Я подняла глаза к небу и поняла, что хуже может быть только внезапный закат солнца, что было самым верхом странностей, происходящих со мной сегодня.
Я просто уверена была, что ещё только полдень, ну не могла же я бежать аж до самого вечера и ничего не заметить?
Так не бывает!
Однако, солнце упрямо ползло к верхушкам деревьев, отчего подступающие ко мне тени становились ужаснее с каждой минутой.
— У-у-у, — донеслось из ближайших кустов.
— А-а-а, — раздался душераздирающий вопль где-то далеко в лесу.
— Ш-ш-ш, — вторило ему прямо за моим плечом в дупле мёртвого дерева.
— А-а-а, — добавила я громко и отскочила в самую гущу тумана.
— Хих-и-и, — донеслось сверху, и я, не выдержав, побежала.
В стелющемся по земле тумане было сложно разобрать дорогу, отчего я то и дело спотыкалась, а один раз даже разбила коленку до крови.
В довершении всего, споткнувшись о корень сухого дерева, я рухнула навзничь, уткнувшись лицом прямиком в белесый череп. Глазницы черепа тускло засветились, челюсти захлопали, а я подскочив на свои четыре конечности, попятилась прочь,чтобы ощутить, как нечто холодное, гладит мою девичью попку.
Медленно повернула голову и обнаружила торчащую из прелой листвы костяную руку, у которой не хватало пальцев, из-за чего ей никак не удавалось меня схватить, отсюда и впечатление, что меня гладили.
Открыв рот в желании заорать, я, вместо этого, только тоненько запищала.
Солнце уже почти спряталось за верхушками деревьев, отчего во наступающих сумерках, в белесом тумане, торчащие из земли кости, выглядели невероятно омерзительно.
Я вновь бросилась бежать, но очень быстро поняла, что это просто бесполезно. Достаточно было неудачно споткнуться и торчащие наружу руки схватят и утащат тебя под землю. Нужно было лавировать между ними, что я и делала со всей своей тщательностью.
Когда туман слегка поредел, я разглядела под ногами сплошной ковёр из старых костей, шевелящихся, словно они были живые. Изредка, то тут, то там проглядывали белесые черепа, сверкая тусклым светом в пустых глазницах.
Но я всё шла и шла, стараясь ступать аккуратнее и обходить стороной тянущиеся ко мне руки, а также низко опустившиеся ветви давно высохших деревьев.
— У-у-у, — раздалось где-то недалеко от меня.
— А-а-а, — повторился чей-то крик, но быстро стихший и сменившийся звонким — Р-р-р.
Меня передёрнуло от звуков мёртвого леса.
А потом я увидела человека. Он медленно шёл по тропинке, слегка покачиваясь из стороны в сторону, слово пьяный.
И да, только Зябликова в мёртвом лесу, полном скелетов, может решить, что ей встретился пьяный человек и позвать его.
— Угу-у!!!
Человек отозвался. Ну как отозвался, низкое хр-р-р-р, стало мне ответом, после чего, фигура пошатываясь, сменила направление и направилась ко мне.
И только спустя считанные секунды и один удар замершего сердца, разглядела полуистлевший труп зомби.
— Хр-р-р, — прохрипел тот остатками кривых зубов.
— И-и-и-и, — выдала уже я и начала отступать в другую сторону.
— Хр-р-р, — раздалось из соседних кустов, и количество зомби увеличилось вдвое.
Мелькнула дурацкая мысль в голове: «Поздравляем, наступила неделя зомби. Количество зомби в вашем лесу удваивается»
Я рванула было в сторону, но туман внезапно разошёлся и в тусклом свете нарождающейся луны, буквально под ногами различила глубокий овраг.
Оглянулась назад, судорожно сглотнула, разглядев уже троих зомби, потом сглотнула ещё раз, когда один из них потерял руку, и... решившись, прыгнула вниз.
Мелкая ледяная речушка на дне оврага, посиневший труп девушки в воде, тянущий ко мне свои скрюченные пальцы, дикий вой за спиной и стелющийся под ногами туман почему-то внезапно перестали выглядеть устрашающе, словно в моей голове щёлкнул тумблер и всё вокруг стало восприниматься только как игра, как декорации, бутафория и манекены.
«Интересно, а я уже поседела или ещё нет?» — мелькнула ленивая мысль в голове, а ноги затряслись от усталости.
Я грустно посмотрела на отвесный склон перед собой, на который мне надо забраться, на бредущих ко мне зомби, на прыгающее на той стороне речушки и не решающееся перейти оную, нечто туманное и расплывчатое, сильно смахивающее на волка или собаку, и, устало вздохнув, полезла вверх по склону.
В тумане я не сразу поняла, что мои руки во что-то упёрлись, во что-то гладкое и плоское, стоящее вертикально. Я подошла ещё ближе и внезапно поняла, что передо мной выросла абсолютно белая, абсолютно гладкая стена, которая просто терялась в тумане.
Мне оставалось только идти вдоль неё, держась рукой, и стараться не поскользнуться на мягкой и рыхлой земле.
Глава вторая, в которой Зина наконец выбирается из леса, но её принимают за нежить.
— В красном углу ринга Зяблиииковаа Зииинаа! — заорал рефери, вытягивая руку в мою сторону. Толпа в зале, позади меня, зашумела, зааплодировала, кто-то даже засвистел, в мою сторону раздались одобрительные выкрики.
