или сочетать онлайн-формат с офлайном – вариаций здесь множество!
Хоумскулер – ребенок на семейном образовании (а не на домашнем, как можно подумать).
Заочная форма обучения – то, что двадцать лет назад называли экстернатом: ребенок учится самостоятельно, но числится в школе и сдает аттестации.
Сложно? Понимаю. Эта терминологическая путаница мешает многим даже подумать о возможности альтернативных сценариев для своих детей. Но после того, как привыкнешь к контринтуитивным значениям слов (в конце концов, в русском языке такое встречается часто), все становится намного проще. На самом деле, когда я впервые услышала о семейном обучении, в моей голове была совсем другая картина, нежели сейчас.
«Боже мой, – думала я, – бедные дети странных родителей! Их лишили общества и нормального образования, заперли в четырех стенах и учат непонятно чему. Разве можно оставить ребенка без школы?!»
Когда я пять лет назад спрашивала своих знакомых об их школьных воспоминаниях, в ответ чаще всего рассказывали о скуке, непрерывном давлении и ощущении потерянного времени – однако мысль, что следующее поколение может прожить без этого гнетущего опыта, никому не приходила в голову. Один приятель в ответ на мой вопрос процитировал Мишеля Фуко, поставившего в один ряд школы, тюрьмы, казармы и больницы как пространства, в которых «дисциплинарная машина» подвергает всех «микронаказаниям», – при этом, даже будучи человеком радикально левых взглядов, он все же отдал ребенка в обычную городскую школу.
Конечно, мы не должны проецировать на детей свои школьные травмы и неприятности – у ребенка могут быть чудесная школа и квалифицированные педагоги. Но так везет далеко не всем, и порой истории со скукой, унижением и бестолковым учебным процессом повторяются. Очень важно разговаривать с детьми о том, что происходит в школе. А происходить может многое: теперь, когда у каждого ребенка в кармане смартфон, школа стала прозрачнее – и благодаря видео на ютьюбе, запечатлевшим издевательства над школьниками и учителями, драки, травлю и подколки, мы видим, что атмосфера «Чучела» Ролана Быкова и сериала «Школа» Валерии Гай Германики никуда не делась.
И все равно многим постсоветская государственная школа кажется таким же естественным и необходимым атрибутом цивилизации, как электричество или отопление, – тех, кто отказывается от таких благ прогресса, немедленно записывают в варвары. Это черно-белый подход. Когда вы сможете от него отойти, переступить через страх и признать, что дети, которые учатся по альтернативным методикам, – не сектанты, не жертвы манипуляций родителей, не пропащие беглецы от общества, вам станет намного проще ориентироваться в происходящем, в том числе и с гособразованием.
Не существует единых, раз и навсегда зафиксированных аксиом педагогики – образование всегда подстраивается под запросы общества и его особенности: поэтому в разных странах мы видим разные системы оценок и поощрений, разные учебные программы и так далее. Бояться изменений естественно. Но что, на мой взгляд, мешает многим людям, – и речь не только про школу, – так это ощущение, что модель, внутри которой выросли они и их родители, – единственно возможная и, следовательно, абсолютно правильная (а недочеты, мол, есть везде). Это не так. Моделей существует множество, и у каждой, разумеется, есть свои плюсы и минусы – но об этом позже.
Класс может быть виртуальным, а школа – работать в режиме онлайн. Или в офлайне, но не в привычной четырехэтажке, а в огромном лофте, разделенном на несколько зон ширмами. В одной дети что-то стругают, клеят, лепят; в другой – читают, сидя в креслах-мешках; в третьей – смотрят на большом экране презентацию о жизни растений, удобно устроившись на диване.
Школа может быть семейного типа: с маленькими классами и домашней атмосферой, где можно за партой пить чай или вовсе слушать педагога, сидя на полу на подушках; многие темы можно осваивать в игре. Или она может быть школой-парком, где нет классов, оценок, формы и даже обязательных домашних заданий.
Несмотря на то что в сознании большинства людей школа – это по-прежнему оценочная система, доски, парты, дети одного возраста из соседних кварталов, такая картина мира будет постепенно меняться. Хотя бы по той причине, что в мире постепенно побеждает многообразие: под словом «школа» понимают все больше и больше различных видов обучения.
Когда появилось альтернативное образование? Чтобы ответить на этот вопрос, надо сначала определиться с тем, когда возникла традиционная школа. Мы не будем уходить слишком далеко в прошлое, отметим только самые важные вехи.
История образования насчитывает несколько тысячелетий – фактически потребность передавать умение писать и читать возникла одновременно с появлением письменности. При этом до новейшего времени школа никогда не была массовой. Истоки современной образовательной системы можно найти еще в античности, однако в Древней Греции обучение было элитарным (не говоря уже о том, что полагалось исключительно юношам), платным и не подразумевало получения определенной профессии. Целью образования скорее было воспитание благородного человека, каким его видело общество того времени.