— В синем углу ринга — зооомби Кооондрааатий! — вновь заорал рефери и противоположная сторона зала огласилась вялыми похлопываниями. В свете прожекторов, стали видны невыразительные лица метвецов, пришедших посмотреть, по их мнению, на кулинарное шоу.
Я подскочила на ноги, чем вызвала громкий свист мужской половины зала — оказывается, из одежды на мне, только аккуратные шортики, да обмотанные на кисти рук — эластичные бинты, все остальные женские прелести были выставлены на всеобщее обозрение.
В этот момент рефери махнул рукой и зомби — вальяжной походкой — направился ко мне, густо истекая слюной и гудя в полголоса: «Мозгии! Мозгиии...»
Уже на второй минуте боя, я поняла, что силы не равны, что зомби сильнее меня и вдобавок— не чувствует усталости.
— Зябликова, давай! Я верю в тебя! — закричала с трибуны Ленка. Я отвлеклась и, в тот же момент, зомби ринулся ко мне, но, запутавшись в ногах, рухнул всей тушей на ринг, после чего тут же потянулся ко мне полуразложившимися руками.
Я взвизгнула и едва не задохнулась от нестерпимой вони полуразложившегося трупа, а рефери громко прокомментировал, что зомби очень вовремя использовал своё опасное оружие — смертоносную вонь!
И пока меня выворачивало на изнанку, эта тварь вцепилась в мою ногу и принялась её грызть.
— Борись, Зина, а то Кондратий хватит! — заорал откуда-то давным-давно покойный дед Михайло, и я со всего размаху зарядила трупаку в ухо. Второго удара не получилось, зомби поймал мою занесённую в воздух ногу, резко дёрнул на себя, и я ощутила, что падаю.
И тут, я проснулась, и поняла, что действительно падаю.
Ухватившись за ветку, потянулась и прильнула к стволу дерева, крепко обхватив его руками и ногами. Конечно, спать на дереве — так себе идея, но всё-равно лучше, чем в кустах, ежеминутно рискуя стать кормом для зомби.
Солнце уже взошло над горизонтом и отсюда, с верхушки одинокой сосны, можно было рассмотреть окружающий пейзаж.
А посмотреть было на что: с той стороны, откуда я пришла, тянется бесконечный серый массив мёртвого леса, а эта сосна, как раз находится на самом его краю, отделённая от этого самого леса живительным потоком небольшой речушки.
С другой стороны леса начинаются бескрайние, тянущиеся почти до самого горизонта, болота, за которыми далеко-далеко вдалеке проглядывают острые вершины гор, взмывающие в небеса, а вот между болотами и мёртвым лесом тянется небольшая полоска утрамбованной земли, по которой неспешно движется что-то чёрное, больше напоминающее собой старинную карету, запряженную четверкой лошадей.
С такого расстояния — рассмотреть подробности — было сложно, но по угловатым очертаниям, это средство передвижения, действительно напоминало карету.
Я хотела рассмотреть стену, но тут, меня постигла неудача, так как туман, скрывающий её от моих глаз, так никуда и не рассеялся. Зато я могла видеть, как из этого тумана торчат тёмные остроконечные шпили, а там, где заканчивается воображаемая дорога, видны сложенные массивы башен.
Ещё какое-то время я продолжала напрягать зрение, пытаясь разглядеть стену, или ещё какие подробности, скрытые в тумане, но ничего у меня так и не вышло.
От того места, где я пересекла реку, до одинокой сосны было значительное расстояние, и мне, с большим трудом, верилось, что этой ночью я смогла его преодолеть, постоянно поскальзываясь на сыпучем склоне под дружный аккомпанемент, неустанно следующей за мной, группы дохлой поддержки имени Зины Зябликовой.
Мне даже справедливо показалось, что я умудрилась собрать всех мертвецов из окрестного леса, и удивительно, что как раз сейчас под деревом не наблюдается ни одного из них.
Предательски забурчал желудок, требуя наполнить его едой и водой. Я с сомнением окинула взглядом водную гладь, вспоминая, как этой ночью, полуразвалившиеся мертвецы брели по ней, но жажда была сильнее омерзения.
К тому же, очень болела укушенная нога — она сильно посинела и распухла за ночь. Да и вообще, я представляла собой откровенно жалкое зрелище: грязные свисающие патлы, вместо аккуратных локонов волос, порванная и вымазанная глиной юбка, топик, окрасившийся разводами из земли и крови, да чёрные от грязи руки.
Я тут же потерла ладони друг о друга, потом о кору дерева, но грязь будто намертво въелась в кожу и не собиралась оттираться
Аккуратно, стараясь не напрягать больную ногу, спустилась с дерева. Кто бы только знал, каких трудов мне это стоило!
Хватаясь за ветки, каждую минуту, корила себя за лишние килограммы, за лень, за нежелание заниматься фитнесом, а также за излишнюю любовь к мучному и сладкому.
Объективно говоря, мне не на что было жаловаться — фигурка у меня хорошая, пусть и ширококостная, грудь — твёрдая двоечка, жирок по бокам не свисает, как у Ленки, разве что попка слегка полновата, но почему-то именно эта часть моего тела, всегда привлекала к себе больше всего мужских взглядов.