Профессиональное ремесленное образование было менее статусным. Детям нанимали учителей грамматики, музыки и спорта (им занимались коллективно). Здесь можно увидеть зачатки «семи свободных искусств» – круга дисциплин, который окончательно обрел форму в V веке н. э., а затем в Средневековье лег в основу университетского образования. Он состоял из двух ступеней: начальной (тривиума), куда входили грамматика, логика (диалектика) и риторика, и более продвинутой (квадривиума), включавшей в себя арифметику, геометрию, астрономию и музыку (гармонию). Впрочем, университетская программа в Средние века, несмотря на некоторые сходства предметов, все еще имела мало общего с тем, что мы называем школой сегодня.
Идея классно-урочной системы возникла в XVII веке: в то время подобный подход к образованию в Европе был максимально прогрессивным, даже революционным. Ранее большинство людей, которые вообще получали какое-то образование, занимались с частными учителями, а не в школах, то есть обучение было доступным в основном верхушке общества. В России общее среднее образование пытались ввести еще до революции, но безуспешно. При этом в семьях учили практически без какого-либо государственного контроля. Массовым и обязательным образование стало только при советской власти, как часть идеологической машины – требовалось в короткие сроки не только обучить людей грамоте, но и провести пропагандистскую «разъяснительную» работу, а заодно продемонстрировать миру торжество социализма. Частные школы и образование на дому запретили практически одновременно, с принятием декрета ВЦИК «О единой трудовой школе РСФСР» 16 октября 1918 года. Исключения делались только по медицинским показаниям. Так альтернативное образование на семьдесят с лишним лет вычеркнули из жизни страны.
В 1990‐е годы, после распада Советского Союза, ситуация изменилась. Марксистско-ленинская идеология исчезла, и появилась возможность внедрять разнообразные программы, создавать альтернативные школы и гимназии. Тогда же, в 1993 году, возродилось семейное обучение как равноправная форма получения образования. Правда, в те годы мало кто знал, что при желании можно обучать детей дома, и в массовом сознании такая практика по привычке ассоциировалась с инвалидностью (увы, это тянется именно из советского периода истории, когда здоровые дети получать семейное образование просто не могли) и лишением ребенка всякой социализации.
Между тем за рубежом первая волна популярности семейного образования поднялась в США в 1980‐х годах, причем произошло это в семьях христианских фундаменталистов и амишей, не желавших отдавать своих детей в общеобразовательные учреждения. Впрочем, уже к концу нулевых этот сегмент движения хоумскулеров стал менее заметен. Исследование социолога Альберта Ченга из Университета Канзаса, проведенное в начале 2010‐х, показало, что взаимосвязь между хоумскулингом и политической нетерпимостью не прямая, а обратная – то есть учившиеся вне стен школы мягче относятся к людям, которые с ними не согласны[45].
В России тоже назрели перемены. «Наше общество изменилось. Классно-урочная система создавалась как способ борьбы с неграмотностью детей, родные которых не умели ни читать, ни писать, и, соответственно, не могли передать знания ребенку. Что касается семейного образования, то мы ведем статистику, и на сегодняшний день 96 % родителей-семейников имеют высшее образование. Сравните: в школах процент семей, где оба родителя с высшим образованием, – 13 %, а на семейном – 96 %. Давным-давно, когда мы с моей женой только-только начинали заниматься семейным образованием, таких семей было примерно две трети, а сейчас цифра близится к 100 %. О чем это говорит? О том, что образованным родителям школа для обучения ребенка зачастую и не нужна», – говорит Игорь Чапковский, автор проекта «Семейное образование».
Игорь Моисеевич Чапковский родился 28 марта 1945 года. Является одним из первых практиков семейного образования в нашей стране. Начал самостоятельно обучать своих детей еще в 80‐е годы ХХ века (это был эксперимент Академгородка), а затем стал делиться своим опытом, создав центр семейного обучения. Вот как он об этом рассказывает:
В 1986 году мы, Игорь и Валентина Чапковские, авторы проекта «Семейное образование», забрали своего сына-первоклассника из школы и стали учить его в семье. А в 1988 году так же начала осваивать школьную программу и наша младшая дочь. Валентина сама обучила детей по всем предметам от первого до одиннадцатого класса. Исключением были иностранные языки, где мы нанимали учителей. Пока супруга с вдохновением учила детей, я оборонялся от всего мира, который считал, что семейное образование – это сумасбродная и опасная выдумка. Некоторые недоброжелатели (сейчас такое трудно представить!) даже обещали сообщить о нас «куда следует». Несмотря на давление общества, дети успешно развивались. Они научились самостоятельно искать и осваивать информацию, а главное – сохранили интерес к познанию мира. Получив школьные аттестаты, они пошли дальше, поступили в вузы и окончили их. Теперь на СО учатся наши внуки. Вдохновленные собственным успешным опытом, мы начали делиться им с другими семьями. Создали родительскую организацию «Свободное развитие» и интернет-проект www.familyeducation.ru, которые действуют и по сей день.